ГЛАВА 2.

Часть 3.

РОССИЯ: ПРОШЛОЕ, НАСТОЯЩЕЕ, БУДУЩЕЕ

I. <Сергей Кара-Мурза. Плодотворные ошибки Ленина>

II. <Автор тот же. О народе>

III. <Михаил Алексеев. Прошлое и будущее экономической политики России>

IV. <Жорес Алфёров. К солнечному веку>

V. <Михаил Делягин. Присоединение России к ВТО>

VI. <Вадим Кожинов. На что надеяться России>

VII. <Вадим Кожинов. Несколько соображений о грядущем пути России>

VIII. <Драгош Калаич. Русская боль>

IX. <Вадим Кожинов. Россия, как чудо>

X. <Никита Моисеев. Русский вопрос>

XI. <О.А.Арин. Мировой капитализм: типы и модели...>

XII. <Драгош Калаич. О долларе>

XIII. <В.К. Потехин. Современные войны и национальная безопасность России>

XIV. <Николай Коньков. Крах либерализма>

XV. <Михаил Делягин. 10 лет, которые потрясли мир>

XVI. <Вадим Кожинов. XXI век. Россия и “глобализация”>

XVII. <Сергей Кара-Мурза. Россия: что значит “не быть Западом”?>

XVIII. <Николай Кабанов. Секреты тотальной власти>

XIX. <Николай фон Крейтор. Столетие нового мира...>

XX. <Т.В.Муранивский. Хедж-фонды спалят систему мирового капитализма>

XXI. <Н.В. Громыко. СМИ как орудие разрушения национального самосознания>

XXII. <Александр Солженицын. Образованщина>

XXIII. <Мысли об Украине. О народе. О достоинстве народа и его ничтожестве>

XXIV. <Искандер Фазиль Абдулович. Что-то хорошее ожидает Россию>

XXV. <Мысли. О спорте. Об Игре>

XXVI. <РОССИЯ – ИДЕЯ БУДУЩЕГО>

XXVII. <Валентин Сидоров. О России>

XXVIII. <Слова и мысли. Китайским коммунистам и Народу Китая>

XXIX. <Мои Чувства - ИНДИИ>

XXX. <Реклама и Инфорт>

XXXI. <Мысли о Праве и Правовой Системе>

“В ХХ веке мы, русские, убили самих себя. Мы живем после смерти. Без эмоций, без чувств...”

                                                                       Федор Иванович Гиренок

“Если праведна одна страна, -

Прочно благоденствует она.

С праведной державой на земле

Добродетель станет мировой”.

                                                           ДАО ДЭ ЦЗИН (43 (119)),

                                                                                              пер. с китайского Вал. Перелешина.

ЧАСТЬ 3. РОССИЯ: ПРОШЛОЕ, НАСТОЯЩЕЕ, БУДУЩЕЕ

Теперь, Я надеюсь, когда рассеяны, как осенняя листва весенним ветром, сомнения в том, что марксизм и ленинизм реально существуют, давайте рассмотрим, как же на самом деле выглядела, выглядит и будет выглядеть жизнь нашей Родины, нашей России-Руси.

Я заметил у классиков классическую болезнь − они чрезвычайно рады всякой самой малой возможности избежать необходимости излагать свои взгляды, когда таковые уже хотя бы отчасти существуют. Но не только это сомнительное сверхнаучное качество подвигает меня использовать и далее многих авторов.

Дело и в ином: реально убедиться, что и сама жизнь Руси есть достаточно очевидное олицетворение марксистских концепций и моделей, хотя и выглядит порой простым здравым смыслом умного человека.

Всмотримся в Историю Великой Страны и Великого Народа.

I. <Сергей Кара-Мурза. Плодотворные ошибки Ленина>

(Сергей Кара-Мурза. Плодотворные ошибки Ленина.

К столетию книги "Развитие капитализма в России".)

“Как сказал Плеханов, "нет ни одного исторического факта, которому не предшествовало бы, которого не сопровождало бы и за которым не следовало бы известное состояние сознания". Крушению советского строя, этому тяжелейшему удару по российской цивилизации, предшествовало то состояние сознания, которое Андропов определил четко: "Мы не знаем общества, в котором живем".[...]

... Ленин совершил почти невозможное: в своей мысли и в своей политической стратегии он следовал требованиям реальной жизни, презирая свои вчерашние догмы - он делал это, не перегибая палку в расшатывании мышления своих соратников. Приходя шаг за шагом к пониманию сути крестьянской России, создавая "русский большевизм" и принимая противоречащие марксизму стратегические решения, Ленин сумел выполнить свою политическую задачу, не входя в конфликт с общественным сознанием.

Ему постоянно приходилось принижать оригинальность своих тезисов, прикрываться Марксом, пролетариатом и т.п. Он всегда поначалу встречал сопротивление почти всей верхушки партии, но умел убедить товарищей, обращаясь к здравому смыслу. Но и партия сформировалась из тех, кто умел сочетать "верность марксизму" со здравым смыслом, а остальные откалывались - Плеханов, меньшевики, Бунд, троцкисты.[...]

В советское время мы получали сведения о взглядах народников в обедненном и недоброжелательном виде, в основном через критику их Лениным. Сейчас, когда мы шире познакомились с их трудами (особенно трудами "поздних" народников А.В.Чаянова и Н.Д.Кондратьева) и узнали, какое влияние они оказали на мировую общественную мысль, мы обязаны подойти к критике народников взвешенно, учитывать искажающую роль злободневных политических интересов.

Важнейшим понятием в концепции "неподражательного" пути развития было народное производство, представленное, прежде всего, крестьянским трудовым хозяйством. В конце 70-х годов в крестьянско-общинное производство на надельных и арендованных у помещиков землях было вовлечено почти 90 процентов земли России, и лишь 10 процентов использовалось в рамках капиталистического производства. Сегодня проект народников иногда называют "общинно-государственным социализмом". ...

Что крупное предприятие в земледелии несравненно эффективнее ("прогрессивнее") мелкого крестьянского, для марксистов было настолько непререкаемой догмой, что об этом и спору не могло быть. Сегодня это утверждение далеко не очевидно, но мы тоже не будем с ним спорить - через сто лет после выхода книги. Главное, что и в рамках этой догмы Ленин ошибался - община показала удивительную способность сочетаться с кооперацией и таким образом развиваться в сторону крупных хозяйств. В 1913 году в России было более 30 тыс. кооперативов с общим числом членов более 10 млн. человек. Смогла община, хотя и с травмами, восстановиться и в облике колхозов - крупных кооперативных производств.

(Отрицание общинного характера колхозного жизнеустройства вызвано как раз идеализацией общины конца прошлого века; но идеальных форм в реальной жизни нет, надо брать самое существенное, и в этом существенном колхоз - разновидность общины.)

К сожалению, в начале века кооперацию в России экономисты (за исключением народников) считали чисто буржуазным укладом и в ее развитии видели как раз признак разложения общины. С.Ю.Витте писал в 1904 году:

"Кооперативные союзы возможны только на почве твердого личного права собственности и развитой гражданственности... Община и кооперативный союз резко отличаются друг от друга по своей экономической и правовой структуре".

Сегодня, после опыта реформы Столыпина и трудов А.Чаянова, показавшего тесную и органичную связь крестьянского двора и кооперации, мы видим дело иначе. В.Т.Рязанов в своей фундаментальной книге "Экономическое развитие России. XIX-XX вв." (из которой я почерпнул ряд данных для этой статьи) дает такую трактовку: "Как представляется, чрезвычайно быстрое распространение кооперативных форм было защитной реакцией общинно организованной деревни на усиление рыночных отношений и развитие капитализма. Так община приспосабливалась к новым рыночным условиям хозяйствования".

Самым дальновидным из марксистов оказался сам Маркс - мы и сегодня в этом вопросе до него не доросли. Он увидел именно в сельской общине зерно и двигатель социализма, возможность перейти к крупному земледелию и в то же время избежать мучительного пути через капитализм. Он писал в 1881 году: "Россия - единственная европейская страна, в которой "земледельческая община" сохранилась в национальном масштабе до наших дней. Она не является, подобно Ост-Индии, добычей чужеземного завоевателя. В то же время она не живет изолированно от современного мира. С одной стороны, общая земельная собственность дает ей возможность непосредственно и постепенно превращать парцеллярное и индивидуалистическое земледелие в земледелие коллективное, и русские крестьяне уже осуществляют его на лугах, не подвергшихся разделу. Физическая конфигурация русской почвы благоприятствует применению машин в широком масштабе.

Привычка крестьянина к артельным отношениям облегчает им и переход от парцеллярного хозяйства к хозяйству кооперативному... С другой стороны, одновременное существование западного производства, господствующего на мировом рынке, позволяет России ввести в общину все положительные достижения, добытые капиталистическим строем, не пройдя сквозь его кавдинские ущелья".

Как заметил современный исследователь крестьянства Т.Шанин, "Маркс в меньшей степени, чем Ленин, был озабочен тем, чтобы оставаться марксистом. В 1881 году это привело его более прямым путем к выводам, к которым Ленин пришел только в 1920-х годах".

<Интересна цитата Маркса: “Если бы собственность на землю превратилась в народную собственность, то перестал бы существовать вообще базис капиталистического производства, та основа, на которой покоится превращение условий труда в обособленную от рабочего и противостоящую ему силу.

Июль 1862 г. ”. [1]

Община, как социальный организм, и представляет собой клетки такой народной собственности. Но при отсутствии соответствующей интеграции на уровне всего общества в лице государства-ассоциации общин, такие клетки не могут образовать единого организма, и в той или иной мере деформируются иным интегрирующим органом. Так произошло с общинной структурой России при Советском государстве. Специфическая система советского общественного производства представляет собой образец страшной деформации общинных отношений государством, одновременно – и системой отношений, и классом, которая и который, подобно паразиту, могли существовать только за счет энергии общности общинного духа. Когда эта энергия иссякла, рухнуло и советское государство. Обратите внимание на противоречивость ситуации, диалектическую противоречивость. Представьте себе самую боеспособную, самую самоотверженную армию, то есть личный состав, но по всей структуре управления расставлены враги, и во главе – Враг. И вот в условиях осажденной крепости командование не может просто взять и сдать ее, так как будет разоблачено и сменено, но делает все возможное и невозможное, чтобы обескровить, уничтожить как можно больше собственных солдат. Виноваты ли в этом сами воины - те, что в окопах, те, кто самоотверженно и честно умирал, жертвуя собой, выполняя, казалось бы, просто бездарные и безумные, но на самом деле - выдающиеся в своей тонкости и расчете преступные приказы, которые призваны уничтожить, разрушить, дискредитировать тех, кто их выполняет? Сталин, Хрущев, Брежнев, Черненко, Горбачев – ведь это только на первый взгляд паноптикум управленческого безумия. Сколько я изучал историю государственного советского управления, столько углублял собственное удивление поразительностью шизофренической логики такого руководства страной. Нет, так просто не бывает!.. Ну, не может быть! Я не говорю об общем, о коллективизации с индустриализацией. Понимаете, на частностях все-таки должен всегда оставаться слой нетронутости здравого смысла, но – его нет! Почему? Я очень долго не мог разрешить этой тайны. Есть некая иррациональная рациональность во всем этом безумии. Слишком уж оно тщательное. Не по-людски даже как-то... Например, сталинское “руководство” в сфере оборонной промышленности и создания вооружения накануне Войны. Лишь бессознательное или осознанное противодействие, самоотверженность и смертельный риск тех, кто непосредственно творил и работал на оборону страны, не давало возможности формирования ситуации ведения войны вообще голыми руками, но в очень многом все-таки создало ее. И все благодаря технологии уничтожения явления со стороны “блага” – преувеличением его до крайности. Уничтожение руководящего ядра Вооруженных Сил, современных видов организации видов и родов Вооруженных Сил, дичайшая ситуация со стрелковым вооружением, ствольной артиллерией, танковым вооружением, самолетостроением... Господи, бедный мой народ! Что же это такое творится! Во главе тебя постоянно самые страшные враги! Все твои высшие вожди оказывались одержимыми и выполняли директивы Штаба Сил Зла! Теперь понятно, ЧТО означало Послание, которое доставили Рерихи в Москву? Послание Сил Света. Я перечислил фамилии “вождей” советского народа, но я утверждаю следующее: все, что они творили вместе со всем аппаратом, рождалось не в их дурных головах. Сталинский, брежневский режим, как и горбачевский, - гениальное социально-экономическое конструирование и манипулирование сознанием сотен миллионов. Такая стратегия управления могла родиться только в гениальных головах тех, кто хотел во что бы то ни стало уничтожить страну и народ. Я убежден в этом. Этот факт так же несомненен, как то, что “социализм” является “капитализмом”. После Ленина страну и народ во многом контролировали силы зла в лице ее руководства, и простая людская масса самостоятельно, каждый в одиночку, не понимая этого и не осознавая того, что все они закланы и обречены, боролась со Злом на протяжении семи десятилетий!!! Это – НЕВЕРОЯТНО! Непостижимо! Только постепенной сменой поколений, культивированием и воспроизводством уродства, постепенным накоплением отчуждения друг к другу, путем обмана, откровенной дуростью партийной верхушки, дикости, маразма, проявляемого через Советское государство, этот народ удалось отвратить от самого себя, от своей сути. Понимаете, какая интересная вещь? И как трудно рассматривать и понимать Историю такого народа, как русский. Из века в век нас предавали собственные правители, которые находились в той или иной мере на службе у Дьявола. Последнее столетие было просто апофеозом этого, за исключением Ленина, который за 1260 дней смог сделать как раз столько, чтобы русский народ несколько поколений спустя, наконец-то, вопреки всем стараниям Сатаны, обрел Себя, и Его сущность, наконец, достойно оформилась Духовным Государством! ВОТ ЭТО – ИСТОРИЯ! Перед ТАКИМ просто умолкают и благодарно молятся за тех, кто своими жизнями выложил дорогу к Царству Божьему через Топи и Болота Дьявольские. История Русского Народа - НЕВЕРОЯТНЕЙШИЙ ПОДВИГ миллионов! И что же осталось, чтобы достойно его закончив, продолжить? Чтобы в веках изучали, брали пример, учились владеть своим духом по-русски, учились подвигу? Ибо все те, кто совершил Подвиг, Ждут. Они должны родиться в Новом Мире – Русском Мире. Оцените значимость и Историчность момента и собственный долг в отношении Ушедших. Ведь всех их мы должны достойно встретить. А то, что вокруг нас сейчас... Пора гнать врагов в их законное место – в могилу. Вспомним всех. Давайте помолчим и помолимся. За них, за тех, кто рядом, за себя, чтобы хватило сил на подвиг, достойный великих предков...>

В своем труде Ленин дал в основном одномерную, сведенную к производственно-экономическим отношениям модель общины (всю "лирику" народников он просто высмеивал). Но революция 1905-1907 годов и последующая реформа Столыпина показали неадекватность как раз ленинской модели. Из нее вытекало, что эта реформа, силой государства подавляющая "азиатчину", должна была бы моментально рассыпать общину, освободив место более эффективным формам. Все оказалось иначе.

По данным Вольного экономического общества, за 1907-1915 годы из общины вышли 2 млн. семей. По данным МВД Российской империи - 1,99 млн. Более половины из этого числа вышли за два года (1908 и 1909), потом дело пошло на спад, вопреки сильному экономическому и административному давлению. То есть всего из общины вышло около 10 процентов крестьянских семей России.

<“... Мне кажется очевидным, что “крупная промышленность в России убьет земельную общину”. Если только не произойдут иные великие перемены, которые помогут сохранить эту общину. Вопрос в том, успеет ли произойти такая перемена в общественном мнении России, которая позволила развивать при сохранении общины современную промышленность и современное земледелие и в то же время видоизменить ее так, чтобы она могла стать подходящим и удобным орудием для организации этого производства и для его преобразования из капиталистической формы в социалистическую? Согласитесь, что, для того, чтобы можно было хотя бы только подумать о совершении такого преобразования, должен сперва произойти громадный прогресс в общественном мнении вашей страны. Успеет ли это произойти прежде, чем капиталистическое производство вместе с последствиями нынешнего кризиса окончательно подорвет общину слишком глубоко? Я ничуть не сомневаюсь в том, что в очень многих местностях община оправилась от удара, полученного ею в 1861 году... Но может ли она выдержать непрерывные удары, которые наносит ей промышленный переворот, неудержимо развивающийся капитализм, разрушение домашней промышленности, отсутствие общинных прав на пастбища и леса, превращение натурального крестьянского хозяйства в денежное, рост богатства и власти кулаков и мироедов?”

(Письмо Н.Ф.Даниельсону. 18 июня 1892 года. Т.38, с.315)

Как видите, Энгельс рассматривает те же проблемы.

Удар по общине Столыпина Народ так же стойко вынес.

Более того, катастрофический удар Зверя по стране в лице сталинизма народ тоже сумел трансмутировать. В Слове говорится, что советский ультраимпериализм как бы законсервировал на многие десятилетия систему отношений, то есть община сумела сохраниться под страшным давлением государства, сформировав совершенно необычный капитализм – советский.

Внутри такой сверхмонополии отсутствовала капиталистическая конкуренция, о которой говорит Энгельс, и лишь семь десятилетий спустя произошла, наконец, катастрофа, спровоцированный, подготовленный горбачевский социальный Чернобыль. Но и после него понадобилось десятилетие, чтобы добить общинность... Но... Добить только на уровне обыденного сознания.

Понимаете, о чем я? Добивание остается добиванием, насилием, непрерывным давлением государства и насилием класса люмпенов – взращенных государством выродков и ублюдков.

И существует все это, только благодаря невежеству.

Ну, что? Ликвидируем невежество?

Я ЗНАЮ, Тело Русского народа Мертво, но Дух, который и во Мне, – Жив.>

Возникло около 1 млн. хуторов и отрубов. Немного. Другая мерка реформы - переток земли. Продавалась земля через Крестьянский поземельный банк. За время его существования по 1913 год общинами было куплено 3,06 млн. дес., товариществами (кооперативами) 10 млн., а частными хозяевами 3,68 млн. Если учесть, что всего в России в 1911-1915 годах посевных площадей было 85 млн. дес., то видно, что распродать в руки частников удалось немного земли. Переворота реформа Столыпина не сделала.

Очевидно, что реформа не создала таких условий, чтобы процесс пошел сам, по нарастающей, чтобы он втягивал в себя крестьянство, пусть и после начального периода сопротивления. Более того, переселенцы в Сибири стали объединяться в общины, и сам Столыпин, посетив те места, признал, что это правильно.

Если считать крестьян, составлявших 85 процентов населения России, разумно мыслящими людьми, то надо признать как факт: раз они сопротивлялись реформе Столыпина, значит "развитие капитализма в России" противоречило их фундаментальным интересам.

Примечательно, что Столыпина не поддерживали даже те крестьяне, которые выделились на хутора и отруба (одно дело - личная выгода, другое - поддержка смены всего уклада деревни).

При этом всем было очевидно, что вести хозяйство на крупных участках выгоднее: трудозатраты на десятину составляли в хозяйствах до 5 дес. 22,5 дня, а в хозяйствах свыше 25 дес. - 6,1 дня. Значит переход к капиталистическим фермам нес крестьянам такие потери, которые перекрывали эту огромную выгоду. Этого не видел в 1899 году Ленин, зажатый в рамки политэкономии западного капитализма. Маркс верно сказал, что крестьянин − "непонятный иероглиф для цивилизованного ума".

Исходя из политэкономии, Ленин был уверен, что освобождение крестьян от оков общины - благо для них, и так определял позицию социал-демократов: "Мы стоим за отмену всех стеснений права крестьян на свободное распоряжение землей, на отказ от надела, на выход из общины. Судьей того, выгоднее ли быть батраком с наделом или батраком без надела, может быть только сам крестьянин. Поэтому подобные стеснения ни в каком случае и ничем не могут быть оправданы". (с.162).

Строго говоря, это − типично либеральный взгляд. Он сводится к простой мысли: быть свободным индивидом лучше, чем входить в солидарный человеческий коллектив. Точно такой же тезис, как Ленин о праве на выход из общины, выдвигают сегодня неолибералы относительно социального страхования. Они говорят, что обязательное отчисление в пенсионный фонд − "стеснение".

Судьей того, выгоднее ли отдавать эти деньги фонду или распорядиться ими самому, может быть только сам работник. Община и свободный индивидуум вообще-то исходят из разных мироощущений и разных идеалов, о которых бесполезно спорить. Но в случае, который разбирал Ленин, и прагматические интересы оправдывают "оковы общины".

Общинное право запрещало продавать и даже закладывать землю − это, конечно, стеснение. Почему же крестьяне запрет поддерживали? Потому что знали, что в их тяжелой жизни чуть ли не каждый попадет в положение, когда отдать землю за долги или пропить ее будет казаться наилучшим выходом. И потерянное не вернешь. Не вполне распоряжаться своим урожаем, а сдавать в общину часть его для создания неприкосновенного запаса на случай недорода − стеснение. Но в каждой крестьянской семье была жива память о голодном годе, когда этот запас спасал жизнь (хотя бы память о страшном голоде 1891 года). И это тоталитарное общинное правило, гарантирующее выживание, ценилось крестьянами выше глотка свободы.

Как говорили сами крестьяне: "Если нарушить общину, нам и милостыню не у кого попросить будет". Но такие детали Ленин вообще исключал из рассмотрения. А ведь они - часть хозяйственного строя.

Вообще, спор о земледельческой общине можно считать законченным после двух исторических экспериментов: реформы Столыпина и Октябрьской революции 1917 года. Получив землю, крестьяне повсеместно и по своей инициативе восстановили общину. В 1927 году в РСФСР 91 процент крестьянских земель находился в общинном землепользовании. Как только история дала русским крестьянам короткую передышку, они определенно выбрали общинный тип жизнеустройства. И если бы не грядущая война и жестокая необходимость в форсированной индустриализации, возможно, более полно сбылся бы проект государственно-общинного социализма народников.

Общая ошибка марксистов, слишком жестко применявших формационный подход, заключалась в том, что они часто ставили знак равенства между докапиталистическими формами и некапиталистическими. Если не видеть в общине ее цивилизационное, а не формационное содержание, то она, естественно, будучи "докапиталистической" формой, в конце XIX века выглядит как пережиток, дикость и отсталость. Если же рассматривать общину как продукт культуры, жестко не связанный с формацией, то в ней виден особый гибкий и насыщенный содержанием уклад, совместимый с самыми разными социально-экономическими базисами. На основе общинных отношений во многом строилась ускоренная индустриализация Японии, Китая и стран Юго-Восточной Азии. Принципы общины лежат в построении больших кооперативов малых предприятий юга Италии, которые конкурируют с крупными корпорациями даже в области микроэлектроники.

Возможность русской общины встроиться в индустриальную цивилизацию еще до народников предвидели славянофилы. А.С.Хомяков видел в общине именно цивилизационное явление - "уцелевшее гражданское учреждение всей русской истории" – и считал, что община крестьянская может и должна развиться в общину промышленную.

Еще более определенно высказывался Д.И.Менделеев, размышляя о выборе для России такого пути индустриализации, при котором она не попала бы в зависимость от Запада: "В общинном и артельном началах, свойственных нашему народу, я вижу зародыши возможности правильного решения в будущем многих из тех задач, которые предстоят на пути при развитии промышленности и должны затруднять те страны, в которых индивидуализму отдано окончательное предпочтение".

Наконец, главный опыт истории: русские крестьяне, вытесненные в город в ходе коллективизации, восстановили общину на стройке и на заводе в виде "трудового коллектива". Именно этот уникальный уклад со многими к крестьянскими атрибутами (включая штурмовщину) во многом определил "русское чудо" – необъяснимо эффективную форсированную индустриализацию СССР. Но это – особая тема.

Сравнение капиталистического и крестьянского земледелия.

В предисловии к книге "Развитие капитализма в России" Ленин выражает особую солидарность с Каутским в "признании прогрессивности капиталистических отношений в земледелии сравнительно с докапиталистическими".

Для нас этот тезис важен и актуален сегодня, поскольку в СССР он с 70-х годов стал повторяться в несколько расширенной форме: "капитализм в земледелии прогрессивнее некапитализма". Имелся в виду уже советский строй.

Сегодня в России ложность расширенного тезиса очевидна: на той же земле, с той же технологией и с теми же людьми попытка заменить советские производственные отношения капиталистическими привела к спаду производства в два раза с глубокой деградацией хозяйства. В самом конце XIX века такого прямого и моментального сравнения не было.

Не было и прямого доказательства тезиса Каутского применительно к России. Каковы же методологические приемы обоснования этого тезиса у Ленина? Главных приемов два: первый – отсылка к авторитету Маркса, который представлен в работе как абсолютно непререкаемый. Второй довод – статистика концентрации средств и уровень производства зажиточных крестьян по сравнению с бедными.

На мой взгляд, оба довода не дают оснований для того вывода, который делает Ленин. В этот вывод большинство социал-демократов просто поверили – под воздействием не зависящих от книги факторов. Пострадали не они, а последующие поколения, которые продолжали верить в вывод Ленина. В общественном сознании остался укорененным большой идеологический миф.

Первый довод ("от Маркса") несостоятелен потому, что даже если бы Маркс в принципе был прав, то говорил он исключительно о Западе, и никаких оснований переносить его выводы на иные почвенно-климатические и культурные системы не было. Условием для использования этого довода Лениным было предварительное признание, что Россия ничем существенно не отличается от Запада, а это чисто идеологическое утверждение, предмет веры, а не знания.

Но и в приложении к Западу тезис Маркса нельзя принять, если отвлечься от критериев монетаризма и считать, например, что прогрессивнее то земледелие, при котором население лучше питается. Сейчас мы знаем (из трудов школы Ф.Броделя), что возникновение капитализма в Европе привело к резкому ухудшению питания – вплоть до момента, когда хлынул поток денег из колоний, мяса и пшеницы из Америки. В Германии в конце Средневековья потребление мяса составляло 100 кг на душу населения, а в начале XIX века – менее 20 кг. Я уж не говорю о колониях, где "прогрессивные" европейские фермеры разрушали местную культуру земледелия. Индия до англичан не ведала голода. Ацтеки в XV веке питались лучше, чем средний мексиканец сегодня. В чем же прогресс?

Сам Маркс признает, что внедрение капитализма в земледелие других цивилизаций приводит к самым плачевным результатам. В I томе "Капитала" мы читаем:

"Если внешняя торговля, навязанная Европой Японии, вызовет в этой последней превращение натуральной ренты в денежную, то образцовой земледельческой культуре Японии придет конец". Эти предупреждения Маркса Ленин в своей книге не приводит и не обсуждает.

В последнее время (особенно в связи с Конференцией ООН "Рио-92") вышло несколько важных трудов, показывающих, что крестьянское земледелие принципиально более продуктивно и экономно, нежели капиталистическая ферма.

Причина – в накопленной веками экологической интуиции крестьянина, которая утрачена у фермера, "предпринимателя на земле".

Еще раньше, до современных экологов, то же самое утверждали антропологи, изучавшие "докапиталистические" формы культуры. К.Лоренц писал: "...неспособность испытывать уважение – опасная болезнь нашей цивилизации. Научное мышление, не основанное на достаточно широких познаниях, своего рода половинчатая научная подготовка, ведет к потере уважения к наследуемым традициям. Всезнающему педанту кажется невероятным, что в перспективе возделывание земли так, как это делал крестьянин с незапамятных времен, лучше и рациональнее американских агрономических систем, технически совершенных и предназначенных для интенсивной эксплуатации, которые во многих случаях вызвали опустынивание земель в течение всего двух-трех поколений".

Конечно, средняя продуктивность земледелия была в России низкой. Говоря о причинах этого, следовало бы перечислить и "взвесить" все существенные факторы.

Ленин же построил предельно абстрактную модель с одним фактором: "капиталистическое хозяйство – крестьянское хозяйство". Между тем, согласно данным середины 70-х годов XIX века, средний доход крестьян с десятины в европейской части России составлял 163 коп., а все платежи и налоги с этой десятины – 164,1 коп. Этот фактор "удушения монетаризмом" был вполне достаточным, чтобы подавить всякий прогресс. Смог бы это выдержать капиталистический фермер? Нет, не смог бы. А крестьянин выдерживал. Не только кормил, хоть и впроголодь, народ и оплачивал паразита-помещика, и индустриализацию России, имперское государство. По мне, так именно это и есть надежный показатель эффективности – в реальных условиях.

Я уж не говорю о еще более "объективном" факторе, который Ленин вообще не упоминает – природном. В среднем по России выход растительной биомассы с 1 гектара более чем в 2 раза ниже, чем в Западной Европе, и почти в 5 раз ниже, чем в США. Сегодня лишь 5 процентов сельскохозяйственных угодий в России имеют биологическую продуктивность на уровне средней по США.

Если в Ирландии и Англии скот пасется практически круглый год, то в России период стойлового содержания 180-212 дней. Однолошадный крестьянский двор в среднем мог заготовить только 300 пудов сена и продуктивного скота держать не мог. Внедрение капитализма и рынка заставило увеличить посевы хлеба на экспорт, так что количество скота с начала ХХ века стало быстро сокращаться, что в свою очередь привело к снижению плодородия почв. Налицо технологический регресс.

Это – критерии здравого смысла. Но есть и политэкономический, соответствующий марксистской методологии критерий – сравнение капиталистической ренты и прибавочного продукта крестьянина на той же земле. Его уже мог использовать, но не использовал Ленин. А.В.Чаянов пишет на основании строгих исследований: "В России в период, начиная с освобождения крестьян ( 1861 г.) и до революции 1917 г., в аграрном секторе существовало рядом с крупным капиталистическим крестьянское семейное хозяйство, что и привело к разрушению первого, ибо малоземельные крестьяне платили за землю больше, чем давала рента капиталистического сельского хозяйства, что неизбежно вело к распродаже крупной земельной собственности крестьянам... Арендные цены, уплачиваемые крестьянами на снимаемую у владельцев пашню, значительно выше той чистой прибыли, которую с этих земель можно получить при капиталистической их эксплуатации".

Таким образом, даже в рамках понятий политэкономии, то есть используя чисто монетарное измерение, следует признать крестьянское хозяйство в условиях России более эффективным, нежели фермерское капиталистическое.

Это четко выявила как раз реформа Столыпина. Газеты того времени писали, что землю покупают в основном безземельные ("несеющие") – "те деревенские богатеи, которые до того времени не вели собственного сельского хозяйства и занимались торговлей или мелким ростовщичеством". В 1911 году газета "Речь" писала:

"добрая половина крестьянских посевных земель находится в руках городских кулаков, скупивших по 30 и более наделов". В 1910 году другая центральная газета писала, что в Ставропольской губернии земля скупалась в больших размерах "торговцами и другими лицами некрестьянского звания. Сплошь и рядом землеустроитель вынужден отводить участки посторонним лицам в размере 100, 200, 300 и более дес.".

Таким образом, в результате реформы Столыпина возникло типично капиталистическое землевладение, которое давало возможность организовать крупные фермы, нанять сельскохозяйственных рабочих и получать предусмотренную марксизмом прибавочную стоимость.

Как следует из труда Ленина, так и должно было бы произойти, ибо ферма, по его мнению, – политэкономически несравненно более эффективное предприятие, нежели крестьянский двор.

Жизнь показала ошибочность выводов Ленина и его согласия с Каутским: вопреки мощному политическому и экономическому давлению крестьянство не исчезало, а оказывалось жизнеспособнее и эффективнее, чем фермы. В 1913 году 89 процентов национального дохода, произведенного в сельском хозяйстве европейской части России, приходилось на крестьянские хозяйства – в 10 раз больше, чем на капиталистические. Значит, насаждавшиеся правительством фермы были менее эффективны. Поэтому и помещики, и скупившие землю кулаки не устраивали ферм, а сдавали землю в аренду крестьянским дворам. Ну что еще нужно, какой аргумент? Ведь это – эксперимент в масштабе огромной страны. В отчаяние можно прийти: прочтя все это и согласившись с фактами, мой приятель-интеллигент мне говорит: "А все-таки капитализм эффективнее".

Как следует из одного исследования хода реформы (в Симбирской губернии), "половина всех покупщиков покупала землю прежде всего в целях сдачи ее в аренду".

Аренда была кабальной – за отработки (бесплатный труд) или исполу (за половину урожая). Арендатор бедствовал, что сказывалось на технике земледелия. По данным экономистов-аграрников, в центре России "при всей отсталости крестьянина и примитивности техники его хозяйства на надельных землях урожаи хлеба были выше, чем на помещичьих, сдаваемых в аренду". Иными словами, разрушение общины и перевод земли из наделов в сферу капиталистических отношений означали не прогресс, а обогащение сельских паразитов-рантье за счет регресса хозяйства и страданий крестьянина.

Следует заметить, что концентрацию средств производства в пользовании зажиточных крестьян и более высокую, чем у бедняков, продуктивность их хозяйств вообще нельзя принимать за свидетельство того, что " капиталистическое" хозяйство прогрессивнее "крестьянского". Во-первых, пары понятий "богатый – бедный" и "прогрессивный – реакционный" лежат в разных плоскостях. Богатый вовсе не обязательно прогрессивнее бедного. …

Во-вторых, надо еще доказать, что зажиточный крестьянский двор, даже имеющий пять лошадей, превратился в хозяйство капиталистическое. Ленин это не доказывает, а постулирует, называя богатых крестьян "крестьянской буржуазией". Но постулат этот никак нельзя признать убедительным, и я к нему еще вернусь.

Подойдем к понятию "прогрессивное земледелие" с другой стороны – не производственно-экономической, а социальной. Ведь сельское хозяйство – это не только производство, а и образ жизни. Для России конца XIX века – образ жизни 85 процентов населения. Можно ли считать прогрессивным процесс в экономике, при котором жизнь подавляющего большинства народа ухудшается? Ленин в своей книге прямо не ставил этот вопрос, но косвенно отвечал на него утверждением, будто сельский пролетарий живет лучше, чем крестьянин-бедняк. На деле сельский житель, даже став батраком, не перестает быть крестьянином ("раскрестьянивание", например, через огораживания в Англии, связано с изменением всего образа жизни – прежде всего с переселением в город). Поэтому можно просто говорить о бедняках, середняках и зажиточных. Было ли в этом плане радикальное внедрение капитализма (реформа Столыпина) прогрессивным? Кого становилось больше – бедняков или зажиточных?

Вот, что показали имитационные модели двух вариантов развития сельского хозяйства России – по схеме реформы Столыпина и по прежнему пути, через крестьянское землепользование и сохранение общины (результаты моделирования приводит В.Т.Рязанов). Без реформы социальная структура деревни в 1912 году была бы такой: бедняки – 59,6, середняки – 31,8, зажиточные – 8,6 процента.

Реально в ходе реформы соотношение стало 63,8:29,8:6,4. Заметный социальный регресс. Если бы столыпинская реформа продолжалась еще 10 лет, как и было предусмотрено, то социальная структура ухудшилась бы еще сильнее – до 66,2:28,1:5,5. Наконец, еще один, близкий русскому человеку довод – поведение во время войны. Россия, как говорил Менделеев, долго вынуждена была жить "бытом военного времени". Поэтому "прогрессивным" для нее могло считаться только то хозяйство, которое сохраняет свою дееспособность в чрезвычайных условиях. Тяжелым, но предельно показательным экзаменом для двух типов хозяйства – трудового крестьянского и частного – стала первая мировая война. К концу 1916 года в армию было мобилизовано 14 млн. человек, село в разных местах потеряло от трети до половины рабочей силы. Как же ответило на эти трудности хозяйство – крестьянское и буржуазное? По всей России к 1915 году посевная площадь крестьян под хлеба выросла на 20 процентов, а в частновладельческих хозяйствах уменьшилась на 50 процентов. В 1916 году у частников вообще осталась лишь четверть тех посевов, что были до войны. В трудных условиях крестьянское хозяйство оказалось несравненно более жизнеспособным. А вот вывод раздела "Сельское хозяйство" справочного труда "Народное хозяйство в 1916 году": "Во всей продовольственной вакханалии за военный период всего больше вытерпел крестьянин. Он сдавал по твердым ценам. Кулак еще умел обходить твердые цены. Землевладельцы же неуклонно выдерживали до хороших вольных цен. Вольные же цены в 3 раза превышали твердые в 1916 г. осенью". Таким образом, общинный крестьянин, трудом стариков и женщин увеличив посевы хлеба для России, еще и сдавал хлеб в трое дешевле, чем буржуазия.

Сегодня, когда в целом индустриальная цивилизация переживает довольно тяжелый кризис, в развитых странах возник большой интерес к крестьянству. Запад крестьянство давно ликвидировал, превратил в фермерство – капиталистическое предприятие на земле. Но сейчас уже ясно: будущее постиндустриальное сельское хозяйство – за крестьянством (конечно, снабженным достижениями лучшей науки). Только хозяйство, организованное по-крестьянски, а не по-фермерски, сможет накормить человечество и не разрушить среду обитания. Поэтому изучают крестьянство в Индии, Китае, Японии, Египте, остатки его – в Испании. Но главная сокровищница крестьянской цивилизации – Россия.

Открытость Ленина и догматизм ленинистов.

...Я думаю, что завершением большого пути Ленина – от ортодоксального марксиста и евроцентриста, написавшего "Развитие капитализма в России", до творца советского строя и вождя цивилизационного масштаба – можно считать Апрельские тезисы 1917 года.< >[2]

В них содержался цивилизационный выбор, прикрытый срочной политической задачей. Не буржуазная республика, а идущие от крестьянской общины Советы, не ускоренное развитие капитализма с последующей пролетарской революцией, а продолжение некапиталистического пути развития в форме социализма.

Это чутко уловил А.М.Горький с его антикрестьянским чувством: "Когда в 17 году Ленин, приехав в Россию, опубликовал свои "тезисы", я подумал, что этими тезисами он приносит всю ничтожную количественно, героическую качественно рать политически воспитанных рабочих и всю искренно революционную интеллигенцию в жертву русскому крестьянству".

Суть Апрельских тезисов и следующего за ними Октября, как отказа от евроцентризма и признания своеобразия России, отметили многие левые идеологи России и Европы. Лидер эсеров В.М.Чернов считал это воплощением "фантазий народников-максималистов", лидер Бунда М.И.Либер (Гольдман) видел корни взглядов Ленина в славянофильстве. Отсюда – антисоветизм Плеханова и Засулич, смычка меньшевиков с белыми. На западе сторонники Каутского определили большевизм как "азиатизацию Европы". В дальнейшем эти идеи развил Л.Д.Троцкий.

Наконец, в полной мере понимание Лениным сути крестьянской экономики проявилось при выработке концепции нэпа. Вопрос тогда снова был поставлен ребром, без доктринерства. Двум наиболее авторитетным экономистам-аграрникам России Л.Н.Литошенко и А.В.Чаянову было поручено подготовить два альтернативных программных доклада. Л.Н.Литошенко рассмотрел возможности продолжения, в новых условиях, варианта "реформы Столыпина" – создания фермерства с крупными земельными участками и наемным трудом. А.В.Чаянов исходил из развития трудовых крестьянских хозяйств без наемного труда с их постепенной кооперацией.

Доклады в июне 1920 года обсуждались на комиссии ГОЭЛРО (это был прообраз планового органа) и в Наркомате земледелия. В основу государственной политики была положена концепция А.В.Чаянова. Его главная идея, что крестьянская экономика не есть капитализм, восторжествовала. Ленин убедил партию, что в России "смычка с крестьянской экономикой" (главный смысл нэпа) – фундаментальное условие построения социализма.

Иными, словами, нэп был вызван не конъюнктурой, а всем типом России как крестьянской страны.  < >[3]

Хотя и теперь Ленин не пошел на открытое столкновение со всей конструкцией понятий и категорий марксизма. Проще было назвать нэп временным отступлением, уступкой буржуазной сущности крестьянства. Назови хоть горшком! < >[4]

Главное тогда было решить срочную проблему стратегического выбора. А нам, догматикам, этот двойной язык дорого обошелся. Мы описывали советское хозяйство в терминах рыночной экономики и допустили его разрушение – так же, как до этого приняли разрушительную формулу коллективизации.

* * *

Примечательно отношение к книге Ленина идеологов нынешней реформы. На первый взгляд, они имеют замечательную возможность опереться на Ленина, привлечь его в союзники – мол, "вот и ваш Ленин говорил".

Ведь если вывод книги "Развитие капитализма в России" верен, то значит, в России уже был период господства капитализма. Таким образом, географические и культурные условия России с западным капитализмом вполне совместимы. Просто развитие капитализма было прервано историческим "сбоем" – революцией. Сейчас последствия этой аварии устранены, и Россия вернулась на свою закономерную траекторию, цели реформы вполне достижимы и шансы на успех велики.

Почему же "реформаторы" ни словом не обмолвились о книге Ленина в год ее 100-летия? Именно потому, что в этом случае они попали бы в ловушку. Ибо они прекрасно знают: история показала, что вывод книги был ошибочным. И им лучше было его вообще не вспоминать, потому что как раз его четкость и заостренность высветили истину: капитализм не смог укорениться в России даже в начале ХХ века, даже на фоне больших производственных и экономических успехов. Он породил революцию, которая не "преодолевала" зрелый капитализм, как вытекало из учения Маркса, а отвергала капитализм, "обходила" его. Если так, то и сегодня у "реформаторов" не появилось никаких новых оснований надеяться на успех. Только силы у них побольше и совести поменьше, чем у Столыпина, чтобы измордовать Россию. < >[5]

Главное значение труда Ленина сегодня – исторический урок. Он, на мой взгляд, в следующем: длительное сохранение неадекватной системы понятий, даже если в условиях авторитарного государства есть возможность принимать верные стратегические решения, в конце концов ведет к поражению. Для анализа нынешнего кризиса полезно рассмотреть труд Ленина "Развитие капитализма в России" как заданную на весь ХХ век парадигму – вместе с противоречащими ей явлениями. Мы должны заново осмыслить революцию 1905-1907 годов, реформу Столыпина, Февраль-Октябрь 1917 года, нэп, индустриализацию-коллективизацию и крах 1988-1994 годов. Только тогда нам станет понятной причина паралича нашего хозяйства при реформе 90-х годов. А пока этого понимания нет, мало что дают проклятия в адрес Ельцина или даже его исчезновение”. < >[6]

("Наш современник", N10, 1999)

                               II. <Автор тот же. О народе>

Историческая ошибка народа.

В последние годы в России наблюдается странное, редкое в истории явление: огромный народ как бы потерял всякую способность к сопротивлению. И речь идет о народе с мощной и гибкой культурой, с тысячелетней традицией воинской доблести и хитрости, с сильным чувством товарищества. Поддавшись внушению ничтожной по своим умственным и духовным возможностям узкой социальной группы, вошедшей в сговор с противником СССР в холодной войне, русский народ, вопреки здравому смыслу и собственному интересу, позволил сломать весь тип жизнеустройства, который строил тысячу лет.

Грустные мысли в год Крысы.

[...] Пролетариат Москвы счастлив: бутылка водки стоит столько же, сколько четыре поездки на метро – по-старому 20 копеек.

Десять лет – такой срок, за который раскрывается суть любой программы. Уже нельзя ссылаться на лукавство политиков – сама жизнь обнажает смысл. Не по отдельным вопиющим примерам и цифрам мы можем судить о том, что произошло в стране, а по всей совокупности событий и отношений жизни. Давайте же хоть раз за десять лет скажем вслух то, что тайно думает или ощущает каждый.

Суть того, что произошло в России за это десятилетие, для меня – поражение христианства, его истощение в тысячелетней битве за человека. Что было в начале? Сообщившего, что все люди братья и в братстве могут быть спасены, народ Иерусалима через свободное и демократическое волеизъявление послал на крест. Но тогда, смертью смерть поправ, Он указал путь и свет, которым две тысячи лет питался дух человека, пусть и по-разному преломляясь в разных умах и уголках Земли. Я не говорю, что нынешнее падение христианства, пусть временное, не было предрешено издавна – это вопрос вопросов. Может, оно слишком вознесло человека, он не выдержал этого креста? Но ужасно, если мы откажемся просто по лености, даже не вникнув в суть отказа. Вспомним себя.

Мы в России жили и чувствовали, что всю ее Христос исходил босой – чувствовали, даже не зная этих строк. Когда я их услышал, мне они показались простыми и очевидными. В войну мы так и ощущали свою страну: я, трехлетний, мог бы потеряться и пошел бы по земле – и каждый был бы мне дядя или дедушка. И каждый красноармеец согрел бы меня под шинелью или тулупом – каждого дома коснулся Христос. < >[7] В голодном Челябинске большие мальчишки приспособили меня ходить нищим, а потом отдавать им сумку. Я обошел много квартир в районе вокзала и получил такой заряд любви и доброты, что порой кажется: сумей я его передать Чубайсу да Гайдару – они пошли бы и удавились, как Иуда.

Расчетливый Запад, начав исповедовать культ наживы, для успокоения совести отступил от Евангелия – снизил человека. А Россия стояла в своем подвиге долготерпенья и работы совести, с приступами самоистязания. В такой момент "пальнула пулею" в Христа, но тем и удержала его с собой на советское время, что бы ни говорили церковники-формалисты. Вот, и она ослабла духом и поддалась соблазну. Сделала выбор – так же демократически, как и тогда, в Иерусалиме. Пусть и не единогласный, да и не окончательный.

В чем же был выбор? [...]

Переходя на приземленные, социальные понятия, можно сказать: две тысячи лет в Европе боролись две великие идеи, по-разному выражавшие сущность человека (а на нее надстраивалось все остальное). Одна идея сформулирована уже Римом: человек человеку волк. Вторая идея – от Христа: человек человеку брат; человек, носитель искры Божьей, победил в себе волка.

На первой идее возникла цивилизация рынка, основанная на конкуренции людей. Римская пословица превратилась в чеканную формулу гражданского общества, которую дал Гоббс: война всех против всех. Формула звучала торжественно, на латыни: bellum omnium contra omnes. Культура Запада признала и утвердила с гордостью, как свою силу: волчье начало в человеке главное, оно вводится в цивилизованное русло не этикой братства, а правом и полицией.

Запомним, что эта идея человека не скрывается стыдливо, а именно утверждается. Это, если хотите – то предание, на котором стоит Запад. Виднейший антрополог из США М.Сахлинс пишет: "Очевидно, что гоббсово видение человека в его естественном состоянии является исходным мифом западного капитализма. Однако также очевидно, что в сравнении с исходными мифами всех иных обществ миф Гоббса обладает совершенно необычной структурой, которая воздействует на наше представление о нас самих. Насколько я знаю, мы – единственное общество на Земле, которое считает, что возникло из дикости, ассоциирующейся с безжалостной природой. Все остальные общества верят, что произошли от богов... Судя по социальной практике, это вполне может рассматриваться как непредвзятое признание различий, которые существуют между нами и остальным человечеством".

К чести человека Запада, он не заплыл жиром. Уход от Христа расщепил его совесть. Когда наши патриоты напыщенно говорят о бездуховности Запада, это противно слушать. Достоевский приоткрыл нам трагедию Запада в своей легенде о Великом Инквизиторе – а что мы в ней поняли? Больная совесть Запада родила Дон Кихота – книгу, за которую человечеству, по словам Достоевского, на Страшном суде будут прощены все прегрешения. Совесть Запада родила марксизм – целое учение о возвращении к братству (коммунизму) через преодоление отчуждения, через "выдавливание Гоббса по капле". И сегодня Запад дал нам целую плеяду философов, ученых, поэтов-гуманистов. Дал теологию освобождения с ее искренним, жертвенным и сердечным сочувствием человеку труда, угнетенному бедняку. Всего этого русские постарались не увидеть. Они слепили себе иной образ Запада.

Но вернемся к главному выбору: человек человеку волк – или брат? Ведь это и было перед нами на чашах весов. И образ человека-брата, образ солидарного идеального общества был завещан нам нашими мертвыми – от Святослава и Александра Невского до Зои и Гагарина. Они все стояли за нами, когда мы примерялись.

Особо выделим Александра Невского, которого наши предки посчитали святым, а "демократы" возненавидели самой чистой ненавистью. Этот наш государь стоял перед тем же самым выбором, причем оба варианта были даны в страшном образе нашествия. Это – не то что выбирать между сникерсом и дешевой буханкой хлеба, как "упаковали" выбор нам сегодня. Невский выбирал между тевтонами и монголами. И поехал брататься к сыну Батыя. И дело было не в официальной религии: и тевтоны, и сын Батыя были христианами. Александр, думаю, сравнил мироощущение двух врагов на глубинном уровне, на уровне бессознательного и "невыражаемого". Тевтоны шли на Русь крестовым походом, неся тоталитарное сознание Рима, в котором уже прорастали формулы Гоббса. Монголы несли идею "цветущей сложности" (выражение К.Леонтьева), которая вырастала из терпимости восточного христианства, окрашенного у них конфуцианством и буддизмом.

И здесь для нас главное – представление о человеке. Конфуцианство ставило гуманность высшей ценностью культурного человека, а служение общественному благу – высшим долгом. Буддизм подкрепил эту философию "снизу", от природы, через идею гармонии природы и человека (гармонии природного и культурного начал в человеке). Невский понял, что здесь, при всех тяготах и травмах татарского ига, нет угрозы корню России, угрозы вырастающей на нашей земле соборной личности. А ведь, захоти он, мог бы найти тысячи "дефектов" татарщины, чтобы оправдать сдачу Руси тевтонам.

Ну ладно, Невский. Ведь оплевывали могилы отцов – совсем свежие. С какой симпатией показало ТВ Москвы бал в родовом имении Шаликашвили в Грузии. Рассыпаясь в извинениях, Шеварднадзе вернул начальнику генштаба США конфискованное имение его отца. Американский генерал милостиво простил Грузию и даже дал в имении прием, на который с трепетом явились сливки нации. Как красиво тенцевали – в черкесках, на цыпочках. У кого же конфисковали это дворянское гнездо? У высокого чина СС Шаликашвили, командира танковой бригады, который передавил гусеницами много юношей из сел и деревень Грузии, а потом успел сбежать на Запад. Ну, отдай ты его сыну имение потихоньку – зачем же этот постыдный бал? Нет, грузинскую интеллигенцию, как ребенка-дебила, тянет измазаться в собственных экскрементах. Да ведь не только грузинскую.

Это – первые плоды того, что вслед за "культурным слоем" чуть ли не большинство русского народа согласилось перейти от солидарности к конкуренции. Сделаться всем волками и погрызть слабых. Отойти от христианской идеи человека к культу "белокурой бестии". И этот выбор был сделан как-то сразу, путем шараханья. Устояли, как каменные глыбы, лишь русские крестьяне и прочие "отсталые".

Сделав этот выбор, легко умертвили все то, что мешало приступить к наслаждению. Развалили СССР – каждый убедил себя, что это он кормил слабого соседа. "Патриоты" запричитали над русским мужиком, которого объедают все, кому не лень. Под крики "долой империю" вытащили из музея имперского орла. < >[8] Клоуны оседлали трибуны: "Россия обречена быть великой державой!". Под шумок провели приватизацию – отдали заводы "сильным", оставили страну без промышленности, обрекли на голод треть сограждан, на угасание – стариков. Согласились стать колониальным народом под игом "новых русских", искусственного народа-мутанта.

И все это уже было в истории, все это прекрасно изучено на самом Западе. Об этом антрополог Леви-Стросс пишет: "Колонизация предшествует капитализму исторически и логически, и капиталистический порядок заключается в обращении с народами Запада так же, как прежде Запад обращался с местным населением колоний. Для Маркса отношение между капиталистом и пролетарием есть не что иное, как частный случай отношений между колонизатором и колонизуемым".

На это согласились – и теперь пожинают законные и неизбежные плоды. КПРФ, потакая народу на площади, что-то твердит об обмане. В чем же он? По большому счету, никакого обмана не было – все было сказано совершенно ясно. Что-то приукрасили в мелочах: обещали, что будет как в Швеции, а делают как в Бангладеш. Но это несущественно. Эта реальность отличается от идеала не больше, чем реальность социализма от его идеала. Важен именно выбор идеала, а не дефекты исполнения.

Можно даже больше сказать: нынешняя действительность в самой своей сути еще несравненно гуманнее того, что будет дальше, когда новый образ жизни утвердится и изживет пережитки советского строя. Социализм еще ведет арьергардные бои, людей еще не решаются уволить с фабрик, им еще платят на уравнительной основе, нерентабельные шахты еще боятся закрыть. Но это – остатки того, что люди отвергли как принцип. Чего же вы цепляетесь за остатки? Испейте всю чашу.

Сегодня, когда я вижу старуху, продающую в метро пару носков, или молодого инженера, продающего календарик, испытываю острую жалость. Но эта жалость им не нужна. Вглядевшись, я вижу, что они не только этого хотели, но и сейчас еще хотят. Они хотят, чтобы именно это и было законом жизни, но только чтобы они лично оказались наверху. А пока им не очень везет, но это временно. И они боятся, что придут коммунисты "и все у них отнимут". И массы этих людей поразительно быстро теряют ту культурную оболочку, которую приобрели за советское время. Тот инженер рад, что может не трудиться и не напрягать свой мозг. Рад, хотя вот-вот свалится от туберкулеза. Он уже перестал мыться, хотя еще не потерял квартиру. Он чувствует, как в нем действительно побеждает звериное начало, и наслаждается этим.

Что же нам обольщаться тем, что за коммунистов проголосовало 18 млн. человек из 104? На какой призыв к спасению Родины откликнутся остальные 86 миллионов? Они еще не умылись слезами и кровью. Они еще надеются, что эти слезы и кровь достанутся не им лично, а соседям.

Может быть, жестоко говорить людям, что они на самом деле натворили или готовы натворить. Куда лучше увлекать их "позитивными образами" – социальной справедливостью, оплатой по труду. Похоже, так и думают политики. Я думаю иначе: жестоко именно не предупредить людей, которые колеблются и вошли в разлад со своей глубинной сущностью. Они поддались искусу, малодушно надеются перехитрить своих мертвых, хотя уже испытывают перед ними стыд и страх. Потакать минутной слабости – грех. Преодолеть соблазн не поздно, но уже требуется огромное и честное душевное усилие. Но если мы и дальше пойдем по дорожке самообмана, то не просто окончательно сунем шею в иго... Это иго обратит нас в прах.

("Советская Россия". Январь 1996 г.)

III. <Михаил Алексеев. Прошлое и будущее экономической политики России>

            (Михаил Алексеев. Прошлое и будущее экономической политики России.

            (Аналитический доклад.))

            Прошлая и нынешняя экономическая политика.

            Результаты прошлой экономической политики.

            С тем, что наша экономика находится в глубочайшем кризисе, теперь уже согласны все. Это один из немногих пунктов, по которому действительно достигнуто как национальное, так и международное согласие. Рассуждения на тему “как глубоко мы пали” выходят из моды и воспринимаются, как банальные попытки ломиться в открытую дверь. В понимании остроты ситуации на словах теперь едины все – от правых до левых, от Запада до его ярых противников. Однако представляется, что подлинную глубину пропасти, в которую мы скатываемся, реально оценивают далеко не многие. Во всяком случае, судя по поведению разных политических сил, весьма аргументировано ругающих друг друга, пытающихся объяснить, кто виноват, но не выдвигающих реальных конструктивных идей на тему “что делать”, на самом деле тяжесть ситуации прочувствовал еще не каждый. Иначе дискуссии были бы более конструктивными. Продолжать выявлять крайних и ничего не делать уже нельзя. Сама ситуация вынуждает в ближайшее время к действиям. Приведенный ниже анализ достигнутых результатов нынешней экономической политики тому порука.

            Разрушение научно-технического потенциала.

            За период преобразований объем валового внутреннего продукта (ВВП) неуклонно снижался и в 1998 году сократится еще на 2-4%. По объему ВВП Россия опустилась во вторую десятку стран, отставая от Индии, Бразилии, Индонезии, в 10 раз уступая США, в 5 раз – Японии и в 3 раза – Германии. ВВП России меньше, чем в одном американском штате Калифорния. По объему ВВП на душу населения Россия занимает 45 место в мире (25% от среднемирового уровня). Падение объемов ВВП отражает глубокий спад производства. До начала преобразований по производству 200 важнейших видов продукции Россия занимала ведущее место в мире. Сейчас по этим показателям Россия отстает от Индии, Испании, Бразилии. Продолжение спада приведет к уничтожению производственного потенциала страны. Полный износ основных фондов угрожает существованию промышленности и сокращает шансы на ее подъем.

            Структурная деформация и дезинтеграция экономики.

            Унаследованная от прошлого структурная деформация экономики еще более усилилась. Спад разрушил несырьевой сектор. Если падение объемов производства по сравнению с 1990 г. в добывающих отраслях составило около 30%, то в обрабатывающей промышленности спад достиг 50%, в машиностроении – 60%, в легкой промышленности – 86%. Сельское хозяйство деградировало. Экспорт на 80-90% состоит из сырья и топливно-энергетических ресурсов. В 1995 году на экспорт ушло 55% нефти и продуктов ее переработки, 32% газа, 63% проката черных металлов, 70% меди, 80% никеля, 80% минеральных удобрений. Россия все более напоминает сырьевой придаток других стран. Из-за ослабления ориентированных на экспорт отраслей они перестали обеспечивать потребность в валютных средствах для импорта критически важных товаров и обслуживания внешнего долга. Экономика распалась на слабо взаимодействующие финансово-посредническую и производственную сферы. Произошел нецивилизованный стихийный раскол финансово-производственного пространства. Дезинтеграция вызвала разбалансированность народнохозяйственного комплекса по многим направлениям. Денежно-кредитные ограничения обусловили стихийную деградацию экономической структуры.

            Усиление импортной зависимости.

            Россия попала в импортную зависимость. В 1998 году доля импортного продовольствия превысит 50%. С 1996 года потеряна продовольственная безопасность, так как превышен предельно допустимый 30%-й уровень потребления импортного продовольствия. В 1997 году было ввезено продовольствия на 7 млрд. долл. Производство продуктов питания на душу населения отстает от Таиланда и Колумбии. Около 85% потребляемой продукции легкой промышленности стали составлять импортные товары.

            Кризис финансовой сферы.

            Финансовая система России попала в глубокий кризис. Денежная и платежно-расчетная системы расстроены. В бюджет недопоступает 40-50% налогов, задолженность по ним превышает 100 млрд. рублей. Расходные статьи бюджета финансируются в среднем на 50%. В 1998 году просроченная задолженность по оплате государственных заказов выросла в 3 раза (с 10 до 30 млрд. рублей). Задержки в финансировании расходов бюджетных организаций порождают цепную реакцию неплатежей в пропорции в среднем 1:5 (на рубль задерживаемых платежей приходится увеличение взаимной задолженности предприятий на 5 рублей). Правительство не располагает средствами для поддержания в критической ситуации рынков валюты, акций и долговых бумаг. Для нормального функционирования экономики объем денежной массы должен составлять от 50 до 100% валового внутреннего продукта. Если в СССР этот показатель достигал 80%, то в 1997 году его уровень упал до 12,6%. Запредельное сжатие денежной массы парализует экономику, приводит к недофинансированию оборотного капитала. На бартер приходится свыше 60% взаимных расчетов. Компенсация ценовых диспропорций в экономике стала осуществляться через неплатежи. С 1993 по 1996 год остатки средств на счетах предприятий упали более чем в 5 раз. На столько же с 1995 года возросла просроченная дебиторская задолженность. Общая взаимная задолженность предприятий к 1998 году подошла к 1 квадриллиону 500 триллионам рублей в старом масштабе. Платежный оборот наполнился суррогатами, вытесняющими деньги из расчетов. Финансово-банковская система стала базироваться на смешанном (рублево-долларовом) обращении, что порождает утечку капиталов и внутреннее бегство от рубля через "долларизацию" экономики. Финансово-кредитная система в современном виде неспособна обеспечить не только расширенное, но даже простое воспроизводство.

            Критический уровень долгового бремени.

            Кризис финансовой сферы усугубляется критически опасным уровнем долгового бремени, превратившимся из средства смягчения остроты трудностей в новую болезненную проблему. Государственный долг составляет 225 млрд. долларов (137 млрд. долларов внешнего и 88 млрд. долларов внутреннего долга). Размер долга превышает критический 50%-й уровень валового внутреннего продукта, в 1,5 раза больше объема экспорта. Ежегодно Россия вынуждена уплачивать в виде процентов по долгам около 10 млрд. долларов США. На практике правительство, как и прежде, заимствует ресурсы у Центрального банка, однако уплачивая за прикрытие этой практики неразумно высокую цену. Массированные заимствования на внутреннем рынке под запредельно высокие проценты привели к тому, что затраты на обслуживание долгового бремени начали превышать текущие бюджетные поступления. Государство подошло к черте, когда с трудом справляется с выплатой своих обязательств по долгам и в ближайшей перспективе может превратиться в банкрота.

            Уязвимость чрезмерно открытой экономики.

            Большинство стран открывают экономику под контролем государства не одно десятилетие. Далеко не все ведущие державы мира обеспечили к настоящему времени полную внешнюю открытость. В России не вполне отвечающая национальным интересам политика форсированного открытия экономики угрожает стабильности финансовой системы. Финансовый рынок стал уязвим для "финансового терроризма" <!!!>, т.е. возможности целенаправленной дестабилизации экономической и политической ситуации финансовыми игроками, обладающими даже относительно небольшими ресурсами. Подобные действия финансовых спекулянтов не раз обрушивали рынки в Юго-Восточной Азии и других регионах мира. Вывод после октября 1997 года иностранными инвесторами 8 млрд. долларов из 10 млрд. долларов, вложенных в акции, и 10 млрд. долларов из 30 млрд. долларов, вложенных в государственные облигации, спровоцировал кризис рынка ценных бумаг. < >[9]

            Кризис социальной сферы.

            Кризис обострил социальные проблемы до уровня, провоцирующего население на социальные конфликты. Имущественное расслоение вышло за социально допустимые рамки. Прослойка из примерно 100 тысяч семей (0,5% населения) к 1993 году владела 40% всего накопленного населением рублевого и валютного капитала, к 1995 году – 70%, а в 1997 году – 80%. На остальные 99,5% населения сейчас приходятся оставшиеся 20% накоплений. Подобной социально опасной концентрации капитала, чреватой общественным взрывом нет ни в одной стране мира. Валовой внутренний продукт на душу населения в 1997 г. составил 33-35% от аналогичного показателя в 1991 г. по СССР. Падение жизненного уровня населения обусловило сокращение в 1991-1996 годах потребления качественных продуктов питания на 30-40% и его выход за рамки критического (медицински обоснованного) уровня. В 1997 году задержки в выплате заработной платы составляли в среднем 3 месяца. В первой половине 1998 года ситуация не улучшилась. Согласно данным опросов у 80% работающих в нетеневых структурах реальные доходы по сравнению с дореформенным уровнем сократились в 4 раза. Число людей, живущих за чертой бедности, превышает официальные данные. Опросы свидетельствуют, что как "плохое" и "очень плохое" материальное положение оценивает более 50% населения страны. Большинство граждан имеет серьезные претензии к власти. Этот слой формирует протестный электорат. Кризис социальной сферы ведет к деградации населения, выражающейся в росте заболеваемости, катастрофически низкой рождаемости при чрезмерно высокой смертности (особенно детской и лиц трудоспособного возраста), снижении продолжительности предстоящей жизни, расширении масштабов инвалидизации, росте бездомности и детской беспризорности.

            Криминализация и политизация экономических отношений.

            В ходе проводившихся преобразований 75% экономики перешло в частные руки. В условиях, когда государство оказалось не в состоянии надлежащим образом обеспечивать порядок в деятельности хозяйствующих субъектов, большинство руководителей частных структур и государственных организаций использовали полученные экономические свободы преимущественно в личных интересах. Опросы показывают, что 100% предпринимателей практикуют сокрытие капиталов в теневой экономике. Более трети опрошенных заявили, что уводят в эту сферу более 50% капитала. Минимум 25% доходов население получает в скрытой форме. От 40 до 50% экономики перешло в теневую сферу. На фоне расстройства платежной системы дестабилизирующий характер принимает разрастание небанковского теневого оборота, объем которого по оценкам вдвое превышает официальный оборот, контролируемый государством и учитываемый налоговой службой. Основная часть выпускаемых в обращение наличных денег вовлекается в нерегулируемый теневой оборот. В России отсутствует целостная система внешнеторгового, таможенного, валютного и налогового регулирования. За последние 7 лет один только нелегальный вывоз рыбо- и морепродуктов оценивается в 35 млрд. долларов США. Таможенная служба в состоянии пресечь только 5-7% контрабанды. Ущерб от контрабандного экспорта за период следования избранным экономическим курсом оценивается в 100 млрд. долларов. Организованные преступные группировки контролируют 40 тысяч хозяйствующих субъектов. В криминальную орбиту втянуто более 70% коммерческих структур. Угрожающий национальной безопасности ущерб, оцениваемый примерно в 15 млрд. долларов, наносят действия коррумпированных чиновников. По уровню коррумпированности Россия относится к самым неблагополучным государствам. Без устранения парализующей деятельность органов исполнительной власти коррупции продолжение реформ невозможно. Получили широкое распространение тенденции установления влияния олигархических групп над государственным аппаратом, а также продвижения криминальными структурами представителей в органы исполнительной, законодательной и судебной власти.

Оценки причин неудач проводимой экономической политики.

Взгляды либеральных экономистов.

            В последнее время либеральные экономисты предпринимают попытки объяснить очевидные всем неудачи проводившейся в последние годы экономической политики. При этом делаются усилия по доказательству того, что источником всех бед был не сам либеральный курс, а непоследовательное и недостаточно жесткое его проведение <!!>, даже отсутствие настоящей либеральной политики вообще. Наиболее свежий взгляд либералов на проблему высказан в недавно опубликованной в газете “Коммерсант” программной статье П. Авена, поэтому подробно пересказывать ее не имеет смысла.

            Взгляды сторонников государственного регулирования.

            Сторонники государственного регулирования экономики указывают, что главной причиной кризиса явилась однобокая целевая ориентация на проведение жесткой монетаристской денежно-кредитной политики. Они указывают на несоответствие российским реалиям теории, которая предполагает, что жесткая денежно-кредитная политика автоматически приводит в действие "невидимую руку рынка", обеспечивающую оптимальную структурную перестройку экономики и подъем. Сторонники государственного регулирования экономики указывают, что проводимый жестко и последовательно курс на подавление инфляции не обеспечил экономический рост, регулярно обещаемый с 1993 года. Наоборот, запредельное сжатие денежной массы привело к катастрофическому спаду, разрушающему производственный потенциал и надежды на подъем. Ограничение инфляции, являющееся одним из многочисленных и не всегда действенных средств решения проблем, по мнению сторонников государственного регулирования экономики, превратилось в самоцель, заслонившую главную насущную задачу экономической политики – подъем производства. Высказываются суждения о том, что продолжение курса на ограничение доступа финансово-кредитных ресурсов в реальный сектор окончательно дезорганизует его и сделает подъем невозможным.

< >[11]

            Отсутствие конструктивного подхода.

            Заклинания на тему “давайте перестанем врать, научимся жить по средствам и уже по-взрослому продолжим либеральные реформы”, на тему “давайте прекратим антинародный монетаризм и начнем поднимать реальный сектор”, а также на тему “ребята, хватит ничего нет делать, давайте же сделаем хоть что-нибудь, что не знаю” ни на шаг не приближают к решению проблем. Между тем, именно эти заклинания и рассуждения на одну из заданных тем (в зависимости от пристрастий авторов) составляют содержание практически всех экономических программ, аналитических докладов и программных статей. В этом смысле все они одинаковы и позиции либералов не отличаются от позиций консерваторов. Нельзя сделать ни то, ни это, ни хотя бы что-нибудь (что неизвестно), если не знать как. А как делать то, это или что-нибудь никто не говорит. Ни в одной из программ или концепций не содержится конкретный механизм принципиального решения проблем. В отсутствие такого механизма мы обречены продолжать делать то и это и одновременно ничего, нажимая сразу на либеральный газ и консервативный тормоз и вообще пытаясь немного остановиться и немного продолжить движение. Однако сущность кризиса в том, что и этим странным, но почему-то любимым образом мы дальше ехать не можем, ибо резервы допустимого ухудшения ситуации исчерпаны. < >[12]

            Закономерности построения новой системы управления.

            Для воплощения любого экономического курса в жизнь нужен механизм его практической реализации, выражающийся в построении некоторой системы управления экономикой и обществом. Хорошая эффективная система управления не может не быть плодом общественного согласия и по определению должна позволять сочетать и эффективно проводить положительную конструктивную содержательную часть разных экономических подходов.

            IV. <Жорес Алфёров. К солнечному веку>

Алферов Жорес Иванович – выдающийся физик ХХ века, вице-президент Российской Академии наук, председатель президиума Санкт-Петербургского научного центра РАН, директор Физико-технического института им. Йоффе, депутат Государственной думы России, лауреат Нобелевской премии – отвечает на вопросы нашего корреспондента. ...

- Жорес Иванович, в 1994 году Вы сказали следующее: "Бессмысленно говорить о модели развития науки, если у нас нет модели развития экономики, развития государства. Трагедия, что мы теряем сегодня наши научные школы, что фундаментальные науки, достижения которых ценят во всем мире, находятся в состоянии, близком к коллапсу..." В контексте последнего десятилетия — это вполне понятно. Сегодня у Вас появился повод для оптимизма?

- Повод появился такого сорта – какой замечательный у нас народ... И каким долготерпением он обладает! А по существу, проводится политика, которая направлена если не на уничтожение, то на полное отсутствие поддержки науки и технологии...

- И все-таки, какие идеи Вы собираетесь реализовать?

- Если говорить об идеях сугубо "физических" – их много. Но главной нашей задачей сегодня является восстановление наукоемких отраслей промышленности и последующее их развитие. Чтобы Россия перестала продавать свои природные ресурсы. И наладилась нормальная работа.

- Как объяснить странный отечественный феномен: при высочайшем уровне науки у нас убогие производственные технологии? Мы активно бороздим космос, а внизу — неухоженная земля и некомфортный быт?

- Я бы сказал так, что при высоком уровне науки у нас было развито очень много высоких технологий... Но эти технологии часто применялись для военных целей. И, к сожалению, имели весьма ограниченное применение. Хотя то, что называлось военно-промышленным комплексом, в подавляющем большинстве, производило и предметы быта – телевизоры, радиоприемники, холодильники, стиральные машины и прочее... А потом, нельзя забывать то, что в советское время мы вынуждены были в военном деле соревноваться со всем миром. В результате этого нас ограничивали в получении и использовании технологий, которые были изобретены на Западе.

Была такая комиссия – КОКОМ, которая ограничивала покупки любых технологий, любых новых приборов Советским Союзом. Поэтому во многих вещах нам приходилось изобретать велосипед. Конечно, у нас был большой военный флюс: так называемая "десятка" министерств сосредотачивала в себе около 60 % нашей экономической мощи. Все это так. И это вполне понятно – мы вынуждены были противостоять другому миру.

Сегодня со всей очевидностью понимаешь, что в 80-е годы нам нужен был ленинский НЭП, но на совершенно другом уровне, поскольку очень многое мы уже сделали. Нам нужно было допустить частную собственность там, где собственник действительно мог быть эффективным производителем и руководителем. Это сфера обслуживания, торговли, мелкого бизнеса. И, конечно, нельзя было приватизировать крупную промышленность. Особенно военно-промышленный комплекс. Его нужно было структурно перестраивать.

Что касается Запада, то он, на мой взгляд, совершил колоссальную стратегическую ошибку – ведя против нас "холодную войну", поддерживая и инспирируя разрушение Советского Союза. Движитель прогресса – соревнование. Должны быть разные формы развития – в том числе и нормальная плановая экономика. Не та, что доведена до абсурда, а внятная и эффективная. Уничтожение Советского Союза в значительной степени нанесло удар по стабильности во всем мире.

В 1986 году, когда мы вместе с американскими коллегами боролись против так называемых "звездных войн", я имел довольно долгую беседу с Робертом Макнамарой – министром обороны в правительстве Кеннеди. И он мне сказал: "Жорес, одну вещь нужно понимать четко. В 1962 году, когда разразился Карибский кризис, соотношение ядерных боеголовок Соединенных Штатов и Советского Союза было 17:1. И я считал, что это уже паритет, потому что вашей 1/17 части было совершенно достаточно для того, чтобы от Соединенных Штатов и от нашей планеты не осталось "мокрого места". Вы захотели иметь полный численный паритет (мы вас втягивали в это) и в результате подорвали свою экономику".

Конечно, нужно было развивать новые технологии. Бремя военного соревнования со всем западным миром было тяжелым и изматывающим.

- Колоссальная затрата энергоресурсов обеспечивает комфорт техногенной цивилизации. Грязная среда и парниковый эффект для нас – пока – не катастрофа...

- Я вообще-то не эколог. Но, как мне известно, по масштабам сохранения природных ресурсов мы находимся на одном из лучших мест в мире. Когда едешь по Европе — лесов почти нет. К счастью, в России они пока есть. Леса надо оберегать строжайшим образом. Это наши легкие. Люди загадили промышленными отходами красивейшие места земли. Но нужно заметить, что порочная философия начала ХХ века: "Нам не нужно ждать милостей от природы. Взять их – наша задача" – привела к выводу, что с природой надо жить в мире и согласии.

- Солнце – мощный источник энергии. Вы полагаете, что при разработке высокоэффективных методов преобразования солнечной энергии Солнце может обеспечить бурно растущие потребности энергии в течение многих сотен лет... Люди способны приручить Солнце?

- Конечно. Способны, безусловно. Просто здесь есть несколько сугубо технических задач, которые очень сложно решить сегодня. Но то, что они будут решены, я абсолютно уверен.

Солнце – это термоядерный реактор, который работает миллионы лет надежно и безопасно. И задача преобразования солнечной энергии в электрическую будет решена. Может быть, даже в нашем, XXI веке...

- Да, но как мне известно, Ваше оптимистическое предположение венчает грустное заключение: "...преобразование солнечной энергии очень дорого и требует практически нереальных материальных и трудовых затрат..." Зачем тогда мечтать? На что надеяться?

- По этому поводу я скажу следующее: академик Йоффе мечтал о солнечной энергетике и ее широком применении, когда КПД солнечных преобразователей равнялся 0,1 %. Один процент являлся мировым рекордом. Сегодня КПД солнечных преобразователей на гетероструктурах достиг 35 %... Да, это по-прежнему дороже, чем атомная энергетика. Но! Дороже не на порядки, а лишь в несколько раз... Пока она дороже в несколько раз – использовать ее экономически бессмысленно. Поэтому поиски новых материалов продолжаются. И хочется верить, что лет через пятнадцать-двадцать солнечная энергетика будет сравнима или даже обойдет другие виды.

Другое дело, что там есть еще несколько очень сложных технических задач. Например, аккумуляция энергии... Солнце — это распределенный источник энергии, когда на единицу площади приходится довольно мало. Есть много технических задач, но потенциально – применение солнечной энергетики безусловно.

- Жорес Иванович, я понимаю, что нельзя винить мифического Прометея за костры инквизиции. Беккереля – за открытие радиации. Резерфорда – за открытие атомного ядра...

Научную мысль не остановить. Но где гарантия, что очередное научное открытие не станет началом конца, если попадет в "грязные" руки?

- Таких гарантий нет. Сегодня одна из бурно развивающихся естественных наук – биология. Генная инженерия и генные технологии – ее плоды. В "грязных" руках она может принести человечеству непоправимый вред.

- Есть мнение, что от колоссального потока информации у простых смертных может "поехать крыша". Именно это опасение недавно озвучил один известный режиссер...

- Она уже давно съехала! Включите телевизор – и вы убедитесь...

- Однажды на вопрос: правда ли, что мы навсегда отстали от США в развитии электроники, Вы ответили достаточно оптимистично: "Это абсолютно превратное мнение, но, к сожалению, оно распространено. Навсегда мы можем отстать только тогда, когда покончим с классом инженеров и людей науки, работающих в этой области. Говоря об электронике, я могу назвать десятки примеров, когда не только открытие, но и начало промышленного производства происходило сначала в Советском Союзе, а потом в Японии и США..." И далее: "...электроника, микроэлектроника, их развитие — это стратегические приоритеты для страны. Можно покупать всю бытовую электронную технику в Японии, что, например, США и делают. Но США не продают японцам ни современных лазерных технологий, в том числе полупроводниковых, ни современных технологий суперкомпьютеров!

Развивая и строя заводы в Японии, Корее и других странах, США по стратегическим направлениям, что называется, сами держат руку на пульсе. Повторяю, это принципиально. Развитие именно этих областей физики сыграло огромную роль в ХХ веке, и, по крайней мере, первую половину XXI века прогресс человечества в значительной степени будет определяться тем же самым. Отказавшись от этого направления, мы еще одним способом переводим себя в разряд "третьих стран". Мой вопрос: не разбазариваем ли мы, с присущей нам щедростью, национальные научные разработки?

- Сегодня, безусловно, да. Мы разбазариваем самое ценное – человеческий потенциал. Десятки тысяч наших высококвалифицированных научных работников уехали работать за рубеж, потому что им не под силу прокормить семью.

Наши лаборатории – и академические, и отраслевые – для того, чтобы выжить, вынуждены продавать свои разработки и заключать контракты с западным миром. К сожалению, это так.

- Тем не менее, это не помешало Вам жизнеутверждающе заметить, что мы – страна оптимистов, потому что пессимисты давно уехали. При этом вы верите, что и пессимисты вернутся.

- Вернутся не все, поскольку процесс зашел достаточно далеко. Но многие, думаю, вернутся. Ученые вынуждены были уезжать не только из-за низкого уровня жизни. Другой чрезвычайно важный момент состоит в том, что на протяжении последних десяти лет мы не обновляем экспериментальный парк в науке. А наука — вещь дорогая. Чтобы ставить эксперименты и двигать науку дальше — нужны новые научные приборы, экспериментальные установки. И если мы лишаем ученого возможности заниматься научным поиском, он, конечно, уезжает.

- Но Вы же не уехали...

- При любых обстоятельствах я не уеду никогда. Россия — моя страна.

- Канта удивляли две вещи — звездное небо и нравственный закон внутри человека. Что в этом мире удивляет Вас?

- А меня удивляет то, как мы своими руками пустили под откос собственную страну. Конечно, это сделал и кто-то другой. Но мы-то не протестовали! Мы не сопротивлялись!

- Физика проникла в сердце атома. Можно ли полагать, что мощная формообразующая материя мироздания для человека уже не загадка?

- Мироздание будет загадкой всегда. Понять все до конца мы не сможем. Никогда.

- Жорес Иванович, как Вы отдыхаете? Что читаете?

- Я очень люблю читать хорошие научно-популярные издания... Люблю читать воспоминания. Книги по истории страны. Особенно по истории Второй мировой войны. Для этого есть и личные причины. На войне погибло много моих родственников. Погиб мой родной брат, которого я очень любил.

  Когда читаю – размышляю. Очень люблю плавать. Живу я постоянно на даче в Комарове, поэтому отдых и работа совмещаются.

- Какая страна мира или город Вам нравятся особенно?

- Город – Петербург. Страна – Россия, а еще больше – Советский Союз.

- А за рубежом?

- Моя родная Белоруссия. Очень люблю Минск. Долгое время одной из любимых мною стран была Америка. Это очень интересная, разнообразная страна. Там могучая наука, и физика в особенности. Но, как мне кажется, за последние десять-двадцать лет США тоже изменились в худшую сторону. Мне очень нравились черты американского характера — предельная точность и сила данного слова. При этом не надо было подписывать бумаги. Устное слово было равноценно подписанному договору. Сегодня, к сожалению, эти качества исчезли...

- Какие черты вам не нравятся в русском народе?

- Наивность и безалаберность. Отсутствие практичности. Но в каждом народе есть свои плюс и минусы.

- Жорес Иванович, когда Вам хорошо, какие песни вы поете?

- Последнее время, как только встаю, пою лишь одну песню:

"Вихри враждебные веют над нами,

Темные силы нас злобно гнетут..." < >[13]

- Но ведь вы – оптимист…

- Да, и пока в России живут оптимисты – у страны есть будущее.

            Вопросы задавала Нина Метельская (газета “Завтра”, 17 апреля 2001 года).

V. <Михаил Делягин. Присоединение России к ВТО>

(Михаил Делягин. Присоединение России к ВТО: успеем ли мы на «Титаник»?)

1. Домысел. Правительство в течение 2 лет энергично разъясняло обществу последствия присоединения России к ВТО, и сегодня заинтересованные аналитики и бизнесмены владеют всей полнотой информации.

Факт. Правительство провело более 300 совещаний, занимаясь на них пропагандой и настаивая на неизбежности вступления в ВТО, раз та уже регулирует 96% мировой торговли. Реальной информации бизнесу не сообщалось, и он ей не владеет. В России не существует даже официального перевода текста соглашений ВТО, а неофициальные (например, перевод ТПП) содержит ошибки и неверные комментарии.

2. Домысел. Правительство отдает себе отчет в последствиях присоединения к ВТО.

Факт. Правительство и не пыталось оценить последствия выполнения стандартных условий ВТО, в том числе кросссекторальное (межотраслевое) влияние этих условий (как изменение положения одной отрасли повлияет на остальные).

3. Домысел. Правительство ведет работу по присоединению к ВТО гласно и открыто, с привлечением общественности.

Факт. Как заявил Греф 14.02.02 на Комитете Госдумы по собственности, переговорная позиция России секретна. Сохранение секретности после оглашения этой позиции в Женеве может быть вызвано только желанием утаить информацию от российского общества. Это противоречит такому принципу ВТО, как прозрачность, и вызывает в памяти поговорку «Чем секретней, тем глупее».

4. Домысел. Правительство в максимальной степени учло пожелания бизнесменов, и потому его позиция отвечает потребностям России.

Факт. Правительство привлекло к работе только организованную часть бизнесменов. Интересы менее организованных секторов или сфер, откуда российский бизнес вытеснен, правительством не учтены. Игнорирует оно и последствия межотраслевых влияний, анализ которых недоступен для бизнеса.

5. Домысел. Правительство ведет переговоры по всем важнейшим составляющим условий присоединения к ВТО.

Факт. Правительство ведет переговоры по темам, по которым есть специалисты: тарифы, сельское хозяйство, гражданская авиация. Но эти вопросы второстепенны, а по ключевым направлениям – услуги и системные вопросы – у правительства нет специалистов, нет и переговоров.

6. Домысел. Вступление в ВТО не затронет интересы производителей биржевых товаров.

Факт. Одно из системных Соглашений – по субсидиям – заставит Россию ввести единый тариф на электроэнергию по всем регионам и отраслям. Это подорвет все энергоемкие производства, в том числе биржевого товара алюминия. Кроме того, это Соглашение позволяет требовать подтягивания внутренних тарифов к мировому уровню, что означает гибель для экономики.

7. Домысел. Потери России от неприсоединения к ВТО составили в 2000 году $2,1 млрд., в 2001 – $4 млрд. Выигрыш от присоединения составит в первые 4-5 лет $15-18 млрд. (Г. Греф)

Факт. В статистику 2000 года включен $1 млрд. потерь черной металлургии, которые не имеют отношения к ВТО (металлурги побоялись идти в суд США и пошли на заведомо невыгодное мировое соглашение). Показатель $4 млрд. обнародован в декабре, когда еще не было статистики годового экспорта и потому сомнителен. Оценка выгоды от присоединения исходит из отмены всех антидемпинговых расследований при присоединении к ВТО, а это ложь.

8. Домысел. Присоединение к ВТО исключит возможность применения к России антидемпинговых процедур, откроет новые рынки экспортерам.

Факт. Присоединение к ВТО лишь немного осложнит процедуру антидемпинговых расследований, но позволит применять компенсационные меры. США ограничивают доступ на свой рынок вне зависимости от принадлежности жертвы к ВТО (последние ограничения, наносящие российским металлургам ущерб в 1,5 млрд. долл. за 2 года и противоречащие их соглашению с США, распространяются на членов ВТО).

9. Домысел. Присоединение к ВТО обеспечит России режим наибольшего благоприятствования в торговле с ее членами.

Факт. Россия и так имеет этот режим со всеми торговыми партнерами (на основе двусторонних договоров). Поправка Джексона-Веника (США) ежегодно отменяется президентом с 1990 г.

10. Домысел. Промышленную политику можно будет разработать и после присоединения к ВТО.

Факт. Общее снижение тарифов может ограничить возможности защиты производителей недостаточным для их развития уровнем.

11. Домысел. Гармонизация (выравнивание) тарифов – путь к цивилизованности.

Факт. Гармонизация тарифов не позволяет защищать одни отрасли и открывать рынку иные.

12. Домысел. ВТО не запрещает тарифную эскалацию (рост тарифов по мере усложнения товара).

Факт. Но намерено бороться с ней, увековечивая тем самым нашу сырьевую ориентацию.

13. Домысел. Присоединение к ВТО не ухудшит положение российских производителей, так как государство и так не защищает их.

Факт. Ухудшение конъюнктуры заставит защищать рынок. Присоединение к ВТО лишит нас возможности применять цивилизованные меры, принудив к варварским – девальвации раз в 4 года, коррупции и бюрократии.

14. Домысел. Нет смысла спорить о тарифах, так как экономику защищают девальвации.

Факт. Эффект прошлой девальвации выдохся. Что же до надежд на следующую – это тот случай, когда лекарство страшнее болезни.

15. Домысел. Присоединение России к ВТО позволит нам принять «правильные законы».

Факт. Как показал опыт МВФ 1995-98 гг., внешнее управление России не оправдывается не только из-за принципиально различных интересов (мы и Запад – стратегические конкуренты), но и из-за непонимания Западом наших реалий. Придется менять и региональные законы.

16. Домысел. ВТО регулирует только режим внешней торговли.

Факт. Через регулирование режима внешней торговли ВТО регулирует всю экономику.

17. Домысел. Присоединение к ВТО – инструмент повышения конкурентоспособности.

Факт. Это признак определенного уровня конкурентоспособности, позволяющего на равных участвовать в глобальной конкуренции.

18. Домысел. У нас нет иного пути, кроме вступления в ВТО.

Факт. Можно присоединиться позже, когда окрепнем.

19. Домысел. Если не присоединимся в 2003 году, придется ждать многие годы, а затем присоединяться уже к новой организации.

Факт. Только если будут приняты существенные решения нового раунда многосторонних торговых переговоров.

20. Домысел. Не присоединимся в 2003 году – падем жертвой социального и экологического демпинга.

Факт. Присоединимся – тоже падем. Но развивающиеся страны заблокируют эти решения.

21. Домысел. Россия присоединится к ВТО к декабрю 2003 года «на своих условиях».

Факт. ВТО не заинтересовано в уступках (даже Китай сдал очень многое). Стремление руководства России закончить переговоры «к дате» лишит наших партнеров стимула к уступкам.

22. Домысел. Форсированное присоединение к ВТО в декабре 2003 года укрепит Россию.

Факт. Форсированное присоединение к ВТО нанесет России невосполнимый ущерб.

АПН.ру, 22 февраля 2002 года.

            VI. <В. Кожинов. На что надеяться России>

В.К. [...] Что же касается оснований для объединения, то здесь можно сказать следующее. Вот стоит дилемма: социализм или капитализм. К великому сожалению, мало кто знает о том, что наиболее глубокие и серьезные умы ХХ века считали социализм неизбежностью. Причем именно в силу совершенно непомерного развития всякого рода конкуренции и анархии. Еще в марте 1993 года в газете "Экономика: сегодня и завтра" было напечатано мое послание тогдашнему премьер-министру Черномырдину. Мне известно, что этот разворот был положен ему на стол, но никакой реакции, конечно, не последовало – видимо, в силу тех причин, о которых я уже упоминал выше. Между тем в этом своем послании я приводил высказывания западных авторитетов: и тех, кто считает капитализм светлым будущим человечества, и тех, кто говорит о неизбежности социализма. При этом апологетами капитализма, как правило, выступали мыслители "второго ряда" — такие, как Фридман или фон Хайек. А вот что говорили наиболее глубокие умы ХХ века. Вот, скажем, немец Мартин Хайдеггер в 1969 году совершенно определенно заявил: "Что касается будущего, то я больше уверен в социализме, чем в американизме". Причем, заметьте, это говорит человек, который был религиозным мыслителем, и причин защищать социализм у него не было. Точно так же в 1976 году другой крупнейший западный мыслитель, англичанин Арнольд Тойнби сказал: "Я полагаю, что во всех странах, где максимальная частная прибыль выступает как мотив производства, частнопредпринимательская система перестанет функционировать. Когда это случится, социализм, в конечном итоге, будет навязан диктаторским режимом". Из последней фразы, кстати, ясно видно, что Тойнби был вовсе не в восторге от социализма, – он просто говорил о нем, как о неизбежности. И, наконец, приведу слова человека, который провел часть своей жизни в ГУЛАГе, тоже одного из крупнейших наших мыслителей, Алексея Федоровича Лосева. Уже в 1985 году он заявил и, кстати, не в печати, а в очень узком кругу: "Куда двигается человечество? Дальше идет то, что противоположно индивидуализму. А именно: общественность и коллективизм, то есть социализм". И когда их размышлениям противопоставляют высказывания идеологов гораздо более низкого уровня и, к тому же, не исключено, попросту ангажированных,— это не может убеждать.

Корр. Но, Вадим Валерианович, сколько бы ни спорили философы о должном, они отталкиваются от сущего и сверяются с ним. Приведенные вами мнения, действительно, глубочайших мыслителей современности могут быть оспорены и оспариваются, исходя из новых реалий. В частности, развал СССР никак не может быть отнесен к достижениям социалистической модели развития. А капитализм, по мнению многих авторов, сегодня получил иное измерение: глобального постиндустриального, информационного общества, основанного на новых экономических моделях, которых не знали еще полтора десятка лет назад и к которым неприменимы прошлые знания. Как бы вы прокомментировали подобные утверждения?

В.К. ... Лет пятьдесят назад в США государственный бюджет составлял около 10% валового внутреннего продукта. Сейчас он составляет около 40%, причем США считаются оплотом и образцом экономического либерализма. Что касается Швеции, то там через госбюджет перераспределяется более 60% ВВП. Как считают квалифицированные эксперты, подобное общество уже нельзя считать капиталистическим. Самое интересное, что в Швеции достаточно много людей, в частности, такой известный идеолог Литторин, которые категорически возражают против подобного усиления роли государства в экономике, считают, что Швеция идет к гибели. Но одно дело – идеологи, а другое дело – реальный ход истории, который именно таков. Причем, если сравнить показатели США и Швеции с нынешним российским бюджетом, который составляет 20 миллиардов долларов, то можно сказать, что у нас государства просто нет как экономического субъекта. Если бы эти 20 миллиардов составляли 40% или, тем более, 60% от ВВП, как в самых передовых, по нынешним представлениям, странах мира, мы бы все уже давным-давно вымерли. Следовательно, существует определенный вакуум государственной власти, занятый, кстати, теми же "олигархами". Поэтому позиция Путина по отношению к ним и не может быть иной – только медленное возвращение государства к исполнению утраченных функций.

Корр. Да, по ряду источников, за рубеж утекают ежегодно суммы, в полтора-два раза превышающие официальный госбюджет. И не исключено, что люди, контролирующие эти потоки, реально значат в нашем обществе гораздо больше, чем президент и правительство вместе взятые. Что же касается ВВП, то существуют индексы ООН, согласно которым минимальный ежегодный доход на душу населения не должен быть ниже тысячи долларов США. В наших климатических условиях этот индекс смело можно умножать в полтора-два раза.

В.К. Наверное. Но если даже принять цифру в тысячу долларов, то ВВП России остается на уровне 145-150 миллиардов, а это значит, что государство перераспределяет несоразмерно малую часть общественного продукта. Мы все время говорим, что новая Россия идет по пути цивилизованных стран. Но на деле получается, что мы идем в сторону, прямо противоположную тому, куда движутся те же Соединенные Штаты или Швеция, или любая другая западная страна. И второй факт. У нас почему-то считают, что в тех же "цивилизованных" странах существует полная свобода рынка. Но вот в 1991 году у нас была издана книга – в сущности, даже не исследование, а справочник по рынку самых развитых западных стран, где были собраны данные примерно по двум десяткам стран. И выяснилось, что везде существует строжайший контроль за розничными ценами на товары, входящие в потребительскую корзину. И за нарушение предписанного потолка цен предусмотрены самые жестокие наказания, вплоть до изъятия лицензии на торговлю. Разумеется, это не касается предметов роскоши— там никаких ценовых ограничений нет. Из этих фактов следует, что до 1985-го, 1991-го, даже 1993-го годов наша страна была значительно более цивилизованной, чем сейчас.

И теперь я вернусь к словам Хайдеггера, Тойнби, Лосева и других людей, высказывавших аналогичные взгляды, – поверьте, их достаточно много. Дело в том, что нынешняя глобализация мировой экономики, когда свобода передвижения капиталов привела к тому, что гигантские суммы денег буквально за несколько часов могут быть закачаны на территорию какой-то страны и выкачаны из нее, создает крайнюю нестабильность мировой экономики. Иногда считают, что так поступают Соединенные Штаты Америки. Это неверно, через США действует транснациональный капитал.

Корр. Вы абсолютно правы, Вадим Валерианович. Мало кто знает, что небезызвестный Джордж Сорос создал свой первый фьючерсный фонд в том же самом 1969 году, когда Хайдеггер заявлял о неизбежности социализма, на деньги анонимных инвесторов из Европы.

В.К. Экспорт Америки на 50-60% ниже ее импорта, и разница покрывается за счет эмиссии долларов. Более того, США даже ухитряются оставаться с прибылью в 500 миллиардов долларов, а это означает уж совсем фантастический рост долларовой массы, что неизбежно ведет к крушению всей мировой финансовой системы. В этих условиях, я думаю, России следует проводить политику разумной изоляции от неустойчивого мирового финансового рынка. Нам сегодня нельзя существовать без своего рода экономического занавеса, защищающего страну от экономической глобализации – иначе полностью погибнет и промышленность, и сельское хозяйство. Погибнет по той простой причине, что у нас иной климат, иное пространство, чем в любой развитой стране мира.

Конечно, мне могут возразить, что до революции Россия жила в условиях мирового рынка без всякого "железного занавеса". Да, но при этом забывают или не знают того, что в 1913 году внутреннее потребление России выражалось цифрой в 71 миллиард рублей, а рыночный оборот составлял всего-навсего 7 миллиардов – остальное приходилось на натуральное хозяйство и прямой продуктообмен. То есть крестьянин шел чинить плуг и нес кузнецу, допустим, поросенка. Капитализм эту защитную оболочку неминуемо разрушал. Возможно, в этом тоже заключалась одна из неявных причин революции 1917 года. Разумную экономическую изоляцию, конечно, нельзя, да и невозможно в нынешних условиях дополнять идеологической или политической изоляцией.

Кстати, поведение Путина в этом отношении практически безупречно – он осуществляет контакты на высшем уровне и со странами НАТО, и с Корейской народно-демократической республикой, и с Индией, и с Кубой, и с Китаем, и с Ираном. Эта политическая глобализация, в отличие от экономической, как раз представляется мне полезной, потому что Россия – действительно евразийская страна, расположенная между Западом и Востоком, мы очень много вобрали в себя из бытия и духа того и другого, и у нас, если хотите, объективно больше возможностей для участия в глобальном политическом процессе, чем у какой-либо иной страны. < >[15]

Здесь важно сказать и о том, что, говоря о будущем социализме как единственной естественной перспективе для России, я вовсе не считаю его идеальным или образцовым общественным строем. У него, как и у капитализма, есть свои плюсы и свои минусы. К тому же реальный социализм, который существовал в советское время, был чрезвычайно далек от представлений Маркса и Энгельса. Например, хотя бы потому, что они считали одним из непременных условий социализма постепенное отмирание государства. У нас же, напротив, наблюдалось почти полное огосударствление всех экономических функций общества, и даже так называемая "теневая" экономика находилась под контролем правоохранительных органов. С тем же успехом этот социализм можно назвать государственным капитализмом. Да, по словам Ленина, командные высоты должны быть в руках государства. Другое дело, что сфера, например, бытовых услуг или розничной торговли, по определению, не может находиться в руках государства — но только под строжайшим контролем уровня цен и качества оказываемых услуг. ...

Корр. Вадим Валерианович, вы отметили определенную тенденцию к объединению и преодолению общественного раскола, который доминировал в период 1992-1999 годов. Разумеется, этот раскол не мог существовать без определенного конфликта ценностей, причем конфликта сложного, в котором взаимодействовали три главных вектора. В свое время они были условно обозначены как системность, целостность и интеграция. Имелись в виду, соответственно, внутренняя, системная форма государства, система Советской власти; целостность нашего государства и общества, а также его включение, интеграция в мировую экономику. Теперь, по прошествии десяти лет, стала очевидной недостаточность любого из названных векторов, да и всех их, вместе взятых. Те иллюзии, которые привели к советской и русской катастрофе, кажется, изжиты. Ни нового западного рая, ни обещанного рая коммунистического наша страна не обрела, зато люди в массе своей перестали надеяться на чудо, стали ценить свою работу как единственный способ что-то изменить и чего-то добиться в жизни, стали иначе относиться к собственному государству, действия которого являются единственным способом защитить их от конкуренции на мировом рынке, обеспечить выживание и развитие России. Не кажется ли вам, что Путин выражает в первую очередь настроения и надежды этого очень широкого, очень разнородного, но и взаимодополняющего слоя наших сограждан?

В.К. Возможно, отчасти это и так. Но я не думаю, что русские люди в массе своей сильно изменились за последние годы, стали думать и действовать как-то иначе. Я повторю, что существует тысячелетняя Россия, без которой не было бы и Советского Союза, что Гитлера победил тот же народ, который победил Наполеона. Другое дело, что якобы в интересах интернационализма долгое время подавлялась историческая память русского народа, и дело доходило до абсурда, до позора, когда 600-летие Куликовской битвы, например, праздновалось только на местном уровне, в Тульской области – чтобы, дескать, не обижать татар.

Не знаю, делалось это с умыслом или от незнания реальной истории. Ведь под началом Дмитрия Донского сражались и русские, и татары, и литовцы. То же самое наблюдалось и в войске Мамая – с присоединением даже европейских отрядов.

Но Россия – такая страна, которая всегда надеялась на кого-то: на батюшку-царя, на "отца народов", на кого угодно. Именно поэтому у нас чрезвычайно редок тип человека, который может быть настоящим предпринимателем.

Либо это человек, который ждет, что его накормят, оденут, дадут жилье и работу, либо это тип, стремящийся вот здесь и сейчас что-то урвать для себя – чтобы не работать. Я знаю множество людей, которые в советское время вербовались куда-то на север, на путину, на прииски или еще куда-нибудь, возвращались, привозили порой десятки тысяч рублей – но всё пропивалось и прогуливалось за два-три месяца. С приходом рынка масштабы подобного поведения приобрели просто гротескные черты. Кто-то сказал, что у нас период первоначального накопления капитала является и окончательным. В одной Москве, например, сегодня казино больше, чем в любой другой столице мира, а "мерседесов" – больше, чем во всей Германии. Людей, которые занялись какой-то серьезной предпринимательской деятельностью, у нас крайне мало. Я лично знаю только одного такого человека — это Александр Степанович Паникин. < >[16] Ему интересна не прибыль, а сам процесс производства, развития собственного дела. < >[17] Он говорит: "Если бы Россию отдали таким, как я, всё было бы хорошо". А я ему отвечаю: "Где искать таких, как вы?" Россия в принципе не может измениться, стать иной – в противном случае здесь будет существовать какая-то совершенно другая страна. Помните эту замечательную сцену в "Горячем сердце" Островского, где Градобоев, показывая на запыленные тома законов, спрашивает у крестьян: "Как вас, братцы, судить: по закону или как Бог на сердце положит?" И крестьяне, кланяясь, отвечают: "По-Божески, батюшка, по-Божески!" Разве это отношение к законам в России как-то изменилось?

Можно еще раз сказать: единственное, на что я надеюсь по отношению к Путину, – на то, что он в состоянии понять собственную страну и достаточно осторожен, чтобы не ломать ее через колено, как пыталась делать "демократическая" власть при Ельцине.

Корр. Спасибо, Вадим Валерианович, за эту беседу. Посмотрим, оправдаются ли ваши и наши надежды в новом тысячелетии.

Беседу вел Владимир Винников. Беседа с корреспондентом газеты “Завтра”, 2 января 2001 года.

VII. <Вадим Кожинов. Несколько соображений о грядущем пути России>

То, что я собираюсь высказать, вовсе не является моим личным "открытием". Главное было сформулировано еще в 1991 году в докладе "Социальная и социально-политическая ситуация в СССР. Состояние и прогноз", подготовленном под руководством директора Института социально-политических исследований РАН академика Г.Е.Осипова. < >[18]

Один из основных выводов этого доклада заключался в утверждении необходимости осуществить "энергичное и последовательное возрождение естественных хозяйственных традиций, отражающих глубинные национальные особенности страны... Насильственное внедрение в нашу хозяйственную среду специфических западных принципов жизни не даст ожидаемого результата. Человеческий архетип, сформированный на протяжении тысячелетней истории, за несколько лет (добавлю от себя – и за несколько десятилетий. – В.К.) переделать невозможно. Насильственное внедрение западных образцов экономики будет способствовать еще большему углублению и обострению всех социальных, политических и экономических проблем... неизбежно приведет страну к полномасштабной социальной катастрофе". И еще два очень важных положения документа: "...особое значение в современных условиях приобретает... разъяснение роли России как евразийского государства", и "необходимо незамедлительное осуществление жесткого государственного контроля над производством товаров первой необходимости и потребительским рынком".

... В средствах массовой информации и в речах политических руководителей постоянно утверждается, что Япония совершила свое "чудо" благодаря перестройке экономики (а также и политики) по западному образцу, западной модели. Но это не более, чем удобный для насаждающих его людей миф. Известнейший американский политолог японского происхождения и – что необходимо оговорить – страстный апологет как раз западного образа жизни Фрэнсис Фукуяма писал все же в своем нашумевшем сочинении "Конец истории?" (1989), что после 1945 года "победоносные Соединенные Штаты навязали Японии либеральную демократию. Японцы, конечно, преобразовали почти до неузнаваемости западный капитализм и политический либерализм. Многие американцы теперь понимают, что организация японской промышленности очень отличается от американской или европейской, а фракционное маневрирование внутри правящей либерально-демократической партии с большим сомнением можно называть демократией". ("Вопросы философии". 1990, N 3, с.141)

Это "диагноз" наблюдателя, который, в отличие от советских (или "бывших советских") идеологов, знает и западный, и японский мир не понаслышке. И "причастность" Фукуямы и к Японии, и к США побуждает согласиться с его решительным отграничением японской экономической и политической системы от западной.

Японская экономика принципиально и глубоко своеобразна. Часто говорят о том, что японцы очень, даже исключительно широко заимствуют западные изобретения, "ноу хау", технологические идеи и т.п. Но заимствовать все это могут в конечном счете люди любой страны. Проблема в том, "заработают" ли "перенесенные" в эту страну чужие достижения?

В многоплановом исследовании, написанном в 1985 году рядом зарубежных специалистов, которое было издано у нас в 1989 году под названием "Как работают японские предприятия", недвусмысленно говорится, что начатое в Японии после 1945 года "применение американских методов управления оказалось неудачным". И к 1956 году ясно определились "основные черты японской системы управления... Важнейшими из них являются система пожизненного найма и процесс коллективного принятия решений" (с. 36). В другом месте этого исследования сказано, что "индивидуализм толкает американца к открытию своего собственного дела и к возведению вокруг себя психологического барьера, который позволяет ему демонстрировать другим уверенность в себе", между тем "канонизированный японской культурой идеал составляет взаимозависимость, а не индивидуализм" (с. 55, 66).

Все это опирается на многовековые национальные традиции. "Исследуя источники японской философии менеджмента, мы должны обратиться к эре Токугава (началась в 1603 году – В.К.), когда японская культура... достигла, наконец, своего классического выражения... лучшие традиции дзен-буддизма до сих пор сохраняются в сознании японца". И эти традиции было "необходимо интерпретировать и совершенствовать... в соответствии с потребностями промышленного развития... Обращение политической верхушки к отдельным элементам феодального наследия... ключевой фактор современного развития Японии" (там же, с. 38, 39).

Это "обращение" к "феодальному наследию" осуществлялось с такой последовательностью, что популярный репортер Владимир Цветов, который бывал в Японии еще с 1960-х годов и провел там в общей сложности восемь лет, заявил в своей книге "Пятнадцатый камень сада Реандзи" (1977): "В июле 1986 года в Японии вступил в силу "Закон о передвижении рабочей силы". Знакомишься с ним – и в памяти возникают картины российского крепостничества, описанные в учебнике истории" (с. 360; запомним это "в учебнике истории").

В высшей степени важно подчеркнуть, что, создавая свою цветущую экономику, японцы не просто продолжали вековые традиции, не в прямом смысле слова возрождали, воскрешали эти традиции.

Об этом поведал председатель одной из крупнейших японских корпораций "Мицуи дзосен" Исаму Ямасита: "После второй мировой войны... существовавший многие века дух деревенской общины начал разрушаться. Тогда мы возродили старую общину на своих промышленных предприятиях... Прежде всего мы, менеджеры, несем ответственность за сохранение общинной жизни... Воспроизводимый в городе... общинный дух экспортируется обратно в деревню во время летнего и зимнего "исхода" горожан, гальванизирует там общинное сознание и сам в результате получает дополнительный толчок" (с.36, 47). В связи с этим В.Цветов признался, что в конце концов он "понял, насколько правы японские менеджеры, уподобившие алхимикам тех западных журналистов, экономистов, социологов, которые пытались выискать в передовой технологии и новейшем оборудовании разгадку более быстрых, чем в других развитых капиталистических странах, японских темпов роста экономики и производительности труда, причины более высокого качества продукции" (с. 26). Решающую роль, как стало ясно, играет не технология, а фундаментальные основы национального бытия.

И необходимо сказать со всей определенностью, что Япония, если ставить вопрос всерьез, отнюдь не "перегнала" США (и Запад в целом). Ибо сам тезис "догнать и перегнать" – это только примитивный пропагандистский штамп. Понятие о "гонке" взято из элементарной ситуации движения на плоскости двух или нескольких "предметов" – ситуации, которая совершенно неприложима к сложнейшему развитию экономики (не говоря уже о человеческом бытии в целом). "Перегнать" в экономике никак нельзя, достичь более значительных успехов можно лишь на ином, собственном пути. < >[19]

О Японии мы вправе даже сказать, что она движется не "вперед" вместе с США, а "назад", не случайно японские экономисты постоянно вспоминают "феодальное наследие". И развитие японской экономики ясно свидетельствует, что всецело основанная на "индивиде", на основном содержании "Билля о правах" экономика Запада оказалась менее способной к росту и совершенствованию, нежели "общинная" японская экономика.

Достижения японцев настолько впечатляющи, что автор предисловия к русскому изданию книги "Как работают японские предприятия" проф. Д.Н.Бобрышев заявил: "Изначальные социально-культурные условия в нашем народном хозяйстве больше приспособлены к восприятию именно японских методов и подходов, чем, скажем, американских – с их жесткой нацеленностью на индивидуализацию, строгую расчетливость, личную карьеру" (с. 7).

Однако с этим никак нельзя согласиться. Предложение "пересадить" в Россию уходящую корнями в совсем иную историю японскую "модель", без сомнения, столь же утопично, как и нынешние эксперименты по пересадке западной модели. Достаточно задуматься о судьбе, которая ожидала бы в России – с ее склонностью к постоянным "передвижениям" (в широком смысле этого слова) – одну из неотъемлемых основ современной японской модели – пожизненный найм рабочих и служащих, их безусловную преданность раз избранной корпорации. По определению из книги "Как работают японские предприятия", на последних осуществлено "отождествление служащих с корпорацией" (с. 97). ...

Конечно, в кратком рассуждении невозможно обрисовать всю многостороннюю "картину" русского бытия, но и эти отдельные факты, как представляется, показывают, что в России совсем иные "традиции", чем в Японии. Крестьянская община в России никогда не была столь прочной и незыблемой, как в Японии, и наиболее активные ее члены стремились вырваться (и вырывались) из ее рамок; кроме того, русская община, в отличие от японской, отнюдь не была склонна к подчинению какой-либо вышестоящей "корпорации".

С другой стороны, громадную роль (в строительном деле – безусловно господствующую) играли в России известные уже по литературным памятникам XV века артели, которые были совсем иным институтом, нежели община: они свободно перемещались по территории страны, складывались по воле своих членов и опять-таки по собственной воле подряжались на те или иные работы. В 1890-х годах именно артелями, включавшими в себя в общей сложности не более 10 тысяч человек, была построена Транссибирская магистраль (7,5 тысяч км рельсового пути, 55 км туннелей, 5 мостов через великие реки). Это явилось признанным всем миром "чудом" того времени, зиждущемся на неслыханно высокой производительности труда (достаточно сравнить этот труд с трудом в 1970 – 1980 годах вооруженных всяческой импортной техникой сотен тысяч строителей намного более короткой Байкало-Амурской магистрали).

В книге "Как работают японские предприятия" есть описания, невольно заставляющие вспомнить советскую действительность 1920-1930 годов: "...японские корпорации проводят... утренние митинги, цеховые собрания и собрания малых групп (кружков качества). Обычно высший управляющий обращается к служащим с изложением политики компании... встреча заканчивается общими криками: "Будем работать напряженно!" После утреннего митинга рабочие могут посетить цеховое собрание" и т.д. (с. 102).

Но в отечественных условиях такие "методы" могли дать эффект (распространявшийся к тому же далеко не на всех работающих) лишь в течение того краткого периода, когда сохранялся так называемый революционный энтузиазм; уже в 1950-е годы подобные методы стали чисто рутинным явлением, и "пересаживать" к нам японскую систему, повторюсь, столь же бессмысленно, как и западную. Разговор о Японии необходим был потому, что современные "западники" громогласно настаивают: "Иного пути нет!" Между тем, на принципиально ином пути Япония достигла экономических успехов, превосходящих все, что дал Запад. ...

Вторая важнейшая особенность российской экономики (нераздельно связанная с первой) – огромная роль государства, которая с совершенной очевидностью обнаруживается, скажем, при обращении к деятельности давних великих предпринимательских родов России – Строгановых (заимели свое дело с начала XVI века), Демидовых (с конца XVII в.) и т.п. Нынешние "западники" усматривают в государственном "вмешательстве" в экономику чуть ли не величайшее российское "зло" (исходя, понятно, из либеральных "западнических" представлений). Но уж хотя бы одно ни с чем не сравнимое многообразие, многоукладность "нормального" экономического бытия России порождает необходимость мощной организующей роли государства. Достаточно познакомиться с обстоятельными исследованиями двух историков – В.Я.Лаверычева "Крупная буржуазия в пореформенной России" (1974) и Л.Е.Шепелева "Царизм и буржуазия во второй половине XIX века. Проблемы торгово-промышленной политики" (1981) – чтобы убедиться: политика государства имела необходимое и первостепенное значение для тогдашнего чрезвычайно быстрого становления российской индустрии. Именно так понимал дело великий не только в сфере химии, но и в своих экономических размышлениях Д.И.Менделеев.

...Выше уже шла речь о том, что "пересадить" западную (как и японскую) модель в Россию невозможно. Но допустим даже, что подобная пересадка осуществима (в чем уверены руководители "реформ"). Будет ли это означать, что Россия, тем самым, приблизится по своим экономическим показателям к высокоразвитым странам? Безусловно, нет. Ведь в конечном счете в большинстве "развивающихся" стран – при всех возможных оговорках – "производственные отношения" в принципе те же, что и в высокоразвитых, а между тем, ныне в развивающихся в течение одного года погибает от голода, по сведениям ЮНЕСКО, 20 миллионов человек!..

"Благосостояние" нынешних развитых стран, где проживает всего лишь 15 процентов населения Земли, зиждется не на "производственных отношениях" как таковых (это вульгарное упрощение сложнейшей проблемы), но, во-первых, на выработанной в течение длительного времени исключительно высокой культуре предпринимательства и труда и, во-вторых, на постоянной "перекачке различных ресурсов (в том числе – и человеческих) из "развивающихся" стран.

Идеологи нынешних реформ убеждены, что, если придать российскому "фермеру" тот внешний экономический статус, каковой имеет, скажем, нидерландский фермер, он ("наш фермер") получит те же результаты. Чтобы понять всю несостоятельность этого умозаключения, достаточно вдуматься в один только факт: в Нидерландах используются в хозяйстве только такие коровы, "родословная" которых точно известна за сотню предшествующих лет! И именно выражающаяся в этом (хотя, конечно, вовсе не только в этом – перед нами только одна, но поистине впечатляющая "деталь") высочайшая культура предпринимательства и труда, прежде всего, и обеспечивает экономические показатели нидерландского сельского хозяйства.

И вторая неотъемлемая сторона проблемы: перекачка ресурсов из развивающихся стран в высокоразвитые. Так, в 1987 году высокоразвитые страны, где проживает, напоминаю, всего лишь 15 процентов населения Земли, "всосали" в себя 73 (!) процента мирового экспорта энергетических ресурсов, то есть в 5 раз больше, чем было бы у них при "справедливом" дележе! (См. "СССР и зарубежные страны, 1988". с. 270.)

И именно в этих двух феноменах (выработанной веками культуре производства и "перекачке") заключены наиболее существенные причины благосостояния высокоразвитых стран, а вовсе не в пресловутых "производственных отношениях", которые сами по себе не способны породить никакого "экономического чуда".

Итак, плодотворный грядущий путь России возможен только в русле возрождения ее экономических устоев: принципиальной многоукладности и в высшей степени весомой экономической роли государства. Ставя же вопрос о каких-либо "заимствованиях" из экономических моделей США или Японии, необходимо постоянно учитывать, что Россия – евразийская страна, и опыт Востока ничуть не менее существен для нее, чем опыт Запада. Речь идет, конечно, не о примитивном призыве "взять лучшее" и оттуда, и отсюда; гораздо важнее сознавать, что ни то, ни другое не может стать "главным" (и тем более единственным) объектом внимания. Попытка пересадить западную модель ничего, кроме разрухи, не принесет, и развитие, в конечном счете, все равно будет иным.

Наконец, бессмысленно и даже дико полагать (хотя очень многие это делают), что можно и нужно как бы "отменить" предшествующую эпоху, занявшую три четверти столетия, и вернуться на путь, приведший к 1917 году. Правда, нет сомнения, что страна переживает (как и всегда было после революций) полосу реставрации (а вовсе не "революции", как полагают "радикалы"). Но реставрация – это только определенное "уравновешивание", а не действительный возврат к предшествующему строю. Впрочем, это особый, сложный вопрос, который я пытался осветить в статье "Куда движется человечество?", опубликованной 31 декабря 1991 г. в газете "Правда".

* * *

Предвидение будущего – это нередко труднейшая, но необходимая и повседневно решаемая людьми задача. Мы редко отдаем себе отчет в том, что любое наше успешное действие совершается, в частности, на основе предвидения – пусть хотя бы самого элементарного: так, мы отправляемся летом в лес за грибами, поскольку предвидим, что они там уже появились, а если мы ошиблись – вернемся с пустой корзинкой. Этот "пример", вероятно, воспримут с улыбкой, но задумаемся о людях, конструирующих новый летательный аппарат; неспособность к предвидению в этом случае обернется трагическими последствиями... И, разумеется, успешное служение своей стране – идет ли речь об указах ее правителей или о действиях "рядовых", но озабоченных судьбой Отечества (и, значит, в конечном счете, собственной судьбой...) граждан – невозможно без предвидения будущего.

Полтора столетия назад, в 1853 году, тогдашние правители России, вступив в очередной конфликт с давним соперником – Турецкой империей, ни в коей мере не предвидели, что наиболее мощные страны христианской Европы начнут войну на стороне вроде бы враждебного им исламского государства, и Россия потерпит одно из немногих самых тяжких за всю ее историю военных поражений... Между тем, еще за полтора десятилетия до начала Крымской войны проникновеннейший поэт и мыслитель (вторая сторона его творчества, к сожалению, известна немногим) Федор Иванович Тютчев со всей ясностью предвидел, что Запад только и ждет удобного момента для мощной атаки на Россию с целью лишить ее той первостепенной роли на мировой арене, которую она обрела в 1812 – 1814 годах.

Тютчев предпринимал разного рода усилия, дабы "открыть глаза" правителям России на грозящую ей роковую схватку, но никто из них так и не внял ему, – в частности, потому, что "все они, – по тютчевским словам, – очень плохо учили историю" (см. обо всем этом мою книгу "Тютчев", издававшуюся в 1988 и 1994 гг.). И в самом деле: любое предвидение будущего страны возможно только при опоре на достаточно полное и глубокое знание и понимание ее предшествующей истории; попытки заглянуть в грядущее России, исходящие лишь из ее современного, сегодняшнего состояния – это, как говорится, гадание на кофейной гуще.

Углубленный взгляд в историю, в прошлое России дает возможность осознать определенную "направленность", основополагающий вектор, который, вероятнее всего, продлится и в неведомом грядущем времени. И нетрудно заметить, что в нынешних рассуждениях о будущем России нередко так или иначе присутствует обращение к предшествующей ее истории, – но это обращение чаще всего явно тенденциозно, оно сосредоточивается на какой-либо одной стороне российского исторического бытия и представляет собою скорее субъективную оценку, чем трезвое, объективное осмысление этого бытия.

Вот, например, достаточно типичное в этом плане сочинение, принадлежащее перу недавнего "главного реформатора" – Гайдара – "Государство и эволюция", появившееся в 1995 году. С очевидным недовольством, даже негодованием говорится здесь о том, что "в центре" бытия России "всегда был громадный магнит государства. Именно оно определяло траекторию российской истории. Государство страшно исказило новейшую историю..." Даже "радикальнейшая в истории человечества революция не поколебала "медного всадника" русской истории". И вся задача состоит, мол, в том, чтобы "сместить главный вектор истории" (!). ...

Все это, вполне понятно, продиктовано сопоставлением России со странами Запада, где государство играло намного более "скромную" роль; Гайдар, впрочем, и не скрывает, что он целиком исходит именно из этого сопоставления. И получается, что история России – это как бы "искаженная" история Запада...

Согласитесь, что сам подобный подход к делу заведомо сомнителен ("сместить главный вектор" – хотя даже беспрецедентная в истории мира революция не смогла этого сделать!). А "использование" созданной пушкинским гением поэмы "Медный всадник", исполненной глубочайшим и богатейшим смыслом, предстает как крайне легковесная претензия.

Но главное даже не в этом. Нет сомнения, что государство имело исключительное значение в истории России. ... И если уж ставить в связи с этим вопрос о "своеобразии" России в сравнении с Западом, то наиболее кратко и просто ответить на него можно так: "чрезмерная" властность ее государства всецело соответствовала "чрезмерной" вольности ее народа (и, кстати сказать, в образах пушкинского "Медного всадника" воплощен именно такой смысл). <Хорошая мысль.> Правда, это однолинейный и слишком "абстрактный" ответ; чтобы конкретно раскрыть своеобразие России, необходимо уяснить многие и сложнейшие проблемы, для чего здесь просто нет места.

Но вполне очевидно, что каждое резкое ослабление государства ставило Россию на грань гибели. Когда пресеклась (со смертью в 1598 году царя Федора Иоанновича) династия Рюриковичей, последующие правители уже не воспринимались как "Божьи помазанники" (что было в те времена необходимой основой верховной власти), и Россия вскоре же оказалась в поистине отчаянном положении. В ряде дошедших до нас сочинений и русские, и иноземные (англичанин Джон Горсей, швед Петрей и др.) свидетели Смутного времени говорят даже о неотвратимости распада и вымирания еще совсем недавно могучей страны... Но после пятнадцатилетней Смуты государство было восстановлено, и уже к 1654 году страна настолько окрепла, что смогла возвратить украинские земли, отторгнутые от нее почти 300 лет назад (когда власть на Руси ослабла в результате монгольского нашествия) Литвой.

Через три столетия, в 1905-м, также началась "Смута", и после окончательного ослабления государства в феврале 1917-го многочисленные отечественные и иностранные авторитеты убежденно говорили о необратимой гибели страны. Но в конце 1922 года было утверждено новое государство, СССР, и через четверть века страна сумела сокрушить вторгшуюся в нее самую мощную в мировой истории армию, которая вобрала в себя энергию всей континентальной Европы с ее более чем 300-миллионным (!) населением (мало кто знает, что, скажем, большая часть бомб, используемых этой армией, производилась на чешских заводах, а значительная часть хлеба – на французских полях; не приходится уже говорить о почти десятке других европейских стран, открыто вступивших тогда в войну с нами...).

...Можно понять настроенность тех людей, которых смущают или даже ужасают присущие истории России крайне резкие и приводящие к поистине катастрофическим последствиям "повороты". Однако призывы и самые попытки "сместить вектор" в конце концов попросту смехотворны; они не более основательны, чем, допустим, проекты изменения континентального климата России, дабы он стал подобен атлантическому климату стран Запада. Ведь, между прочим, здесь аналогичное соотношение: привычный перепад между зимним морозом и летним зноем составляет на большей части территории России 55-60 градусов, а на Западе – всего только 30-35... И нельзя исключить сложную связь этого различия с различием "политических климатов" России и Запада, – хотя, конечно, проблема нуждается в скрупулезном исследовании.

В наше время масса "экспертов" твердит, что Россия не является "нормальной" страной. Но даже соглашаясь с таким "приговором", недопустимо забывать, что, скажем, за последние два столетия именно Россия сокрушила две (других и не было) мощнейших военных машины, претендовавших на мировое господство и довольно легко покоривших "нормальные" страны; что Россия сотворила высшие, сопоставимые с чем угодно ценности в сфере литературы, музыки, театра, искусства танца; что она первой в мире вышла в космос и создала первую АЭС и т.д., и т.п. Словом, "ненормальность" не помешала России быть одной из величайших стран мира...

Тем не менее, сегодня достаточно широко распространено мнение, что Россия – в очередной раз на грани гибели или даже что ее гибель неотвратима. Если исходить из вековых уроков истории, "спасение" – в создании нового могучего государства (для чего, по-видимому, должно окончательно рухнуть почти бессильное нынешнее...). Но сможет ли сформироваться это новое государство?

Как человек, если очень мягко выразиться, далеко не молодой, я отнюдь не склонен к розовому оптимизму и не могу заявить со стопроцентной уверенностью, что Россия и на этот раз воскреснет. Но, исходя из того, что ее воскрешения совершались неоднократно, столь же – или даже еще более – неуместно впадать в черный пессимизм.

Могут возразить, что история не повторяется, и в принципе это верно. Россия восстанавливалась после монгольского нашествия, после Смутного времени и после революции 1917 года на различной основе и разными путями, – хотя каждый раз речь шла о спасении от полной гибели (в 1238 году безымянный писатель создал "Слово о погибели Рускыя земли", а в 1917-м широко известный тогда Алексей Ремизов повторил сей безнадежный прогноз в своем "Слове о погибели земли Русской").

Да, история России – откровенно трагедийная и катастрофическая, но единственно достойно воспринимать ее так, как завещал нам в самом конце своей жизни Пушкин: "...ни за что на свете я не хотел бы переменить отечество или иметь другую историю, кроме истории наших предков, такой, какой нам Бог ее дал..."

            VII. <Драгош Калаич. Русская боль>

Почему Россия стала одновременно потребительским раем и потребительским адом? Угрожают ли русским те же силы, что совершили Октябрьскую революцию? Кто вышел на антиельцинские демонстрации в Москве: неокоммунисты и бывшие "аппаратчики", как единодушно утверждают официальные российские и западные средства массовой информации, или же голодный и обманутый русский народ?

Разглядывая в одной из витрин московского Арбата прекрасное ожерелье из гиперборейского янтаря, я внезапно с ужасом замечаю в ней собственное отражение, искаженное мрачными тенями и отсветами пожара братоубийственной войны на Балканах. А когда прохожу между прилавками с сувенирами, слышу, как продавцы, полагая, что имеют дело с иностранцем определенного сорта, сердито окликают меня: "Мистер! Мистер!" Их глаза, слезящиеся от холода и бессилия, не узнают славянского лица ближнего, не видят его страданий. Для них я всего лишь очередной пришелец из сказочного мира счастья и изобилия. В сущности, это превратное представление основано на колоссальной разнице между переносимой и перенесенной болью. Русская боль неизмеримо глубже сербской или хорватской, ибо родилась в эпицентре третьей мировой войны, на полях последнего сражения, где, говоря словами поэта Джона Донна, решается, станет ли человек меньше муравья – или чуть больше, чем человек.

Переведенная на язык политики, альтернатива звучит следующим образом: либо русские навсегда лишатся остатков свободы и сделаются вечными рабами "нового мирового порядка", либо добьются подлинной свободы и встанут в полный рост, открывая тем самым новый возрожденческий цикл европейской культуры и цивилизации. Похожую оценку состояния современного мира я обнаружил, листая по дороге в Россию страницы книги "Да живет Франция!", написанной бывшим министром внутренних дел этой страны Мишелем Понятовским. На основе многолетних наблюдений этот бесстрашный искатель истины в лабиринтах французской власти делает вывод, что на полях сражений третьей мировой войны сошлись две силы. С одной стороны – армия захватчиков, партизан "нового мирового порядка", с другой – борцы за независимость, защитники национальных и духовных свобод. Победа захватчиков ведет к "мондиализации культуры, к единой, всепланетной, но жалкой, предсмертной цивилизации".

Сегодня признаки "последнего времени" наметанный глаз способен заметить всюду, в том числе и на прилавках Арбата, где с недавних пор появился новый товар массового спроса, призванный обеспечить во всем мире воспоминания о Москве. Речь идет о шахматных комплектах самого немыслимого вида. Они выполнены столь искусно, зачастую на грани фантастики, и раскрашены в столь умопомрачительные цвета, что практически непригодны для серьезной игры. Возможно, дух времени, водивший рукою мастера, и предназначал их не для игры, но для кристаллизации глубокого смысла всеобщей войны, на которой мы живем и погибаем: ведь шахматы являются древнейшей арийской космограммой вселенской и вечной борьбы между "белыми" и "черными", светом и тьмой, порядком и хаосом, добром и злом...

Борьбу эту русские ведут с удивительным достоинством и продуктивным пессимизмом; со стиснутыми зубами, за которыми скрывается солнечная улыбка славянского великодушия. < >[20] Встречая и обнимая друга из далекой Сербии, они не жалуются, не изливают свою боль, но, словно стремясь утешить, расспрашивают тебя о состоянии твоей души, твоей скорби. В эти февральские дни первый вопрос, который задают русские своим сербским друзьям, звучит как соболезнование: "Как сербы восприняли известие о признании российским правительством Словении и Хорватии?" Потупив взгляд, выслушают ваш ответ, а затем вновь поднимут глаза, чтобы задать второй мучительный вопрос: "Знают ли сербы, что подобная политика не выражает волю и чувства русского народа? Знают ли сербы, что Россией правят не русские, а инородцы и наши враги?" К сожалению, большинство сербов почти ничего не знает об этом.

Исключениями из общего правила, по которому власть в России принадлежит инородцам, являются президент Ельцин и серый кардинал катастрофы, главный гуру экономического геноцида над русскими Александр Яковлев. [...]

Интеллектуальный коэффициент и сумма знаний Александра Яковлева прямо противоположны аналогичным показателям Ельцина, но именно поэтому вред, приносимый сим ярчайшим представителем "прозападно" ориентированных предателей своего народа, неизмеримо больше. За долгие годы жизни в США он пережил процесс полного обращения в маммоно-масонскую веру, став любимцем и главным полномочным представителем данных кругов, то есть главным исполнителем распоряжений "Трехсторонней комиссии" Давида Рокфеллера на русском участке строительства "нового мирового порядка". [...]

              Как русофобы грабят Россию.

Пробираясь между столами в полумраке ресторана, я внезапно слышу, как кто-то окликает меня по имени. Оборачиваюсь и вижу старого знакомого по горным лыжам, с которым мы не раз мчались вместе по склонам "Розария", что недалеко от Больцано. Я помнил его мелким банковским служащим, тяжело переживавшим измену невесты, которая предпочла более выгодный или же "более перспективный" вариант. Тогда на него просто жалко было смотреть. Зато теперь... Вместо былого ореола мученика – бьющая ключом самоуверенность; всемогущество человека, выигрывающего по-крупному на бегах жизни. Заняв любезно предложенное мне место за его столиком, я постепенно, слово за слово, узнаю, что счастливая звезда моего приятеля зовется Россия. Здесь он обрел несметные богатства, скупая, а затем перепродавая в странах Европейского сообщества все, что пользуется хорошим спросом: от чистых концентратов металлов до древесины. Процессы европейской интеграции, однако, не достигли еще того уровня, при котором итальянец утрачивает склонность пожаловаться на судьбу.

- Должен признаться, сегодня здесь уже не цветут розы. Еще недавно, чтобы подмазать дельце, достаточно было подарить телевизор, видеомагнитофон, а то и просто ящик виски. Теперь же они предпочитают хапнуть как следует, берут вперед и только в валюте. И точно знают сколько можно с меня содрать, не опасаясь, что я хлопну дверью или расторгну сделку. Знают мой потолок. За все время подобного бизнеса я нигде не встречал таких дошлых и информированных торгашей. В любое время дня и ночи они прекрасно осведомлены о конъюнктуре на мировом рынке.

- Ты меня убиваешь. Я-то всегда верил западным наблюдателям, тем, что анализируют состояние русской экономики и утверждают, что главная проблема русских – как раз их неискушенность и неприспособленность.

Сложив щепоткой пальцы правой руки, он выразительно помахал ими у меня перед носом:

- При чем здесь русские? Разве я говорю о русских?

- А о ком же?

Мой собеседник смотрит на меня с грустной, сочувственной усмешкой, как на человека, не знающего, в каком мире он живет.

- Пойми, русских среди них ты не сыщешь и днем с огнем. Вся эта мелкая шушера, засевшая в главных креслах их Министерства внешней торговли, не только не является русскими, но и ненавидит русских лютой ненавистью.

И делает все, чтобы их уничтожить. Ты уже поменял деньги? Так вот, у тех чинуш зарплата просто мизерная: две-три тысячи рублей, однако они согласились бы еще и сами приплачивать в десять раз больше, лишь бы удержать должности, которые обеспечивают им идеальные возможности для коррупции и грабежа, позволяя наживаться за счет несчастной России.

Его лицо заливает краска того праведного негодования, что отличает сердца "проклятых тосканцев" Малапарте. Из многолетнего опыта я знаю, что в следующее мгновение гнев, адресованный другим, выплеснется на меня.

- Что вы знаете о России, ты и твои "западные наблюдатели, анализирующие состояние русской экономики"?! Все ваши "знания" не стоят выеденного яйца! Тебя, наверное, уже успели убедить и в том, что русская технология является отсталой с момента своего рождения, что русским не хватает "квалифицированных кадров" и know-how-штучек? Проснись! Разве может быть отсталой технология, осваивающая межпланетные пространства? Правда заключается в том, что все ее достижения систематически замалчиваются и саботируются врагами России! Когда мне случается обнаружить где-то передовую технологию, Министерство внешней торговли неизменно, под самыми разными предлогами, срывает дело, отказывая мне в получении экспортной лицензии, а потом я узнаю, что открытый мною производитель жестоко наказан. Эти люди готовят Россию на роль поставщика сырья и дешевой рабочей силы. Иными словами – колонии. А сказки об отсталой русской экономике – всего лишь директива сверху.

Подобная откровенность невольно заставляет меня спросить уже о другом:

- А совесть тебя не мучит?

В ответ он цинично смеется самой постановке вопроса:

- Бывает... но ты же знаешь, мы, католики, отработали хорошую технику искупления грехов посредством исповеди и покаяния. Просто, но эффективно. И вообще, я ведь не святой и не Спаситель, а всего лишь деловой человек. Я не виноват, что русские снова попались в сети обмана и заговора, и не моя обязанность защищать их от кровососов. Если русские чего-то стоят, то сами это и докажут: соберут силы и отобьются. Что до меня лично, то я самого худшего мнения обо всех этих бурбулисах и гайдарах, но к делу это отношения не имеет. Когда я встречаюсь с ними, чтобы передать конверт с четко оговоренной суммой, свое личное мнение я держу при себе.

- Так прямо и передаешь?

Почти так. У них масса фиктивных, якобы частных, предприятий по всей Москве, служащих ширмой для подобных операций. Им достаточно сказать мне: ступайте туда-то и туда-то и дайте такому-то столько-то. Разумеется, когда речь идет о крупных суммах, деньги перечисляются на их счета в иностранных банках.

- В швейцарских банках?

- Сейчас уже нет. Швейцарские банки хорошо контролируются. Те люди предпочитают пользоваться австрийскими, а уж куда деньги уходят оттуда – этого я не знаю, да никогда и не интересовался. Они тщательно следят, чтобы не осталось ни малейшего следа, ни малейшего намека на их личную заинтересованность. Получается, будто они уничтожают Россию из чистого идеализма или идиотизма.

Восемнадцать месяцев до гибели России?

Уплатить по счету мне не позволено (истинно римская щедрость не знает границ!), но милостиво разрешено взглянуть на него. Смотрю – и не верю своим глазам: если считать даже по официальному курсу, выходит, что я потратил чуть меньше трех долларов. Между тем, я не помню ни одного ресторана в Европе, где бы подобный обед обошелся менее, чем в тридцать, Что это, как не наглядное свидетельство "последних времен", признак тотального обесценивания труда и собственности русских людей под предлогом "перехода к рынку". Вся мировая история денежных отношений еще не знала примера столь глубокой, доходящей до полного абсурда, депрессии. С точки зрения заезжего потребителя, Россия – самая ленивая страна на свете, где воплотились в жизнь наивнейшие детские мечты, где на жалкие гроши (но "в твердой валюте"!) можно жить в таком достатке, какой в нормальных условиях способны позволить себе разве что ротшильды и рокфеллеры. Если же оценивать действительность с позиций русской жертвы, выбивающейся из сил, чтобы получить свою нищенскую зарплату, составляющую несколько долларов в месяц, Россия является худшей страной в истории рабовладельческого строя. Подобные противоречия вызваны, конечно же, не "законами рынка" и не свободной диалектикой спроса и предложения. Речь идет о преступной нигилистической стратегии русофобов, стоящих у власти. Сегодня главный стратег уничтожения России и русского народа откликается на имя Егор и псевдоним Гайдар.

"Мы знаем, что либерализация цен не приведет к появлению на потребительском рынке давно отсутствующих товаров. Второй стадии кризиса следует ожидать в середине весны, когда мы станем свидетелями сильного сокращения объема производства, прежде всего в области военно-промышленного комплекса. Согласно нашим прогнозам, к лету в России потеряют работу четыре миллиона человек. Тем не менее, эта цифра значительно ниже той, которую можно было бы ожидать, поскольку социалистические предприятия не реагируют на снижение своей активности "классическим образом": вместо того чтобы увольнять рабочих, они понижают им заработную плату. Безусловно, падение доходов определенных социальных групп станет серьезным фактором недовольства. По самому оптимистичному сценарию, спад производства продлится, по меньшей мере, восемнадцать месяцев. В течение этих восемнадцати месяцев нас ждут тяжелые общественные потрясения".

Отвечая на критику специалистов, говорящих о безумном характере проводимых им "реформ", Гайдар, оправдываясь, ссылается на уникальность ситуации: "переход от социализма к капитализму"! Если же видит, что подобные "аргументы" не производят впечатления на собеседника, то прикрывается щитом поддержки со стороны безымянных экономистов Запада, “от Гарварда и МВФ до Лондона и Парижа”. Он только что не говорит: "Обращайтесь к главным шишкам и их раздражайте своими расспросами. Разве вы не видите, что я всего лишь мелкая сошка?"

Всем этим экономическим гуру Запада, равно как и их ученику, забравшемуся в министерское кресло, конечно же, глубоко наплевать на судьбу русского народа. Но подлинный свет экономической науки – чем так любит похваляться Гайдар – как раз и разоблачает мошенника. Ибо нет в современном мире ни одного гения от экономики, который был бы в состоянии точно рассчитать динамику и продолжительность застойного цикла, как это делает Гайдар, даже в более благоприятных условиях, а тем более посреди нынешнего российского хаоса. Если бы такие расчеты были возможны, экономика давно бы превратилась в точную науку, и тогда каждый дипломированный специалист знал бы, как избежать потерь и добиться прибыли во всемирной рыночной лотерее. Лживая же формула Гайдара: "Русские, потерпите еще каких-нибудь восемнадцать месяцев!" – выведена по образцу коммунистической приманки, носившей некогда название "пятилетка". Потом, на заре "перестройки", вольные каменщики, сооружая гробницу для русского народа, обещали ему "полное благосостояние" после "двухлетнего периода" скудости и отречения. Гайдар сегодня лишь сократил этот срок до полутора лет.

Из гайдаровой риторики легко вычленить два основных элемента его нигилистического и русофобского оптимизма. Во-первых, это удар по военно-промышленному комплексу, то есть по наиболее развитой в технологическом плане отрасли русской экономики, которую, в крайнем случае, еще можно было бы относительно легко и быстро переориентировать на выпуск мирной продукции, пользующейся широким спросом, пусть и не без ущерба для обороноспособности страны. Однако Гайдар откровенно стремится даже не переориентировать, но просто уничтожить данную отрасль; не случайно именно здесь ожидаются наиболее массовые сокращения.

<Гайдар – Враг, но он, действительно, пешка. Но и пешке надо отвечать.>

Итак, речь идет о стратегии сдерживания технологического развития России и разрушении основ последней защиты русского народа – военной. Второй элемент негативного, русофобского оптимизма Гайдара связан с проектом распродажи природных и хозяйственных ресурсов России, иначе именуемым "привлечение иностранного капитала". Вот как об этом щебечет сам Гайдар: "Для нас жизненно важно как можно шире распахнуть двери перед зарубежными инвесторами. Опыт стран Восточной Европы показывает, что появление иностранного капитала и оживление с его помощью экономики одновременно обеспечивает и регулирование социальных конфликтов на последней стадии трансформации". <Вот сволочь!>

Опыт упомянутых стран Восточной Европы наиболее сжато выражен в настенных надписях, символах чешского недовольства: "Коммунисты, вернитесь! Вам все простили!" Свет, пролившийся на головокружительное, свершившееся по мановению чужой дирижерской палочки, обесценивание ресурсов, сил и энергии России, ясно дает понять, что "распахивание дверей перед зарубежными инвесторами" обернется на деле открытым призывом к небывалому грабежу и тотальному закабалению русского народа. И тогда, с помощью законов, защищающих иностранную собственность, действительно произойдет насильственное регулирование "социальных конфликтов". Иными словами, ограбленный и порабощенный русский народ лишится права досаждать администраторам нигилизма, то есть своим формальным правителям, требованиями выполнить их лживые обещания. Отныне он будет иметь дело лишь с зарубежными или отечественными легальными и законными мафиозно-номенклатурными собственниками русской земли и русского неба, русской жизни и смерти.

Реальность столь мрачной перспективы подтверждает и тот факт, что процесс отстранения русского народа от власти уже начался.

В ожидании самолета в Белград я смотрю сквозь стеклянные стены аэропорта Шереметьево, как на взлетной полосе приземляется военно-транспортный гигант неоготского закала. И слушаю Джуретича, все еще находящегося под впечатлением твердых обещаний казачьих атаманов послать тысячи бойцов на помощь сербам, с жаром поверяющего мне свою мечту: "Представь себе, как будет смотреться такое чудо, когда сядет возле Книна, а из его утробы, полные боевого азарта, устремятся крепкие, опаленные степными ветрами казаки! Как бы это подняло дух нашего народа!"

Я молча смотрю на стального гиганта, не решаясь открыть своему спутнику горькую правду: этот транспортный самолет принадлежит бундесверу и прибыл с грузом продовольственной помощи для русского народа, подведенного правителями русофобами к последней черте голода и нищеты.

Москва – Белград, февраль 1992 года.

(Известный православный сербский философ, публицист, художник. Родился в 1943 году в Белграде, учился в Академии живописи в Югославии и Италии. В 1966 году получил диплом римской Академии di Belle Arti. Один из основателей культурного движения “Медиале”, ориентированного на традиционные европейские ценности, исповедующего философию “нового консерватизма”. Не даёт спуску Америке и всякого рода либералам.

А кроме этого, если согласен, является и Хранителем России.)

            IX. <Вадим Кожинов. Россия, как чудо>

[...] Корр. Сегодня именно США претендуют на роль единственного мирового лидера. Вовсю обсуждается вопрос о невиданном американском процветании последнего десятилетия. Но этот вопрос почему-то никак не связывается с вопросом о катастрофе, которую переживает Россия. Между тем временная связь заставляет задуматься и о связи причинно-следственной: не является ли беспрецедентное усиление США следствием выброса дешевого российского сырья на мировые рынки и притока капиталов из России? И не является ли это усиление началом конца Америки?

В.К. Я не являюсь специалистом, компетентным в вопросах мировой экономики. Но невероятное могущество и определяющая роль США в современном мире говорят именно о том, что это государство находится накануне упадка. Хорошо известно, что доллар является дутой величиной. В известной книге А.П.Паршева приводятся данные о том, что американские корпорации выводят свои производственные мощности в "третий мир", так что производство непосредственно на территории Америки сокращается. Там остаются только финансовые операции и другие услуги, в том числе информационные. Это приводит к своего рода кризису страны, поскольку ее экономическая мощь в значительной степени оказывается зависящей от ситуации в других странах. Не думаю, что лично я доживу до заката Америки, но я вполне это допускаю.

Корр. У меня лично складывается впечатление, что и Америка, и Запад в целом живут буквально по лагерному принципу: "Умри ты сегодня, а я – завтра". И если так, то основной задачей для России становится выживание.

В.К. Проблема заключается в том, что люди сегодня поверили в то, будто можно что-то сделать. А это свидетельствует, прежде всего, о возвращении веры в нашу страну. И если Путин, на котором, как на новом человеке, сконцентрировалась эта вера, начнет продолжать нынешний курс, пусть с какими-то косметическими поправками, то тогда ничего не выйдет, страна просто распадется. А предпосылки к этому есть. Ведь дошло сегодня до того, что Татарстан посылает своих послов в другие страны, и это, по большому счету, куда опаснее даже чеченской войны. [...]

В.К. Да, русский язык, русское слово и являются своего рода телом этой общей идеи. У нас невозможно единство обычаев или законов. Я бы мог дать еще ряд обоснований своего вывода о том, что Россия — страна идеократическая, что на комплексе идей у нас держится все остальное: все государственные институты, вся хозяйственная жизнь. Они для нас или одухотворены некоей идеей – или мертвы и подлежат безусловному уничтожению. Надо специально отметить, что идеократичность – гораздо менее надежный и гораздо более рискованный принцип, нежели власть законов или обычаев. Но в то же время я берусь утверждать, что именно эта идеократичность обеспечила самые великие победы России, ее, как выразился не любивший Россию К.Маркс, "мировые успехи". В частности, победу над Наполеоном, который покорил до этого всю континентальную Европу, и даже победу над третьим рейхом, который тоже вобрал в себя всю энергию Европы, – и, тем не менее, мы его тоже разбили.<>[21] Именно это обусловило то воодушевление, с которым десятки миллионов людей на фронте и в тылу воевали и работали для Победы. И я даже не знаю, чей подвиг был выше: солдат, которые были способны собственной грудью закрыть вражеские дзоты, или мальчиков, которые работали по 12 часов, подставив ящики под ноги, чтобы дотянуться до станка.

Масса людей почему-то считает, что история – это нечто, совершающееся далеко за пределами их частной жизни. А ведь такое понимание неверно. История совершается именно в нашей частной жизни, проходит через нее. Надо это увидеть, надо открыть на это глаза. В чем сложность идеократического пути России? В том, что система законов или система обычаев существует вне и помимо конкретного человека, более того – она ставит его развитию самые жесткие рамки. А власть идеи невозможна без ее принятия (или непринятия) каждым человеком. Поэтому Россия всегда очень долго собирается. Никуда не деться от того факта, что в первые месяцы войны 1941 года миллионы советских солдат оказались в плену, а наша армия, если учесть немецкий поворот на юг, на Украину, отступала по 16 км в день. Наполеон, кстати, наступал еще быстрее, но он не делал остановок на пути к Москве. Это означает только одно: поскольку после такого почти бегства произошел абсолютный разгром и Наполеона, и Гитлера, то стране необходимо какое-то время, чтобы идея – в данном случае идея защиты Отечества – овладела большинством русских людей.

<Двенадцать лет – хватит? Двенадцать лет – это даже уже и не по-русски, а по-божески. Хватит.>

Корр. Вы сказали о том, что на месте России по всем законам природы и человеческого общества ничего не должно было быть. Но тогда получается, что наша история — не только цепь подвигов и катастроф, но и какое-то до сей поры длящееся чудо. То есть все мы здесь, в России, живем внутри этого чуда. И ваша концепция идеократии как основы русского мира поразительным образом перекликается с высказанной почти тысячу лет назад митрополитом Иларионом в "Слове о законе и благодати" мыслью о благодатной, чудесной, а вовсе не законной природе Руси-России.

В.К. Конечно, Иларион говорил не столько о Руси, сколько о христианстве, причем в один из острейших периодов его истории, разделения на православие и католицизм, но отметить его как мыслителя, впервые поставившего проблему именно в этой плоскости, совершенно необходимо.

Корр. В этом отношении характерна та постоянная направленность Запада против России, о которой говорится в вашей первой книге, посвященной отечественной истории с древнейших времен вплоть до XVI века. И особенный интерес вызывает ваша трактовка Куликовской битвы как отражения попытки Запада руками "прирученного" крымского темника Мамая и его интернационального войска разгромить нарождавшееся Московское православное государство. Наличие единого координирующего центра действий Запада, в том числе и против России, в то время – римского папства, доказано вами почти с математической точностью. Да никто эту роль в целом и не отрицает. < >[22] Точно так же очевидно, что Реформация была связана с переходом роли подобного центра от курии католической церкви к каким-то иным силам. Но структура подобного уровня, единожды появившись, не исчезает бесследно – точно так же, как не пропала бесследно разгромленная Западом Византийская империя, идеи которой – через людей, которые сюда приезжали, через русских, которые постоянно общались с ромеями – восстановились в идее Московского царства.

В.К. Это, несомненно, так, и по данному поводу мне даже не нужно говорить какие-то свои слова, потому что если взять русскую философию в лице ее наиболее глубоких представителей: и Тютчева, и Данилевского, и Константина Леонтьева, – всегда проводилась мысль о противостоянии Западу. Оно началось еще с XI века, когда в 1018 году объединенное польско-германско-венгерское войско, сумевшее привлечь на свою сторону печенегов, захватило Киев. И когда мы говорим о Куликовской битве, то достаточно одного-единственного доказательства: как могло получиться, что Мамай действовал заодно с литовским князем Ягайло, который готовился к переходу в католицизм и находился под влиянием католических патеров? Правда, как известно, Ягайло не дошел до поля битвы и, как я думаю, "по вине" тех православных литовцев в его войске, которые сочувствовали Москве, а не Мамаю. Кроме того, в составе войска Дмитрия Донского было много литовцев – в частности, знаменитый Боброк. Ведь невозможно себе представить, что без посредства римского папства Мамай мог договориться с совершенно чуждым ему князем Ягайло через тысячекилометровые расстояния? Совершенно ясно, что здесь была координация усилий, которая подтверждается и другими случаями, задокументированными совершенно точно.

Корр. Вы имеете в виду разгром Византии?

В.К. Да, в частности и разгром Византии. Надо сказать, что огромные архивы Ватикана до сих пор далеко не разобраны. Наш замечательный историк, профессор Московского университета Сергей Павлович Карпов, который там подолгу работал, пишет о том, что неизвестных материалов хватит для нескольких поколений ученых. И я совершенно убежден, что рано или поздно все-таки обнаружатся документы, которые со стопроцентной точностью подтвердят, что поход Мамая и поход Ягайло были частями единого плана — неосуществленного, к счастью для нас. Что же касается западного комплекса по отношению к России, то он заключается в том, что Запад четко понимает свое превосходство, в частности, даже военное, над нами, но так и не смог ни завоевать, ни принизить Россию – в то время как все другие континенты, я имею в виду Африку, Америку, большую часть Азии южнее России, – Запад покорил без особых сложностей, иногда – силами очень небольших отрядов. Но там приходилось перебираться через моря и океаны, а здесь не было ни моря, ни какого-нибудь горного хребта – казалось бы, иди и прибирай к рукам, но ничего не вышло. И это порождает у Запада, с одной стороны, если хотите, какую-то неудовлетворенность собой, а с другой стороны – страх.

С какой-то точки зрения, тяжба Запада с Россией – это продолжение его тяжбы с Византией. Причем тогда дело обстояло для Запада еще более неприятным образом, потому что Византия вплоть до своего падения, конечно, превосходила Запад и как цивилизация, и как культура. И я склонен думать, что, может быть, католические страны испытывали перед Константинополем болезненное чувство собственной неполноценности, которое все же отсутствует по отношению к России.

Корр. Возможно, проблема заключается еще и в том, что варварские королевства Европы создавались – пусть даже формально, но форма в те времена значила для людей гораздо больше, чем сегодня, – на основе акта римского императора, который единственно воплощал в себе принцип верховной власти. И узурпация императорской власти Карлом Великим совместно с патриархом Рима рассматривалась именно как узурпация, в том числе другими православными патриархиями, что, в конце концов, и привело к обособлению католичества.

В.К. Да, императорство Карла Великого было первой попыткой Запада выйти из-под власти Византийской империи. Дальше все это приобрело с западной стороны абсолютно ожесточенные формы. Я привожу в своей книге поразительный факт, когда человек, которого все мы привыкли считать великим гуманистом, Франческо Петрарка буквально требует уничтожить этих "проклятых гречишек". Хотя, между прочим, если бы Византия не сохранила античную культуру, никакого Петрарки бы не было. ...

Корр. Вадим Валерианович, когда вы описываете историю Гражданской войны и революции, когда описываете историю послереволюционной России, то буквально становится слышным биение народного сердца. Зная вашу нелюбовь к прогнозам, все-таки осмелюсь задать вопрос: какими особыми чертами будет определяться тот новый исторический этап, в который мы сегодня вступаем? Ведь если ваша идея о том, что революции происходят вследствие избытка народных сил, верна, а политические движения "влево" и "вправо" связаны с биением народного сердца России, то какой-то ответ на этот вопрос должен подтвердить вашу теорию, а другой, напротив, – опровергнуть.

В.К. Повторю, сегодня альтернатива у нас одна — либо страна вернется на свой собственный исторический путь, либо она, по-моему, просто погибнет. А что значит вернуться на свой исторический путь? Это значит жить по своим собственным законам, не пытаясь втиснуться в прокрустово ложе чужих представлений и чужого исторического опыта. Я считаю, что самым прискорбным является тот факт, что, начиная с 1991, года полностью победила идея интеграции в западную "рыночную" экономику. Никто не хочет почему-то интегрироваться с Черной Африкой, хотя ее положение в мировой экономической системе куда ближе нашему, чем положение США и даже Бельгии. И когда говорили, что у нас низкий уровень жизни, то сравнивали почему-то с уровнем жизни 15% населения Земли. А тот факт, что остальные 80% с лишним жили в среднем гораздо хуже, чем мы, никого не волновал. По сведениям ЮНЕСКО, каждый год 20 миллионов людей умирает просто от недоедания, от голода. Какая мировая война с этим сравнится? Но об этом никто почему-то не думает, проявляя, тем самым, исконный российский максимализм: "все или ничего". Опять же, перед революцией существовали довольно влиятельные слои промышленников и ученых, которые кричали, что самодержавие тормозит развитие России, что Россия поэтому – отсталая страна. От кого мы отставали? Только от США, Германии и Великобритании. С Францией уже шли довольно близко, особенно если учесть, что тогда население этой страны вместе с колониями составляло около 100 миллионов человек. Нет, подавай нам только первое место. И если говорить о 91-м годе, то чем соблазнили наших соотечественников? Ведь по Садовому кольцу шли тогда стотысячные толпы с требованием немедленно дать то, что обещал им Ельцин. И это желание жить так, как живут богатейшие 15% населения Земли – оно абсолютно бесперспективно сразу по двум причинам. Во-первых, потому, что исходные условия развития у нас с ними были неравными, о чем мы уже говорили. А во-вторых, никуда не денешься от того, что эти страны сумели ограбить весь мир. А у нас ситуация была совершенно обратная.

Не так давно я узнал, что в 1989 году в России среди союзных республик был наименьший процент семей, имеющих личные автомобили. А разве можно сравнить уровень жизни в бывших колониях с уровнем жизни в метрополиях? Здесь колоссальный разрыв, колоссальный.

Корр. Кстати, на этом тоже сыграл Ельцин, когда говорил, что мы теперь, в независимой России, не будем кормить национальные окраины и заживем, как на Западе. Но оказалось, что Запад гораздо более прожорлив, чем наши союзные республики со всем "лагерем социализма" в придачу.

В.К. Но речь-то идет о другом: чтобы зажить так, как на Западе, мы должны были бы не одну сотню лет грабить эти национальные окраины, чтобы они жили не лучше, а намного хуже, чем мы. Ничего подобного у нас не было – прежде всего потому, что материальное преуспевание никогда не ставилось у нас во главу угла. ...

 (Беседа с корр. газеты “Завтра” В. Винниковым. №12 (329), 21 марта 2000)

                        X. <Никита Моисеев. Русский вопрос>

...Русскому всегда было чуждо чувство этнического превосходства. Вот почему я уверен, что и сегодня в России нет базы для фашистских движений. Русской цивилизации органически неприемлемы лозунги типа "Deutschland, Deutschland, uber alles!", но наша цивилизация, если пользоваться терминологией В. Кожинова, "идеократическая". Еще Чаадаев видел неустроенность земли русской и отсутствие в ней немецкого "zierlich manierlich – ganz akkurat". И он понимал, что такой "западной обустроенности" на Руси и не может быть в принципе. Но эту особенность с лихвой покрывает ПОРЫВ – стремление то ли к царству пресвитера Иоанна <к сведению – одно из древних наименований Иерархии>, то ли в страну Муравию, то ли к чему-то еще, столь же несбыточному (надо же было Москву назвать Третьим Римом!).

За эту особенность еще в средние века нас ругали и презирали западные люди, но она же и давала нам чудовищную силу и трижды спасала Европу во времена нашествий Чингисхана, Наполеона и Гитлера!

Сказанного уже достаточно, чтобы увидеть, сколь отлична "система жизни" России и ее традиции от Европейского полуострова (где еще в конце средних веков убить чужака в деревне не считалось преступлением). Следует понять, что попытка сделаться его составной частью и безнадежна, и опасна. Безнадежна, потому что нас туда просто не пустят.

Опасна, ибо там мы способны растерять то настоящее русское, что нами нажито за тысячу лет. Наша будущность связана с осознанием нашей собственной Российской цивилизации и как самоценности, и как ценности общепланетарной. Вот в таком контексте и следует говорить о евразийстве, как о цивилизации двух океанов, имеющей свой Восток – страны Тихоокеанского региона, и свой Юг, который классическая евразийская идея рассматривала в качестве Востока. В этом смысле предлагаемая трактовка идеи евразийства уже качественно отличается от того, что предлагали в 20-х годах первые официальные евразийцы — Савицкий, Трубецкой и др. ...

Очень важно, что развитие цивилизации Севера Евразии, его обустройство, никому не угрожает. Союз населяющих его народов принципиально не военный. Такое важнейшее обстоятельство, к сожалению, вряд ли учитывают власти предержащие. Более того, создание инфраструктуры, доступа к ресурсам и многое другое необходимо обоим наиболее быстро развивающимся регионам планеты – Тихоокеанскому и Атлантическому, ибо через территорию России, которая их связывает, проходят самые короткие (и дешевые) пути между ними. А глубокое взаимопроникновение народов Евразии дает опору и тюркскому миру, который неизбежно будет чувствовать давление с Востока и Запада. Это опора, может быть, даже более важна им, чем России.

Геополитическое положение России не только умножает и без того ее огромный потенциал, но и позволяет эффективно использовать достижения цивилизаций Востока и Запада. Она их связывает, открывает пути, дающие возможность включать их ценности в новый евразийский синтез.

Разработка подобной концепции евразийства, представленные в ней перспективы развития и смогут, по моему мнению, содействовать выходу России из смутного периода и сделаться стержнем того, что принято называть Русской идеей. Эта концепция позволит заложить надежный фундамент будущему процветанию нашей страны, ее стабильности, обеспечить мир и согласие с окружающими нас странами.

[...] В ряде своих работ я говорил о МИРЕ ТНК, о неизбежном включении России в этот мир. Собственно говоря, мы уже в этом мире. Вне его никакая страна существовать уже не может – время железных занавесов закончилось – и, вероятно, навсегда. Но остается вопрос о той роли, которую будет играть Россия в этом мире. Будем ли мы вечно пребывать в прихожей, или нас пустят в гостиную. Вот какой мне представляется проблема. Будет ли это путь латиноамериканских стран и развития компрадорского капитала или путь Японии, где определяющим является энергия и цели национального капитала. Японский или латиноамериканский путь – это всего лишь условные термины. Компрадорский или национальный капитал будут править бал в ближайшие десятилетия – вот в чем истинный смысл обсуждаемой дихотомии.

Вот так я понимаю тот фон, на котором разворачиваются политические события в нашей стране, и не только в ней, но и на Украине, в ряде других стран бывшего Союза. И разговоры о демократии – всего лишь камуфляж. Демократия и либерализм – особенно в организационной сфере и сфере собственности – веление времени и уровня технологических сложностей современной жизни.

А уровень активности полицейской дубинки может быть очень разным в разное время. Я не думаю, что она более активна в "тоталитарной" Белоруссии, чем в "демократических" Корее или Японии.

Сегодня в нашей стране активно действует компрадорское, точнее – латиноамериканское начало, поддерживаемое СМИ. Здесь четко прослеживается стремление к ликвидации естественных монополий – нашего последнего оплота, который позволит свернуть на японский путь развития. Если увидеть эти противоборствующие течения, эти истинные источники противоречий, то происходящее в нашей стране становится достаточно прозрачным. Понятным становится и расклад политических сил.

Большинство народа просто не отдает себе отчета в происходящем. Но сказать то же самое о средствах массовой информации и чиновничестве, особенно о том его слое, который близок к приватизационному процессу, никак нельзя. Тем более, что никогда не назовут вещи своими именами. Что же касается большого слоя научной и инженерной интеллигенции, то он прекрасно понимает суть вещей и то, что ему сулит латиноамериканский выбор. И хотя этот слой электората сегодня составляет, может быть, около десяти миллионов человек, хотя этот слой осознает собственную общность, организованно выступить он пока не может. Нет нужной партии, не выдвинут пока соответствующий лидер, который обладал бы необходимым интеллектом, чтобы понять — латиноамериканский путь не может быть выбором России. ...

Кто-то из наших западных "доброжелателей" сказал, что России пора привыкнуть к мысли, что в ее внешнеполитической деятельности она должна ограничиться лишь ближайшими соседями. < >[23] Все остальные проблемы уже давно вне ее компетенции. И их решать не ей, даже если они для нее важны. По их мнению, мы не вправе иметь "зону собственных интересов", экономических и политических, вне собственной территории. Да и это "как сказать!"

В одном "доброжелатель" прав: наши главные внешнеполитические интересы сейчас лежат в ближнем зарубежье, там, где живет треть нашего народа. Здесь первоочередные наши проблемы. И мы обязаны их решать.

Это действительно РУССКИЙ ВОПРОС!

ПРОБЛЕМЫ, ПОДНЯТЫЕ ЗДЕСЬ и объединенные общим заголовком "Русский вопрос", требуют публичного обсуждения. Не только интеллигенция, но и весь народ должен видеть реальные опасности и, одновременно, почувствовать свои "мускулы" – увидеть, что, несмотря на тяготы дня сегодняшнего, у него есть перспектива. Нация должна обрести утерянное самоуважение и воспринять реальность такой, какая она есть!

Оценить свое ГОРЕ, но не замыкаться в нем и понять, что будущее не безнадежно. Нужна вера в будущее и работа ради него! Необходимо разбудить народ, подвигнуть его на политическую активность, научить думать о нашей общей судьбе, а не сводить ее к судьбе тех, кто способен финансировать средства массовой информации. И в этом я вижу основную задачу интеллигенции.

Когда мне бывает совсем невмоготу, я начинаю мечтать о том, что придет поколение, которое сможет принять от нас эстафету ВЕРЫ В СВОЙ НАРОД.

Без такой ВЕРЫ жить невозможно”.

            В специфическом смысле русский вопрос – это вопрос роли интеллигенции в жизни. Его подобие – еврейский вопрос, а точнее, проблема Мирового Ученика – Человечества, вопрос соотношения Самости и Сущности – Души. И вовсе не случайно то, относительная доля евреев в русской интеллигенции намного больше, чем вклад других наций, в том числе и собственно русских, – возможно даже на порядок.

Здесь Тайна Мирового Еврейства, Я открываю ее всем: они, евреи, действительно старше остального воплощенного человечества, отсюда и их выдающееся значение в его жизни и истории. Они в этом смысле, действительно, избранный народ – народ, который сумел сохранить свою внутреннюю самоидентификацию на протяжении неправдоподобно длительного времени.

И их смертный грех перед Богом и человечеством – тоже в этом.

Весь народ – удивительное явление! – совершенно неверно истолковал избранность, как обособленность и противостояние всем другим народам. А у евреев более, чем у кого-либо другого, это противопоставление получилось.

Они искушали Бога долго и постоянно. Последней каплей было распятие Христа – Величайшего Сына Божьего, как результат национально-самостного отвержения Посланника.

Как показалось принявшим, для Посланника Христос недостаточно глубоко любил свой народ – евреи были слишком высокого мнения о себе и своем духовном достоинстве.

Вот если бы Христос хвалил, тогда, конечно... Самость всегда считает, что недостаточно оценена миром, а мир – слишком плох для такой славной самости.

Евреи в демократическом порыве считали, что не они предают Христа, – они полагали, что Христос предал свой народ.

Вот такая странная история человеческой глупости. Евреи испытывали Терпение Бога, испытали Его, посеяв Распятие, и нашли себя достойными пожать Холокост, который должен был ПОСЛЕДНИЙ РАЗ НАПОМНИТЬ, что избранность есть жертвенность собой – личностью, национальной исключительностью и т.д.

Национализм любой формы есть животный страх смерти Самости Народа, а Душа Народа обретает Себя в бесстрашии жертвенного растворения своих качеств в ИНОМ, и в этом ином, обретающим единство, становящаяся бессмертной.

Господа националисты всех народов! К вам обращаюсь Я, – Некто, называющий Себя русским, но вмещающий в себя все национальные качества.

Вам не приходило в голову, что культивирование национального есть лишение права этого национального достойно влиять на иные нации? Есть лишение других народов национального причастия вашим народом. Есть отсутствие души вашего народа в Мировой Душе? Почему вы так боитесь смерти? Каждый боящийся смерти – умрет.

Живет только бесстрашие бессмертного, отдающего себя всего и всего себя обретающего.

Вам ничего не говорит опыт Евреев?

            На духовной карте Европы не так давно появился еще один ублюдочный “избранный” народ, избранный Сатаной – албанцы. Перед ним, под ним и позади него (избранного Сатаной народа) стелется Смерть и разрушение, они порождают собой дезинтеграцию и гниение.

Албанцы помогли уничтожить остаток Югославии. Теперь они расчленяют приютивших их.

В СССР тоже был “избранный богом народ” – интеллигенция. И она тоже считала, что достойна лучшего. Благодаря ей была уничтожена огромная страна. Благодаря ей русский народ претерпел огромные страдания. Благодаря албанцам теперь в мире нет югославов. Благодаря массе советской интеллигенции теперь в мире нет советских людей. А это была очень неплохая в сравнении с остальными общность людей.

Самость народов Германии и евреев столкнула мир в пучину самой чудовищной войны.

Это стоило жизни пятнадцати миллионам немцев и миллионам евреев.

Самость американцев толкает мир в бездну Мирового Дьяволочеловечества, непрерывных войн всего со всем и удушения сотен миллионов жизней.

Не слишком ли дорого Миру обходится самость ничтожеств?

Даже если этими ничтожествами являются миллионы двуногих, именующих себя одинаковым словом?

Неуважаемые Мной групповые самости всех видов и родов, с чего это вы решили, что вы нужны в этом мире?

Ведь сам Мир давно уж решает иначе, вы не понимаете языка природных катаклизмов, вы не понимаете языка неприязни и нелюбви миллионов других к вам; наверное, вы знаете только язык Смерти?

Но Смерть тоже всегда молчалива во время жизни.

И если уж вы поняли, что она вам сказала, значит, вы уже не живете.

Евреям как НАЦИИ, а не как избранному народу, суждено исчезнуть вообще, остаться без души, если Мировой Израиль в очередной раз отвергнет Своего Мессию.

Это Я говорю как Машиах.

Израиль все ждет и ждет своего, только своего Машиаха, но, отвергнув Одного – Христа, он полагает, что Бог должен послать иного.

Не слишком ли много претензий к Богу? И вы все, далекие потомки тех, кто кричал, чтобы Кровь Невинная пала на них, не кощунствуете ли вы вновь против Того, кто сделал вас когда-то избранным?

Те, кто сейчас находятся в Израиле, полагают, что их странствие по миру закончилось. Возможно. И возможно, что навсегда.

            Бог собрал еврейский народ, чтобы сказать им то, что Я сейчас и говорю.

Весь народ Израиля в Моих глазах выглядит как старый “мудрец”, окончательно впавший в слабоумие.

Именно таков удел “избранных”, которые отошли от Бога.

Десять заповедей когда-то несли свободу, как несет свободу ограждающая и оберегающая родительская забота неразумным детям, которые, как только отвернешься, впадают в безумие.

Но как из одних и тех же букв можно получить и проклятие, и благословение, так и из заповедей, несущих дисциплину духу ребенка, можно сделать прочнейшие оковы духу взрослого.

Что же вы натворили, неразумные в своем эгоизме безумного усердия?

Как же вы смеете оскорблять Бога тем, что полагаете, что та жизнь, которая сейчас у вас, являясь порождением вашего безумия, заповедана и необходима Божьим Повелением?

Нет, не время портит Тору, Коран или Евангелия. Это люди портятся со временем и временами не понимают, что Слово, которое может спасти, подобно окрику “Стой!” перед пропастью.

И для того, кто не послушал, нет необходимости объяснять неправильность поступка.

Но упавшие потом все же помнят, что им что-то было крикнуто, и в своем странном безумии они воображают, что крик этот длится и длится нескончаемым эхом в бездонной пещере их невежества.

Все дается ко времени, и тот, кто не желает понимать вневременную простоту смысла, понимает текущую сложность бессмыслицы пустой формы, а человечество – непревзойденный мастер делать чучела из Высоких Мыслей и только в таком виде признает их наличие рядом с собой.

Пример. Попытка соблюсти в неприкосновенности смысл шаббата – дня субботнего – спустя пять тысяч лет после выдачи рекомендаций... уже даже не смешна.

Идея ведь была в приучении к дисциплине духа, а не к формальной дисциплине вообще, во что бы то ни стало, в том числе и для тела. Ведь жизнь никогда не уместится в любую форму. Христос уже настойчиво внушал евреям необходимость понять эту простую вещь. А то они уже “дошли”: лечить, например, уже было в субботу нельзя, но ведь дело даже не в этом. Спустя две тысячи лет далекие потомки книжников и фарисеев превзошли и себя, и предков своих, которые отправили Величайшего Пророка на Смерть.

Я читал фолианты рекомендаций “мудрецов еврейских” в связи с днем субботним, сложнейшие логические умопостроения, исходя из сложнейших логических выводов...

Интересно, еще пара-тройка тысячелетий ничего не изменит в форме идеи дисциплины духа? Может быть, когда “избранный народ“ вновь одичает до исходного состояния, шаббат, наконец, вновь обретет свой смысл?

Сидеть на горшке – норма до трех лет, но точно не трех десятилетий, посадить на горшок спустя три столетия уже просто нельзя, но когда на горшок пытаются усадить трехтысячелетнюю мумию...

Возникают вопросы, и ответить на них все более тяжелее, так как горшок ... пуст, и никто уж не помнит, чтобы было как-то иначе.

В чем же секрет ритуала? Он – утерян.

Так искажаются самые простые и практичные советы.

            Да, вы, евреи, обогатили Мир собой, мы все – немножко евреи...

Но захотят ли евреи полностью принять мир, который уже наполнен их духовными достижениями, и отдать себя без остатка миру, слиться с ним навсегда?

            Только дети еврейского народа, отдавшие себя полностью миру, тому народу, в котором находятся, смогли выполнить свою духовную миссию до конца и смогли принести какую-либо духовную ценность.

Мир поэтому полон достижениями избранных избранного народа, которые поняли свою задачу и выполнили ее.

Не счесть тех, кто принес в Мир достоинство Духа, проявленное через тех, кто нес и несет сейчас в себе еврейскую кровь.

И совершенно не важно, как они себя называют.

Именно к Ним пришел Бог, когда они пришли к Нему и не побоялись потерять себя.

Те, кто остался обособленным, тоже несли в мир ценности – антидуховные и, в конечном счете, – ненависть, так как везде, везде, где только были осколки Израиля, везде евреев не любили.

И не любили как раз потому, что сами евреи не любили никого, кроме себя.

Я скажу больше: весь Мир сейчас опутан сетями Зла, ячейками которого служат выдающиеся образцы еврейского национально-группового эгоизма.

И материал этих сетей – тоже еврейский. Еврейство Мировое, Мировой Сионизм служит Злу и является Его орудием.

Сионизм весь мир сделал слегка злообрезанным.

И Я не могу сказать, что мир об этом просил евреев.

Ущербность Добра измеряется Злом.

Еврейство сионизма пронизывает все созданные уже и формирующееся институты планетарного Мира Дьявола. Еврейский Мировой капитал является финансовой основой этого Мира. Он и есть Новый Мировой Порядок Дьявола. Эти грязные деньги лучше всех ядовитых газов удушают ежегодно миллионы во всем мире.

Мировое Еврейство и Израиль не просто отошли от Бога – они очень давно и рьяно служат Вельзевулу. Вместе с народом США Израиль стал Мировым оплотом Зла.

США – явным, Израиль – тайным. Но оба едины во Зле и ненавидят Бога, ибо не видят Его нигде, кроме как в себе.

Но они забыли, что, если ты не находишь Бога в окружающем Мире, то значит что-то случилось с тобой самим – в тебе самом нет Бога, и поэтому ты слеп.

  Итак, Я всем вам сообщаю Свой Приговор:

“Вы – не исполняете заветов Бога вашего”.

Я обвиняю вас всех в этом.

Вы именно кое-как возлюбили ближнего, но народ Израиля ненавидит своих ближних – иные народы, и те отвечают ему своей ненавистью, умножая тем самым ненависть Мира.

И это все, что Я могу пока сказать Израилю.

У каждого есть право умереть. У народа Израиля – тоже.

Если народ Израиля не откликнется на новый Мировой Импульс развития, он просто вымрет, как вымерли те в пустыне, кто был рабами самих себя.

В Землю обетованную, Мою Землю, придут Свободные. В ней не будет безумных себялюбивых рабов.

ВЫ НЕ НУЖНЫ МНЕ.>

              XI. <О.А.Арин. Мировой капитализм: типы и модели...>

(О.А.Арин[24]. Мировой капитализм: типы и модели США по Бенджамину Сорэзу.)

Из книги «Россия в стратегическом капкане» – глава «Мифы и реальность (взгляд изнутри).

“Призрак ходит по странам Северной Америки и Европы. Это призрак триумфа капитализма.”

Джеймс Дэйл Дэвидсон

Капитализм как общественно-экономическая система имеет относительно короткую, но весьма бурную историю. Как любая новая формация, капитализм утверждался в жесточайшей борьбе с феодализмом, пробивал себе дорогу на "мировой рынок" огнем и мечом, ломал феодальные путы через крестьянские бунты и религиозные движения. Революции сметали королей и королев, а передовой авангард буржуазии устраивал войны во всех частях земного шара, пока не принял более или менее благообразную форму во второй половине XX века.

Обычно академические ученые объясняют появление и развитие капитализма промышленной революцией, которая предопределяла новые формы хозяйствования, более эффективные с производительной точки зрения. Это совершенно справедливо. Но почти все они упускают из виду или стараются не замечать одной любопытной закономерности. Она будет понятна из следующих цифр.

В 1750 г., если придерживаться современной терминологии, на страны Третьего мира (в то время это были в основном Китай и Индия) приходилось 73% промышленного производства, а на государства Западной Европы (около 20 стран без России и Восточной Европы) – чуть более 20%. В 1830 г. соотношение изменилось, хотя и не столь значительно: 60% и 30%. А в 1913 г. оно перевернулось в пользу западных стран в соотношении 80% к 8%. Приблизительно этот порядок держался до начала 50-х годов нашего столетья. И только через 40 лет, к 1993 г., Третий мир нарастил проценты до уровня 23-24%, в результате на "золотой миллиард" (2) стало приходиться около 62-63%. (3)

Еще более ярко демонстрирует ту же тенденцию сравнение между Китаем и Великобританией. По данным Оксфордского ученого Андрэ Болто, Китай имел самую крупную экономику за весь период "писаной истории". У него же были самые высокие доходы на душу населения до 1500 г. и оставались наибольшими до 1850 г., пока Китай не был захвачен Британией. До 1830 г. на Китай приходилось 30% мирового производства, который упал до 3-4% в первой половине XX века. (4) О чем говорят эти цифры? Эксперты Лондонского журнала "Экономист" этими цифрами хотели подчеркнуть, что отставание Третьего мира в развитии технологии и техники предопределило падение их экономики. В некоторой степени, в таких утверждениях есть зерно истины. Но только в некоторой степени. Они не заметили, что находящаяся рядом с Китаем Япония, закрывшаяся от западного мира почти на 200 лет и также не имевшая "западной технологии", не только не отставала в своем развитии от Запада, но по многим параметрам опережала ее. Разница между Китаем, Индией и Японией заключалась в том, что последняя избежала колонизации западными странами, а первые оказались жертвами колониализма той же самой Великобритании. Эффект был двоякий: Китай и Индия, а также другие колониальные страны резко замедлили свое развитие, колонизаторы же скачкообразно ускорили свое. XX век подтверждает ту же самую тенденцию: жертвы неоколониализма стагнируют, а империалистические державы – процветают. Отсюда вытекает один из важнейших выводов. Процветание западных государств в значительной степени являлось и является результатом ограбления Азии, Африки и Латинской Америки, т.е. стран Третьего мира. Ограбление, под каким бы соусом оно ни осуществлялось или подавалось, является сутью капитализма, альфой и омегой его внутренней и внешней политики.

... И все же, несмотря на многообразие базисных и надстроечных форм современного капитализма, ныне в мире существует несколько типов, главным образом, сформировавшихся благодаря культурным или цивилизационным особенностям. При самом общем рассмотрении они сводятся к следующим типам или моделям "капитализма" в мире. Начнем с Дальнего Востока:

1. Японская модель. Национальный государственно-монополистический капитализм, опирающийся на рынок и госрегулирование, заквашенный на уникальной японской культуре. Демократия по-японски: подчинение частных интересов общим. Вариант коллективисткой демократии. Нация – превыше всего. Социальная стабильность, устойчиво-поступательное развитие экономики в направлении ноосферы. Высокий уровень жизни без резких контрастов. Не совместим ни с одной культурой в мире. 2. Модели Восточной Азии ("Драконы": Южная Корея, Гонконг, Тайвань, страны АСЕАН). Капитализм с доминирующей ролью государства, со специфичной "демократией" азиатского образца, построенной на конфуцианской этике. Уровень жизни у "драконов" – средний, у стран АСЕАН – ниже среднего. Резкое расслоение обществ на богатых и бедных. Мафия, коррупция, преступность.

3. Южная Азия (Индия, Пакистан, Шри Ланка). Феодально-клановый капитализм, резкое деление на богатых и бедных, серьезные межнациональные проблемы. Буддистское мировидение, отрицающее материальные ценности. Внутриполитическая неустойчивость.

4. Мусульманский капитализм арабского Востока. При некоторой вариации общим является сосредоточение власти и собственности в руках династийных шейхов. Демократические институты не играют никакой роли. При высоких среднестатистических показателях уровня жизни резкое расслоение на богатых и бедных. Фундаментом ценностей является Коран.

5. Африканские капитализмы военно-феодального типа. В производстве аграрно-сырьевая экономика с крайне голодно-нищим населением и небольшой прослойкой сверхбогатых. Кланово-племенная "демократия".

6. Латиноамериканские модели. За редким исключением в основном диктаторско-криминальный капитализм аграрного типа. Резкое расслоение населения, коррупция, преступность.

7. Капитализм США. Классический государственно-монополистический капитализм с громадной ролью государства в экономике и в политике. Высокая степень формальной демократии, относительно высокий средний уровень жизни в сочетании с безработицей и преступностью.

8. Европейские модели. Некоторые из них. А) Социал-демократическая модель Скандинавского типа с упором на мелкий и средний бизнес. Высокий уровень жизни, стабильность, социальная обеспеченность. Б) Социально-рыночные модели стран Общего рынка. Развитая демократия, социальная защищенность граждан государством (Франция) или самими монополиями-банками (Германия). Высокий уровень жизни, относительная стабильность, сопровождающаяся высоким уровнем безработицы наряду с преступностью (особенно в Италии).

9. Канадская модель. Социально-рыночная экономика с упором на гармонизацию интересов всего общества, тем не менее сопровождающаяся высоким уровнем безработицы и межнациональными конфликтами (Квебек).

Понятно, что все названные модели постоянно находятся в процессе изменений как по форме, так и по сути. В каком направлении? Ответ на этот вопрос требует тщательного анализа каждой конкретной модели. Но даже и в этом случае он будет различаться в зависимости от той идеологии, которой сознательно или бессознательно придерживается исследователь. Такова специфика общественных наук.

На мой взгляд, развитые формы капитализма подошли к такому порогу, после которого начинается вползание в социализм[25]. Я не настаиваю на этом тезисе однозначно, поскольку не чувствую достаточных знаний всех моделей капитализма. В большей степени я знаю японскую модель, но в силу ее культурологической оригинальности она не дает возможности для сопоставлений или сравнений с остальным миром. Ниже я буду говорить в основном о моделях в США и в Канаде – странах, которые я знаю не только по книжкам. Кроме того, я часто буду ссылаться на исследования и выводы экспертов, к мнению которых прислушиваются миллионы американцев и канадцев. Иногда не грех прислушаться и нам, россиянам.

США по Бенджамину Сорэзу.

Мультимиллионер Бенджамин Сорэз (не путать с финансистом-миллиардером Дж.Соросом) изучал американский капитализм не по учебникам, а на собственной шкуре в процессе достижения своей цели стать миллионером. Он им стал и свое видение США изложил в книге "7 ступеней свободы. Как избежать крысиной гонки в Америке", раскупленной (через почту) в миллионах экземплярах. Вынужден сразу же констатировать – книга крайне необычна. Судите сами.

Как известно, российские демократы очень не любят социализм и, соответственно, марксизм (по их мнению, от него в России все и пошло наискосок). Зато любят капитализм, особенно в американском исполнении. Представляю, какие глаза они закатят, если узнают, что, построив капитализм по американскому образцу, они получат в результате .... марксизм!

Именно таким "страшным" словом определяет общество в США мультимиллионер Сорэз. По его глубокому убеждению, созданный в XIX веке Марксом и Энгельсом утопический социализм, в ХХ веке был внедрен в России в форме тоталитарного социализма, а в европейских странах был адаптирован в виде демократического социализма, который постепенно в последующие годы внедрился и в США. В его понимании, марксизм состоит из 10 постулатов или принципов, 8 из которых действуют в США. < >[26] ... Он настоятельно рекомендует читателям не верить … ни в чем, особенно профессорам экономики, поскольку их знания умозрительны, теоретичны и совершенно оторваны от реальности. Если бы было иначе, иронизирует мультимиллионер, они сами стали бы миллионерами, а не занимались бы такой ерундой как преподавание. На пути к своим миллионам – этот путь, кстати, длился 21 год – Сорэз постоянно вынужден был общаться с американскими судьями. Из этого общения он вынес несколько твердых убеждений, а именно: "слепая справедливость является величайшим мифом, когда-то внушенным американской общественности"; вся деятельность судей направлена на одну конечную цель – занять пост в Верховном суде США; степень справедливости зависит от уровня власти и количества денег. Вся судебная система, включая деятельность правоохранительных органов и судов, коррумпирована, причем, "чем выше ты поднимаешься, тем больше коррупции". То же самое относится к правительственным кругам.

А вот его мнение о свободе слова в Америке. Проталкивая один из своих необычных продуктов (хлеб-здоровье), Сорэз наткнулся на невидимый барьер, которым оказалась одна из крупнейших фармацевтических корпораций, одновременно доминирующая на рынке хлебобулочных изделий. По наивности Сорэз начал с ней борьбу, рассчитывая на поддержку СМИ: газеты, радио и телевидение. К своему очередному удивлению он обнаружил, что все эти СМИ находятся под влиянием той же самой монополии, против которой он ведет борьбу. В отчаяньи он за свои деньги дважды опубликовал Открытое письмо к президенту (тогда им был Джимми Картер) в газетах: поначалу в “Вашингтон пост” (за 6 тыс. долл.), затем в “Вашингтон стар” (за 18 тыс. долл.). Поскольку никакой реакции президента на его письма не последовало, он не без трудностей связался с Белым домом, и какая-то секретарша информировала его, что президент в такие дела не вмешивается. Сорэз лет 10 боролся за рынок для своего хлеба-здоровья и, в конце концов, проиграл. В этой связи он сделал следующее умозаключение: "Наконец, я ответил на вопрос, который всегда меня занимал. Что случится, если частный гражданин позвонит президенту с какой-нибудь проблемой? Будет ли тот отвечать группе людей из обычных граждан? И что, если проблема касается его обещаний на национальных (выборных) кампаниях? Мой опыт ответил на этот вопрос оглушительным "нет"". < >[27]

Его опыт также показал, что правительство США из бизнеса выводит больше компаний, чем соперничество с иностранными фирмами со всеми вместе взятыми. Налоги и сверхрегуляция наносят смертельный удар по тысячам компаний каждый год. <>[28]

Другой удар наносят монополии, о которых Сорэз, будучи американцем, даже не догадывался до начала занятия бизнесом. Если бы предварительно он прочитал книги советских авторов о государственно-монополистическом капитализме на Западе, в том числе в США, он был бы более подготовлен для борьбы. Но поскольку марксизм он не любит, тем более марксистскую науку, то он все испытал на себе, подтвердив все наши писания о ГМК. Он весьма подробно описал их методы контроля и подавления всех, угрожающих их интересам (от убийств, поджогов и подкупов). Сорэз резюмирует: "В большинстве случаев, когда малый бизнес, ставший жизнеспособным, заметно начинает вступать в сферу доходного рынка крупных корпораций, они тут же систематически выкидывают их из бизнеса. И здесь нет никакого почтения к общественному или национальному благосостоянию или уважения к закону. Вся система направлена на одну вещь – выкинуть компанию из бизнеса навсегда".

XII. <Драгош Калаич. О долларе>

...Истинная сила сверхнационального капитала заключается в его идеологии, процесс же долгового закабаления есть всего лишь техническое средство, позволяющее осуществлять идеологические цели.

"Из Множества – Одно".

Согласно масонской доктрине о происхождении мира, заимствованной из древних материалистических учений, в начале бытия существовало лишь "Одно", которое затем распалось и до сих пор распадается на "Множество" различных существ, предметов и явлений, форм и имен, видов и категорий.

Итак, идеальная цель – уничтожить "Множество", ликвидировать богатство разнообразия, присущее людям, их культурам и традициям; все это – ради восстановления обновленного "Одного". Поэтому орел и держит в клюве ленту с латинской надписью – девизом из тринадцати букв: "E Pluribus Unum" ("Из Множества – Одно").

В узком смысле тринадцать – это количество степеней развития энергии и преображения человека. В смысле же более широком тринадцать выступает как символ неполноты мира и его потребности быть предводимым обособленной "вершиной", ибо лишь под этой сверхвластью он якобы обретет целостность и избегнет опасности, которую также символизирует данное число. Над орлом парит Звезда Давида, составленная из тринадцати масонских пятиконечных звезд и символизировавшая первоначально "примирение противоположностей", примирение "неба" и "земли". Здесь она олицетворяет идеал стирания богатства человеческих различий и соответствующих ценностей. Для того, чтобы убедиться в целенаправленности и тщательной запрограммированности работы по превращению дивного разнообразия "Множества" в убогое единообразие "Одного", нет необходимости обращаться к архивам и компьютерной памяти различных "интернациональных" институтов – достаточно лишь оглядеться вокруг. Первая мировая война уничтожила четыре империи, еще сопротивлявшиеся экспансии сверхнационального капитала и его ростовщического метастаза. После второй мировой войны государства лишились своих суверенитетов, чьи остатки подвергаются с каждым днем все большей и большей угрозе. Идет процесс уничтожения последних резервов самобытности народов и их культур.

Во всех уголках планеты "Одно" воссоздается как уродливая карикатура на древнюю идею. Сегодня мир уже "объединен" сетями ростовщической эксплуатации и транснациональных корпораций. Повсюду люди пьют одну и ту же бурду и поглощают одну и ту же пищу "быстрого приготовления" под названием "мусор"; носят одну и ту же униформу – по диктату очередной моды или торговцев ширпотребом; слушают одну и ту же гибридную рок-музыку, в которой растворяются последние жалкие остатки выхолощенных народных мелосов; ютятся в казарменно однообразных спальных блоках, выполненных в "интернациональном стиле". И, несмотря на обилие телеканалов, смотрят повсюду одну и ту же или почти одну и ту же, отупляющую и кретинизирующую программу, служащую своеобразным дополнением "направленному образованию", которое, вместо того чтобы способствовать формированию свободной личности, штампует безликие и покорные массы идиотов, вытравляя из их сознания малейший намек на национальную индивидуальность.

Великий блеф педерастов.

Техника овладения миром посредством долгового закабаления зиждется на системе, кредо которой в свое время ловко сформулировал известнейший экономист ХХ столетия Джон Мейнард Кейнс (1883 – 1946): "Инфляция стимулирует экономику, а долги вызывают рост производства". Итак, чрезмерные выбросы денежной массы искусственно увеличивают покупательную способность потребителя, а повышенный спрос с его стороны в свою очередь вызывает рост производства и благосостояния. Подобная система успешно функционировала до тех пор, пока доллар – навязываемый миру то кнутом, то пряником – полностью не освободился сперва от золотого, а затем и от всех прочих видов обеспечения в начале семидесятых годов. Еще раньше, декретом президента Джонсона от 19 марта 1968 года, было официально признано, что доллары – лишь клочки бумаги, несущие на себе знаки пустопорожних платежных обещаний. Однако производители этих бумажек и торговцы долгами и по сей день бесплатно пользуются богатствами, услугами и трудом человечества, вынужденного повиноваться великому блефу. Поскольку лидеры "власти педерастов" в эпоху наивысшего благосостояния, в шестидесятые годы, хвастливо заявляли, что такой благодатью мир обязан гомосексуальному мозгу Кейнса, сегодня я вправе довести до логического конца эту причинную связь. Кейнсова система и гегемония доллара являются противоестественными, как противоестественны и любые гомосексуальные связи, при которых партнеры не обогащают новыми формами любовь, но лишь патетически имитируют освященные природой отношения между мужчиной и женщиной. Эксперты, – а им-то ведомо, что вся мировая финансовая система долларовой и ростовщической эксплуатации есть попросту великий блеф, – как правило, притворяются идиотами, страшась неизвестности и пуще всего таинственного "после", которое неизбежно наступит вслед за катастрофой.

Сейчас они, возможно, умоляют "Великого Архитектора Вселенной" отсрочить миг истины, когда придется сполна оплатить цену роковых иллюзий. Миг же этот, может быть, ближе, чем мы думаем. Слово Жерару ле Ру – известному банкиру и идейному вдохновителю значительной части швейцарских финансистов, которого ежедневник " La Suisse" представляет также и как признанного пророка: "Что бы ни произошло, мировая финансовая система обречена. Покуда она еще держится на плаву. Как воздушный шар. Однако довольно легкого укола иглой – и с ней будет покончено. Я не знаю лишь, сколько времени потребуется до катастрофы".

Запас финансовых трюков исчерпан.

Передо мной – свежий полугодовой отчет экспертов Всемирного банка о состоянии мировой экономики, адресованный исполнительным директорам международных финансовых институтов. Состояние – тревожное. Прогноз на ближайшее будущее – застой. Что, впрочем, и не удивительно. Ведь крупнейшим должником планеты является, как известно, страдающий от хронического дефицита госбюджет США: двести миллиардов долларов, с тенденцией к неуклонному росту. Только благодаря "добровольным" жертвам Японии и Западной Германии, чьи государственные банки прямо или опосредованно поддерживают доллар, скупая его несметные массы, он еще кое-как держится на плаву, а развивающиеся страны спасаются от новой волны инфляции. Но когда эта волна нахлынет, рост цен на сырье уже не сможет угнаться за ней, как это было во время кризисов 1971 – 1973 и 1977 – 1978 годов. А коли так, у стран Третьего мира нет шансов даже на регулярную "отработку" своего долга, тем более – на выкуп основного капитала. И с каждым днем все актуальнее звучит замечание Фрица Лойтвиллера, директора швейцарского Национального банка и президента Банка международного выравнивания в Базеле, высказанное в "далеком" 1984 году: "Мы пока что даже не знаем, как подступиться к этой проблеме (задолженность). Никакие финансовые трюки не способны решить ее. И речь идет не о том, будут ли возвращены долги и если будут, то – когда. Ясно, что возвращены они не будут; я, например, просто не представляю себе, как это осуществить. Давайте говорить лишь о выполнении долговых обязательств. Тем более что это единственное, чего хотят банки. Банки вовсе не стремятся любой ценой вернуть назад свои деньги. Да и что бы они с ними делали?" Действительно, что бы они делали с этими тысячами миллиардов долларовых бумажек? Сдали бы на макулатуру?

1987 год.

P.S. То, о чем я говорил и писал и в 1987 году, и значительно раньше, подтверждается сегодня самой жизнью. Соотношение природных и рукотворных богатств, обладателем которых является человечество, и общемировой денежной массы выражается на сей день пропорцией 1:25. Разрыв между этими показателями неуклонно растет, чему способствует в первую очередь неустойчивость и необеспеченность американской валюты – доллара. Однако доллар по-прежнему сохраняет свой искусственно высокий курс, что вызвано прежде всего стремлением определенных "интернационально"-криминальных кругов утвердить таким образом свою власть во всем мире. На последнем заседании "Трехсторонней комиссии" – этого отвратительного детища "нового мирового порядка" – Давид Рокфеллер прямо заявил, что в будущем власть на планете должна принадлежать банкирам и их прислужникам из числа так называемых "интеллектуалов". Доллар все еще правит миром, увлекая его в пропасть неизбежной катастрофы апокалипсического масштаба.

Декабрь 1992 года. < >[29]

            XIII. <В.К. Потехин. Современные войны и национальная безопасность России>

 I. Понятие войны.

Война, как общественное явление, есть средство разрешения противоречий между государствами, классами, народами, племенами, которые складываются вокруг ресурсов, контролируемых сторонами. Это явление носит естественный характер, и политики без ущерба своей стране не могут его отменить, а могут лишь смягчить или наоборот стимулировать процесс его протекания.

Высказанное понимание войны принципиально отлично от взглядов классиков марксизма, которые вслед за К.Клаузевицем определяют войну как продолжение политики иными средствами. Отличие состоит в том, что конфликты и целевые установки не обязательно имеют политическую природу и старше как классов, так и государств. Строго говоря, высказывание К.Клаузевица не есть определение войны, а лишь указывает на возможный, наиболее вероятный путь ее начинания.

Автором предлагается универсальное обертывающее определение войны – способ разрешения общественных противоречий путем уничтожения, геноцида или дезориентации противника с целью захвата или перераспределения его ресурсов.

Цель – перераспределение ресурсов – была всегда, в том числе и в доклассовом обществе. Более того, она в ту пору была выражена более рельефно. В доисторическом обществе войны шли за места укрытия племен, скот, водные и пастбищные ресурсы. В Древнем мире ассирийцы, египтяне, римляне, греки искали в войнах людские ресурсы (женщин, рабов) и драгоценности. Средневековые войны преследовали перераспределение территориальных и сырьевых ресурсов, а более поздние – сырьевых ресурсов и рынков сбыта.

Исторические периоды, когда войны велись будто бы во имя политических, религиозных или идеологических целей, лишь подтверждают данное определение, поскольку политические, религиозные и идеологические доктрины в эти периоды представляли экономически-экспансионистские устремления воюющих сторон и, кроме того, сами могли рассматриваться как ресурсы противника. В этой связи достаточно привести примеры "христианского" покорения Америки, с одной стороны, и крестовых походов в Иерусалим "за гробом господним", с другой.

Приведенным определением автор совсем не намерен утвердить то, что борьба лежит в основе всего живущего, что все силы природы находятся в постоянной борьбе между собой, стремясь к созданию нового и более совершенного путем разрушения старого и отжившего, а поскольку человечество составляет часть природы, постольку в своей деятельности оно подчиняется тому же закону. Это доказано всей философской мыслью. Определение лишь подчеркивает объективное начало в этом процессе, совсем не отвергая его субъективное обрамление.

Окончание войны фиксируется в договорах и соглашениях воюющих сторон (являющихся историческими и естественными разделителями войн). Так, окончание Второй мировой войны и принципы послевоенного геополитического устройства были документально оговорены и оформлены на Ялтинской (4-11 февраля 1945 года) и Потсдамской (17 июля – 2 августа 1945 года) конференциях глав государств-победителей (СССР, США и Великобритании). Акты о капитуляции Германии и Японии еще раз формально подтвердили эти результаты.

На Ялтинской конференции были намечены основные принципы общей политики в отношении послевоенной организации мира. Был утвержден "Протокол Соглашения между Правительствами СССР, США и Соединенного Королевства о зонах оккупации Германии и об управлении "Большим Берлином" от 12 сентября 1944 года Европейской консультативной комиссии. Ялтинская конференция приняла решение по вопросу о создании ООН. На 25 апреля 1945 года была намечена в Сан-Франциско (США) конференция Объединенных Наций с целью подготовки окончательного устава ООН.

На Потсдамской конференции был уточнен политический вопрос о четырехсторонней оккупации Германии, геополитические вопросы: о статусе Австрии и стран Восточной Европы, о Черноморских проливах, о польско-германской границе по линии Одер – Нейсе, о германском флоте, принято решение о суде над военными преступниками.

 II. Поражение России в четвертой мировой войне.

1. Третья мировая ("холодная") война, ее окончание и итоги.

Третья мировая война, завершившаяся на рубеже 60-70-х годов, которую принято называть "холодной", была по существу "войной поз". Формы ведения военных действий в этой войне: активная – демонстрация угроз и пассивная – поиск опасностей, исходящих от противника, стали, наряду с ядерным оружием и средствами доставки, еще одним способом давления на противника.

Ядерное противостояние двух блоков продемонстрировало с восточной стороны ограниченность существующих механизмов управления, в частности, экономикой, а с другой, западной стороны, – невозможность достижения поставленных целей используемыми методами холодной войны, что, по существу, и явилось итогом "холодной" войны.

Разделителем третьей мировой войны выступил цикл консультаций в Хельсинки 22 ноября 1972 года – 8 июня 1973 года, где были проработаны вопросы современных взаимоотношений в мире, и зафиксирована существующая геополитическая ситуация.

Последовавшие за этим три этапа консультаций Общеевропейского совещания по безопасности формализовали эти отношения. На третьем этапе, проходившем в Хельсинки на уровне высших государственных лиц с 30 июля по 1 августа 1975 года, был принят заключительный акт, в котором излагались взгляды на укрепление доверия между государствами, устранение причин напряженности между странами и уменьшение военного противостояния, а также определялись нормы и правила взаимоотношений между государствами, в частности, десять принципов международной безопасности:

- суверенное равенство, уважение прав, присущих суверенитету;
- неприменение силы или угрозы силы;
- нерушимость границ;
- территориальная целостность государств;
- мирное урегулирование споров;
- невмешательство во внутренние дела;
- уважение прав человека и основных свобод;
- равноправие и право народов распоряжаться своей судьбой;
- сотрудничество между государствами;
- добросовестное выполнение международных обязательств,

которые формально декларируются и сегодня, несмотря на их многократное игнорирование рядом стран.

Поэтому высказывания о том, что события в России начала 90-х годов – продолжение "холодной" войны и даже Второй мировой, несостоятельны. Однако, ясное понимание противоборствующими сторонами того, что противоречия между блоками не исчерпаны, и по-прежнему существует борьба за ресурсный передел мира, присутствовало в их политике и находило воплощение в развертывании новых форм конфликта во всех сферах взаимодействия. Эти умножающиеся конфликты требовали разрешений, которыми в истории служили войны.

Наличие ядерного оружия у конфликтующих сторон – оружия уничтожения не только противника, но и самого себя, не позволяло решать накопившиеся конфликты военными – боевыми средствами. Общество нашло выход из ситуации через новые формы ведения военных действий.

2. "Четвертая мировая война" и ее результаты.

Короткий промежуток времени – одно десятилетие – был использован блоками с разной степенью эффективности. Восточный блок так и не нашел новых форм управления. Атлантический блок, имея потенциальную потребность в природных ресурсах России, находился в более определенных условиях, что и послужило предпосылкой для нахождения решения.

В начале 80-х годов, по существу, началась "четвертая мировая война", основным оружием в которой служили потоки информации (в том числе и дезинформации), внедряемой в массовое сознание через СМИ. Прямое уничтожение противника в этой войне было заменено на его дезориентацию, а в дальнейшем на культурный и экономический геноцид.

Представленные в виде раскрепощения от "надуманных" догм нравственности, идеологии, от "государственного порабощения личности", с одной стороны, и совершенно отсутствующие, с другой, эти информационные вирусы сыграли свою роль. Оставляя технические и психологические аспекты ведения этой войны в стороне, обратимся к ее результатам.

А результаты четвертой мировой войны были катастрофичны для России:

- огромные территории, присоединенные к России столетия назад, перестали ей принадлежать;
- природные ресурсы были серьезным образом перераспределены;
- вдвое уменьшились людские ресурсы;
- Русь, как историческое ядро российской государственности, была искусственно расчленена на три "суверенные" обломка и три искусственные нации;
- как субъект геополитики, Россия была вытеснена с мирового уровня на региональный.

Что явилось причиной свершившегося? Небоеспособность Советской Армии? Есть все основания полагать, что ее боеспособность в 70-х и, особенно, в 80-х годах была основательно подорвана, но не настолько, чтобы не дать отпор агрессору в боевом конфликте. Причина кроется в другом.

К началу 80-х годов Атлантический блок накопил бесценный опыт ведения новых форм военных действий. Идеологическая, хронологическая, фактологическая и экономическая экспансии – древнейшие виды оружия, при наличии новых информационных и коммуникационных каналов, с успехом заменили танки, ракеты и боевые действия. В этих условиях армия стала лишь вспомогательным, хотя и осталась очень важным органом защиты государства. На передний план защиты суверенного государства должна была выйти система национальной безопасности, которой в России, по большому счету, не оказалось.

В результате Российская государственность находится сегодня в критическом состоянии.

3. Общенациональная идея в России.

Итак, если боевые действия в четвертой мировой войне остались за мировыми кулисами, то цели и результаты войны оказались налицо – ресурсы перераспределены и, с точки зрения, так называемого "мирового сообщества", справедливо. Поствоенное пространство было поделено Беловежским Соглашением.

Россия оказалась в другом, крайне нестабильном, политическом пространстве в качестве проигравшей стороны. Только понимание политическими лидерами и руководителями государства того факта, что Россия проиграла мировую войну и находится на коленях перед угрозой дальнейшего расчленения, способно интегрировать российское общество. Общенациональная идея в России сегодня одна. Это не коммунистическая идея, не демократическая. Это идея восстановления Государства Российского.

Но без понимания предпосылок возникновения этой идеи, без понимания того, что Россия находится в состоянии продолжающейся войны, без осознания механизмов ее проведения российскую государственность ждет дальнейшее разрушение.

 III. Модель ведения консциентальной войны.

1. Понятие консциентальной войны.

Под консциентальной войной автор понимает войну психологическую по форме, цивилизационную по содержанию и информационную по средствам, в которой объектом разрушения и преобразования являются ценностные установки народонаселения противника, в результате чего первичные цели заменяются вторичными, третичными и более низкими, приземного уровня, с несколько увеличивающейся вероятностью их достижения, причем эта вероятность за счет экономических и других материальных рычагов воздействия варьируется таким образом, что достижение заменяющих целей воспринимается человеком как его благо.

Учитывая непосредственную связь ценностных и целеполагающих установок человека с культурой его народа, можно сказать, что объектом разрушения в консциентальной войне является культурная оболочка противника, а поскольку культура – стержень цивилизации, вопрос идет о разрушении цивилизации.

2. Практическая реализация консциентальной войны.

В конце 80-х годов Сорос прибывает в Россию для организации совместно с Р.Горбачевой нового фонда "Культурная инициатива". Связь с президентской четой позволила Соросу и его команде наладить прямые контакты с высшими лицами государственной власти.

Правильно оценив тенденции смены этой власти, Сорос переориентировался на окружение Ельцина, и уже в 1990 году группа экспертов разрабатывала для России программу реформ (ложное проектирование), породившую, совместно с программой злополучных дней Явлинского, иллюзию быстрого капиталистического процветания России (инициирование ожидания). На базе этих разработок российским правительством в конце 1991 года была принята к исполнению программа "шоковой терапии".

Начиная со 2 января 1992 года, "шоковая терапия" вызвала в России беспрецедентный хаос и вполне предсказуемую (после аналогичных мероприятий в Польше, Танзании и т.д.) гиперинфляцию. Целые группы уникальных исследователей бежали на Запад в поисках работы, т.к. в России усилился экономический хаос (результаты, порожденные ложным ожиданием).

Следуя планам Сороса-Сакса, правительство Ельцина-Гайдара ввело жесткое сокращение правительственных дотаций промышленности и сельскому хозяйству, несмотря на то, что большая часть экономических мощностей оставалась в руках государства. Было объявлено, что через три месяца дефицит госбюджета будет сведен к нулю (ложное прогнозирование).

Кредитования закончились, предприятия оказались в астрономическом долгу, т. к. инфляция вышла из-под контроля (последствия ложного проектирования). Экономика и инфраструктура начали разрушаться.

Удачно подобранный исполнитель – ограниченный Е.Гайдар и недалекий покровитель – Б.Ельцин оказались в состоянии, когда для признания несостоятельности своих взглядов и действий требовалось гражданское мужество и хотя бы небольшая любовь к своему народу. Ни того, ни другого у них не оказалось. Как зарвавшиеся игроки в карты, они требовали продолжения игры, продолжения эксперимента. В стране нарастал обвал экономики.

И тому, и другому нужен был Чубайс, приватизация которого явилась продолжением и дополнением политики Правительства и Президента России (необеспеченность и несостоятельность действий). Позиции власти требовали укрепления, надо было любой ценой, в том числе и криминально, не только интенсивно расширять слой мелких, но и создавать крупных собственников: владельцев телевидения, газет, банков, акционерных компаний... Только таким образом представлялась возможность сохранения власти. Речь шла о жизни и смерти. Власть стала заложником ситуации.

3. Схема ведения современной консциентальной войны.

Таким образом, логическая схема ведения консциентальной войны донельзя проста. Исходной предпосылкой служат прекрасные качества людей планировать свое будущее. Есть различие: переводятся ли эти планы в материальное оформление или остаются в мечтах, но банкротство жертвы более эффективно при превалировании последнего типа планирования.

Рассмотрение схемы ведения консциентальной войны проведем на примере процесса разрушения экономики России. В целях упрощения срез информационной войны против СССР исключим из рассмотрения.

1) На первом этапе – этапе начала ведения военных действий задача управления – посеять в мыслях объектов интервенции актуальные цели, на первый взгляд, легко достижимые, но потенциально с малой вероятностью или в процессе проведения операции с понижением вероятности. В России этими ориентирами в конце 80-х годов являлись идеи социальной справедливости, демократии и повышения жизненного уровня, так что предпосылки для ведения консциентальной войны были налицо.

2) Второй предварительный этап заключается в индуцировании ожидания достижения цели. В России средства массовой информации того времени с утра до вечера обсуждали нарушение социальных прав в республиках СССР, антидемократические действия МВД и армии, крайне низкий уровень жизни, национальные проблемы. Таким образом, не только предпосылки, но подготовка к консциентальной войне была проведена на самом высоком уровне.

3) Как правило, в этом типе войн наиболее важен третий этап – этап инициирования ожидания близости реальных перемен. Наличие пятой колонны в России позволило правильно выбрать направление разрушительного удара, что было не так-то просто, поскольку разрабатывались четыре варианта смещения ценностных установок: прав и свобод человека, идеи социальной справедливости, построения демократического общества и реализации быстрых экономических преобразований. Без аборигенных рекомендаций выбор был не очевиден. Программа действий на этом этапе – информационное обеспечение ожидания близости перемен. При наличии финансовых ресурсов у разработчиков информационного экономического проекта проблем со средствами массовой информации возникнуть не могло.

4) Этап ложного проектирования практически совпадает во времени с этапом инициирования ожидания близости перемен. Разработка программы "500 дней", ее укороченных вариантов, другие информационные фальсификации СМИ породили к жизни программу "шоковой терапии", одновременно с иллюзией общества реальности быстрого повышения жизненного уровня.

5) Пятый этап – этап ложных реформ – предполагает решительность и жестокость в исполнении. В России это присутствовало в лице государственных руководителей в болезненных вариантах. Лишь этим, а не психологическими факторами, можно объяснить длительное садистское продолжение реформ, в результате которых российская экономика перестала существовать.

6) Последним этапом военных действий в этой войне (операции) является процесс сдвига ценностных ориентиров. Если на первых этапах консциентальной войны намечаемые преобразования заявляются во имя человека, то на последующих исходные установки и материальные условия жизни, по существу, заменяются новыми, которые ломают существующее миропонимание человека и подводят его к принятию новой реальности бытия. На этом этапе разрушения культурной оболочки однозначно просматриваются истинные цели не только консциентального экономического, но и глобального проекта в отношении России.

Наиболее ярким демонстрационным примером сдвига ценностных ориентиров может служить мировоззрение российской интеллигенции, особенно ученых, артистов, журналистов, партийных деятелей. Войдя в эпоху перестройки и реформ с благородными, социально-ориентируемыми, но оказавшимися разрушительными целями, она сегодня приняла и реализует как идеи наживы, спекуляции, обогащения, впрочем, с небольшой вероятностью успеха, так и идеи проституции – своей продажи и предательства государственных интересов.

Роль разрушителей отводит интеллигенции и Б.Ельцин в одном из своих выступлений: "Российская культура оказалась в трудном, драматическом положении. Это тем более несправедливо, что именно творческая интеллигенция была одним из главных инициаторов изменений в России..." (то есть того, что произошло в России). Впрочем, и сегодня не все, что интеллигенция заслужила, она получила сполна.

7) Этап развития успеха – первый этап новой операции против России. Как всякая крупнейшая военная операция, рассмотренная консциентальная война в экономике предполагала энергичное использование достигнутого успеха, в обеспечении чего послужила приватизация. Это новый срез информационной войны, но по той же самой консциентальной схеме!

В рамки предложенной модели ведения войны вписываются не только события в экономике Российской Федерации, но и процессы развала СССР. Между этими процессами можно установить полное изоморфное соответствие. Несостоятельные установки на "новую политическую реальность", "новое мышление", "всеобщее разоружение и стабильность в мире"... и безответственные действия маленького тщеславного Президента аналогично приведенной схеме разрушили государственное пространство СССР. Единственным отличием являлся объект ведения военных действий – государственная целостность Советского Союза.

4. Мировой характер происходящих процессов.

То, что описываемые процессы носили мировой характер, следует из того, что аналогичные схемы проигрывались и в Польше, и в Венгрии, и в Румынии... Наиболее схожие с процессом развала Советского Союза разрушения наблюдались в Югославии и Чехословакии.

Близость во времени процессов, происходящих в СССР, странах Варшавского договора и странах третьего мира, ориентирующихся на социализм, их схожесть, одинаковые средства ведения против них военных действий со стороны развитых стран мира позволяют говорить как об их мировом и естественном характере, так и об управляющих началах этих процессов.

 IV. Состояние национальной безопасности России.

Сегодня становится все более и более очевидным, что причина развала Советского Союза – в отсутствии системы национальной безопасности. Что такое национальная безопасность? И каково сегодня состояние национальной безопасности России?

1. Понятие национальной безопасности.

Национальные интересы Российской Федерации – совокупность ее жизненно важных и геополитических интересов.

Под жизненно важными интересами Российской Федерации понимается: ее территориальная целостность и многообразие этносов; воспроизводство народонаселения; уровень государственно-исторического и экологического самосознания народа, его культура и образование, экономическое и социальное благополучие, психическое и физическое здоровье; права, свободы и обязанности граждан, а также достойное существование ее будущих поколений.

Геополитические интересы Российской Федерации – поле политического, экономического и информационного влияния на географические зоны, исторически тяготеющие к России или являющиеся ее форпостами различного рода экспансиям других субъектов геополитики, а также болевые точки воздействия на эти субъекты.

Геополитические интересы вынесены из жизненно важных на том основании, что Россия – одна из немногих стран в мире, являющаяся, в принципе, самодостаточной.

Национальная безопасность Российского государства – защищенность конституционными, законодательными и практическими гарантиями его жизненно важных и геополитических интересов.

Практические гарантии предполагают безусловную судебную и исполнительную реализацию Конституции и законов внутри государства, а также юридическую, экономическую и другую защиту (в том числе и силовую) международно-принятых договоров и обязательств, затрагивающих геополитические и жизненно важные интересы Российского государства и интересы лиц, подданных ему.

Ни одна из этих гарантий федеральной исполнительной властью сегодня не обеспечивается. Более того, по всем направлениям безопасности наблюдается явный, неконтролируемый провал проводимой политики.

2. Виды безопасности.

Классификацию безопасности можно строить различным образом: по объекту безопасности (человек, семья, народ, нация, общество, государство, человечество); по предмету безопасности (биология, химия, радиация, экология, техносфера...); по проблемному (ситуационному) признаку (этноконфессиальная безопасность, демографическая, генетическая, духовная, нравственная...); по функциональному признаку (социальная, экономическая, политическая...) ... Эти срезы сложным образом пересекаются между собой, не являясь единственными и, быть может, не самыми наглядными. К примеру, очень наглядной классификацией является деление национальной безопасности по виду угроз.

Но какое бы направление национальной безопасности мы ни взяли, для каждого существует качественный или даже количественный критерий, идентифицирующий состояние выбранного направления как состояние развала, хаоса, деградации.

3. Состояние безопасности России.

1) Впервые в истории России сложилась ситуация, когда Россия перестала играть роль мирового геополитического субъекта. Разрушены все ее геополитические оболочки. Она имеет крайне ограниченный выход к Черному и Балтийскому морям. Козыревский МИД в конце 1995 года подписал соглашение по проекту "Туманган", то есть задал курс на свертывание российских геополитических интересов в юго-восточной Азии. По этому проекту Россия все более удаляется на периферию от мировых торговых магистралей.

2) Внутреннее положение России характеризуется непрекращающейся борьбой за власть, полной дезориентацией в управлении государством, резким падением жизненного уровня населения, непримиримостью имущих и неимущих слоев населения, умело поддерживаемыми межнациональными конфликтами...

3) Крайне актуальна для России демографическая проблема. Отношение числа рожденных к числу умерших в 1980 году составляло 1.44, в 1985 – 1.46, в 1991 – 1.06, в 1992 – 0.88, в 1993 – 0.62, в 1994 – 0.54, в 1995 – 0.47 (неуточненная цифра). Выстроенные в график данные наглядно показывают произошедшую демографическую катастрофу. Под вопрос поставлена способность нации к самовоспроизводству.

В связи со сказанным отметим, что плотность населения в Азии увеличилась с 59 человек на кв. км. в 1980 году до 72 человек в 1990 году. Эти цифры несравнимы с плотностью населения в России, которая в 1990 году составляла 8 человек на кв. км. ...Россия, с огромными запасами природных ресурсов, на три четверти необжитая, становится очень привлекательной для колонизации, что и подтверждает сегодня демографическая экспансия китайцев на Дальнем Востоке и безудержное стремление иностранных финансов и капитала подчинить контролю российский рынок.

Если за гипотетичностью приблизительно 800-летней цикличности переселения народов стоит неидентифицированная реальность, ситуация для России складывается катастрофическая. Развертывание нового цикла приходится на начало XXI века. В этом противостоянии Россия, вероятней всего, окажется одна, без союзников.

4) В области экономики одним из основных критериев состояния безопасности служит время воспроизводства производственных фондов, которое по оценкам на 1994 год составляет более 3000 лет. Это время, за которое любое металлическое изделие превратится в ржавчину, а железобетонные изделия обрушатся несколько раз. Здесь использовалась цифра в 1,8% на амортизационные отчисления за 1993 год. Сегодня на практике эти отчисления близки к нулю!

Таким образом, производственные фонды в России абсолютно сокращаются, без сколько-нибудь заметного их воспроизводства и модернизации, т.е. в России проедаются не только нефть, уголь, лес, ... но и производственные фонды, созданные предыдущими поколениями.

5) Примеры можно продолжать по всем направлениям, и везде оценки не будут более благоприятными. Продолжается территориальное дробление государства; средняя заработная плата (по самым скромным оценкам и различным методикам расчета) в три раза ниже, чем в 1989 году; экраны и страницы средств массовой информации заполнены материалами, направленными на слом нравственных устоев граждан, их психики, правовых норм в обществе (время показа сцен насилия в сравнении с 1988 годом возросло в сотни раз!).

6) В области обороны.

Существовавший в 1988 году, далеко не равный, но все-таки баланс сил в мире с ликвидацией СССР практически разрушен. США получили 2-3-кратное превосходство в силах общего назначения, 4-6-кратное превосходство на океанских и морских театрах. По периметру России расположено около 1000 военных баз с полными комплектами ракетных комплексов и других средств воздушного нападения всех видов базирования.

Противопоставить этому практически нечего. Черноморский флот фактически перестал существовать, Балтийский – навряд ли может выполнять серьезные боевые задачи, Северный и Тихоокеанский флота могут выделить на боевое дежурство единицы подводных лодок... На каждые 100 боевых дежурств надводных кораблей в 1988 году сегодня приходится не более 10! Налет часов летчиками тактической и стратегической авиации России в 8-12 раз меньше, чем летчиками Японии и США. Лишь юридически Россия сохранила паритет в стратегических ядерных вооружениях.

 V. Пути выхода государства из системного кризиса.

1. Системный кризис в России.

То, что страна находится в глубоком системном кризисе, доказательств не требует, достаточно еще раз перечислить показатели состояния национальной безопасности:

- экономика в сравнении с 1988 годом разрушена на 50 – 60% (реальное состояние дел много хуже, поскольку нарушены все связи между экономическими субъектами);

- система финансов находится под контролем международных финансовых центров;

- золотые запасы страны растранжирены на 90%;

- смертность населения в стране на 1 миллион превышает рождаемость;

- власть полностью потеряла контроль за государственной безопасностью в стране и не владеет информацией о ее состоянии;

- конструктивная оппозиция, обладающая силовым потенциалом для взятия власти и уничтожения деструктивных начал в стране, отсутствует;

- вооруженные силы страны полностью дезориентируемы политической властью;

- уровень преступности в сравнении с 1988 годом достиг немыслимых для России высот (по некоторым криминальным направлениям в десятки раз)...

Сложившаяся ситуация – даже больше, чем системный кризис. Наиболее адекватный ей образ – обвал государственности. Для вывода страны из этого неориентируемого состояния необходимы или еще один виток исторического развития, то есть время, чего у России нет, или управляющие целеполагающие начала по защите национальных интересов. Таким образом, вопрос, "какие целеполагающие шаги должны быть предприняты в обеспечении национальной безопасности России?", актуален и требует практически немедленного решения.

2. Первые шаги по выходу страны из государственного кризиса.

В настоящее время в мире назревают глобальные ресурсно-сырьевой, демографический и духовный кризисы, угрожающие обострением всех видов межгосударственных, этнических и политических конфликтов, массовым голодом и саморазрушением обществ. В ближайшие десятилетия для большинства народов Земли основной проблемой станет проблема выживания.

Россия, на территории которой содержится большая часть многих природных ископаемых, а плотность населения одна из самых низких, становится исключительно привлекательным объектом всех видов экспансии как промышленно развитых, так и перенаселенных стран мира. Для нее проблема выживания актуализируется многократно уже сегодня. А это требует, прежде всего, разработки концепции национальной безопасности и ее законодательного подтверждения.

Иначе говоря, ключевая проблема национальной безопасности России – проблема концептуального, доктринального и законодательного обеспечения ее национальных интересов. В настоящее время это обеспечение либо отсутствует, либо представляет собой неадекватный действительности суррогат, искусственно подогнанный под либерально-монетаристские догмы.

Так, в области концептуального обеспечения национальной безопасности отсутствуют:

- дескриптивные модели России и внешнего мира, обладающие прогностической способностью;
- нормативные модели интересов России и внешнего мира, в рамках которых достигаются желательное для России мироустройство и направление развития мировых процессов;
- методологические концепции, определяющие пути и средства реализации концепции национальных интересов.

В области доктринального обеспечения национальной безопасности отсутствует взаимоувязанная и жизнеспособная система нормативных документов от концептуального уровня, содержащего:

- концепцию национальной безопасности;

- закон о национальной безопасности;

- доктрину национальной безопасности,

до стратегического, включающего:

- концепцию военного строительства и военную доктрину;

- концепцию и доктрину внешнеполитической деятельности;

- концепцию и доктрину внешнеэкономической деятельности,

и далее – до уровня конкретных, но крайне актуальных концепций и законодательных актов:

- о защите культурных образцов Российской Федерации;

- об экологической безопасности;

- о концепции национальных отношений;

- о демографической политике;

- о продовольственной безопасности.

Отсутствие концептуального и доктринального обеспечения национальной безопасности России приводит к тому, что государство сегодня не может ни заявить о своих национальных интересах, ни, тем более, их защитить, даже при наличии силового и ресурсного обеспечения, примером чего служат события в Чечне и на Балканах.

Если в прошлом носителем концепции и доктрины безопасности в неявном виде была КПСС, то в настоящее время, при многопартийности и отсутствии общепринятой идеологии, для проведения последовательной, целостной и стабильной политики по обеспечению безопасности нужны концепция, закон и доктрина национальной безопасности, сформулированные в явном виде, имеющие статус закона и прошедшие научные и общественные обсуждения.

Политическая дестабилизация в мире, связанная с разрушением ялтинско-хельсинкской системы границ и равновесия сверхдержав, также требует явной формулировки концепции, закона и доктрины национальной безопасности, позволяющих ориентироваться в калейдоскопически меняющемся мире.

Итак, первые шаги по выходу России из кризиса, как ни парадоксально, – приведение в соответствие законодательной базы РФ ее национальным интересам. То малое соответствие, которое было в последние годы СССР, за время перестройки и реформ исчезло полностью.

3. Обеспечение строительства системы национальной безопасности.

Тому, что наша страна имеет в 1996 году формальный суверенитет, мы обязаны только вооруженным силам и, в первую очередь, стратегическим ядерным силам России. Проблема обеспечения военной безопасности России, с учетом на притязания к России мирового сообщества, сегодня как нельзя более актуальна.

Угрозы суверенитету Российской Федерации на современном этапе многократно усиливаются, ибо создание законодательных основ национальной безопасности Российской Федерации – по существу, начало строительства ее системы национальной безопасности. А поскольку задачами системы национальной безопасности являются выявление и прогнозирование, предотвращение, нейтрализация, пресечение, локализация и устранение и отражение и уничтожение угроз национальным интересам, то есть устранение и уничтожение факторов неустойчивости Государства Российского, что в системе существующих взаимоотношений в мире предполагает нарушение сложившихся не только экономических, но и политических балансов, постольку это строительство требует силового обеспечения.

Учитывая состояние, в котором находится Россия, и тенденции атлантического сообщества, трудно согласиться с кардинальными реформаторами ее вооруженных сил. У России нет ни времени, ни сил, да и потребностей в реформировании армии. Если и есть потребность в ее реформировании, то только в одном – в развитии подразделений быстрого реагирования. Проблема в обратном – в сохранении и совершенствовании существующих вооруженных сил и непременно СЯС. Это последний щит суверенитета России.

Совершенствование же вооруженных сил предполагает: во-первых, оптимизацию их численности, во-вторых, стажировку курсантов ВВУ РФ в "горячих точках", в-третьих, шлифовку российской боевой техники в этих регионах и, в-четвертых, насыщенные режимы боевых дежурств, походов, учений..., то есть повышение боевой готовности.

Что же касается технического и тылового обеспечения армии, формирования общественного мнения о престижности военной службы, то это есть следствие политической и государственной воли руководства страны и армии, никак не связанное ни с какими реформами.

4. Другие возможные шаги в обеспечении государственной целостности Российской Федерации.

Полная парализованность государства в хозяйственной, экономической, политической и социальной жизни требует от политического и государственного руководства решительных и незамедлительных действий.

Во-первых, требуется приостановить действие Федеративного договора "О разграничении предметов ведения и полномочий между федеративными органами государственной власти Российской Федерации и органами власти суверенных республик в составе Российской Федерации" и аналогичного договора с органами власти краев, областей, городов Москвы и Санкт-Петербурга Российской Федерации как договоров, разрушающих целостность Российской Федерации.

Во-вторых, восстановить экономическое единство территории Российской Федерации.

В-третьих, устранить несоответствие экономических и рыночных структур Российской Федерации.

В-четвертых, восстановить общественно-государственный контроль за СМИ.

К несчастью для России, ни политических, ни властных ресурсов для этого в стране нет. Так, коммунисты не понимают, прежде всего, ущербность Федеративного договора, не осознают разрушительность его потенциала, а демократы, к тому же, отрицают необходимость и других предложенных действий.

Примечания.

Владимир Константинович Потехин – эксперт комитета Государственной Думы по безопасности.

1 К.Клаузевиц. О войне, т.1. М.: Воениздат, 1936.; Ф.Энгельс. Избранные военные произведения. М., 1958.; В.И. Ленин. О войне армии и военной науке. Сб., Т. 1 – 2. М. 1958.

2 Ф.А. Брокгауз, И.А. Ефрон. Война. Энциклопедия, т. VI -а, С-Петербург, 1892.

3 Автор приносит глубочайшие извинения М.Горбачеву, Б.Ельцину и их иностранным разработчикам за то, что все лавры в разрушении экономики России он отдает Дж.Соросу. Это простительно хотя бы потому, что именно Сорос – практик информационно-консциентального подхода.

4 У.Энгдал. Секретные связи Дж.Сороса в его войне на вторичном рынке ценных бумаг. Материалы исследования Шиллеровского института. /пер. с примеч. Т.В. Муранивского/, 1994,12 с.

XIV. <Николай Коньков. Крах либерализма>

Почти неделю наблюдая через океан "избирательный клинч" двух полупрезидентов США, многие отечественные средства массовой информации, от газет до телевидения, старательно делают вид, что никакой существенной разницы между участниками тамошней схватки нет, что, мол, "хорошее борется с лучшим", просто демократия в Америке настолько образцовая, что судьбу президентского кресла могут решить какие-то тысячи или даже сотни голосов "простых избирателей". То есть величина, которую даже наш Центризбирком, возглавляемый В.Вешняковым, и во внимание никогда не принимал — даром что "электорат" РФ почти вдвое меньше американского.

Наверное, следует задать приверженцам такой точки зрения простой и естественный вопрос: если разницы действительно нет, зачем тогда упираются "до последнего" Гор с Бушем, почему дело дошло до показа грязного белья "величайшей демократии мира"?

Белый дом в Вашингтоне – конечно, ценный приз, однако не сам по себе. На каждого кандидата работает не только мощная партийная машина, но и стоящие за ней "структуры влияния", для которых "свой человек в Вашингтоне" – гарантия определенного и выгодного для них курса внутренней и внешней политики. Так что нынешняя ситуация – лишь публично-политическое проявление конфликта, реально существующего между этими "структурами влияния".

В чем же суть этого конфликта? Та модель поведения, которую осуществляли США в течение последнего десятилетия, накануне и после гибели СССР, была связана с ценностями "открытого общества" и "либеральной демократии" западного образца. Человечество рассматривалось как совокупность биологических особей, и такому человечеству предлагалась универсальная система координат "made in U.S.A.", одинаковая и в Нью-Йорке, и где-нибудь в Тропической Африке.

Разумеется, на практике дело обстояло далеко не так, однако подобное идейное основание, грубо материалистическое по природе своей, да еще подкрепленное звонким долларовым дождем, плотно объединяло всех "демократов" мира – независимо от партий, гражданства и расы. Надо сказать, в этом отношении создатели данной системы координат превзошли и "коммунистов", и "фашистов", которых по всем канонам социал-дарвинизма следует считать предшественниками "демократов". Подобная аналогия, несмотря на всю ее условность, хорошо объясняет многие особенности "демократического" этоса – в частности, почти физиологическое неприятие своих "предков", которые воспринимаются буквально как подлежащие истреблению "недочеловеки".

С другой стороны, этическая мутация людей, принявших подобную модель поведения, в их собственных глазах могла выглядеть стремлением к "прогрессу" и распространению "истинных ценностей", уже воплощенных на Западе и в Америке, прежде всего, на "страны проживания". Нынешний "клинч" Гора и Буша-младшего, независимо от его итогов, уничтожает эту "либеральную" иллюзию, поскольку демонстрирует реальную ситуацию в Америке, выступавшей "образцом для подражания" всего "демократического человечества", ее истинные ценности и интересы.

Структуры, стоящие за Бушем, очевидно, считают, что "мавр либерализма" сделал свое дело и ему пора уходить, чтобы США могли вернуться к "традиционному лидерству" в лишенном СССР и "красной опасности" мире. Эти структуры всерьез воспринимают опасности, связанные с попытками дальнейшей "унификации человечества", – попытками, способными "разнести" саму Америку на части уже в ближайшей исторической перспективе. Эти структуры готовы "прекратить игру" и выйти из нее пусть не с максимальным, но с весьма значительным выигрышем и с минимальным риском для себя.

Напротив, структуры, стоящие за Гором, намерены продолжать рискованную игру в "либеральный глобализм", до последнего времени приносившую Америке невиданные дивиденды (профицитный бюджет, десятилетний экономический рост, статус единственной сверхдержавы и т.д.). Они весьма справедливо полагают, что фактический отказ от идей либерального глобализма повлечет за собой для Америки и Запада в целом приблизительно такие же последствия, какие для мирового коммунистического движения повлекли хрущевские разоблачения "культа личности" Сталина.

То есть налицо глубинный раскол правящей элиты США по важнейшему вопросу политической стратегии. < >[30] Не будь этой дилеммы, ситуация разрешилась бы аналогично тому, как она решалась в 1960 и 1976 годах, о чем со знанием дела поведал известный в советское время журналист Мэлор Стуруа. Но сегодня никто уступать не хочет и не может – слишком велика "цена вопроса", а "корректировать" ситуацию после выборов, как это было в 1963 году с Дж.Кеннеди, может быть слишком поздно, да и безрезультатно: теперь ведь дело не столько в личных качествах Буша или Гора, сколько в интересах приблизительно равных по силе и влиянию частей американского истеблишмента.

Следует еще раз подчеркнуть: нынешнее "зависание шарика на вершине" — редкий момент "равнодействия" противонаправленных сил, когда достаточно малейшего толчка, чтобы шарик истории покатился в ту или иную сторону. Но оно же свидетельствует о том, что нынешняя Америка объективно не способна сыграть роль глобального мирового лидера и готова отказаться от принципов "либеральной демократии", если те будут ей невыгодны. А следовательно, все сторонники курса "либеральных реформ" в России на деле так или иначе действовали и действуют вовсе не ради мифического "приобщения россиян к мировой цивилизации", а в интересах США против интересов страны, гражданами которой они являлись и являются (соответственно – СССР и Российской Федерации). И относиться к ним следует соответственно. В том, что данное положение становится бесспорным, – главный для нас итог президентских выборов в США 2000 года. < >[31]

            XV. <Михаил Делягин. 10 лет, которые потрясли мир>

     Итоги распада СССР для России и человечества.

1. Причина распада СССР – поражение в глобальной конкуренции из-за разложения системы управления (“точка невозврата” была пройдена в начале 70-х годов, когда нефть, позволившая надеяться на экстенсивное развитие, сорвала последнюю попытку модернизации). Экономическая реформа началась в 1987 году как стремление бюрократии украсть распределяемые ею ценности. СССР рухнул, когда на высшем уровне сгнило все.

Непосредственная причина – отказ руководства СССР от культурной ассимиляции национальных элит (как это было в царской России) и, напротив, пестование их обособленности. <>[32]

2. Для России (и всего СССР, кроме Прибалтики) распад СССР стал национальной катастрофой. За 3 года производство упало в 2 раза, инвестиции – в 4, неизмеримо сократился уровень жизни (при этом многие регионы были отброшены в условия натурального хозяйства).

Рост социальной дифференциации разрушил целостность общества. За 10 лет так и не сложилось государство (сейчас это конгломерат трех группировок, солидарных только в игнорировании интересов народа).

10 лет деградации привели к сокращению доли России в мировой экономике почти в 10 раз – с примерно 6% в 1990 (доля СССР – примерно 9%) до 0,65% в 2000 году. Безвозвратная утрата технологий и высокотехнологичных производств, а также целых научных школ лишила Россию возможности участвовать в мировой конкуренции, отбросила ее в положение “страны третьего мира”. Утрачен культурный уровень, разрушены системы образования и здравоохранения. Произошло одичание масс.

Порожденный этим реваншизм и национализм (усиленный массовым бегством населения из стран СНГ) – дополнительная угроза России. Ее деградация еще отнюдь не остановилась.

3. Ситуация в странах СНГ качественно хуже российской. Страны СНГ и Прибалтики экспериментально доказали, что не могут развиваться сами или на ресурсах Запада, без ресурсов России, но сегодня не могут предложить ей ничего взамен. Результат – грабеж в той или иной форме. < >[33]

В странах СНГ качественно выше коррупция и разложение госаппарата, чем в России. 6 из 11 прошли через войны. В Латвии создано единственное в мире (после демократизации ЮАР) государство апартеида.

Относительно эффективно только управление Узбекистаном. <Я довольно существенную часть жизни прожил Узбекистане. Изучал узбекский язык и покупал узбекский шашлык, возвращаясь из школы. Тогда они были, трудно поверить, по 20 копеек вместе с кусочком хлеба. С радостью посетил бы места моего детства. Мой любимый литературный персонаж – Ходжа Насреддин – да простят меня мои узбекские друзья – типичный русский, и есть до такой степени что-то родственное в духе двух народов, что, я полагаю, грех нам впадать в разделенность.>

4. Конкуренция двух систем давала огромные шансы развивающимся странам: они могли получать комплексную масштабную поддержку либо как сторонники одной из систем, либо как не присоединяющиеся к противникам каждой из них (“Движение неприсоединения”).

Когда развивающиеся страны перестали быть “полем боя”, многие из них автоматически перестали быть интересными для развитых. Это лишило их доступа к части ресурсов и превратило многие развивающиеся страны в депрессивные деградирующие территории с распавшимся социумом (так, Африка стала вымирающим континентом).

С другой стороны, развитые страны оказались перед лицом сдерживаемой Советским Союзом культурной разнородности человечества. На смену противоречию между относящимися к одному и тому же типу культуры и наперегонки оцивилизовывающими остальное человечество социализмом и коммунизмом пришло противоречие между развитыми и развивающимися странами. Оно не только рационально (связано с непреодолимым технологическим разрывом), но и иррационально (связано с различием культур) и потому не поддается решению в ходе переговоров.

5. С точки зрения интересов личности мир стал более комфортным и безопасным лишь на короткое время, пока вместо старых опасностей (конфронтация двух систем) не возникли новые (нищета, вражда между культурами – с одной стороны, бедными и богатыми – с другой).

Решение проблем человечества по мере роста его богатства в 90-е годы остановилось (двум группам стран уже не надо было переманивать бедствующих на свою сторону, а можно было их просто бросить).

Идеологизация ушла, и оказалось, что человек не может жить без идеологии, задающей цель, систему координат и меру ценностей.

6. Таким образом, распад СССР, пусть даже и мирный, принес огромные бедствия и способствовал варваризации человечества. Политические права человека после подрыва своих экономических основ оказались бессмысленными и превратились в свою противоположность.

Вместе с тем крах СССР – вероятно, закономерный этап истории человечества. СССР оказал сильное влияние на его развитие, обеспечив: более полный учет социальных факторов, лишних с чисто коммерческой точки зрения, но необходимых для развития человечества, и в целом обеспечение эффективности развитых стран как целого; форсирование технологического прогресса (сначала в рамках гонки вооружений, затем – в виде открывшего двери глобализации выброса технологий и интеллекта при распаде); ускоренное развитие ряда развивающихся стран (социалистических и “социалистической ориентации”); развитие “третьего мира” (в том числе в ходе конкуренции за него) в рамках единой общечеловеческой культурной парадигмы, без “столкновения цивилизаций” и возникновения непреодолимой пропасти между развитыми и развивающимися странами. < >[34] (АПН.ру, 13.12.2001)

XVI. <Вадим Кожинов. XXI век. Россия и “глобализация”>

Ясно, что так называемая глобализация – закономерное, даже неизбежное следствие мирового прогресса. Другое дело, что преобладающее большинство людей безосновательно понимает прогресс не как развитие вообще, но как развитие от "худшего" к "лучшему", более совершенному и т.п. (именно так определяется значение слова "прогресс" в словарях). Между тем беспристрастное осмысление истории убеждает, что любое приобретение ведет к утрате – притом к равноценной утрате.

И сегодня целый ряд хорошо информированных экспертов – в их числе даже небезызвестный Сорос – предупреждают, что глобализация чревата тяжкими и даже тяжелейшими последствиями для экономики. В высшей степени показательно следующее. Поскольку одним из основных "инструментов" глобализации является доллар, большинство стран Западной Европы решило противопоставить ему свою общую валюту, что явно представляет собой существеннейший "антиглобализационный" акт.

В ходе глобализации чрезвычайно возрастает роль чисто финансового капитала, мало или совсем не связанного с производством и даже способного нанести ему ущерб. Характерно, что импорт США в последнее время на 50-60% превышает (по деньгам) их экспорт. Эту аномалию едва ли можно объяснить иначе, как тем, что США в значительной мере предоставляют на мировой рынок не товары и услуги, а доллары.

Исходя из этого факта, многие утверждают, что глобализацию экономики США и осуществляют, стремясь тем самым к полному диктату над миром. Но это спорное утверждение, ибо постоянный рост не обеспеченной товарами долларовой массы вполне может привести к крушению этой валюты, что для США крайне нежелательно. Более правдоподобно мнение, что глобальные финансовые операции – дело рук транснационального капитала, который не связан с интересами одной страны (пусть даже большинство "транснационалов" являются гражданами США). Этот капитал сегодня способен мгновенно перемещаться в любую страну, где есть возможность получить сверхприбыль, и столь же мгновенно уходить из нее, разрушая ее экономику.

Это не значит, что глобализация экономики не несет в себе ничего позитивного: речь идет только об ее неизбежных негативных сторонах, которые могут приобрести самый трагичный итог. Но, например, те или иные долгосрочные капиталовложения в экономику стран Азии и Латинской Америки вполне уместно рассматривать как спасительные, ибо после Второй мировой войны население этих континентов выросло более чем втрое и уже не могло существовать за счет традиционной экономики.

Ныне многие возлагают надежды на столь же спасительные инвестиции в нашу экономику, но, как убедительнейшим образом показано в изданной в 1999 году книге А.П.Паршина "Почему Россия не Америка", это тщетные надежды. Страны, куда идут многомиллиардные инвестиции, расположены в тропиках и субтропиках, где затраты на строительство и эксплуатацию предприятий и жизнеобеспечение рабочей силы в несколько раз ниже, чем в России, так как у нас все помещения должны быть более фундаментально построены и нуждаются в полугодовом и более длительном отоплении, а рабочие не могут обойтись без теплой одежды, основательного питания и т.д., и т.п.

Кардинальное отличие России ясно видно на примере экспорта нефти. Почти все страны-поставщики находятся недалеко от морей и океанов, наши же главные месторождения – за тысячи километров от морей, в очень суровом климате. В силу этого наша прибыль от экспорта нефти не может быть столь значительной, как у других стран, только ее недостаточно для того, чтобы обеспечить интенсивное развитие экономики и повышение жизненного уровня населения. И уж конечно, Россия не может на равных войти в глобальный нефтяной рынок. Наш экспорт – это в лучшем случае средство выживания...

Кстати, популярная нынче версия, что СССР накануне 1991 года жил на "нефтедолларовой игле", не соответствует действительности. Экспорт нефти, как и в других странах, обеспечивал импорт необходимых товаров. Так, в 1980 году экспорт в страны, не входившие в соцлагерь (который, в общем, был экономическим целым), составил 34,9 млрд. долларов, а импорт – 32 млрд. долларов. Из-за понижения цен на нефть экспорт в 1986 году снизился до 30 млрд., соответственно, сократился и импорт – 29 млрд. Нельзя не сказать и о том, что валовой национальный продукт СССР составлял в 1986 году 799 млрд. довольно весомых советских рублей, произведенный национальный доход – 587,4 миллиардов, а доходы госбюджета – 419,5 миллиардов рублей. На этом фоне экспорт в 30 миллиардов долларов не казался чем-то существенным. Ныне же дело обстоит совсем по-другому.

И еще один не менее, а может даже более важный аспект проблемы. В СССР была совершенно незначительная по сравнению с мировой плата за электроэнергию и энергоносители. Она и сегодня гораздо ниже, чем на мировом рынке. При действительной интеграции России в мировую экономику сей дисбаланс, понятно, должен быть ликвидирован, а это неизбежно приведет к крайне негативным и даже катастрофическим последствиям и для предприятий, и для населения, значительная часть которого и сейчас не имеет возможности оплачивать в полной мере потребляемые тепло и электричество.

Можно бы привести и другие аргументы, но и вышеизложенное, как представляется, дает основания заключить, что России необходима мощная защита (конечно, глубоко взвешенная и гибкая) от глобализированной экономики. Нетрудно предвидеть, что эта постановка вопроса будет квалифицирована как "реакционная", но и принятый рядом вполне "прогрессивных" стран Запада проект "евро" с очевидностью направлен против экономической глобализации.

...Так, в 1913 году та часть национального дохода, которая была использована на личное потребление населения, выражалась в сумме 71,7 млрд. рублей, а розничный товарооборот составлял всего лишь 7,1 млрд. рублей – 90% потребляемого не проходило через рынок! (См. Россия. 1913 год. СПБ., 1995, с. 36 и 198). Совершенно иная картина 75 лет спустя, в 1988 году, незадолго до призывов к интеграции в мировую экономику. Личное потребление выразилось в сумме 393 млрд. рублей, а розничный товарооборот составил 373,7 млрд. рублей, то есть всего на 4,4% меньше (см. Народное хозяйство СССР в 1988 году. М., 1989,с. 17 и 98).

Подводя итог, приходится сказать, что в силу геополитического и географического положения России (о некоторых "особенностях" которого шла речь выше) мы не имеем оснований ожидать позитивных последствий глобализации для нашей экономики. Иное дело – глобализация мировой политики, вовлекающая в одну общую "игру" все население планеты.

У России, расположенной между Западом и Востоком и вобравшей в себя многое из бытия и духа и того, и другого, есть, пожалуй, самые широкие возможности межгосударственных связей и взаимодействий, что и осуществлялось в завершившемся году достаточно интенсивно и без каких-либо "ограничений" (контакты на высшем уровне и с Великобританией, и с Индией, и с КНДР, и с США и т. д.). И уместно предположить, что "политическая" глобализация будет иметь для России позитивные последствия.

            XVII. <Сергей Кара-Мурза. Россия: что значит “не быть Западом”?>

Почти двадцать лет назад Андропов сделал потрясающее для политика признание: "Мы не знаем общества, в котором живем". Наша гуманитарная интеллигенция, по своей душевной лености, даже не поняла, что это был крик отчаяния, обращенный именно к ней. Что же это за общество – Россия? Почему вдруг стали отказывать вроде бы надежные социальные и философские учения и теории? Как же можно реформировать, а тем более перестраивать его – ведь огромен риск повредить несущую опору. Вопрос остался гласом вопиющего в пустыне – ни беспокойства, ни интереса он не вызвал. К ответу мы подбираемся в условиях, уже близких к катастрофе, под градом ударов и плевков. И чем ближе подходим к сути, тем сильнее визг: "Не сметь! Не трогать!". [...]

Давайте выкосим еще часть заросли, подберемся к утверждению, которое стало почти заклинанием, и часто пошлым – что Россия – не Запад. Само по себе оно ведь бессодержательно, банально. Нам же важна суть, причем та ее часть, что прямо связана с нашим нынешним бедственным положением. Что помешало нам легко и благостно, по приказу Горбачева, "вернуться в цивилизацию"? И почему, если несовместимость (а не только отличие) имеется, мы ее не разглядели? Восприняв, в XVIII веке, европейскую систему образования и вообще "прорубив окно в Европу", Россия не могла не впустить в себя некоторые духовные вирусы Запада. Один из них – евроцентризм. Это – идеология (вернее сказать, метаидеология, идеологический фон, на котором могут строиться частные, даже конфликтующие идеологии). Как идеология, евроцентризм сложился в век Просвещения и колониальных захватов, в эпоху становления современной западной цивилизации. Он предполагает такое видение истории, при котором путь, пройденный Западом, признается единственно правильным ("столбовая дорога цивилизации"), а все остальные варианты развития есть отклонения, ведущие к отставанию и "слаборазвитости".

Проникнутый евроцентризмом человек лишен способности правильно взвешивать исторические события. Он уверен, например, что техника, искусственный мир, в котором он живет, создана, в основном, в Новое время, цивилизацией Запада. Он видит лишь электричество, телевидение, самолет. А хлеб – это часть природы. Не понимает уже, что для судеб человечества приручение лошади или выведение культурной пшеницы и картофеля были несравненно важнее изобретения электричества и атомной бомбы. Виднейший антрополог ХХ века Клод Леви-Стросс пишет: "Вся научная и промышленная революция Запада умещается в период, равный половине тысячной доли жизни, прожитой человечеством. Это надо помнить, прежде чем утверждать, что эта революция полностью перевернула нашу жизнь".

Вирус евроцентризма, внедренный в сознание культурного слоя России, можем уподобить латентному вирусу – он всегда в организме, но в особых условиях активизируется и вызывает страшные эпидемии. К какому расщеплению сознания приводит его действие, видно уже на трагической судьбе Чаадаева, "первого русского философа", патриота России, в то же время отрицавшего весь ее исторический путь и тем самым разрушавшего ее "национальную субстанцию". При всякой атаке на устои российской цивилизации радикальные идеологи пишут на своем знамени имя Чаадаева и на все лады повторяют его сентенции вроде: "ни одна полезная мысль не родилась на бесплодной почве нашей родины" или "мы составляем пробел в нравственном отношении".

Отношение к родной стране определяется не знанием и не логикой – оно сродни религиозному чувству. Чаадаев знал примерно то же, что и Пушкин. Но Пушкин писал "Руслана и Людмилу" или "Полтаву", а Чаадаев такие строки: "Никаких чарующих воспоминаний, никаких прекрасных картин в памяти, никаких действенных наставлений в национальной традиции. Окиньте взором все прожитые нами века, все занятые пространства – и вы не найдете ни одного приковывающего к себе воспоминания, ни одного почтенного памятника... Мы живем лишь в самом ограниченном настоящем, без прошедшего и без будущего, среди плоского застоя... Явившись на свет, как незаконнорожденные дети, лишенные наследства, без связи с людьми, предшественниками нашими на земле, не храним в сердцах ничего из наставлений, вынесенных до нашего существования... Про нас можно сказать, что мы составляем как бы исключение среди народов. Мы принадлежим к тем из них, которые как бы не входят составной частью в человечество...". И так далее, вплоть до возмущения самим климатом в "стране, о которой можно не на шутку спросить себя, была ли она предназначена для жизни разумных существ".

Оговорюсь, что речь я здесь веду не о Чаадаеве, а о его использовании в идеологии. [...]

Вслед за Чаадаевым наши евроцентристы видят первородный грех России в принятии "неправильной" ветви христианства. Эта формула задана Чаадаевым более 150 лет назад: "Повинуясь нашей злой судьбе, мы обратились к жалкой, глубоко презираемой этими [западными] народами Византии за тем нравственным уставом, который должен был лечь в основу нашего воспитания".

Но чем больше людей проходило через школу, тем сильнее вирус евроцентризма теснил тот нравственный устав, что питался православием. Вся история человечества увидена нам через очки Запада. Мы учили перипетии политической борьбы в Древнем Риме и схваток между Дантоном и Робеспьером, но практически ничего не знаем о великих цивилизациях ацтеков и майя, Китая и Индии, не говоря уж об Африке. Уже этим нам была навязана установка евроцентризма: "Восток – это застывшая маска". Восток (то есть все, что не "Запад") не имеет истории. Если вспомнить школьный курс, то приходится поразиться, как мы не замечали очевидной вещи: даже древние войны этот курс истории освещал, как бы воюя на стороне Запада. Вот греко-персидские войны – мы конечно на стороне греков, благородных героев. Даже подлое и хамское разграбление крестоносцами православных святынь Константинополя сумел как-то скрыть и приукрасить курс истории, преподаваемый в России.

Одна из самых основательных причин тому – не козни масонов, а огромное и мощное, давно поставленное на Западе "производство духовного ширпотреба" для культурного слоя – едва ли не более важная притягательная сила, чем производство хороших автомобилей и косметики. [...]

Главный результат этого для нас состоял в том, что и для осмысления нашей собственной истории и нашего общественного бытия мы применяли идеологический аппарат евроцентризма, со всеми его понятиями, ценностями и мифами. Этим отмечен весь XIX век, примерно так же, ни больше и ни меньше, это проявилось на том этапе, когда в нашем обществоведении господствовал вульгарный истмат с его представлениями о "правильном" процессе смены общественно-экономических формаций.

В результате мы пришли к такому положению, когда высшие руководители страны вынуждены были признать: "Мы не знаем общества, в котором живем". Это – исключительно тяжелое признание, знак назревающей беды.

Беда и разразилась, почти никем не распознанная, – когда во время перестройки евроцентризм стал официальной идеологической догмой. "Возвращение на столбовую дорогу цивилизации" и "Возвращение в наш общий европейский дом" – блуждающие огоньки идеологии перестройки, которые поставили Россию на грань гибели. И ученые, и художники, которые пошли за этими блуждающими огнями, стали, помимо своей воли, не просто идеологами, а и радикальными фальсификаторами (о тех, кто делал это по доброй воле, мы не говорим). Сталкиваясь с тем, что происходило на их глазах, они все больше и больше заходили в тупик. Все очевиднее было, что на все действия реформаторов-"западников" – как власть имущих, так и действующих "всего лишь" Словом – Россия отвечала "неправильно". Эти аномалии, которые сделали бы беспомощными любых правителей, даже бескорыстных, усугубили кризис. Реформа, которая давно назревала и которой все ждали, явно буксует – при полном отсутствии чьего бы то ни было сопротивления, которое можно было бы выявить и подавить. И дело не только в том, что к власти пришла самая алчная и разрушительная политическая группировка, которая оттеснила "хороших реформаторов". Боюсь, что "незнание общества" было общим для всего нашего культурного слоя – было явлением социальным.

Подойдем к делу, отметив для примера лишь некоторые из аномалий в "поведении России", наблюдаемой через фильтр евроцентризма.

Стратегия перестройки, опробованная в экспериментальном порядке в Польше и Чехословакии, предполагала, что КПСС должна растаять, как дым. Расчет был вполне разумен: большая часть из 18 млн. членов партии вступила туда не из пылкого энтузиазма, а потому, что это было выгодно. Значит, как только пребывание в партии станет невыгодным, люди тихо разойдутся, как это и произошло в "европейских" соцстранах. Но у нас, несмотря на мощную кампанию очернения, произошло нечто непредвиденное. Люди уперлись и не только не желали понимать намеков, но и обнаружили нарастающее упрямство. КПСС не распадалась, а все более мрачнела. Пришлось "демократам" ее запретить, что было исключительно неприятным сбоем во всем их плане либеральной реформы. Ибо запрещенная партия выныривает, как Иванушка из кипятка, обновленной, очищенной от старых грехов. Теперь приходится тратить массу сил и денег, чтобы навесить на КПРФ старые грехи коммунистов – и это не вполне получается.

Крах потерпела и сама великая, богоборческая идея создать в России "рыночную экономику" (само это понятие – метафора, а вовсе не вульгарный "рынок товаров"). Для этого надо было превратить в товар три вещи: деньги, землю и рабочую силу. Создать рынок денег, земли и труда. Внешне вроде бы удалось начать "продавать деньги", но и то как-то коряво – сначала их пришлось у людей отнять через цены и ложные банки. А рынок не совместим с грабежом. С "рынком труда" вообще получилось черт знает что, наши западные учителя просто остолбенели от удивления (да и, похоже, напугались больше, чем самого страшного большевика с ножом в зубах). Люди, вопреки всем законам рынка, работают, иногда по полгода не получая зарплаты. Они отдают свой труд не как товар, а как некую общественную ценность.

Зарплату они требуют не по формуле эквивалентного обмена "товар – деньги", а как средство существования. Аргументом редких демонстраций протеста не стало нормальное обвинение обманутого на рынке торговца: "Вы украли мой товар!". Рабочие и учителя требуют: "Заплатите, ибо мне нечем кормить ребенка!". Аргументация от справедливости, а не от рынка.

Итак, через пятнадцать лет реформаторам опять приходится констатировать: "Мы не знаем общества, в котором живем!".

Фатально ли это незнание и непонимание? Нет, оно не только не фатально, оно уже совершенно неоправданно. Я бы сказал, что оно уже постыдно, но это, вероятно, было бы преувеличением. Ибо состояние умов нашей интеллигенции, которая, в общем, как раз и вырабатывает связное, рациональное знание об обществе, предопределено реальными историческими условиями. Упреки бессильны, хотя и небесполезны. [...]

Ощущая мир как Космос, человек чувствует себя как в уютном доме, за благополучие которого он отвечает. Человек же, затерянный в бесконечной Вселенной, придавлен бессмысленностью бытия. Шопенгауэр сравнивал человечество с плесенным налетом на одной из планет одного из бесчисленных миров Вселенной. Эту мысль продолжил Ницше: "В каком-то заброшенном уголке Вселенной, изливающей сияние бесчисленных солнечных систем, существовало однажды небесное тело, на котором разумное животное изобрело познание. Это была самая напыщенная и самая лживая минута "всемирной истории" – но только минута. Через несколько мгновений природа заморозила это небесное тело и разумные животные должны были погибнуть". Воздействие космического чувства на всю культуру огромно. Космос, в центре которого находился человек, созданный по образу и подобию Бога, обладает святостью. Десакрализация (лишение святости) мира и разделение человека (субъект) и мира (объект) сделало отношение к миру в современном обществе рациональным. В традиционном обществе человек сохранил "естественный религиозный орган" (способность видеть священный смысл в том, что современному человеку кажется обыденным, профанным, технологическим).

Именно святость мира и включение в него человека порождает в традиционном обществе единую для всех этику. Напротив, современное общество "открыто" в том смысле, что его не ограничивают барьеры, в которых "замкнуто" традиционное общество – ни Бог, ни общая (тоталитарная) этика, ни Космос.

Утрата естественного религиозного органа привела Запад к сугубо рациональному мышлению и замене качеств их количественными выражениями (или суррогатами). Запад "знает цену всего и не знает ценности ничего" (еще сказано: "то, что может иметь цену, не имеет святости"). < >[35] Напротив, освящение многих явлений, общественных отношений и институтов (например, Родины, Государства, Армии, Труда) – важнейшая сторона культуры российских народов.

Маркс, указав Европе на призрак коммунизма, видел его не просто принципиальное, но трансцендентное, "потустороннее" отличие от социализма. Вступление в коммунизм – завершение огромного цикла цивилизации, в известном смысле конец "этого" света, "возврат" человечества к коммуне. То есть, к жизни в общине, в семье людей, где преодолено отчуждение, порожденное собственностью. Социализм же – экономическая формация, где разумно, с большой долей солидарности устроена совместная жизнь людей. Но не как в семье. "Каждому по труду" – принцип не семьи, а весьма справедливого общества.

Рациональный Запад за призраком не погнался, а ограничил себя социал-демократией, чей великий лозунг: "движение – все, цель – ничто!". Здесь – разное понимание времени. Время коммунистов – цикличное, мессианское. Оно устремлено к некоему идеалу (светлому будущему, Царству свободы – названия могут быть разными, но главное, что есть ожидание идеала как избавления, как возвращения, подобно второму пришествию у христиан). < >[36] Время социал-демократов линейное, рациональное: "цель – ничто". Здесь – мир Ньютона, бесконечный и холодный. Можно сказать, что социал-демократов толкает в спину прошлое, а коммунистов притягивает будущее. < >[37]

“Наш современник”, 1999.

            XVIII. <Николай Кабанов. Секреты тотальной власти>

Часть I. Западные ворота в Евразию.

"Гегемония так же стара, как мир" – так открывает свою последнюю книгу Збигнев Бжезинский, экс-советник президента США Картера по национальной безопасности, консультант Центра стратегических исследований и профессор американской внешней политики. "Великая шахматная доска" – это самое откровенное и детальное изложение стратегии американской дипломатии на пороге XXI века. Так может писать только человек, гордый силой и истиной своей страны, воплощающей, по его же оценке, сплав эгоизма и идеализма. <А не есть ли сей сплав просто религия Сатанизма?>

Битва за центр мира.

"Жизненно важно, чтобы на политической арене не возник соперник, способный господствовать в Евразии и, следовательно, бросающий вызов Америке" – таково, по мнению Бжезинского, основное правило для будущей политики США. "Главный геополитический приз для Америки – Евразия", – считает он.

Распад СССР привел к тому, что "сегодня в Евразии руководящую роль играет неевразийское государство", а именно – Америка. Конфликты прошлого, по оценке геополитика Бжезинского, также имели характер противостояния "Суша – Океан". "Если бы война закончилась явной победой нацистской Германии, единая европейская держава могла бы стать господствующей в глобальном масштабе". Ведь "в совокупности евразийское могущество значительно перекрывает американское. К счастью для Америки, Евразия слишком велика, чтобы быть единой в политическом отношении".

"Соперничество между Соединенными Штатами и Советским Союзом представляло собой осуществление излюбленных теорий геополитиков... Северная Америка против Евразии в споре за весь мир". С трудом после второй мировой давалось "сдерживание Северной Америкой усилий евразийского блока". Но – "исход соперничества был решен невоенными средствами". Причина в том, что "Америка была гораздо богаче, гораздо дальше ушла в области развития технологий, была более гибкой и передовой в военной области".

"В результате краха соперника Соединенные Штаты оказались в уникальном положении. Они стали первой и единственной действительно мировой державой", – пишет З. Бжезинский. Созданы "несравнимые в техническом отношении вооруженные силы с действительно глобальным охватом, единственные в мире". < >[38] Подобная Америке стратегическая мощь есть у России и Китая, но "жестокая правда заключается в том, что на данный момент и в ближайшем будущем, хотя эти страны и могут развязать самоубийственную ядерную войну, никто из них не способен в ней победить  < >[39]. [...]

Не стоит полагать, что "новый мировой порядок" держится исключительно на силе. Даже единственной в мире сверхдержаве не удержать контроля над планетой без того, чтобы "широко полагаться на косвенное использование влияния на зависимые иностранные элиты". Военная мощь США "подкрепляется широким, но неосязаемым влиянием американского господства в области глобальных коммуникаций, народных развлечений и массовой культуры".

Кроме того, "следует считать частью американской системы глобальную сеть специализированных организаций, особенно "международные" финансовые институты... В действительности, однако, в них доминируют американцы, и в их создании прослеживаются американские инициативы". < >[40]

Мировой расклад сегодня чрезвычайно благоприятен для Америки. "Западное полушарие в основном защищено от внешнего влияния". "Специальные меры безопасности в Персидском заливе... превратили этот экономически важный регион в американскую военную заповедную зону". Но тем не менее Бжезинский полагает, что успокаиваться рано. "Масштабы американской глобальной гегемонии... велики, но неглубоки". < >[41]

Глубинное измерение они могут приобрести только при контроле над Евразией, чье Heartland (Сердце земли) совпадает с границами России. "Если средняя часть даст отпор Западу, станет активным целым и либо возьмет контроль над Югом, либо образует союз с участием крупной восточной державы, то американское главенство в Евразии резко сузится". < >[42] Классик геополитики Харольд МакКинднер писал: "Тот, кто правит Восточной Европой, владеет Сердцем земли; Тот, кто правит Сердцем земли, владеет Мировым островом; Тот, кто правит Мировым островом, владеет миром". < >[43]

Осуществление плана США по окончательному утверждению мирового господства, считает Бжезинский, должно начаться с того, чтобы "выявить динамичные с геополитической точки зрения евразийские государства, которые обладают силой, способной вызвать потенциально важный сдвиг в международном распределении сил". Ведь могущественные империи прошлого – Римская, Маньчжурская, Монгольская, Британская (анализ причин их взлета и упадка также приводится в "Великой шахматной доске") "строились путем тщательно продуманного захвата и удержания жизненно важных географических достояний, таких как Гибралтар, Суэцкий канал или Сингапур, которые служили ключевыми заслонками и замками".

"Геополитические центры, – пишет Бжезинский, – это государства, чье значение вытекает не из их силы и мотивации, а скорее из их важного месторасположения и последствий их потенциальной уязвимости". < >[44]

Американский клон для старушки Европы.

"Официальный Вашингтон постоянно заявляет о своем желании видеть Европу единым образованием, достаточно мощным, чтобы разделить с Америкой ответственность и бремя мирового лидерства. Это обычная риторика" – с такого непривычного в устах статусного янки заявления начинается "европейская" часть книги Бжезинского – "Демократический плацдарм".

Трудно припомнить столь нелицеприятную антиевропейскую критику, чем та, которой подвергает Старый Свет американский политолог. "Западная Европа, а также все больше и больше и Центральная Европа остаются в значительной степени американским протекторатом, при этом союзные государства напоминают древних вассалов и подчиненных".

Но это – критика "справа".

"Снижение внутренней жизнеспособности Европы" Бжезинский объясняет недостаточной американизацией ее экономики и идеологии. "Современная Западная Европа производит впечатление попавшей в затруднительное положение, не имеющей цели, хотя и благополучной, но неспокойной в социальном плане группы обществ, не принимающих участия в реализации каких-либо более крупных идей". Европейские страны поразил "кризис политической легитимности и экономической жизнеспособности". Среди жителей колыбели современной цивилизации Запада констатируется "состояние культуры, сочетающее эскапистский гедонизм с духовной пустотой" (здесь, впрочем, г-ну американскому геополитику хочется задать вопрос: а судьи кто?). Бжезинский объявляет дальнейшее сползание Европы в кризис "смертельным для демократии и европейской идеи" и не без удовольствия отмечает, что "это положение предоставляет Соединенным Штатам особую возможность для решительного вмешательства".

С кем же Америке приходится иметь дело в Европе? Европейцы плохи вместе, но по отдельности – еще хуже.

Англия – "ушедшая на покой геостратегическая фигура, почивающая на роскошных лаврах". "Великобритания самоустранилась и, в сущности, является придатком США", – пишет Бжезинский. <>[45]

"Есть элемент навязчивого заблуждения в том, что французская политическая элита все еще считает Францию мировой державой", – считает он. Скорее Францию стоит принимать как "европейскую державу среднего ранга". "Франция намного слабее Германии в экономическом плане, тогда как ее военная машина (как показала война в Персидском заливе в 1991 г.) не отличается высокой компетентностью. Она вполне годится для подавления внутренних переворотов в африканских странах-сателлитах, но не способна ни защитить Европу, ни распространить свое влияние далеко за пределы Европы". Хотя слабость порой вынуждает к жесткости при защите оставшихся позиций. Поэтому "Вашингтону не следует упускать из виду тот факт, что Франция является единственным оппонентом... по вопросам, имеющим отношение к европейской идентичности или к внутренней деятельности НАТО".  Впрочем, "Франция недостаточно сильна, чтобы препятствовать Соединенным Штатам... поэтому можно терпеть ее странности и даже приступы раздражительности". < >[46]

Гораздо больше поводов для волнения дает Берлин. "Объединение Германии, – указывается в "Великой шахматной доске", – стало геополитическим поражением одновременно и для России, и для Франции". После продвижения ФРГ на Восток "увеличился разрыв между геополитическими представлениями Франции и Германии".

Германский ареал – "Миттель-Европа", Центральная Европа, становится "эксклюзивным" полем политического воздействия Берлина. "Через Польшу влияние Германии может распространиться на север – на республики Балтии – и на восток – на Украину и Беларусь". Поэтому Соединенные Штаты, по Бжезинскому, должны активно работать со странами этого региона. "В особенности сильно уязвимые и все более удовлетворяющие требованиям государства Балтии имеют право знать, что со временем они также могут стать полноправными членами обеих организаций и что тем временем не возникнет угрозы их суверенитету".

Далее Бжезинский "раскрывает карты" по одному из наиболее болезненных для Восточной Европы вопросов – о расширении ЕС и НАТО на Восток. "Даже первый прием в Европейский союз государств из Центральной Европы представляется маловероятным ранее 2002 года или, видимо, даже в более поздние сроки. Тем не менее как только три первых новых члена НАТО присоединятся к Европейскому союзу, Европейский союз, а также НАТО будут вынуждены заняться вопросом о членстве республик Балтии, Словении, Румынии, Болгарии, Словакии и, в конце концов, вероятно, Украины". Итак, Балтия вполне может попасть в НАТО к 2005 году – впрочем, не обязательно целиком. В одном из своих последних заявлений, сделанном уже после выхода "Великой шахматной доски", Бжезинский предложил вначале принять в военную организацию Литву, а Эстонию первой пустить в ЕС (на долю Латвии осталась ВТО).

Всю эту политику сколачивания блоков Бжезинский считает нужным осуществлять, дабы "постоянно приковывать демократическую Германию к Европе". Не Германия сама по себе (и не дай Боже, "превыше всего"!), а ФРГ в единой проамериканской упряжке. "Необходимо соблюдать осторожность при любой публичной поддержке германского лидерства в Европе, – указывает американский профессор. – Строительство Европы не может на нем основываться". "Европа, сконструированная и управляемая Берлином, – просто неосуществимая идея".

Осветив перспективы расширения американского влияния в Европе, Бжезинский не оставляет в стороне и угрозы, исходящие из столь неопределенного будущего. "Существует также возможность – хотя и маловероятная, но ее нельзя полностью исключить – серьезной перегруппировки сил в Европе, заключающейся или в тайном германо-российском сговоре, или в образовании франко-российского союза".

Ось Париж – Берлин – Москва может стать самым чувствительным ударом по интересам Америки. < >[47] Ведь уже в середине 90-х "показалось, будто Франция дала понять, что не возражает против российской сферы влияния в Восточной Европе". Крайне опасно "налаживание взаимопонимания между Европой и Россией с целью выдавливания Америки с континента". "Европа тогда перестала бы являться евразийским плацдармом для американского могущества", – предупреждает Збигнев Бжезинский.

Вывод: крепить североатлантическую солидарность. Ведь НАТО – это и есть мост через Атлантику, впервые задействованный еще во времена первой мировой (тогда Америка впервые предприняла "трансокеаническую военную экспедицию, беспрецедентную по своим размерам и масштабу"). Североатлантический пакт скрепляет страны Старого Света в одной упряжке, где возница – Вашингтон – удерживает их от отстаивания собственных национальных интересов. "Без НАТО Европа стала бы не только уязвимой, но и почти немедленно политически расколотой", – считает Бжезинский. Еще бы, ведь немцы вспомнили бы, что они немцы, итальянцы вновь почувствовали бы себя итальянцами, а испанцы – испанцами. Выхолостить национальное бытие и сознание в угоду "мондиалистскому", проамериканскому – это и есть Задача Задач. Но если она не будет выполнена...

"Всеобъемлющая политика США для Евразии в целом будет невозможна, если усилия по расширению НАТО, до сих пор предпринимавшиеся Соединенными Штатами, потеряют темп и целеустремленность, – завершает обзор геополитических перспектив Европы Збигнев Бжезинский. Эта неудача дискредитировала бы американское лидерство, разрушила бы идею расширяющейся Европы, деморализовала бы центральноевропейцев и могла бы вновь пробудить ныне спящие или умирающие геополитические устремления России в Центральной Европе. Для Запада это был бы тяжелый удар по самому себе, который нанес бы смертельный ущерб перспективам истинно европейской опоры любого возможного здания евразийской безопасности, а для США, таким образом, это было бы не только региональным, но и глобальным поражением".

Часть II. Восточные ворота в Евразию.

Азия "может быть уподоблена политическому вулкану". Сие качество Востока Евразийского суперконтинента, данное американским профессором-политологом Збигневом Бжезинским в его этапной работе "Великая шахматная доска", заставляет США держать порох сухим. Ведь, как пишет авторитетнейший представитель американской дипломатии, там нет "ничего подобного ни Европейскому Совету, ни НАТО" – то есть отсутствуют привычные рычаги влияния Вашингтона. "Может появиться Великий Китай, какими бы ни были желания и расчеты его соседей, и любые попытки помешать этому могут привести к обострению конфликта с Китаем", – предупреждает Бжезинский. А "самым опасным сценарием развития событий может быть создание "антигегемонистской" коалиции с участием Китая, России и, возможно, Ирана". ("Китай, вероятнее всего, будет лидером, а Россия – ведомым", – замечает экс-советник президента Картера по нацбезопасности.) И это, "возможно, даже приведет к прекращению американского присутствия на Дальнем Востоке". [...]

Для США был бы более выгоден "союз слабых" (Россия и Индия против Китая), чем тандем "сильного и слабого" (КНР и РФ против Америки). "Индия не представляет собой, по крайней мере, не в такой степени, как Россия или Китай, источник геополитического беспокойства", – пишет Бжезинский (хотя в эти слова нужно внести коррекцию, связанную с испытаниями ядерного оружия Дели, случившимися после публикации "Великой шахматной доски"). "Как у России, так и у Индии были бы серьезные геополитические причины, чтобы заставить Китай отказаться от его притязаний".

Бжезинскому определенно не нравится перспектива оси Москва-Пекин (или Москва-Тегеран-Пекин). Здесь он не жалеет "сочных" эпитетов: "Союз с нестабильной и обнищавшей Россией не увеличил бы экономических или политических перспектив Китая (а для России это означало бы подчинение Китаю). Таким образом, этот геостратегический выбор на практике неосуществим, даже если в тактическом плане как Китаю, так и России соблазнительно поиграть с этой идеей". Более того, нет худа без добра: "В любом случае в некоторых областях Евразии Большой Китай может оказывать геополитическое влияние, которое совместимо с большими геостратегическими интересами Америки... Растущий интерес Китая к Средней Азии неизбежно ограничивает свободу действий России". Как говорил один великий китаец – какая разница, черная кошка или белая? Лишь бы ловила мышей. А в данном случае – не царапала Америку.

Где японский бог?

Оценки Бжезинским геополитических перспектив Японии весьма напоминают по тональности данные им уничижительные характеристики Европы. "Катастрофа во второй мировой войне сосредоточила внимание японцев на одномерной задаче экономического возрождения, но также оставила их в неуверенности относительно более широкой миссии страны", – пишет американский профессор. Япония "уязвима перед малейшими нарушениями в четком мировом потоке ресурсов и торговли". В Стране Восходящего Солнца "постоянно доминируют внутренние слабости – демографические, социальные и политические". "Японские вооруженные силы не являются средством осуществления внешней политики Японии". Эта страна – "регионально изолированная и политически ограниченная в области безопасности от могущественного союзника".

"Протекционистские отношения", которые сложились между Токио и Вашингтоном, вызывают на ум "сходство между японским положением на евразийском Дальнем Востоке и германским на евразийском Дальнем Западе". Но, как небезосновательно отмечает Збигнев Бжезинский, "у Японии нет эквивалента германской Польши". "Япония политически изолирована в своем регионе". Это – "недостаточно азиатская страна". "Многие азиаты рассматривают Японию не только как национально эгоистичную, но и как чрезмерно подражающую Западу", – пишет Бжезинский.

Ярчайший представитель американской политической мысли, Бжезинский, в главе о Японии больше всего опасается... "реваншизма". Того самого, коим пугали советский народ с 50-х по 80-е. "Понятно, что многие японцы находят нынешнее положение их страны – одновременно квазиглобальной державы и протектората в части безопасности – аномальным". Желание стать "нормальной страной", полагает Бжезинский, может повлечь за собой "освобождение от американского "щита безопасности". Это – опаснее всего.

В отношении Токио предлагается использовать прежде всего убеждение "протектората" в том, что "японские интересы сохранятся наилучшим образом в случае искреннего признания и принятия того факта, что Япония – это, в первую очередь, экономическая держава". Японцев надо заставить поверить, что "превращение в доминирующую региональную державу не является практически осуществимой целью". У Токио нет союзников – и это прекрасно! Надо, чтобы их и далее не было. "Поскольку Россия геополитически нейтрализована и исторически презираема, нет альтернативы единодушному мнению о том, что связь с Америкой остается единственной надеждой для Японии".

[...]

Часть III. Сердце Евразии.

Распад СССР в 1991-м подобен тому, "как если бы центральную и важную в геополитическом смысле часть суши стерли с карты Земли".

Об этом пишет глава американской геополитической школы Збигнев Бжезинский в своей книге-манифесте "Великая шахматная доска", только что выпущенной в русском переводе московским издательством "Международные отношения".

Великий провал.

Неоцененное до конца геополитическое преступление Горбачева и Ельцина – разрушение складывавшегося веками российского пространства, приводит Бжезинского в понятное возбуждение. "Границы других республик с Россией стали теми, какими они были с Кавказом в начале 1800 годов, со Средней Азией – в середине 1800-х, и, что намного более драматично и болезненно, с Западом – приблизительно в 1600 году, сразу же после царствования Ивана Грозного". "Прежде одна из двух мировых сверхдержав, – пишет он об РФ, – в настоящее время в политических кругах многими оценивается просто как региональная держава "третьего мира", хотя по-прежнему и обладающая значительным, но все более и более устаревающим ядерным арсеналом". "Пространство, веками принадлежавшее царской империи и в течение трех четвертей века Советскому Союзу под главенством русских, теперь заполнено дюжиной государств, большинство из которых (кроме России) едва ли готовы к обретению подлинного суверенитета", – считает при этом Збигнев Бжезинский.

Сокрушительное поражение нанесено России на всех флангах. "Прибалтийские государства находились под контролем России с 1700 годов, и потеря таких портов, как Рига и Таллин, сделала доступ России к Балтийскому морю более ограниченным, причем в зонах, где оно зимой замерзает". Одновременно "Россия столкнулась с новой угрожающей геополитической ситуацией и на Дальнем Востоке".

Славянский мир тоже отвернулся от русских. "Хотя Москва и сумела сохранить политическое главенствующее положение в новой, получившей официальный статус независимости, но в высшей степени русифицированной Беларуси, однако еще далеко не ясно, не одержит ли в конечном счете и здесь верх националистическая инфекция" (Бжезинскому явно хотелось бы реализации последней альтернативы).

"Самым беспокоящим моментом явилась потеря Украины", – подчеркивает в своей работе американский профессор политологии. Ведь "Россия, сохранив контроль над Украиной, могла бы все же попытаться не утратить место лидера в решительно действующей евразийской империи, внутри которой Москва смогла бы подчинить своей воле неславянские народы южного и юго-восточного регионов бывшего Советского Союза". В противном случае, "любое новое евразийское государство, базирующееся исключительно на власти России, без Украины неизбежно с каждым годом будет становиться все менее европейским и все более азиатским".

Безусловно, "то, что Украина будет со временем каким-то образом "реинтегрирована", остается догматом веры многих из российской политической элиты". Но, подчеркивает Бжезинский, "украинский народ, таким образом, переключился от традиционной антипольской или антирумынской позиции на противостояние любым предложениям России". Рекомендации для Киева ясны – только на Запад! В ЕС и НАТО, по Бжезинскому, Украина может оказаться еще в первой четверти XXI века. "Если Украина хочет сохранить свою независимость, ей придется стать частью Центральной Европы, а не Евразии". ...

Сценарий смерти России.

Збигнев Бжезинский насчитывает три внешнеполитических концепции РФ после распада СССР. В 1990-1993 гг. преобладала линия "зрелого стратегического партнерства" с Америкой. Затем проявился "акцент на "ближнее зарубежье" как объект основного интереса России". С конца 90-х годов все чаще возникает "контральянс, предлагающий создание чего-то вроде евразийской антиамериканской коалиции".

Первая, прозападническая, линия была полностью инициирована США в процессе психологической войны против Союза. "Она усилила проамериканские настроения и соблазнила членов этого истеблишмента. Новым лидерам льстило быть накоротке с высшими должностными лицами, формулирующими политику единственной в мире сверхдержавы, и они легко впали в заблуждение, что они тоже лидеры сверхдержавы". Но в будущем "ни разочарования, ни ослабления российских прозападников избежать было нельзя". Ведь, раскрывает карты Бжезинский, навеянный миф "партнерства" был "лишен внешнеполитического и внутриполитического реализма". "Америка никогда не намеревалась делить власть на земном шаре с Россией", – откровенно заявляет он. Более того, "по некоторым центральным геостратегическим вопросам, представляющим национальный интерес Америки – в Европе, на Ближнем Востоке и на Дальнем Востоке, устремления Америки и России весьма далеки от совпадения".

К тому же, у Вашингтона к Москве есть масса претензий. Оказывается, "постсоветская Россия только частично порвала с прошлым". Здесь Бжезинский дает волю вовсе злой иронии – положение в РФ "равнозначно тому, что постнацистской Германией руководили бы бывшие российские "гауляйтеры" среднего звена, которые провозглашали бы демократические лозунги, и при этом мавзолей Гитлера продолжал бы стоять в центре Берлина". < >[48]

После поражения западников националисты "к 1994 году начали вновь обретать голос". Милитаристы "стали критически важными для Ельцина сторонниками внутри страны". "Пропасть между Вашингтоном и Москвой, – подчеркивает автор, – углубилась еще больше из-за нежелания Кремля отказаться от всех завоеванных Сталиным территорий". Отношения еще более охладились в связи с "двусмысленным отношением России к прибалтийским республикам". В Москве, по мнению Бжезинского, "периодически прибегали к угрозам, чтобы добиться льгот для крупных сообществ русских колонистов, которых преднамеренно поселили в этих странах во времена правления Сталина" (первое издание книги вышло до марта 1998 года, и здесь Бжезинский действительно "материализовал духа"). Наконец, пафосно отмечает американский аналитик, "Россия отговаривает новые государства от создания собственных вооруженных сил, от возрождения их родных языков, от развития тесных связей с внешним миром".

Всему виной здравствующая и поныне "доктрина евразийства". Среди ее отцов-основателей Бжезинский называет Николая Трубецкого, Льва Гумилева (бесспорно), а среди адептов значатся Александр Руцкой, Геннадий Зюганов, Нурсултан Назарбаев (крайне спорный подбор, из которого, видимо, сознательно выкинут единственный действующий президент-евразиец Лукашенко). Что любопытно, в качестве манифеста русских евразийцев Бжезинский приводит показательные слова публициста и писателя Александра Проханова, написанные им в конце 1989 года: "Русская государственность, которая олицетворяет собой "русскую идею" политически, экономически и духовно, будет создана заново. Она вберет в себя лучшее из долгих 1000 лет существования царизма и 70 советских лет, которые пролетели как одно мгновение" ("Литературная Россия"). [...]

"Русский народ, – с удовлетворением констатирует Збигнев Бжезинский, – частично от явной усталости, но и из здравого смысла проявил мало энтузиазма по отношению к честолюбивым программам реставрации империи". Россия является "недостаточно сильной политически, чтобы навязывать свою волю, и недостаточно сильной экономически, чтобы соблазнить новые государства". РФ, считает Бжезинский, нужен "более существенный шаг в сторону национального мышления, учитывающего новые геополитические реальности не только в Центральной Европе, но и особенно на территории бывшей Российской империи". "Сохранение иллюзий о великих геостратегических вариантах" он объявляет вредным атавизмом.

В завершении "русских" глав книги Бжезинский провозглашает: "Для России единственный геостратегический выбор... это Европа". "Никакой другой выбор не может открыть перед Россией таких преимуществ, как современная богатая и демократическая Европа, связанная с Америкой". Лидеров "демократической, национальной, подлинно современной и европейской России" пока не видно. Но, отмечает Бжезинский, "в начале 1996 года генерал Александр Лебедь опубликовал замечательную статью "Исчезающая империя, или Возрождение России" (симптоматичная похвала!).

"Америке необходимо создать геополитическую среду, которая благоприятствовала бы ассимиляции России", – рекомендует американской дипломатии ее ветеран. Но привлечение РФ к участию в евроатлантическом процессе "не должно вести к фактическому превращению России в принимающего решения члена альянса". От Москвы нужно получить "отступного" – потребовать "демилитаризации таящего в себе потенциальную угрозу выступа района Калининграда и ограничения развертывания крупных воинских формирований вблизи границ возможных будущих членов НАТО и ЕС" (где тогда останется российская армия – неведомо, скорее всего, у Волоколамска или Каширы).

Но как же 1/6 мировой суши, хоть и урезанная, может стать частью Европы? Для этого Бжезинский предлагает вариант "России, устроенной по принципу свободной конфедерации, в которую бы вошли Европейская часть России, Сибирская республика и Дальневосточная республика". Окончательный раскол существующей ныне "кастрированной" РФ на три государства снимает все проблемы с неподвластной Америке Черной Дырой в центре Евразии. А значит, – и ключи от мира в кармане. И звучит прощальное напутствие мэтра гегемонизма:

"Цель политики США должна без каких-либо оправданий состоять из... необходимости закрепить собственное господствующее положение, по крайней мере, на период существования одного поколения, но предпочтительно на еще больший период времени".

Мы все поняли, Збигнев.”

      XIX. <Николай фон Крейтор. Столетие нового мира...>

(Николай фон Крейтор. Столетие нового мира: плюрализм против универсализма)

Очерк американской геостратегической доктрины.

Американский президент Мак-Кинли заявил после кровавой аннексии Филиппин в 1898 году и последовавшей за этим массовой расправы с населением, поднявшим восстание против новых господ, что завоевание было знаком божественного Провидения, и что оно было предпринято только после того, как он, президент, получил провиденциальное знамение. Адмирал Дьюи утверждал, что завоевание было знаком божественной санкции. "Я должен сказать, что в нем была рука Бога”. После захвата Гавайских островов Мак-Кинли назвал аннексию Manifest Destiny "Предначертанная судьба". (1)

Возникнув еще в начале 40-х годов прошлого века, доктрина Предначертанной судьбы соединила воедино религию с империализмом, а Бога с геополитикой. Доктрина Предначертанной судьбы стала орудием американской империалистической экспансии, совпадающей с основными положениями доктрины Монро. В теологии этой доктрины судьба всегда имела географическое направление, совпадающее с завоеванием пространства и продвижением границ тогда еще молодой американской империи на запад. В идеологических рамках доктрины аннексия Филиппин была частным случаем приложения принципа территориальной экспансии, принципа неизбежного и непреодолимого. Отказ от территориальной экспансии означал бы непослушание в исполнении взятого на себя торжественного обязательства наказа самого Господа Бога. Империалистическая, разбойная экспансия была приравнена к положительному обязательству, к долгу исполнения судьбы, предназначенной Богом. Воля американских империалистов была отожествлена с волей самого Бога, превратившегося в американского геополитика! Империализм стал "добродетелью по наказу Бога", отказ от него был бы "отказом от божественного руководства". Сенатор Альберт Беверидж заявил, что "Бог готовил народы, говорящие по-английски, 1000 лет не впустую, только лишь для тщеславного и праздного созерцания. Нет! Он сделал нас господами организаторами мира, чтобы учредить порядок там, где царил хаос". Историк Джеймс Фиске, близкий к правящим кругам Вашингтона, выражал уверенность в близости того дня, когда американская система распространится "от полюса до полюса", и на "обоих полушариях" будут господствовать американцы, подчинив себе все народы мира. Для ведущих идеологов американского империализма Фредерика Джаксона Тэрнера и Брукса Адамса историческое будущее Америки представлялось в следующим свете: предназначенная судьба Соединенных Штатов продвигать свои подвижные границы на Запад, включая новые геополитические пространства в свою атлантическую империю. В конечном счете, утверждал Брокс Адамс в своих работах, атлантическая империя в своем неуклонном продвижении на Запад покроет весь земной шар. (2) ... Карл Шмитт метко характеризировал американский универсализм как тоталитарную и догматическую политическую теологию. "Понятие человечество", – подчеркивал Карл Шмитт, – "является самым удобным и функциональным инструментом империалистической экспансии". В своей этически-гуманитарной форме это понятие всегда служит орудием экономического империализма. Здесь, кстати, можно припомнить несколько видоизмененное высказывание Прудона: тот, кто ссылается на интересы человечества, хочет сбивать с толку, хочет мошенничать. Конфискация и монополизация слова "человечество"одним государством всегда имеет далеко идущие последствия для других стран, как, например, отрицание всяких правовых интересов и человеческих качеств врага и объявление его отверженным от всего человечества." (3) В 1941 году влиятельный редактор журнала “Тайм” Генри Люс, следуя духу традиций доктрины Предназначенной судьбы и вильсоновского универсализма, декларировал в своей нашумевшей книге "Американское столетие", что историческая миссия Америки состоит в том, чтобы сделать ХХ век американским, а весь мир “Американским Миром”. Книга Люса была идеологическим манифестом грядущего американского послевоенного имперского экспансионизма. Ведущий американский политический обозреватель Фреда Кирчвей сравнила концепцию американского мирового господства, оформленную Люсом, с "такими нацистскими понятиями как Lebensraum и Новый Мировой Порядок". Освальд Гаррисон Виллард, ветеран антивоенного движения в США, подчеркивал, что интервенционизм – "мировоззрение грядущей американской послевоенной империи”. Он считал, что Рузвельт собирается стать “президентом и властелином всего мира”. Виллард рассматривал Люса и Рузвельта как людей глобальных замыслов зла. "Американское столетие", – писал он, – "смесь империализма с агрессией, результат которой не что иное, как американская версия "Main Kampf" Гитлера". (4) Итальянский политический комментатор Джиованни Ансальдо подчеркнул, что "американские господствующие круги, включая Люса, собираются захватить весь мир и править им как своей вотчиной". Ансальдо предвидел возникновение "американского столетия зла, в котором янки-заправилы будут обращаться с европейцами как с жителями Гавайев и Филиппин…" Немецкий публицист Ричард Саллет, который опубликовал книгу о Люсе, подчеркивал, что "Люс является глашатаем империализма варварской страны". Саллет добавил, что книга "Американское столетие" не что иное, как выражение "морального вырождения и порочности, прикрываемых лицемерным высокомерием, притворства коварства и наглости плутократов Вашингтона." (5) Уже в начале 1940 года ведущий геополитик Исаиах Боуман заявил, что ответом на политику завоевания территориального жизненного пространства нацисткой Германии должна стать аналогичная послевоенная американская политика завоевания экономического Lebensraum, поскольку, подчеркивал Боуман, экономика является гораздо более надежным способом доминации." (6) На практике это означало "силовую политику завоевания и закрепления глобального американского жизненного пространства, создание мировой атлантической империи". (7) Несмотря на якобы противоречащие факты, ХХ век был "в значительной мере американским столетием", и, к несчастью для всего мира, Генри Люс был прав. Он стоял на твердой почве наблюдений, когда сказал, что ХХ столетие "есть первое столетие Америки как господствующей силы в мире", и что "ХХ век должен быть веком Америки". В основе замыслов Люса о будущем мира лежало предположение о легитимности американского империализма и универсализма. ... Его видение Америки, как "мировой силы", основано не только на американских идеалах и понятиях, но и на предпосылке, что "мы – американцы – наследники всех великих принципов западной цивилизации", и что для американцев необходимо "принять от всего сердца наш долг и воспользоваться благоприятной возможностью быть самой могучей и жизненно важной державой в мире и, как следствие этого, мир должен испытать на себе в полной мере всю силу нашего влияния на него для целей, установленных нами и достигаемыми любыми средствами исключительно по нашему усмотрению. Как Карл Шмитт заметил, 1898 год был началом Американской войны вначале против Испании, а затем против всего мира: начался всемирный американский Drang nach Welt, и конца этой уже столетней войны еще не видно... Эта цель, как и в прошлом, по причине тождества между американским империализмом и американским универсализмом, может быть прослежена уже в колыбели американской внешней политики: она нашла свое первое полное выражение в преобразованной доктрине Монро, в политике глобальной интервенции. Первоначальные планы и политические перспективы США были очерчены в доктрине Монро в XIX столетии; они предполагали не универсализм, а совокупность государств, их плюрализм, невзирая на тот факт, что сами США в одностороннем порядке провозгласили свою монопольную, гегемониальную власть над Западным полушарием. Какие бы экономические и всякие другие обертоны ни включала в себя доктрина Монро, она все же считалась с политической реальностью, требовавшей разграничения сфер влияния. Но в самом начале ХХ столетия либерально-экономические искажения этой ясной концепции способствовали распаду международного права, который начался еще в конце XIX века. В то же время экономически либеральные искажения истинного универсализма, свойственные американскому империализму, породили псевдо-универсализм – "политический универсализм", сущность которого заключалась не в восприятии международного общества как совокупности суверенных, независимых государств, а в абсолютизации и универсализации национальных интересов США и идеологическом представлении их как интересов всего человечества.

Доктрина Монро.

Доктрина Монро была изложена президентом Монро в послании Конгрессу в декабре 1823 года и сводилась к тому, что США будут рассматривать как недружелюбный акт любую попытку европейских государств вмешиваться в дела государств Западного полушария, или расширение их владений на американском континенте. Доктрина Монро определила и обозначила пространство, далеко превосходящее территориальные границы США, "все Западное полушарие" Большим пространством (Grossraum). ... Идея пространственного разграничения, изложенная в изначальной доктрине Монро, включала в себя принцип географически специфического правопорядка, односторонне установленного США в своем Большом пространстве. Этот правопорядок не являлся следствием многосторонних соглашений. Политически и юридически он был выражением американской гегемонии, признающей государственно-правовой суверенитет только США. ...Принципы нового международного права, основанного на доктрине Монро, были сформулированы и обусловлены на основе эволюции американской внешней политики в Западном полушарии.

Эти принципы могут быть сформулированы следующим способом:

1. Возвышение волеизъявления США в качестве единственного источника международного права.

2. Легитимизация права США на неограниченные вмешательства и интервенции во внутренние дела латиноамериканских стран с целью экономического закабаления этих стран и установления гегемониального контроля над Западным полушарием.

3. Отказ стран Западного полушария от всяких претензий на материальный суверенитет и государственную независимость.

4. Создание имперского Большого пространства, сконструированного как прототип псевдоправового международного порядка, в котором только одна держава США имеет никем и ничем неограниченный абсолютный суверенитет, между тем как все остальные страны превращены в протектораты, сохраняющее, однако, для видимости формальные атрибуты суверенных государств.

Иными словами, сущность нового международного права, созданного доктриной Монро, его характер псевдозаконности и его идеологическая функция – в легитимизации нового колониального порядка. ...

Мир государств или государство мира.

Вопрос, почему был подорван старый мировой порядок, не может быть сведен только к возвышению США в ранг сверхдержавы. Это в не меньшей степени связано с глобализацией экономики. "Над, под и по сторонам политических границ государств, утвержденных в международном праве, распространилась неконтролируемая надгосударственная сфера, пропитавшая собою все и не желающая считаться с международно-правовым политическим разграничением государств, – мировая экономика." (14) Это верно и поныне, и в еще большей степени, чем в начале ХХ века, когда Великобритания начала, а США завершили создание глобальной экономики. Политический государственный суверенитет встал на службу экономическому империализму, международное право о свободной торговле было увязано с интерпретацией свободы морей, как это понимала Британская империя. В начале ХХ столетия политические и экономические интересы британского империализма все более находили свое отражение в нормах международного права, или, вернее всего, нормы международного права все больше подчинялись этим интересам. Не то, чтобы экономика заместила политику, но сама экономика стала политической, т.е. политика была поставлена на службу экономике. Не случайно президент Вильсон после окончания Первой мировой войны провозгласил, что мир – не что иное, как единый глобальный абстрактный мировой рынок, в котором США должны иметь неограниченный доступ на основании своей политики "открытых дверей". Такие устаревшие понятия, как государственный суверенитет и экономически защищенное пространство, вступают в конфликт с принципами "свободного рынка" и "открытых дверей", считал Вильсон. ... Трансформация первичного, пространственно основанного принципа невмешательства доктрины Монро в универсальную и глобальную систему интервенции и вмешательства стала возможной, когда президент Вильсон заменил изначальные принципы доктрины Монро идеологическими принципами либерального капитализма, такими, как свободная мировая торговля и открытые мировые рынки. В результате политики Теодора Рузвельта, Вудро Вильсона и Франклина Делано Рузвельта, США превратили специфически пространственную концепцию доктрины Монро в сверхгосударственную, транснациональную мировую идеологию, используя эту идеологию в качестве инструмента для Англосакского контроля над мировым рынком. После окончания первой мировой войны доктрина Монро была применена в отношении Китая для обоснования империалистической политики "открытых дверей", а также и в отношении Японии. Таким образом, доктрина Монро, из принципа организации конкретного, географически разграниченного пространства, в котором запрещается интервенция пространственно чужих стран, превратилась в мировую доктрину американского империализма, в инструмент интервенции во всем мире и установления мировой гегемонии... Примечательно и то, что Вашингтон заявляет, что принципы доктрины Монро являются исключительно монополией и прерогативой США, и поэтому эти принципы не могут применяться иными государствами в других геополитических ситуациях." (16) Процесс универсализации доктрины Монро выявил тоталитарную сущность американизма. Доктрина Монро преобразовалась в абсолютно тоталитарную доктрину, когда она перестала быть региональным принципом организации американского Большого пространства, превратившись в мировую доктрину универсализма. Причем этот универсализм являлся всего лишь глобализацией американского Большого пространства, которое ведущий американский геополитик Исаиах Боуман уже в начале сороковых годов охарактеризовал как американский жизненно важный Lebensraum. Основная политическая сущность американского универсализма – тотализировать, в гегельянском понимании этого слова, мировое общество, т. е. подчинить весь мир своей воле и гегемонии США. В этом отношении американский универсализм – первая и в историческом плане самая успешная тоталитарная идеология. Доктрину Монро в ее международно-правовом развитии, в ее универсализации, заключающейся в превращении из регионального в мировой принцип, с полным основанием можно назвать доктриной юридического и международно-правового фашизма. В исторической перспективе Президент Вильсон предстал отцом и идеологом американского тоталитаризма. Идеология вильсонского универсализма, которую Шмитт называет политической теологией, "катехизисом американского империализма", явилась окончательной теологизацией и синтезом доктрин "Предначертанной судьбы", отождествляющей американский империализм с исполнениями велений Бога", и доктрины Монро, послужившей инструментом закабаления стран западного полушария. Универсализм прикрыл агрессивную сущность американского империализма маской либеральной демократии, отождествляя интересы США с интересами всего человечества, а установление так называемой либеральной демократии в мире – с созданием мира, подчиненного США. Сущностью идеологии американского универсализма, однако, была и есть доктрина Монро для всего мира, иными словами, установление мирового господства США. США отказались присоединиться к Лиге наций, если Устав этой организации не включит доктрину Монро, признавая, таким образом, неограниченное господство США в Западном полушарии. Разглагольствования президента Вильсона о правах народов на самоопределение явилось лишь предлогом и обоснованием захвата США сфер влияния побежденных государств. В действительности же статья 21 Устава Лиги наций исключила принцип права на самоопределение и суверенитет для всех стран Латинской Америки. С самого начала американская внешняя политика была основана на якобы отделении экономики от политики, которое выражалось в формуле "официальное политическое отсутствие, эффективное экономическое присутствие". Политика сохраняла видимость и фасад территориальных границ государств, а экономика и экономический империализм превращали эти границы в фикцию. Таким образом, подчеркивает Карл Шмитт, США создали колониальную империю нового образца на Западном полушарии: американское господство и абсолютный суверенитет на континенте стали беспредельными, хотя страны Латинской Америки и сохраняли чисто внешние атрибуты суверенитета и якобы территориальную целостность. Атрибуты суверенитета являлись, однако, фикцией, поскольку в США в одностороннем порядке наделили себя прерогативой интервенции в любой момент и по любой причине в эти государства. Немецкий геополитик Отто Мауль, анализируя консеквенции американского экономического империализма, правильно заметил, что экономическое проникновение под лозунгом политики "открытых дверей" – не что иное, как военные действия иными средствами – оружием экономики: "полное экономическое проникновение имеет тот же эффект, что и территориальная оккупация." (17) В 1941 году в своей книге "Американское столетие" Генри Люс, отождествляя интернационализм с глобальным американским интервенционизмом, заявил, что президенту Вильсону не удалось установить всемирный "интернационализм" и взять на себя руководство мира. Но теперь очередь стоит за Франклином Делано Рузвельтом создать "глобальный американский интернационализм", т.е. глобальный американский интервенционизм, односторонне провозглашая после окончания Второй мировой войны руководство США во всем мире. Шагая вслед своему предшественнику Вильсону, президент Франклин Делано Рузвельт тоже отождествил принципы либеральной демократии с принципами американского экономического империализма, а сугубо национальные интересы США – с универсальными интересами всего человечества. Как и после Первой мировой войны, сущностью идеологии нового универсализма и интернационализма явился американский экспансионизм и глобальный интервенционизм. США начали распространять принципы доктрины Монро на весь мир. Родилась холодная война. С распадом Советского Союза единственный барьер, который стоял между США и господством над миром, был устранен. На это можно смотреть как на триумф "Американского столетия", но в этом "триумфе" содержится опасность как для США, так и для всего мира. Хотя недавние экономические соглашения, такие, как “Североамериканское соглашение свободной торговли (NAFTA)” и “Общее тарифное соглашение (GATT)”, много сделали для подрыва государственного суверенитета прежде всего союзников США, а участившиеся военные интервенции США на всех континентах мира от Гаити до Югославии, от Панамы до Ирака, под прикрытием или без прикрытия превращенной в инструмент американского господства ООН, явно показывают несовместимость принципа государственного суверенитета с Новым Мировым Порядком, тем не менее следует вспомнить предостережения Уольтера Липпмана в недавнем прошлом. В 1943 году, критикуя позиции Генри Люса, Липпман писал, что опасность вильсонского универсализма в том, что он влечет агрессию во имя так называемого "сохранения мира", а интервенцию во имя "самоопределения народов", а по сущности, во имя установления или сохранения американского господства. Результаты такого вмешательства всегда окажутся катастрофическими. "Конституция мирового сообщества не должна быть основана на допущении, что все есть дело всех... Эта конституция не должна содержать патент на интервенцию США в любом месте и государстве, потому что если мы даем право на нее, мы приглашаем ее. Если мы приглашаем ее, мы ввяжемся в нее." До конца своей жизни в 1974 г. Уольтер Липпман был противником войны во Вьетнаме, которая подтвердила его точку зрения. Итог этой войны – "военное поражение США" – показал, что даже маленькая страна, мобилизовав всю свою волю к национальному самосохранению, может оказать успешное сопротивление американской военной агрессии. Поэтому урок Вьетнама может стать уроком для других стран, включая несравненно более могущественную Россию. Будущее мира, чтобы оно вообще было будущим, требует не только возвращения к балансу сил больших политических блоков – то, что Карл Шмитт называет сосуществованием Больших пространств, но также и решительного противопоставления неправомерным диктатам Нового Мирового Порядка, провозглашенного президентом Бушем и проводимого ныне в жизнь администрацией Клинтона[49].

Идеология гегемонии.

В современном мире идеология гегемонизма является идеологией Америки, и поэтому критика политической гегемонии по необходимости является критикой США. Таким же самым образом, о чем много писали во Франции в последнее время, "критический разум по исторической необходимости является антиамериканским разумом". Эти идеи привели во Франции, Италии и Германии к новому интересу не только к работам Карла Шмитта, но и к философии Антонио Грамши, в которой анализ форм идеологической и политической гегемонии занимает ведущее место. ... Сущность империализма – не только военные завоевания и экономическая эксплуатация народов, но также и силовое определение и установление смысла политических и юридических понятий. Наверняка можно считать, что народ только тогда завоеван, когда он без протеста воспринимает иностранную лексику и политические идеи, чуждые ему концепции права, в особенности международного права." (18) Американский империализм в области культуры, замечает Шмитт, есть оборотная сторона экономического империализма – это тирания "навязанных ценностей". Он может быть приравнен к военному вторжению или, цитируя Клаузевица, вторжение идей американской политической теологии есть, подобно дипломатии, "продолжение войны иными средствами", средствами идеологии. Культурный империализм опасен, ибо он подрывает волю к национальному самоопределению, и поэтому требует надлежащего отпора. Американская гегемония покоилась и покоится на силе США определять понятия и навязывывать структуру нового международного порядка и нового международного права, основанного на теологических притязаниях увековечения Американской гегемонии и конечной глобализации доктрины Монро, иными словами, на отрицании международного плюрализма. Ганс Моргентау замечает, что "притязания на универсальность, на которой основывается моральный кодекс одной группы в международном обществе, абсолютно несовместимы с аналогичными притязаниями другой группы – "в мире есть место только для одной такой группы, и другая должна или подчиниться, или быть уничтожена". (19)

Юридический фашизм.

Установление и расширение гегемонии – сущность доктрины универсализма. Принимая форму политической теологии, эта доктрина не только отождествляет американский империализм сперва с волей Бога и Провидения, а затем и с интересами абстрактного мирового общества, но и способствует подрыву легитимности национальных интересов других стран, поскольку универсализация национальных интересов одной страны в принципе не допускает признания легитимности конкурирующих национальных интересов.   Возведенный в международное право универсализм по существу объявляет конкурирующие национальные интересы нелегитимными. Проблема международного права как проблема международных отношений, а специфически проблема системы гегемонии и подчинения, представляемая как естественное состояние мирового общества, суть концепции международного права американского универсализма. Отношения гегемонии и подчинения становятся юридическими отношениями, опосредствуются юридической формой международного права, которое вводит момент юридической туманности и мистификации в конкретные отношения силового установления гегемонии. Иными словами, юридический момент идеологизирует и прикрывает конкретную систему силового принуждения. ... Международно-правовые нормы выступают в качестве мистификации реальных отношений господства и подчинения, и логика этих норм соответствует логике силы и принуждения. Гегемония приобретает абстрактный характер в нормах международного права или, иными словами, господство США принимает в своей абстрактной форме мистическое и обманчивое свойство норм международного права. В то же самое время мировое геополитическое пространство переходит от конкретного пространства суверенных народов и наций в абстрактное пространство мира, воспринятого в категориях американской идеологии гегемонии как глобальный мировой рынок. ...

Концепция нового международного права, которое начало утверждаться на международной арене после распада Советского Союза и выразилось в нескончаемых интервенциях США – Ирак, Панама, Югославия, Сомали, Гаити, угрозы Корее, Кубе, – это смысловое волевое содержание американского экспансионизма и империализма. Нормы этого права предусматривают в своем содержании типовое правоотношение имперского субъекта и его подчиненных объектов. Налицо процесс овеществления мирового общества государством-гегемоном. Нормы права являются и выступают как выражение единственно воли гегемона. Многосторонность международного права раскрывает себя как фикция. Нормотворчество – не что иное, как форма волеизъявления американского экспансионизма, гегемонии и претензий на установление мирового господства, смешанных с излияниями экуменического морализирования из уст новых вильсонианцев. Под нажимом американских гегемониальных притязаний даже ООН все больше превращается в стража и охранителя абсолютно неправового Нового Мирового Порядка. "Международный фашизм под флагом ООН" – озаглавил свою статью о кризисе Организации Объединенных Наций Сергей Путилов и с его выводами нельзя не согласиться. (21)

В Новом Мировом Порядке намечаются основная парадигма американского геополитического экспансионизма, которая включает следующие три стадии или элементы:

1. Элемент действенный: “силовая политика и процесс геополитического экспансионизма и завоевания новых пространств”.

2. Элемент идеологически-юридический: “легитимизация экспансионизма и новых геополитических завоеваний”. На этом втором этапе международноправовой нигилизм и коррупция международного права играет очень важную роль, в чем критический наблюдатель процесса расчленения Югославии и оккупации части этого государства американскими войсками легко может убедиться.

3. Элемент международноправовой: “юридическая трансформация империалистического экспансионизма в нормы нового международного права, служащего геополитическим интересам США и легитимизирующего универсализацию мирового устройства под американской гегемонией”. (22) Современный американский геополитический экспансионизм – то, что Збигнев Бжезинский называет вторжением в геополитический вакуум Евразии, образовавшийся после распада СССР (23), система псевдозаконности Нового Мирового Порядка, его идеология американского универсализма являются вызовом всему мировому сообществу в будущем. Как подчеркивает Геннадий Зюганов: "План Нового Мирового Порядка на деле есть не что иное, как набор мондиалистских технологий, направленных на установление глобальной диктатуры космополитического Запада... В области геополитической НМП прочно увязан с "глобальной стратегией" США и с атлантическим Большим Пространством, которое мыслится как его главная территориальная опора, своеобразная "метрополия" всемирной колониальной империи. Здесь будут сосредоточены "высокоорганизированные пространства" так называемого Торгового Строя, где власть измеряется количеством контролируемых денег, ставших единым эквивалентом, "универсальной мерой всякой вещи". (24) К подобным выводам пришел и известный сербский публицист Драгош Калаич, который в своей книге "Третья мировая война" пишет: "Новый Мировой Порядок утверждается в наши дни как ничем не прикрытая тотальная монополия американской псевдоимперии, несущая гибель всем уцелевшим суверенитетам... Он создает обруч частичной или полной эрозии вокруг понятия национального суверенитета, что должно обеспечить гораздо больший эффект, чем устаревшая тактика фронтальных атак... Стратеги нового миропорядка пытаются сегодня уничтожить остатки государственных суверенитетов, стереть последние следы национальной самобытности... Сегодня силы мондиализма, прикрываясь фразами о "законах рынка", "свободной конкуренции" и "интеграционных процессах", повсеместно навязывают славянам неоколониальную и псевдоимперскую систему эксплуатации их природных ресурсов... Все народы... должны капитулировать перед натиском Нового Мирового Порядка, отказаться от стремлений управлять своей экономикой и ликвидировать последние препятствия на пути грабителей, предоставив в их полное распоряжение свои природные богатства и хозяйственные ресурсы". (25) Новый Мировой Порядок – не что иное, как "мондиалисткая гробница для человеческого фактора" (26), злокачественные метастазы ростовщичества плутократического интернационала (фининтерна), мир под господством космополитической финансовой плутократии с центром в Нью-Йорке и опирающейся на силу НАТО. < >[50] В Новом Мировом Порядке дух космополитической плутократии, стремящийся превратить весь мир в одно абстрактное экономическое пространство, вступает в борьбу с почвой, с конкретным пространством народов. В контексте России эта борьба – непримиримое противопоставление атлантического Левиафана < >[51] и евразийского отечества, универсализма мирового экономического рынка и конкретной земли русского народа. Карл Шмитт рассматривал универсализм не только как геополитический процесс дегуманизации пространства, но и как антитезу конкретного номоса отдельных народов. Конкретный номос, или аутентичное пространство, – это исторически-культурная формация, конкретное жизнестроение и правопорядок народов в исторически сложившемся пространстве, которое характеризируется приматом родной почвы и экономической самодостаточностью (автаркией). Конкретному номосу противопоставляется универсализм – неаутентичное, дегуманизированное пространство, оторванное от конкретного народа и его исторически сложившегося жизнестроения и правопорядка. Универсализм как пространственная концепция построен на осколках разрушенной экономической самодостаточности народов. Выступая в форме мировой экономики и рынка, универсализм – не что иное, как диктатура космополитической финансовой плутократии. Абстрактное пространство рынка противопоставляется и разрушает конкретное пространство народной общности. Если конкретное пространство является жизненным пространством народа и служит поддерживанию духа соборности, социальной справедливости и исторической преемственности, то абстрактное пространство универсализма – сфера циркуляции капитала, сфера объективированного духа безродной и беспочвенной финансовой плутократии. (27)

Карл Шмитт предвидел, что в будущем возможны три альтернативы исторического развития:

1. Установление тотальной мировой гегемонии одной сверхдержавы – “новый Номос земли или Новый Мировой Порядок, тождественный с глобальным универсализмом”.

2. Альтернатива пространственного хаоса и, наконец,

3. Альтернатива баланса интересов геополитических пространств – сосуществование Больших пространств. (28) Аналогичную концепцию выдвигает и Геннадий Зюганов, который в своей книге "За горизонтом" пишет, что "наиболее вероятные стратегические сценарии мировой политики можно охарактеризовать так: 1. сценарий "глобальной смуты", 2. сценарий "баланса интересов", 3. сценарий "Нового Мирового Порядка". (29)

...Распространение американского универсализма, этой коварной идеологии Нового Мирового Порядка, является радикальным овеществлением наций и народов, их превращением из субъектов международных отношений в пассивные объекты воли США. Игорь Шафаревич совершенно правильно заметил, что: "Нам противостоит очень агрессивная, безжалостная цивилизация. Центром ее является страна, начавшая с греха истребления своего коренного населения. Этот грех бродит в ее крови и порождает Хиросиму и убийство 150000[52] иракцев всего лишь для того, чтобы не поднялись немного цены на горючее для автомобилей. Страна, созданная эмигрантами, людьми без корней, чуждыми ее ландшафту и ее истории. Это цивилизация, стремящаяся превратить весь мир – и материальный, и духовный – в пустыню, подобную лунному ландшафту. Только в рамках этой борьбы, где ставка – существование человечества, а может быть, и всего живого, можно расценить теперешний русский кризис". (30) Уже в Западном полушарии, в котором США утвердили себя полновластным колониальным хозяином, оформилась их политическая доктрина, отвергающая перспективу мирного сосуществования с конкурентными силами. Легко убедив себя в своей доктринальной праведности, США настаивают на подчинении, а если нет, то и на уничтожении всех противостоящих держав. Американская тоталитарная идеология универсализма формирует естественный склад ума лидеров США, не признающих, что оппозиция имеет право на существование и может иметь какие-либо достоинства или оправдания. Империалистическая экспансия и установление мирового господства в маске "универсализма" возвышены до статуса священного догмата, в котором "правда и право" тождественны с национальными интересами США. Поиск абсолютной, без оппозиции, власти над миром, проводимый США с маниакальной настойчивостью, не имеющий параллелей в мировой истории, превратил Новый Мировой Порядок в "антитезу принципа плюрализма и сосуществования", в политический ландшафт глобальной антиутопии, а США – в “hostis humani generis" – врага всего человечества.

Европа – Новый мир.

Вот почему будущая Федеративная Европа требует вытеснения США из Европы и устранения американского геополитического присутствия и влияния на Евразийском континенте. Лучше всех об этом сказал Французский Президент генерал де Голль: истинно Федеративная Европа есть Европа, освобожденная от Америки. Французы, взяв за исходный пункт эту проникновенную мысль де Голля, сделали больший, чем другие, вклад в концепцию "Европа – Новый Мир". Суть этой концепции в идее обмена исторических ролей: когда изначальная доктрина Монро была провозглашена в 1823 году, Америка была понята и идеологически определена как Новый Мир в противопоставлении Старому Миру, Европе Священного Союза. Теперь, в 90-е годы нашего столетия, роли поменялись. Соединенные Штаты – это Старый Мир, мир отживших ценностей и идеологий прошлого, вмешательство и интервенция которого в дела Европы – это вмешательство сил исторического регресса. С другой стороны, Новая Европа, Европа от Атлантического океана до Урала и дальше, до Владивостока – это мир будущего, экзистенциальным императивом которого является отвержение и оппозиция к вмешательству и интервенции Старого Мира, а это с необходимостью ведет к неизбежности провозглашения доктрины Монро для Европы. Сущность новой Европы, ее исторического прорыва – это непоколебимое отрицание американских претензий на гегемонию. Сущность, иными словами, заключается и лежит в противопоставлении. Сущность и противопоставление взаимообусловлены. А это приводит к концепции единства сопротивления и национальной метаэкзистенции – Existance des Widerstand. Это единство выявляет основную антитоталитарную тему современности, безусловный категорический императив противопоставиться и отбросить притязания США на мировое господство. Антиамериканизм – сущность новой антитоталитарной идеологии, получившей распространение в Западной Европе и, прежде всего, во Франции. "Я сопротивляюсь Америке, значит, я существую" – новая интерпретация максимы Декарта cogito ergo sum" – “я мыслю, следовательно, я существую”, получившая распространение в патриотических кругах Франции. ...Идея Европы как Нового Мира, мира конкретных национальных пространств, является поэтому отрицанием американского жаргона универсальности. Растущая оппозиция глобальному владычеству американского Нового Мирового Порядка сталкивается с его мощью, экономической и военной властью на четырех континентах, с его неоколониальной империей и, самое главное, с его способностью подвергать большинство стран мира наглому силовому принуждению. Эта оппозиция результат конфликта двух ценностей – позитивной ценности международного плюрализма, сталкивающейся с негативной ценностью конформизма псевдоуниверсализма, позитивной ценности конкретных национальных пространств, вступающей в непримиримый конфликт с антиутопией абстрактного пространства Торгового строя Нового Мирового Порядка. Иными словами две непримиримые и несовместимые парадигмы устройства мирового общества сталкиваются и вступают в противоборство. Поэтому трансцендентальное существование Европы от Атлантического океана до Урала и дальше до Владивостока должно быть экзистенцией сопротивления "Existance dеs Widerstand" с доктриной Монро для Европы, как выразителем и сущностью не только самопознания Нового Мира, но также и его воли к аутентичности и будущему. Гари Улмен недавно написал, что ХХ столетие пришло к своему концу. Оно началось поздно – в 1914 г. – и закончилось рано – в 1989 г., а с ним закончилось и американское столетие. Хотя Соединенные Штаты внесли вклад в окончание Первой мировой войны и сыграли большую роль в распаде Советского Союза, однако самим значительным, эпохальным событием ХХ века была Октябрьская революция 1917 года. Не Вильсонизм, а Ленинизм, не американский универсализм, но советский коммунизм пленил умы и воображение угнетенных народов во всем мире. < >[53] Во многих отношениях холодная война между двумя сверхдержавами определила характер второй половины столетия, иными словами, недавнее прошлое. Борьба против американизма, борьба Нового Света – Европы – против Старого Мира – США – решит, каким быть будущему. Генри Люс провозгласил ХХ столетие Американским. Совсем недавно апологет американского империализма Фрэнсис Фукуяма написал, что Американизм "является конечной целью и высшей (заключающей) стадией идеологической эволюции человечества и самой совершенной формой государственного управления. Его пришествие знаменует конец истории". (31) Но ныне историческая задача, которая стоит перед всеми нациями земли, это не допустить, чтобы XXI век стал всемирным американским столетием, не допустить, чтобы тоталитарный Новый Мировой Порядок США и мировой финансовой закулисы ознаменовал бы конец истории. Будущее принадлежит Новому Миру, а значит, это будет столетие национального возрождения и национальной революции, столетие свободы, заключенной в неумолимой диалектике истории.

Сноски.

1. Предназначенная (предначертанная) судьба – доктрина 19 века, которая постулировала непрерывную территориальную экспансию Соединенных Штатов как их очевидную, предназначенную Богом судьбу. Доктрина Предназначенной судьбы – не исторический эпизод 100-летней давности, интересный только для историков. Эта доктрина продолжает свое историческое существование как в доктрине Монро, так и в вильсонианском универсализме. Внешняя политика США, от доктрин Монро и Трумэна до Нового мирового порядка и "Партнерства во имя мира", от аннексии Филиппин до бомбежки позиций сербских борцов за свободу, есть ее осуществление на практике. Совсем недавно, после американского вторжения на Гаити, уже третьего по счету, газета "Статен Исланд Адванс", выходящая в Нью-Йорке, воскрешая моральную ущербность старых лозунгов доктрины Предназначенной судьбы, написала что в очередном вторжении на Гаити "была рука Бога. Чудо свершилось". У американских Квислингов, таким образом, оказывается божественное происхождение. Бывший премьер-министр Англии Маргарет Тэтчер 31 декабря 1995 г. назвала американских солдат оккупационной армии в Боснии "детьми Бога" < > [54] .

2. Brooks Adams. The Law of Civilization and Decay (1895), American Economic Supremacy (1900) and American Empire (1911). См. также William Appleman Williams. The Frontier Thesis and American Foreign Policy in Henry W. Berger (ed) A William Appleman Williams Reader (Ivan R. Dee, Chicago, 1992) p.p. 89-104; William Appleman Williams. Brooks Adams and American Expansion (New England Quarterly, XXV, June 1952) p.p. 217-232; Thomas J. McCormick. America 's Half-Century (The John Hopkins University Press, Baltimore, 1995).

3. Carl Schmitt. The Concept of the Political (Rutgers University Press, New Brunswick, 1976) стр. 54.

4. Robert E. Herzstein Nenry Luce. A Political Portrait of the Man who Created the American Century (Charles Scribners Sons and Macmillan, Nеw York, 1994) p. 182.

5. Robert E. Herzstein, ibid p. 183.

6. Neil Smith. Shaking Loose the Colonies: Isаiah Bowman and "De-Colonization of the British Empire"in Ann Godlewska and Neil Smith Geography and Empire (Basil Blackwell, London, 1995) p. 270.

14. Carl Schmitt. Der Nomos der Erde im Volkerrecht des jus publicum Europaeum, там же, стр. 208.

16. Carl Schmitt. Grossraum gegen Universalismus в Positionen und Begriffe , in Kampf mit Weimar-Genf-Versailles (Duncker & Humblot, Berlin, 1988) там же, стр. 297, 298.

17. Andreas Dorpalen (ed). The World of General Haushofer (Ferrar & Rinehart, Inc., New York, 1942) p. 224.

19. Hans Morgenthau. Politics Among Nations (Alfred Knopf, New York, 1948) стр. 249.

21. Сергей Путилов. "Международный фашизм под флагом ООН". Молодая гвардия; N 9, 1995; стр.77-82.

22. Карл Шмитт рассматривает эти стадии как составные части процесса установления Нового Номоса на земле, иными словами, нового правопорядка мирового устройства.

23. см. Zbigniew Brzezinski. Out of Control (Collier Books, New York, 1993) p.p. 149-166.

24. Геннадий Зюганов. "За горизонтом". (Информпечать, Москва, 1995 г.) стр. 55; 56. К подобным выводам в прошлом пришли как Вернер Зомбарт в своих книгах "Евреи и капитализм", опубликованной уже в 1911 г., и "Немецкий социализм"(1934г.), так и Карл Шмитт. Для Зомбарта и Шмитта геополитическая гомогенизация и глобализация мира и его превращение в абстрактный мировой рынок, иными словами в абстрактное пространство под господством космополитической плутократии, имеющей свой центр и основную базу в Соединенных Штатах, – не что иное, как геополитика иудаизма, процесс иудаизации мирового пространства, о чем Карл Маркс предупреждал уже в 1843 г. в своей работе "О еврейском вопросе". Если Вернер Зомбарт вслед за Карлом Марксом рассматривал порождение капитализма как институционализацию практики иудаизма, а Соединенные Штаты, как воплощение духа иудаизма, то Карл Шмитт таким же самым образом рассматривал как идеологию либерализма, так и американский геополитический универсализм, как порождения духа иудаизма.

25. Драгош Калаич. "Третья мировая война". (Антифашистский центр российского общенародного союза, Москва, 1995 г.) стр. 34, 35, 68.

26. Драгош Калаич, там же стр. 57.

27. См. Carl Schmitt. Rоmischer Katolizismus und Politische Form. (Klett-Cotta, Stutgard, 1984); Carl Schmitt, Theodor Dаublers "Nortlicht" (Duncker und Humblott, Berlin, 1991); J.H. Lomax. Die Lehre Carl Schmitt: Vier Kapitel zur Unterscheidung Politischer Theologie und Politischer Philosophier (Verlag J.B. Metzler, Stuttgard, 1994); Raphael Gross. Carl Schmitts "Nomos" und die Juden, Mercur 47 (1993, p.p.410-420; Wolfgang Palaver. Carl Schmitt on Nomos and Space (Telos, Nr.106, 1996) p.p.195-127.

28. Carl Schmitt. Der neue Nomos der Erde in Staat, Grossraum, Nomos: Arbeiten aus den Jahren 1916-1969 (Edited by G. Maschke, Duncker & Humblot, Berlin , 1995) p.p.521-522.

29. "За горизонтом", стр. 54.

Автор: фон Крейтор Николай – Известный современный специалист по геополитике. < >[55]

            XX. <Т.В.Муранивский[56]. Хедж-фонды спалят систему мирового капитализма>

            (Мировой финансовый кризис, вопреки лицемерным заявлениям о его преодолении,
            чреват глобальной катастрофой.)

13 июля в программе РТР «ПОДРОБНОСТИ» на вопрос ведущей, не грозит ли России новый дефолт типа 17 августа 1998 года, представитель президента, министр РФ Александр Лившиц ответил оптимистично. Он пояснил, что многие страны проходили через подобного рода кризисные процессы. Но это случалось лишь один раз. Из этого делали соответствующие выводы, и впредь ничего подобного не повторялось.

Однако последние события, связанные с мировым финансовым кризисом, свидетельствует как раз об обратном: новые проблемы, которые возникли «внезапно» в июне 1999 года, практически ничем не отличаются от тех, которые мировая валютно-финансовая система уже пережила в октябре 1998 года. Именно так было всегда. Сложившаяся хищническая система капитализма не в состоянии исправить такого рода «ошибки», которые, на самом деле, органически присущи самой ее природе. Спасала себя эта система только ценой огромных жертв. Давайте посмотрим, что делается сегодня ради спасения этой давно обанкротившейся системы.

Новая финансовая паника.

Вслед за известными международными валютными спекулянтами о преодолении мирового финансового кризиса заявили на встрече 18-20 июня в Кельне правительства «Группы 7», которую из-за приглашения России кое-кто называет «Группой 8». (Однако не следует преувеличивать роль России в принятии такого рода решений и заявлений). Подобные оптимистические заявления – это лишь неуклюжая попытка скрыть горькую правду: проводимая до сих пор мировая финансово-экономическая политика «Группы 7» опять привела в июне 1999 года глобальную финансовую систему к пропасти. Второй раз после крушения хедж-фонда Лонг Терм Кэпитэл Менеджмент (ЛТСМ) 23 сентября 1998 года.

Дело в том, что 11 июня в финансовых кругах поползли слухи, что появились серьезные проблемы у хедж-фонда Юлиана Робертсона «Тигер Менеджмент ЛП». Нью-йоркское отделение Федеральной резервной системы начало принимать такие же чрезвычайные меры, как и в сентябре прошлого года по спасению ЛТСМ. (Напомним, что тогда на спасение этого хедж-фонда было выброшено 3,5 млрд. долл.).

«Тигер Менеджмент ЛП» – второй (после «Квантум Групп» Джорджа Сороса) крупнейший хедж-фонд в мире. Он владеет собственными средствами в сумме 13 млрд. долл. Как и другие хедж-фонды, он относится к так называемым «высокооснащенным» (high-geared) компаниям, в которых преобладает заемный капитал и которые функционируют по правилу финансового левереджа. «Тигер» может заниматься валютно-спекулятивной деятельностью при помощи заемных денег, сумма которых в 50 раз превышает его собственный капитал. Это значит, что его фонд на рынке составляет более 650 млрд. долл.

Сам «Тигер» категорически отрицает слухи о своем банкротстве. Но эксперты, занятые на рынке ценных бумаг, предсказывают очередной «черный понедельник», когда произойдет такое же крушение мировых фондовых рынков, как 19 октября 1987 года.

Если рассмотреть в совокупности такие события, как акции Японского банка, Федеральной резервной системы США, Европейского центрального банка и «Группы 7», то окажется, что все они направлены на предотвращение грозящей опасности, нависшей над существующей валютно-финансовой системой. Особенность нынешней ситуации в том, что информация о самых опасных кризисных симптомах (таких, как сообщения о кризисе «Тигер-Менеджмент ЛП») внезапно исчезли со страниц печати. Начало умолчания совпало со встречей министров финансов «Группы 7» во Франкфурте 12-13 июня с.г.

По мнению управляющего Английского банка Эдди Джорджа, осенью 1998 года мир вплотную подошел к «финансовому краху». Этот банк в своем отчете за июнь предупреждает, что некоторые банки забыли уроки прошлого года и опять выдают кредиты «институтам с высоким левереджем», т.е. хедж-фондам.

Крупнейшие банки начали принимать чрезвычайные и мобилизационные меры, направленные на изменение порядка финансирования хедж-фондов. 10 крупнейших банков мира и служб безопасности создали группу, которую называют «отрядом особого назначения». 21 июня они представили доклад о крахе ЛТСМ, в котором выступили против регулирования хедж-фондов, т.е. за ограничение их банковского кредитования.

Это было недавно...

В центре прошлогоднего глобального кризиса находились хедж-фонды и ультрадешевый кредитный рынок японской иены. По сообщению германского финансового еженедельника «Дер Гольдмаркт» от 23 июня с.г., в числе попыток не допустить ликвидацию хедж-фондов в условиях хрупкой глобальной системы были те же факторы: странное поведение японской иены и большая валютная интервенция центральных банков «Группы 7» в течение июня 1999 года.

15 июня Банк Японии продал иены за доллары на сумму 10 млрд. долл. и за евро на сумму 3 млрд. долл. Объяснили это необходимостью «поддержать японский экспорт» при помощи низкого курса иены. Но редактор «Дер Гольдмаркт» Мартин Зигель считает, что этими акциями Банк Японии «дает шанс хедж-фондам выполнить свои обязательства (позиции) по срочным сделкам при игре на понижение. Если бы Банк Японии не провел такую интервенцию, то произошел бы резкий рост курса иены к доллару. Тогда хедж-фонды могли бы выйти из открытой (т.е. рисковой) позиции только с огромными потерями, которые заставили бы их приступить к распродаже ценных бумаг и облигаций США».

Именно такого рода вынужденная распродажа американских и европейских облигаций ради спасения иен в фонде «Тигра» явилась следствием драматических и насильственных рыночных потрясений между Японией и США в сентябре-октябре 1998 года. Тогда кризис хедж-фонда ЛТСМ поставил фонды с японской иеной в затруднительное положение. Показательно, что управляющие практически всех крупнейших банков мира сегодня осознают, что именно такого рода события привели мировую финансовую систему на грань бесконтрольного крушения.

Согласно рыночным источникам, хедж-фонд «Тигер Менеджмент ЛП», как и другие офшорные фонды, в июне 1999 года имел основные заимствования в японской иене. Как сообщается в печати, тот самый фонд «Тигер», имевший в начале октября 1998 года активы в 20 млрд. долл., мгновенно потерял 10 процентов (2 млрд. долл.), когда курс иены к доллару драматически вырос после краха ЛТСМ. Тогда «Тигер» делал ставку на рост курса доллара к иене. Когда же 7 октября 1998 года пошел обратный процесс, «Тигер» был вынужден ликвидировать свои позиции в ценных бумагах и облигациях в Нью-Йорке и в Европе и закупить иены для покрытия своих японских долгов. Начались так называемые «ведомые иеной» спекулятивные игры.

Технология крушения хедж-фондов.

Экономист из Шиллеровского института (Германия) Уильям Энгдал раскрывает особенности спекулятивной деятельности хедж-фондов с использованием японской иены, которая при поддержке японских финансовых кругов всегда приносит огромные прибыли. В феврале 1999 года Банк Японии стремительно свел процентную ставку к нулю, чтобы начать выводить японскую экономику из депрессии. Для «Тигера» и других спекулянтов иена стала приманкой для ее заимствования ради спекуляции с долларом. К весне 1999 года «Тигер» и другие хедж-фонды возобновили игры на курсах иена-доллар (после потерь в октябре 1998 года в связи с разгромом ЛТСМ). К маю Японский центр по международным финансам сообщил, что «ведомая иеной торговля», поддерживаемая заморскими хедж-фондами, выросла до 8 млрд. долларов, против 3,5 миллиардов в апреле. Фонды сделали ставку на то, что продолжится падение японской экономики, а вместе с ней и иены, курс которой понизится до 127 или даже больше. Такие оценки обрели универсальный характер.

Кроме того, в апреле-мае начали возобновлять свои заимствования хедж-фондам те самые банки, которые были главными виновниками разгрома ЛТСМ. Именно они выдавали ЛТСМ миллиардные незащищенные внебалансовые кредиты для спекулятивных ставок на российские облигации ГКО к японской иене. Теперь рулетка завертелась вновь.

И вдруг Агентство японского правительства по экономическому планированию объявило 10 июня об удивительно высоких темпах роста ВВП в первом квартале 1999 года — около 8% годовых. Поднялась также иена на свои прежние позиции. Тут и лопнула ставка хедж-фондов на слабеющую иену. Когда на следующий день, 11 июня, открылись торги на рынках, то «Тигер Менеджмент ЛП» и другие хедж-фонды, которые вернулись в казино «ведомой иеной торговли», оказались перед лицом разрухи. Чтобы как-то покрыть свой проигрыш, «Тигер» был вынужден начать паническую распродажу своих запасов на фондовых рынках США и Европы и конвертировать свои доллары и евро в иены.

Все это и вызвало упомянутые нами в самом начале тревожные заявления Банка Англии и других банкиров, осуждающие возобновление заимствований хедж-фондам. Прогрессирующая после 11 июня финансовая разруха привела к тому, что в конце первой декады июля «Группа 7» приняла решение попытаться еще раз спасти хедж-фонды. Банк Японии распространил подтверждение, что в июне он увеличил резервные сбережения в иностранной валюте примерно на 22 млрд. долл. Очень похоже, что эти решения являются составной частью скоординированных «Группой 7» попыток спасения «Тигер» и других хедж-фондов ради предотвращения новых глобальных финансовых потрясений. Ведь обычно этот рост не превышает 2 млрд. долл.

Кроме того, начали предпринимать новые «спасительные» меры. Среди них – распродажа государственных золотых запасов в частные руки с целью организации нового витка спекуляции. Но это заслуживает специального рассмотрения.

Оценки Ларуша, Сакакибары и Гелбрейта.

9 июля Линдон Ларуш выступил с заявлением, в котором дал оценку состояния мировой финансово-банковской системы в течение июня месяца. Самым крупным обманом, по его мнению, является утверждение, будто на собрании Федерального комитета открытого рынка 29 июня были приняты какие-то важные решения. На самом деле, с 11 по 29 июня правительства и центральные банки «Группы 7» занимались спасением обанкротившихся банков и хедж-фондов. Мировая финансовая система вновь оказалась на грани глобальной катастрофы. На ее спасение была брошена рекордная сумма – около 25 млрд. долл.

В течение июня некоторые из ведущих центральных банков мира, включая руководителя Банка Англии Эдди Джорджа, не только обманным путем искажали реальную картину происходящего в июне, но и отвлекали общественное мнение от этого обмана, рассказывая о том, что реально произошло в октябре 1998 года во время встречи «Группы 7» в Вашингтоне. Именно июнь 1999 г. был выбран для того, чтобы сообщить, что в конце сентября – начале октября прошлого года мировая валютно-финансовая система находилась на грани глобального крушения. Но Ларуш считает, что сегодня правительства и банкиры не собираются спасать нынешнюю финансовую систему. Они лишь пытаются продлить ее существование путем финансовой и политической поддержки. Тем самым они покупают для себя немного времени, чтобы разработать сценарии «посмертных» игр и составить варианты стратегических планов овладения миром после крушения нынешней финансовой системы. В конечном счете, речь идет о тех, кто намеревается обрести политическую власть, чтобы делать деньги после того, как испарится нынешняя валютно-финансовая система.

Сходную с Ларушем оценку ситуации дал заместитель министра финансов Японии по международным делам Эйсуке Сакакибара, который на днях объявил о своей отставке. По сообщению эксперта «Австралийского финансового обзора» Уильяма Хатчера, Сакакибара заявил, что он уходит, т.к. полагает, что в течение ближайшего года рухнет Уолл-Стрит. Он сказал, что США уязвимы, и вполне возможно, что ведомые Интернетом пузыри фондового рынка сгорят с ужасными последствиями. Есть опасения, что не только обвалится экономика США, но и подвергнется риску вся система глобального капитализма.

28 июня 90-летний экономист США Джон К.Гелбрейт выступил с лекцией в Лондонской школе экономики, в которой он предостерег от созданной рыночными фокусниками иллюзии «перманентного процветания». Говоря об «экономических проблемах», он подчеркнул: «Самой серьезной является старая и неразрешимая проблема нестабильности... Спекулятивный крах, который сегодня называют «корректировкой», стал основной особенностью системы. В США мы найдем сегодня другой пример спекулятивного оптимизма, вытекающего из частичных перемен в прошлом году». В качестве примера он приводит широкую распродажу деривативов. Но это лишь используемое в течение веков стандартное оправдание спекулятивных крайностей. Гелбрейт сказал, что не надо думать, будто спад и депрессия уже остались в прошлом.

Таким образом, рассмотренные в совокупности, казалось бы, разрозненные события и их оценки свидетельствуют о том, что в последние месяцы мировая финансовая система вновь оказалась на грани нового краха, похожего на тот, который ей грозил после крушения гигантского хедж-фонда ЛТСМ 23 сентября 1998 года. Если не изменить мировую финансово-экономическую политику, ориентированную на грязную валютно-финансовую спекуляцию, то вскоре нависшая угроза может обернуться глобальной катастрофой.

  XXI. <Н.В. Громыко. СМИ как орудие разрушения национального самосознания>

Сегодня, спустя десять лет после начала "катастройки" (понятие А.А.Зиновьева), со всей очевидностью можно констатировать: голубой экран "Panasonic" оказался прочно вмонтирован в головы и души бывших советских граждан. Он стал их новым искусственным сердцем. Он стал их незакрывающимся окном "пророста" в Европу... Он стал нашей новой родиной, нашей новой землей обетованной, на которой мы, наконец, как в счастливом раю, поселились все вместе и которую уже никогда-никогда не отдадим федералам. Мы эмигрировали в него целиком – со всей нашей родней, всем нашим домом, всеми нашими городами и весями, всеми нашими странами СНГ, всем нашим свободным временем. И что бы ни происходило за окном, он – единственный, кто расскажет нам всю правду: кто мы, какой мы будем теперь национальности, каким должен быть и непременно будет наш новый свободный выбор, кого мы снова оскорбили и обидели, не до конца еще, видимо, освободившись от прежнего генофонда, и кому мы взамен нашего разгрома подарим очередной кусок территории "этой" страны.

...Попробуем теперь сделать невозможное: мысленно отдерем телевизор от других частей нашего тела и души и посмотрим, что же все-таки останется. Что за организм мы уже получили? Какую такую антропологическую форму? Проделаем как бы операцию, аналогичную той, что была проведена с собакой Шариком в романе М.Булгакова "Собачье сердце".

            II

А.С. Шишков. Из стихотворения.

"Надгробная надпись: "Князю италийскому,
графу Суворову-Рымникскому":

С полками там ходил, где чуть летают птицы,

Любил жить в хижинах и покорял столицы.

Вставал по петухам, сражался на штыках,

Чужой народ его носил на головах.

Одною пищею с солдатами питался.

Цари к нему в родство, не он к ним причитался.

Был двух империй вождь, Европу удивлял,

Сажал царей на трон и на соломе спал.

И.И. Дмитриев. Из стихотворения.

"Графу Суворову-Рымникскому на случай покорения Варшавы":

Кто росс – и ныне не восплещет,
От радости не вострепещет,
Сердечных чувств не пролиет
И не сплетет венка Герою?
Еще, еще гремит тобою,
О, друг и славы, и побед,
О, старец, к вечности идущий
Всяк миг путем полубогов,
Благоговение влекущий
И чад России, и врагов.

В.А. Жуковский. Из стихотворения "Певец во стане русских воинов":

Но кто сей рьяный великан,
Сей витязь полуночи?
Друзья, на спящий вражий стан
Вперил он страшны очи:
Его завидя в облаках,
Шумящим, смутным роем,
На снежных Альпов высотах
Взлетели тени с воем;
Бледнеет галл, дрожит сармат
В шатрах от гневных взоров...
О горе, горе, супостат, -
То грозный наш Суворов!

А.С. Пушкин. Из стихотворения "Бородинская годовщина":

Победа! Сердцу сладкий час!
Россия, встань и возвышайся!
Греми восторгов общий глас!
Но тише, тише раздавайся
Вокруг одра, где он лежит,
Могучий мститель злых обид,
Кто покорил вершины Тавра,
Пред кем смирилась Эривань,
Кому суворовского лавра
Венок сплела тройная брань.
Восстав из гроба своего,
Суворов видит плен Варшавы;
Вострепетала тень его
От блеска им начатой славы!

...Итак, какие у вас возникли впечатления при чтении стихов? Как-то неловко?.. Непривычно?.. Не по себе?.. Хочется поскорее отвернуться от этих "тоталитаристов" и назад, к телевизору, к свежим газетам?

"...В среду в чеченской столице проходили публичные наказания пьяниц и воров, которых били палками в присутствии журналистов и любопытных. Г-н Лебедь высказался и за увеличение числа сотрудников совместных комендатур и окончательный вывод всех вооруженных людей из Грозного, а также заявил, что график вывода войск из республики уже согласован. Выступивший вслед за секретарем СБ Аслан Масхадов посетовал на то, что Лебедь всякий раз приезжает в Чечню "полный отрицательной информации". По словам г-на Масхадова, силы, которые хотят продолжения войны, убеждают Лебедя в том, что он имеет дело с "бандитами", которые собираются кого-то грабить и убивать. "Слава Богу, мы с Лебедем находим общий язык при личной встрече, мы не собираемся никого ни преследовать, ни сажать, ни расстреливать, ни грабить ни с завгаевской, ни с любой другой стороны". После встречи с чеченским руководством генерал Лебедь посетил Шали, где выступил на митинге и дружески побеседовал с местными жителями..." ("Сегодня" от 6 сентября 1996 года: "Достигнута договоренность о формировании коалиционного правительства Чечни".)

...Итак, этот слог нам, русскоязычным европоидам, сегодня намного привычнее. Никаких тебе национальных и конфессиональных расхождений. "Посетил Шали...", "дружески побеседовал..." Во всем, как оказалось, виноваты только пьяницы и воры...

Можете ли вы себе представить в такой роли генерала графа Суворова – целующимся взасос с предводителем бандитов, издевавшимся над русскими женщинами и детьми?! Удивительная широта и гибкость взглядов у генерала Лебедя! Удивительное понимание природы войны на рубеже XXI века!

      III

В настоящее время в России средства массовой информации (прежде всего, телевидение), используемые как информационное оружие, достигли невероятных возможностей с точки зрения манипуляции массовым сознанием и невероятных результатов в плане разрушения отечественного антропологического фонда и генофонда. Основная цель данного типа оружия – это разрушение естественных механизмов национальной самоидентификации, вырабатывавшихся в течение долгих веков в недрах отечественной культуры и закреплявшихся в ряде традиционных укладов, составлявших жизнедеятельностную основу государственного архетипа; замещение их искусственными механизмами идеологического самоотнесения.

Для достижения данной цели используются самые разнообразные способы. Перечислим лишь некоторые из них.

1) Изготовление псевдоценностей, "забиваемых" в головы телезрителей в виде базисной системы новых "измов". К таковым относятся: демократизм, космополитизм, эпикуреизм, постмодернизм, дебилизм и т.д.

2) В рамках данной ценностной системы выстраивается комплекс штампов-имиджей, призванных корректировать и наше восприятие прошедшего, и наше отношение к настоящему.

В качестве самого-самого позитивного телегероя можно выделить имидж "западного консультанта", который охотно надели на себя ведущие почти всех общественно-политических передач ("Зеркало", "Итоги", "Взгляд" и т.д.).

Как образец общественного поведения зрителю подсовывается имидж постороннего, внешнего наблюдателя, немножко цинично относящегося ко всему, что бы ни происходило. (Этот имидж "навевается" не только новой плеядой молодых, темпераментных ведущих многочисленных развлекательных программ, но и дикторами информационных передач, сообщающих точку зрения правительства.) Данная маска очень удобна для всех: журналисту она позволяет под видом правдеца забивать в общественное сознание любую ложь и "проводить в жизнь" любой хорошо оплаченный спектакль, а зрителю (читателю) – и дальше стойко переносить происходящий абсурд, ничего против него не предпринимая.

По сути же дела, под маской постороннего разыгрываются две главных позиции – позиция оккупанта и позиция эмигранта. Телевидение, как правило, отстаивает позицию оккупанта, а вещает для эмигранта. При любом другом типе самоидентификации вы зачисляетесь в разряд нелюдей – тоталитаристов, националистов, представителей партии войны, просто шизофреников и т.д.

Особенно наглядно это проявилось в ходе освещения военных действий в Чечне программой "Итоги" (канал "НТВ"). В качестве базисной системы координат ее авторы выбрали, как известно, следующую: "повстанцы – федералы". За первым полюсом закреплялись и продолжают закрепляться исключительно положительные характеристики (свободолюбие, бесстрашие, решительность, любовь к справедливости, бесконечное страдание и т.д.), а за вторым – в основном отрицательные. Материалы, естественно, подбираются и компонуются соответствующим образом. Хочется указать лишь на два незабвенных художественных образа, созданных программой "Итоги": русские женщины из роддома в Буденновске, рассказывающие, как добрые чечены их кормили шоколадом, пока злые федералы не выпускали их из плена, в котором они находились у добрых чечен. И второй кадр: немногочисленный митинг демократов у памятника Пушкину в поддержку миротворческой политики Лебедя, который накануне послал их на кудыкину гору...

3) Разрушению механизмов национальной самоидентификации служит также введение в общественное сознание ряда схем (объяснения и описания, а также действия), которые изначально содержат в себе логическую ошибку и в силу этого программируют исходно безумный тип действия и способ осмысления происходящих событий.

Как справедливо указывает Максим Соколов в своей статье "Мы очищаем место бою" (газета "Коммерсант daily" от 31 августа 1996 года), чеченские события препарируются СМИ в соответствии со следующей мыслительной конструкцией: "...коль скоро некоторый восставший народ требует упразднения некоторого государства, то тем хуже для этого государства. Логическая ловушка заключается здесь в неявном введении двойного счета. В применении к восставшему народу блокируются любые попытки ценностного и морального подхода. Во-первых, народ прав уже потому, что он народ (в дополнение к тому можно купировать в СМИ данные о реальном, а потому довольно отвращающем облике героев сопротивления и резко пресекать все разговоры о склонности народа к грабежам и насилию), а во-вторых, прав народ или не прав, это неважно, потому что победить его можно лишь физически уничтожив. Напротив, в применении к государству вся строгость оценок тут же возрождается. Героический народ (т.е. Басаев, Радуев, Масхадов etc.) имеет carte blanche на сколь угодно варварский способ поведения в конфликте, на то, чтобы прикрываться женщинами и детьми, на то, чтобы брать в фактические заложники все мирное население, ибо на любые террористические действия есть загодя выданная индульгенция. Государство этой индульгенции не имеет и иметь не может – оно обязано действовать со связанными руками, покорно принимая ультиматумы восставшего народа".

Примечательно, что та же самая схема – "справедливый восставший народ – жестокий и несправедливый усмиритель-государство" – была использована западным и отечественным агитпропом при описании событий в Ираке: "курды – Хусейн". Однако Америка, начавшая бомбить Ирак лишь несколько дней спустя после подписания мирных соглашений между Лебедем и Масхадовым, была как бы вынесена за скобки, выведена за рамки действия этой "универсальной" схемы.

Другим примером тому, каким огромным потенциалом разрушения для национального самосознания обладают плохо продуманные мыслительные конструкции, может выступить ленинская формула о праве наций на самоопределение. Именно она является сегодня основным пропагандистским лозунгом сторонников либеральной идеи, не замечающих, тем не менее, не осознающих того, что, спасая страну от коммунистического прошлого, они проводят в жизнь именно ленинскую политику, действуя в аккурат по ленинской схеме. Это расхождение между тем, что говорится и пишется, и тем, что на самом деле осуществляется, эта постоянная интенция к нравственному и мыслительному компромиссу является также одной из серьезных причин национального нездоровья, поскольку вызывает, с одной стороны, привычку ко лжи, а с другой, – эффект массовой шизофрении.

4) Поразительны по своей технической отточенности соответствующие приемы манипуляции – фигуры умолчания, подтасовка фактов, антисистемность в подаче материала, – которые используют СМИ для формирования у наших граждан "рваного", хаотизированного сознания.

Одним из примеров манипуляции, а именно того, как провал Лебедя был выдан за миротворческую победу, может служить обсуждение текста договора, подписанного между Лебедем и Масхадовым. Лишь очень немногие публицисты, работающие в либеральной прессе, – такие, как Виталий Третьяков, Максим Соколов, Глеб Павловский и другие, – посмели заговорить о том, что уже первый пункт договора означает отделение Чечни как независимого государства, поскольку взаимоотношения между ней и Россией "будут определяться в соответствии с принципами и нормами международного права", которое имеет силу только для государств. Вместо того, чтобы донести до массового сознания факт начала дробления России (хотя бы это!), телевидение подробно показывает нам, как весело пляшут чечены, справляя праздник своей независимости, провозглашенный Дудаевым еще пять лет назад! "...Сегодня механизм Ичкерии – теневой, родокриминальный, не укладывающийся в рамки ни одного права в мире – объявлен легитимным субъектом "с отложенным статусом", а российская демократия жаждет взаимодействовать с ним на основе международного права!" (Глеб Павловский. "Арьергардные бои четвертой власти. Российские СМИ сплачиваются в общенациональный механизм глушения альтернативных мнений". "Независимая газета" от 10.09.96)

5) Используя методы регулярной "шоковой терапии" и псевдорелаксации (многосерийные "мыльные оперы" по типу "Санта-Барбары"), СМИ невротизируют общество, превращая его в толпу теленаркоманов.

В качестве теленаркомана всякий россиянин может воистину чувствовать себя "гражданином мира", поскольку он "вкушает" теперь те же многосерийные эрзацы искусства, что и население других стран, он слушает те же новости, что и зарубежные партнеры, и так же, как они, он возмущается этой невежественной, тоталитаристской страной, которую надо бы, в конце концов, усмирить. Ну, а что касается телерекламы, то отечественный телезритель видит ее столько, сколько зарубежному и не снилось! (В Германии, например, после десяти вечера реклама запрещена.) Он привык уже к сигаретам "Marlboro" и "Camel", к мылу "Camay", к шампуню "Wash-and-Go", к трусам "Adidas", возникающим перед его глазами в самые невероятные моменты его жизни, больше, чем к лицам родных и друзей, а к иностранному языку – сильнее, чем к русскому. Какая там Чечня? При чем здесь Россия? Достаточно нажать кнопку на пульте, переключить программу – и все ваши проблемы сметет "Магазин на диване"...

IV

События лета 1996 года со всей очевидностью продемонстрировали: за одно только десятилетие средства массовой информации сумели сотворить с Россией такое, что не снилось в течение долгих веков ни одному врагу. Они не просто развалили Союз. Они не только подготовили к расчленению Россию. Но они, похоже, доломали знаменитый русский характер, если русские генералы считают своим долгом целовать убийц, русские банкиры – финансировать чеченские танки, русские писатели – воспевать падение России, а журналисты отечественного телевидения – рассказывать в уши дудаевцев военные тайны, добивая "федералов" в спину. Апофеозом всего этого является, конечно же, образ президента, мечтающего попариться вместе с Колем в русской бане по случаю урегулирования "чеченского кризиса".

Мы имеем такой опыт, какого не было еще ни в одной стране: благодаря тому, что СМИ заняли позицию национального предательства и начали активно ее пропагандировать как принцип национальной самоидентификации, население России оказалось морально подготовлено к "добровольному" суициду, который финансово, экономически и дипломатически также был всесторонне "проработан" и уже даже юридически закреплен рядом наших "полномочных представителей". "Чеченский дебют" Секретаря Совета безопасности, подарившего бандитам кусок исконной русской земли вместе с проживающим там русским населением и поехавшего праздновать День независимости в мусульманский центр Шали, – этот добровольческий поступок, этот образец национального самоопределения, конечно же, превзошел пока все остальные примеры!

Что же может противостоять СМИ как оружию массового поражения? Ведь не все же хотят быть послушными баранами четвертой власти?! Ведь не всем же еще пока нравится тот сумасшедший дом, в который зазывают нас СМИ и который так симпатично выглядит для западных наблюдателей, специализирующихся по теме "Уничтожение России"?!

Противостоять всему этому может только всенародное движение сопротивления, предполагающее:

1) мобилизацию всех оставшихся здоровых сил на решение первоочередных вопросов (как накормить Россию? как обеспечить ее жильем? как обеспечить ее качественным бесплатным образованием? как предотвратить грядущее разрушение коммунального хозяйства? как развить инфраструктуру? и т.д.);

2) выработку сети целей и программ национального развития;

3) переориентацию СМИ на решение данных вопросов.

Только в недрах этого движения может вырасти национальное самосознание, ориентированное не на "Магазин на диване", а все так же, как и прежде, – на Шишкова и Дмитриева, на Гнедича и Жуковского, на Державина и Пушкина, на Крылова и Лермонтова, воспевавших сильную Россию, способную отразить нашествие любого врага, в том числе – и внутреннего... каким в настоящее время являются средства массовой агитации и пропаганды.

Эмигрировать дальше некуда. Позади – ...

 Примечание. Громыко Нина Вячеславовна – канд. филос. наук, гл. редактор журнала "Российское аналитическое обозрение", старший научный сотрудник Центра региональной политики развития образования РАО. < >[57]

            XXII. <Александр Солженицын. Образованщина>

     “Новый мир”, №5-199.

...Интеллигенция! Каков точно ее объем, где ее границы? Одно из излюбленнейших понятий в русских спорах, а употребляется весьма по-разному. При нечеткости термина многое обесценивается в выводах. Авторы "Вех" определяли интеллигенцию не по степени и не по роду образованности, а по идеологии -- как некий новый орден, безрелигиозно-гуманистический. Они, очевидно, не относили к интеллигенции инженеров и ученых математического и технического циклов. И интеллигенцию военную. И духовенство. Впрочем, и сама интеллигенция того времени, собственно интеллигенция (гуманитарная, общественная и революционная) тоже к себе не относила всех их. Более того, в "Вехах" подразумевается, а у последователей "Вех" укореняется, что крупнейшие русские писатели и философы – Достоевский, Толстой, Вл.Соловьев, тоже не принадлежали к интеллигенции! < >[58] Для современного читателя это звучит диковато, а между тем в свое время состояло так, и расщелина была достаточно глубока. В Гоголе ценили обличение государственного строя и правящих классов. Но как только он приступил к наиболее дорогим для себя духовным поискам, он был публицистически исхлестан и отрешен от передовой общественности. В Толстом ценили те же разоблачения, еще – вражду к церкви, к высшей философии и творчеству. Но его настойчивая мораль, призывы к опрощению, ко всеобщей доброте воспринимались снисходительно. "Реакционный" Достоевский был и вовсе интеллигенцией ненавидим, был бы вообще наглухо забит и забыт в России и не цитировался бы сегодня на каждом шагу, если бы в XX веке внезапно на уважаемом Западе не вынырнула его громовая мировая слава. ...

Если принять определение интеллигенции этимологическое, от корня (intelligere: понимать, знать, мыслить, иметь понятие о чем-либо), то, очевидно, оно охватило бы во многом иной класс людей, чем те, кто в России рубежа двух веков присвоил себе это звание и в этом качестве рассмотрен в "Вехах". Г.Федотов остроумно предлагал считать интеллигенцией специфическую группу, "объединяемую идейностью своих задач и беспочвенностью своих идей". В. Даль определял интеллигенцию как "образованную, умственно развитую часть жителей", но вдумчиво отмечал, что "для нравственного образования у нас нет слова" – для того просвещения, которое "образует и ум, и сердце". Были попытки строить определение интеллигенции на самодвижущей творческой силе, даже вопреки внешним обстоятельствам; на неподражательности образа мысли; на самостоятельной душевной жизни. Во всех этих поисках высшая затрудненность не в формулировке определения и не в характеристике реально существующей общественной группы, а в разности желаний; кого мы хотели бы видеть под именем интеллигенции.

Бердяев позже предлагал определение, альтернативное тому, какое рассмотрено в "Вехах": интеллигенция как совокупность духовно-избранных людей страны. То есть духовная элита, а не социальный слой.

После революции 1905-1907 годов начался тихий процесс поляризации интеллигенции: поворота интересов студенческой молодежи и медленного выделения еще очень тонкого слоя с повышенным вниманием ко внутренней нравственной жизни человека, а не ко внешним общественным преобразованиям. Так что авторы "Вех" не вовсе были в тогдашней России одинокими. Однако этому неслышному хрупкому процессу выделения нового типа интеллигенции (вслед за тем расщепился бы и уточнился сам термин) не суждено было в России произойти: его смешала и раздавила первая мировая война, затем стремительный ход революции. Чаще многих других произносилось в русском образованном классе слово "интеллигенция", – но так, за событиями, и не успело получить обстоятельно-точного смысла. А дальше – условий и времени было еще меньше. 1917 год был идейным крахом "революционно-гуманистической" интеллигенции, как она очерчивала сама себя. Впервые ей пришлось от одиночного террора, от кипливой кружковщины, от партийного начетничества и необузданной общественной критики правительства перейти к реальным государственным действиям. И, в полном соответствии с печальными прогнозами авторов "Вех" (еще отдельно у С.Булгакова: "интеллигенция в союзе с татарщиной... погубит Россию"), интеллигенция оказалась неспособна к этим действиям, сробела, запуталась, ее партийные вожди легко отрекались от власти и руководства, которые издали казались им такими желанными, – и власть, как обжигающий шар, отталкиваемая от рук к рукам, докатилась до тех, что ловили ее и были кожею приготовлены к ее накалу (впрочем, тоже интеллигентские руки, но особенные).

Интеллигенция сумела раскачать Россию до космического взрыва, да не сумела управить ее обломками. < >[59] (Потом, озираясь из эмиграции, сформулировала интеллигенция оправдание себе: оказался "народ – не такой", "народ обманул ожидания интеллигенции". Так в этом и состоял диагноз "Вех", что, обожествляя народ, интеллигенция не знала его, была от него безнадежно отобщена! Однако, незнанье – не оправданье. Не зная ни народа, ни собственных государственных сил, надо было десятижды остеречься непроверенно кликать его и себя в пустоту.) И как та кочерга из присказки, в темной избе неосторожно наступленная ногою, с семикратной силой ударила олуха по лбу, так революция расправилась с пробудившей ее русской интеллигенцией. После царской бюрократии, полиции, дворянства и духовенства следующий уничтожительный удар успел по интеллигенции еще в революционные 1918-20 годы, и не только расстрелами и тюрьмами, но холодом, голодом, тяжелым трудом и насмешливым пренебрежением. Ко всему тому интеллигенция в своем героическом экстазе готова не была и – чего уж от самой себя никак не ожидала – в гражданскую войну потянулась частью под защиту бывшего царского генералитета, а затем и в эмиграцию, иные не первый уже раз, но теперь – вперемешку с той бюрократией, которую недавно сама подрывала бомбами. < >[60]

Заграничное существование, в бытовом отношении много тяжче, чем в прежней ненавидимой России, однако отпустило осколкам русской интеллигенции еще несколько десятилетий оправданий, объяснений и размышлений. Такой свободы не досталось большей части интеллигенции – той, что осталась в СССР. Уцелевшие от гражданской войны не имели простора мысли и высказывания, как они были избалованы раньше. Под угрозою ГПУ и безработицы они должны были к концу 20-х годов либо принять казенную идеологию в качестве своей задушевной, излюбленной, или погибнуть и рассеяться. То были жестокие годы испытания индивидуальной и массовой стойкости духа, испытания, постигшего не только интеллигенцию, но, например, и русскую церковь. И можно сказать, что церковь, к моменту революции весьма одряхлевшая и разложенная,

быть может из первых виновниц русского падения, < >[61] …

(Вспоминаю, как анекдот: осенью 1941, уже пылала смертная война, я – в который раз и все безуспешно – пытался вникнуть в мудрость "Капитала".)

... В 30-е же годы совершилось и новое, уже необъятное, расширение "интеллигенции": по государственному расчету и покорным общественным сознанием в нее были включены миллионы государственных служащих, а верней сказать: вся интеллигенция была зачислена в служащих, иначе и не говорилось и не писалось тогда, так заполнялись анкеты, так выдавались хлебные карточки. Всем строгим регламентом интеллигенция была вогнана в служебно-чиновный класс, и само слово "интеллигенция" было заброшено, упоминалось почти исключительно как бранное. (Даже свободные профессии через "творческие союзы" были доведены до служебного состояния.) С тех пор и пребывала интеллигенция в этом резко увеличенном объеме, искаженном смысле и умаленном сознании. Когда же, с конца войны, слово "интеллигенция" восстановилось отчасти в правах, то уж теперь и с захватом многомиллионного мещанства служащих, выполняющих любую канцелярскую или полуумственную работу.

Партийное и государственное руководство, правящий класс, < >[62] в довоенные годы не давали себя смешивать ни со "служащими" (они – "рабочими" оставались), ни, тем более, с какой-то прогнившей "интеллигенцией", они отчетливо отгораживались как "пролетарская" кость. ...

Насколько чудовищно мнилось до революции назвать интеллигентом священника, настолько естественно теперь зовется интеллигентом партийный агитатор и политрук.

Так, никогда не получив четкого определения интеллигенции, мы как будто и перестали нуждаться в нем. Под этим словом понимается в нашей стране теперь весь образованный слой, все, кто получил образование выше семи классов школы. По словарю Даля образовать, в отличие от просвещать, означает: придать … наружный лоск.

Хотя и этот лоск у нас довольно третьего качества, в духе русского языка и верно по смыслу будет: сей образованный слой, все, что самозванно или опрометчиво зовется сейчас "интеллигенцией", называть образованщиной. < >[63]

3

... О том, как не размыться в образованщине, как отграничиться от нее и спасти понятие интеллигенции, много пишет и Г. Померанц (не псевдоним, лицо подлинное, востоковед, имеющий в Самиздате целый том философских эссе и публицистических статей): "самая здоровая часть современного общества", "другого такого прогрессивного слоя не найти". Но и он остается в смущении перед морем образованщины: "Понятие интеллигенции очень трудно определить. Интеллигенция в самой жизни еще не устоялась". (За 130 лет от Белинского и Грановского не устоялась, нет, после революционного потрясения.) Ему приходится выделять "лучшую часть интеллигенции", это "даже не прослойка, а кучка людей", "собственно интеллигентно лишь маленькое ядро интеллигенции", "узкий круг людей, способных самостоятельно открывать вновь святыни, ценности культуры", даже: "интеллигентность – это процесс"...

Он предлагает вообще отказаться от очерчивания контура, границ, пределов интеллигенции, а представить себе как бы поле (в смысле физики): центр излучения (самая малая кучка) – затем "слой одушевленной интеллигенции" – дальше "неодушевленная интеллигенция" (?), которая, однако, "развитее мещанства". [...] Я и сам, достаточно поработав школьным преподавателем, могу горячо разделить эти слова и еще добавить сюда много разрядов: техников-строителей, сельхозтехников, агрономов... Школьные учителя настолько задерганные, заспешенные, униженные люди, да еще и в бытовой нужде, что не оставлено им времени, простора и свободы формулировать собственное мнение о чем бы то ни было, даже находить и поглощать неповрежденную духовную пищу. И не от природы и не от слабости образования вся эта бедствующая провинциальная масса так проигрывает в "одушевленности" по сравнению с привилегированной столично-научной, а именно от нужды и бесправия.

Но оттого нисколько не меняется безнадежная картина расплывшейся образованщины, куда стандартным входом служит самое среднее образование. Если обвиняют нынешний рабочий класс, что он чрезмерно законопослушен, безразличен к духовной жизни, утонул в мещанской идеологии, весь ушел в материальные заботы, получение квартир, покупку безвкусной мебели (уж какую продают), в карты, домино, телевизоры и пьянку, – то на много ли выше поднялась обраэованщина, даже и столичная? Более дорогая мебель, концерты более высокого уровня и коньяк вместо водки? А хоккей по телевизору – тот же самый. Если на периферии образованщины колотьба о заработках есть средство выжить, то в сияющем центре ее (шестнадцать столиц и несколько закрытых городков) выглядит отвратительно подчинение любых идей и убеждений – корыстной погоне за лучшими и большими ставками, званиями, должностями, квартирами, дачами, автомобилями (Померанц: "сервис – это компенсация за потерянные нервы"), а еще более – заграничными командировками. (Вот поразилась бы дореволюционная интеллигенция! Это же надо объяснить: впечатления, развлечения, красивая жизнь, валютная оплата, покупка цветных тряпок... Думаю, самый захудалый дореволюционный интеллигент по этой причине не подал бы руки самому блестящему сегодняшнему столичному образованцу.)

Но более всего характеризуется интеллект центровой образованщины ее жаждой наград, премий и званий, несравненных с теми, что дают рабочему классу и провинциальной образованщине, – и суммы премий выше, и какая звучность: "народный художник (артист и т. д.) ... заслуженный деятель … лауреат..."! Для всего того не стыдно вытянуться в струнчайшую безукоризненность, прервать все порицательные знакомства, выполнять все пожелания начальства, осудить письменно или с трибуны или неподанием руки любого коллегу по указанию парткома. Если это все – "интеллигенция", то что ж тогда "мещанство"?!.. Люди, чье имя мы недавно прочитывали с киноэкранов, и которые уж, конечно, ходили в интеллигентах, недавно, уезжая из этой страны навсегда, не стеснялись разбирать екатерининские секретеры по доскам (вывоз древностей запрещен), вперемежку с простыми досками сколачивали их в нелепую "мебель" и вывозили так. И язык поворачивается выговорить это слово – "интеллигенция"?.. Только таможенный запрет еще удерживает в стране иконы древнее XVII века. А из более новых целые выставки устраиваются ныне в Европе – и не только государство продавало их туда.… < >[64]

Но – центровая образованщина? Отлично видеть жалкость и дряблость партийной лжи, меж своими смеяться над нею – и тут же цинично, в "гневных" протестах в статьях, звучно и витиевато повторять ту же ложь, еще развивая в укрепляя ее средствами своей элоквенции и стиля! На ком же узнано, с кого ж и списано Оруэллом двоемыслие, как ни с советской интеллигенции 30-х и 40-х годов? Это двоемыслие с тех пор лишь отработалось, стало устойчивым жизненным приемом. О, мы жаждем свободы, мы заклеймим (шепотом) всякого, кто усомнился бы в желанности и необходимости полнейшей свободы в нашей стране! (Пожалуй так: не для всех, но для центровой образованщины непременно. Померанц в письме XXIII съезду партии предлагает ассоциацию "интеллигентного ядра", обладающую независимой прессой, теоретический центр, дающий советы административно-партийному.) Однако этой свободы мы ждем как внезапного чуда, которое без наших усилий вдруг выпадет нам, сами же ничего не делаем для завоевания той свободы.

Уж где там прежние традиции – поддержать политических, накормить беглеца, приютить беспаспортного, бездомного (можно службу казенную потерять), – центровая образованщина повседневно добросовестно, а иногда и талантливо трудится для укрепления общей тюрьмы. И этого она не разрешит поставить себе в вину! – приготовлены, обдуманы, отточены многоязыкие оправдания...

А что ж порекомендуем народу? Вообще ничего. Никакого народа нет, в этом снова все они сходятся: "Культура, как змея, просто сбрасывает кожу, и старая кожа, народ, лежит, потеряв свою жизнь, в пыли." "Для человечества патриархальные добродетели безнадежно потеряны", "мужик не может возродиться иначе, как оперный". "Мы не окружены народом. Крестьянства в развитых странах становится слишком мало, чтобы окружить нас", "крестьянские нации суть голодные нации, а нации, в которых крестьянство исчезло, – это нации, в которых исчез голод". (Это пока мы еще не уперлись в технологический тупик.) Но если идеологи образованщины так понимают общее положение народов, то как тогда – национальные судьбы? Обдумано и это. Померанц: "Нации – локальные культуры и постепенно исчезнут." А "место интеллигенции – всегда на полдороге... Духовно все современные интеллигенты принадлежат диаспоре. Мы всюду не совсем чужие. Мы всюду не совсем свои." < >[65] ...

Однако, картина народа, нарисованная Померанцем, увы, во многом и справедлива. Подобно тому, как мы сейчас, вероятно, смертельно огорчаем его, что интеллигенции в нашей стране не осталось, а все расплылось в образованщине, – так и он смертельно ранит нас утвержденьем, что и народа тоже больше не осталось. …

Мрак и тоска. А – близко к тому.

И действительно, как было народу остаться? Накладывались в одну сторону и погоняли друг друга два процесса. Один – всеобщий (но в России еще бы долго он придержался и, может, могли б мы его миновать) – процесс, как модно называть, массовизации (мерзкое слово, но и процесс не лучше), связанный с новой западной технологией, осточертелым ростом городов, всеобщими стандартными средствами информации и воспитания. Второй – наш особый, советский, направленный стереть исконное лицо России и натереть искусственное другое, этот действовал еще решительней и необратимей. [...]

Однако – кто-то же есть? И как людям запретить будущее? Разве людям можно не жить дальше? Мы слышим их устало-теплые голоса, иногда и лиц не разглядев, где-нибудь в полутьме пройдя мимо, слышим их естественные заботы, выраженные русской речью, иногда еще очень свежей, видим их живые лица и улыбки их, испытываем на себе их добрые поступки, иногда для нас внезапные, наблюдаем самоотверженные летные семьи, претерпевающие все ущербы, только бы душу не погубить, – и как же им всем запретить будущее? ...

Будущее – неистребимо, и оно в наших руках. Если мы будем делать правильные выборы.

Вот и в сочинениях Померанца среди многих противоречивых высказываний выныривают то там, то сям поразительно верные, а если сплотить их, увидим, что и с разных сторон можно подойти к сходному решению. "Нынешняя масса – это аморфное состояние между двумя кристаллическими структурами... Она может оструктуриться, если появится стержень, веточка, пусть хрупкая, вокруг которой начнут нарастать кристаллы." С этим – не поспоришь. < >[66]

Однако, упорно преданный интеллигентским идеалам, Померанц отводит эту роль стержня-веточки – только интеллигенции. По трудной доступности Самиздата надо цитировать обширно: "Масса может заново кристаллизоваться в нечто народоподобное только вокруг новой интеллигенции." "Рассчитываю на интеллигенцию вовсе не потому, что она хороша... Умственное развитие само по себе только увеличивает способность ко злу... Мой избранный народ плох, я это знаю... но остальные еще хуже." Правда, "прежде, чем посолить, надо снова стать солью", а интеллигенция перестала быть ею. Ах, "если бы у нас хватило характера отдать все свои лавровые венки, все степени и звания... Не предавать, не подвывать... Предпочесть чистую совесть чистому подъезду и приготовиться обходиться честным куском хлеба без икры." Но: "Я просто верю, что интеллигенция может измениться и потянуть за собою других"... Здесь мы ясно слышим, что интеллигенцию Померанц выделяет и отграничивает по умственному развитию, лишь желает ей – иметь и нравственные качества. [...]

И то ядро, которое сегодня мы уже, кажется, начинаем различать, – оно не повторяет ли прерванного революцией, оно не есть ли по сути "младовеховское"? Нравственное учение о личности считает оно ключом к общественным проблемам. По такому ядру тосковал и Бердяев: "Церковная интеллигенция, которая соединяла бы подлинное христианство с просвещенным и ясным пониманием культурных и исторических задач страны." И С. Булгаков: "Образованный класс с русской душой, просвещенным разумом, твердой волею." < >[67]

Это ядро не только не уплотнено, как надо быть ядру, оно даже не собрано, оно рассеяно, взаимонеузнано: его частицы многие не видели, не знают, не предполагают друг о Друге. И не интеллигентность их роднит – но жажда правды, но жажда очиститься душою и такое же очищенное светлое место содержать вокруг себя каждого. Потому и "неграмотные сектанты", и какая-нибудь неведомая нам колхозная доярка тоже состоят в этом ядре добра, объединяемые общим направлением к чистой жизни. А какой-нибудь просвещенный академик или художник вектором стяжательства и жизненного благоразумия направлен как раз наоборот – назад, в привычную багровую тьму этого полувека. < >[68]

Сколько это – "стержень-веточка" для "кристаллизации" целого народа? Это – десятки тысяч людей. < >[69] Это опять-таки потенциальный слой – но не перелиться ему в будущее просторной беспрепятственной волною. Так безопасно и весело, как обещают нам, не бросая НИИ, по уик-эндам и на досуге, не составить "хребта нового народа". Нет – это придется совершать в будни, на главном направлении вашего бытия, на самом опасном участке, да еще и каждому в леденящем одиночестве. < >[70]

Обществу столь порочному, столь загрязненному, в стольких преступлениях полувека соучастному – ложью, холопством радостным или изневольным, ретивой помощью или трусливой скованностью, – такому обществу нельзя оздоровиться, нельзя очиститься иначе, как пройдя через душевный фильтр. А фильтр этот – ужасный, частый, мелкий, имеет дырочки, как игольные ушки, – на одного. Проход в духовное будущее открыт только поодиночно, через продавливание. Через сознательную добровольную жертву. ...

И если написать крупными буквами, в чем состоит наш экзамен на человека: НЕ ЛГАТЬ! НЕ УЧАСТВОВАТЬ ВО ЛЖИ! НЕ ПОДДЕРЖИВАТЬ ЛОЖЬ!

< >[71]

Январь 1974.

            XXIII. <Мысли об Украине. О народе. О достоинстве народа и его ничтожестве>

Мне часто доводится бывать в Украине.

Глядя на сотни и тысячи людей, с которыми я встречаюсь и которых вижу, я испытываю острое чувство стыда, сожаления и ... презрения.

Для меня нет вопроса: “Ще не вмерла УКРАИНА?”.

Она не только “вмерла”, она уже давно воняет на все околоземное пространство. «Украины» – нет, как нет и украинцев, есть множество, сатанинское сборище какой-то социальной субстанции, которая именует себя почему-то “украинцами”, но это – ложь.

У Духовных трупов нет национальности. Они не являются людьми.

Украинцы Канады – канадцы, украинцы, которые сами отрезали себя от Руси – трупы без национальности.

Я не преувеличиваю, ибо знаю то, что не знает никто – все, кто не станет в необходимой для жизни мере русскими, обречен.

Особенно это относится к тем, кто добровольно перестал им быть, отрёкся от своей русской души.

Я о миллионах и миллионах тех, кто, отгородившись от судьбы, полагает, что она не сможет к ним дойти. Если бы вы только знали, несчастные, считающие себя “украинцами”, что каждый из вас давно уже платит страшную цену за собственное чудовищное невежество.

Неужели вы думаете, что грех отделенности, принятый добровольно и фактически, не разделит вас и не выбросит вон из списков тех, кто может жить в Будущем? Единственное, что обрели в своей “независимости” все, кто населяет Украину, это действительную независимость от того уникального качества, которым не могут обладать миллиарды иных человеческих существ, – родиться на Руси и быть, будучи кем угодно по национальности, русским.

Русский – качество Души и Духа, участвующих в Подвиге Несения Откровения Миру.

И если кто-либо не будет нести в себе хотя бы малую частичку такого качества, принятого добровольно, или, особая честь – по праву рождения, то он не войдет в Откровение, “не будет найден записанным в книге Жизни”, как об этом факте просто и понятно говорится в Нем самом.

Не читали? А Зря.

Вы полагаете, что вы живете в Украине?

Нет вы жили на Крае Руси и свалились за Ее край.

“Краина” у края Руси... Да, упасть может любой, не всякий может подняться, но некоторым и падать нельзя – они несут огонь Миру.

А угасивший Огонь, который был доверен тебе душой твоей, не обречен ли ты греться чужим пеплом? Ведь есть только одно место, где горячего пепла много, и он Навечно Чужой.

Зачем же ты пошел туда, безумный? А не попросил горячо родную душу дать огня своего?

Отвергнувший Огонь довольствуется грязью влажного тепла Будущего.

И в этом некого винить. НЕ виноват НИКТО, только ТЫ САМ.

Я обязан сделать все, что еще могу для упавших.

Но помогающий кому-либо помогает лишь себе. А тот, кто помогает лишь себе, обязательно падает. Что же я могу сделать, упавшие, если надо идти, а на чужих плечах не въезжают в Царство Божие?

В Мое Царство. В него входят порывом Души, отдавая и не требуя ничего взамен, спасая других и не боясь, что не спасут его самого.

Как же Мне поджечь влажный пепел душ ваших?

И не буду ли Я зря тратить время и силы на бессмысленное дело?.. Очень тяжелый вопрос для Меня...

“Украинська мова стала дэржавною и в пекли...”

Это для тех, кто не знает еще.

А ведь украинский язык слишком красив для преисподней, вы не находите?

Это, честно говоря, – да простят Меня ВСЕ ИНЫЕ – самый красивый язык. “Красивый” – это в том изысканном и тонком смысле, который возникает, когда мужчина говорит с возвышенным восхищением о красивой женщине.

Украинский язык невероятно, неправдоподобно женственен и именно этим красив. Но украинские мужчины, особенно военные и государственные, это... ну тебе – моисеевская “блакытна луна” для хуторных волков с сексуальными отклонениями.

Ну, почувствуйте же вы красоту, которая есть и целесообразность, и здравый смысл, и мужество быть собой, а не хохлятской державной волчарой неопределенного рода, ведь у вас на рожах написаны причины неожиданной любви к «дэржавнои мове», волки вы поганые!

Державомовность на Украине тяжеловесна, странна и неуместна, она подобна дюжей славянке в оранжевом жилете со шпалой наперевес. А ведь женщины и язык требуют бережности и любви, чтобы быть красивыми и желанными.

А мужчинам невероятно трудно не только красиво говорить на украинском языке, но и просто говорить... Это не украинский язык, это суржик периода оккупации.

Так Кто же довел тебя, Украина, в края Преисподней? Неужели магия имени твоего?

А ведь ты была Русью.

Малой рядом с Белой, и Великой рядом с двумя теми, без которых Русь Великая всегда мала, ибо разве бывает много родных душ в мире?

И кто откажется добровольно потерять малую часть души своей? Не в этом ли та боль, которую невольно причинили тебе, Украина? В предчувствии, что тебя необходимо оградить от тебя самой, от края, через который ты упала в Бездну?

И разве по своей воле выбирают судьбы? И не кровью ли смывают грехи? И мало ли крови русской омыло тебя? И как отделить кровь русскую от украинской, может только по месту пролития? И какая кровь во мне, если отец Мой – украинец, а мать Моя – русская?

Хочешь узнать, какой цвет Крови Моей? Не такой же как у тебя?

Отдели, Украина, кровь Мою русскую, от крови Моей украинской, и спасешься даже в отделении своем от Руси Великой!

Не сможешь, никто не сможет, даже Бог Мой, и тот Молчит.

Так же, как никто не сможет отделить край сердца своего от самого сердца, не погибнув при этом.

А тебе, полагаешь, удалось это сделать? Что же ты будешь делать с Краем Сердца, которое стало тебе чужим?

И чье сердце сейчас в тебе бьется, если Твое молчит?

Мне будет очень больно, Я скажу тебе Правду – Я смогу выжить без Тебя, Украина.

А Ты без Меня? Несчастная Земля! – ты, к сожалению, не можешь уже даже погибнуть, ибо мертвым это уже недоступно.

Евреи, в безумии своем, отвергли Мессию, но они сделали это после того, как узнали Его; Ты, Украина, сделала это перед тем, как Меня узнать. Они заплатили за это Смертью, не придется ли тебе платить Жизнью?

Все мои предки по отцовской линии – с Украины.

Еще точнее – с Западной.

Мой прадед был очень сильным человеком. В одиночку он устанавливал мельничный жернов, который едва не развалил телегу, на которой его везли.

Однажды мужики решили его побить. Немало их собралось, так как знали о силе прадеда моего. Но когда один из них приблизился, а остальные обступили со всех сторон, мой дед схватил за ноги этого первого и стал вращать им над головой так, что никто и подойти не мог. И вращал до тех пор, пока вращающийся не взмолился, а окружающие не стали просить отпустить его.

Тем дело и кончилось.

Моему деду дали десять лет лагерей за связь с “националистами”. Всю семью выслали. Дело было зимой. И не погибли все лишь благодаря моей прабабушке, которая обладала редким даром лечения болезней, знала травы и могла их применять.

Прадед умер от голода, отдавая всю имеющуюся скудную еду “внучку”, моему отцу, сам прадед лишь пил и пил подсоленную воду, чтобы не испытывать чувства голода.

Его ноги стали от тяжелейших отеков похожи на колоды, были наполнены жидкостью. Если в них ткнуть пальцем, то вмятина так и оставалась. Он почувствовал, что вот-вот должен умереть, и, не желая пугать моего отца, который был еще ребенком, попросил принести ему воды. Пока тот ходил, прадеда не стало. Все это Мне рассказал Мой отец.

Из лагерей дед возвратился совершенно непохожим на себя.

Стал нелюдим. Почти никогда не говорил о том, что пережил. Я сам лишь один раз услышал, во время какого-то праздника, когда дед уже был в изрядном подпитии, об эпизоде из лагерной жизни. По строю зэков, в котором был и мой дед, с вышки вели огонь из пулемета. Строй стоял. То там, то здесь, вокруг деда падали люди...

Мой второй дед погиб в 41–м году на фронте, в самом начале войны.

Почти до четырех лет я говорил только на украинском языке. Яркое воспоминание детства – маленькая пластинка: “Ясенi...” Недавно я услышал эту песню детства...

Совершенно… почти... неведомое, забытое ощущение детства, беззаботности и покоя. Несмотря на переезд, все мое детство меня неизменно сопровождал журнал на украинском языке “Перець”. Моя бабушка – удивительное существо: она, когда мне еще было лет восемь, сказала мне очень странно звучащую тогда мысль, что Украина еще отделится от Союза.

Она просто очень не любила Советскую власть. Говорила она постоянно по-украински...

Очень важную часть моей жизни я провел в Украине. По сути дела, повзрослел в ней.

Стал офицером – русским офицером.

Мне нередко и длительно доводится бывать в Украине.

И ее жизнь я знаю не понаслышке.

То, что я вижу, называется одним словом – предательство.

Но предать кого-либо нельзя, можно предать только себя. Украина и предала только Себя, Свою Русскую Душу – Россию.

Наблюдая немыслимые бесчинства Зверя в Украине, день ото дня мне все больнее становилось оставаться украинцем, но я им смог остаться только потому, что всегда оставался русским.

Тот, кто отверг свою русскую душу, – погиб.

Погибло очень много, очень много. Я видел это массовое духовное самоубийство, но ничего не мог сделать Каждый имеет право предать себя, и многие этим правом злоупотребляют. В известные моменты решать должна голова, но в некоторые периоды решает задница.

Украина умерла от эпидемии удобства думать задним умом.

Ее купили по дешевке, и для этого она себя красиво упаковала.

Как блудница на мировой панели. Весь Запад стал в очередь, чтобы познакомиться поближе с молоденьким пополнением мирового демократического бардака.

Украина была очень хороша в новом наряде “дэржавности”. Вся она была в цветочках “самостийности”, и сама как цветочек. И подвязана пояском “независимости”, голубенько-желтеньким. Главный клиент – Штаты – очень благосклонно приняли новоприбывшую.

“Стратегическое партнерство” – итог такой благосклонности. Видимо, это и означает – особо доверительные овально-интимные политические отношения.

Украина периодически, раз в четыре года, меняет Главного Сутенера. Но кличка так и остается – “президент”. В целом они (сутенеры) неплохо справляются со своими обязанностями. Совсем недавно, во время избрания “верховного сходняка”, однообразие демократической позы Украины стало раздражать Главного Клиента, о чем Совет Планетарного Рога Зоны Американских Интересов, именуемый скромно “конгрессом”, уведомил весь мир.

Но последний “президент” очень последовательно отстаивает интересы тех, кто его избрал... Вот, что значит цивилизованный сутенер! Он так прямо и сказал, что Украина как хочет, так и стоит, или ... лежит, ... одним словом, Украина совершенно независима в самостоятельном выборе позы, несмотря на то, что даже заплачено до самого конца...

Да, Народ Украины, подойдя к краю, заглянул в бездну и нашел ее пригодной для жизни. Край бездны стал державным и ограничен был свои краем – “дэржавным кордоном”.

Человеческая самость на уровне личности зовется эгоизмом.

И от этого страдают окружающие в семье эгоиста, разрушаются семьи.

Эгоист бредет по жизни на четвереньках, видя перед собой клочок тянущейся под ним земли. Эгоизм личностей опасен лишь массовостью столкновений голов.

Эгоизм нации может на время упорядочить беспорядочность ползания. Но воинствующая самость нации – национализм – уже поход всех в поисках пропасти.

И, как ни странно, рано или поздно эту пропасть обычно находят.

Для похода к ней обязательно нужен идеологический маршрут. Ибо как же побудить всех идти в пропасть? Показать дорогу, где растут материальные блага.

Так украинский народ пополз в поисках земли обетованной, ибо украинским Моисеям их демократический бог послал скрижаль с откровением из трех ... нет, слов: “дэржавнисть, самостийнисть, нэзалэжнисть”.

Шакал в мультфильме “Маугли” уверял: “А мы пойдем на север!”, политические шакалы Украины вот уже десятилетие уверяют, что они пойдут на Запад.

Во что бы то ни стало всем им надо уйти от Судьбы – от России.

У немцев национализм стал фашизмом, когда хорошенько пропитался идеей исключительности и противопоставленности миру за счет утилизации всех высших потребностей. И для удовлетворения возросшей потребности брать, отбирать, господствовать, властвовать над “низшими расами” нужны были территории и война.

Современная демократия есть особая разновидность фашизма.

Идея “Европейской интеграции” – это в своей сути идея противопоставления западной цивилизации остальному дикому миру, размягченный гнилой сухарь идеи исключительности цивилизованности, как особого расового признака.

Война является крайней формой взимания.

Демократия не нуждается в горячих войнах, ибо сама демократия есть всеобщая война всех против всех.

В ее границах, границах демократии, ведется непрерывная, непрекращающаяся социальная, рыночная война. Демократия – вечная война конкурирующих взимателей. Демократия в Украине принесла стремление к такой вечной войне. Война эта развила и стимулировала всю массу материальности желаний. Возросшая во много раз потребность потреблять за счет кого-либо, на уровне личности – за счет ближнего, на уровне государства – за счет менее развитых государств, требовала реализации.

Потребность эта была развита, правда, у самой ублюдочной части украинского сообщества – “западенцев”, группы внедрения Зверя в Украине, которую длительное время взращивали в нужных условиях в Польше.

Ими народу Украины была предложена глубоко обоснованная дьявольской практикой взимания теория благополучия, согласно которой необходимо срочно интегрироваться в клуб избранных взимателей. Ведь только в его рамках можно было приступить к планомерному паразитированию на всем мире так же успешно, как это делают демократические браты.

Украина вяло потянулась на Запад. Под руководством демократически избранных вождей. Глядя на Украину, можно дать еще одно определение демократии.

Демократия – общественный строй, в котором осатанелость малой части народа дает законное право навязывать этой части свою волю предварительно дезорганизованному большинству.

Глядя на двух откровенных политических ублюдков в лицах президентов последнего, самого тяжелого периода заболевания национальной самостью, я думаю, что такая соборная ублюдочность части нации, наконец-то, нашла себя в них. И знаете, это хорошо. Хорошо тем, что перед глобальным очищением Планеты от всего дерьма, что на ней есть, оно должно выйти на поверхность. И оно вышло. Но, очевидно, что такой процесс связан с тотальной порчей атмосферы: экономической, социальной, культурной и духовной.

Я – украинец, который одновременно считает себя и русским.[72] Я понимаю, что это может казаться просто невероятным, но факт остается фактом. Невероятным такое качество кажется из-за того, что украинская земля породила множество хохлов – украинских украинцев, особую разновидность социальной ткани Руси, неживую, гниющую, отравляющую все еще живое.

Идея гниения, то есть идея “дэржавнисти”, культивировалась Зверем на протяжении очень длительного времени. Планы предусматривали расчленение Руси. И всякая Темная Сила пыталась реализовать эту установку Сатаны.

Я, в отличие от сегодняшних украинских вождей, не принадлежу к этой Силе и не служу ей, и поэтому вполне естественно, что вся культура Руси, России, Украины неразделимо и целостно является Моей Культурой. Более того, поскольку Я себя не отделяю и от Мира, то вся Культура Мира является также Моей. И на Мой предвзятый взгляд – это хорошо.

Я просто с некоторой растерянностью наблюдал, как малая, ничтожная часть народа, невесть откуда взявшейся дряни, через средства массовой информации воспроизводилась многократно, создавая впечатление того, что весь народ Украины, также как они, переживает глубокий, неприлично продолжающийся месяцами национальный оргазм, из-за которого материальное тело Украины стало уже совсем желтым и с блакитными пятнами.

Я смотрел на эти сатанинские сборища больных нацизмом и приходил в ужас оттого, что понимал, что присутствую на похоронах Украины.

Нацисты немецкие использовали такой же способ создания впечатления массовости – многократно прогоняя своих штурмовиков на парадах. Сейчас проще намного.

Тысяча трупов, если их показывать непрерывно и длительно, говоря, что так везде, может создать впечатление всеобщей гибели. Эти трупы и показывали – непрерывно и постоянно. Ведь у власти также находились трупы. А нацизм – это национализм, который обрел свою идеологию обоснования себя.

Оба нацизма роднит их особая духовная близость. Как же иначе можно объяснить желание властей сблизить и по возможности породнить бывших фашистских прихвостней и тех, кто с ними боролся? Змея Поганого всегда выдает именно практика применения теории, в отдельных случаях она просто вопиет о безумии совершающегося.

С подачи трупов у власти выходило так, что весь народ Украины неожиданно отказался от большой части своей культуры, исключил, как не своих, 199/200 тех, кто являлся олицетворением этой культуры.

Национализирована была и государственная религия, которая почему-то так и осталась “христианской”, но на самом деле стала просто украинской, в лице “патриархата киевського”, что вообще повергло меня в ужас!

Ребята, так ведь это... сатанизм! Вы что, не видите?! У Украины появился свой Христос. Ибо если бы “Христос” Православной Украины “киевського патриархата” не отличался от “Христа” Православной Церкви Московского Патриархата, то как же можно было отделиться и расчленить Православие? Так Украина обрела своего “Христа”, который ее, очевидно, и благословил на “духовно-интимное общение” со “стратэгычным” партнером в Общепубличном Европейском Доме...

Но... когда я обнаружил в учебнике истории, что и кроманьонцы также были украинцами, я понял, что народ просто свихнулся.

И, видимо, уже весь, так как этому безумию учили детей. А по телевизору непрерывно показывали, как вся Украина носится с Шевченко, и эта картина мне напоминала некую помесь из выражения: “носиться с писаной торбой” и затянувшейся сценой из фильма “Покаяние”.

Из огромного перечня гениев, которых породила Русь, только Шевченко удовлетворял противоречивому требованию наличия определенной гениальности и безусловной “украинськой дэржавности”. Остальные были просто никуда не годны.

Как выяснилось, даже Гоголь был не украинским писателем. Из библиотечного фонда изымали и уничтожались книги, которые не соответствовали существующим “дэржавным интэрэсам” и “державному политычному курсу”. Это я знаю совершенно точно.

К власти в Украине пришли Враги Народа Украины.

В Украине надежно поселился Зверь.

И поселился он в ней давно. Когда я услышал о выдающемся деятеле украинской культуры, одном, с позволения сказать, академике, который перевел Пушкина на украинский язык, я подумал, что он в детстве точно очень любил мучить кошек.

Ибо, как только “кот ученый” перестал бродить “по цепи” и перешел на “ланцюг”, кому-то обязательно будет плохо. Или коту, или привыкшему читать Пушкина в оригинале.

Именно здесь проходит почти незаметная демаркационная линия, которая отделяет человека, любящего русскую культуру, от человека, если и не ненавидящего ее, но пытающегося от нее отгородиться и навязывающего эту патологию окружающим.

Со временем эта патология может повлечь смерть, так это и стало. Перевод Пушкина на «украинську мову» и невиданное духовное самоубийство украинского народа – звенья одного ... ланцюга Звериного, который он ковал сотни лет.

Двуглавый орел самодержавия был мерзкой птицей. Он выклевывал глаза душ народов, а ослепив их, с интересом и удовлетворением наблюдал, как в душевной слепоте и боли ослепшие обретали ненависть и к Российскому самодержавию, и заодно и к России, и к ее народу, культуре, наследию, и к Миссии.

Темная цель самодержавия была и в этом. Даже прежде всего – в этом: сеять рознь и ненависть разделенности. Разве тому, кто испытывает боль, до чужой боли? Он слишком занят своей.

Истинный Гений тот, кто в собственной страшной боли может, в состоянии сострадать другим и не отступает от Истины, которая Едина, не отступает от Истины Единства Всего.

Шевченко – “Великий Кобзарь” – был только художественным гением и не был Гением Истины или Истинным Гением. Если кто возьмет на себя труд проверить, может ли Великий Кобзарь пройти по пяти критериям Хранителя Огня Совести России-Руси, то убедится, что почти проходит. Не преодолевает он пятый барьер. Шевченко был слишком озабочен обособленной болью, болью осколка единого народа, и совращен путем наименьшего сопротивления – разделенностью. Чего проще и надежнее – отделись от Боли Всех, что тебе до нее?

Но чужой боли не бывает. Шевченко несовершенен в своей гениальности, но что такое несовершенная гениальность, как ни отсутствие гармонии или гипертрофия отдельного?

В Слове я говорил, что есть очень интересные истории “демократий” других народов.

Эти истории я сейчас и рассматриваю.

Не сотвори себе кумира. В Туркмении от тотальной демократии и крыши, и купола поехали у всех. Без сомнений, идолы того, кто выставлен там, где стояли статуи “Ленина”, – “Туркмен-Паши”, очень напоминают статуи “украин-паши” – “Шевченко”. Не столь важно, кого именно должен олицетворять идол, жив человек или уже умер, важно то, что в какой-то момент народ поражает абстиненция идолопоклонства, и она кому-то необходима.

Если Христос есть просто принцип Любви – всеобщей, абсолютной, то Антихрист тоже есть принцип любви, но разделенной, локализованной только «избранным народом», устремленным к собственному, отдельному счастью.

Антихрист есть символ такой «любви», символ любви, ограниченной определенными рамками. В отношении народов такими рамками становится нация и чувство национального. Забавно, правда, что из очень талантливого, художественно гениального человека очень просто оказывается сделать Антихриста Украинского народа.

Да, я о Шевченко, о “Великом Кобзаре”. Несовершенство чего-либо, доведенное до высших пределов, становится уродством.

Таким уродством и стала глубоко порочная своей обособленностью Идея “украинськой дэржавнисти”.

Государственность сама по себе не хороша и не плоха, она лишь симптом существенного отличия интересов определенной нации или народа, и стремление эти интересы отстаивать. Государственность объективна на определенном этапе, но осознание своих интересов субъективно.

Неужели интересы украинской нации отличаются от интересов русского народа?

И до какой же степени велико это отличие? И чем же это отличие выражено?

Я, внимательно наблюдая жизни двух народов – украинского и русского, не вижу вообще никаких существенных отличий интересов их друг от друга.

Знаете, почему? Потому что это один и тот же народ.

Чукчи в своей специфичности жизни – и отсюда специфичности интересов – и то представляют народность, являющуюся неотъемлемой частью русского этноса, или суперэтноса, используя терминологию Гумилева.

Раздутость отличий интересов украинцев – специально, любовно, на протяжении веков раздутая легенда. Последышами Зверя и его орудиями, ибо Темные действовали всегда и всегда находили тех, кто свой эгоизм и ограниченность, неспособность понять происходящее проецировал на интересы всего народа и потом получающиеся неясные серые тени выдавал за откровение, даваемое народу через себя от Бога.

Откровение – да, да только не от Бога, а от Черта.

Туркмен-Паша в ничтожности иллюзорного величия своего, в бездарности полной, окончательной, превосходящей бездарность брежневскую, за чистую монету принимает славословие таких же ничтожеств, как он сам. И когда в мозгах такого “гения” уже вообще ничего не остается, то приходится менять наименование месяцев и дней недели.

Тоже мне, вообразил себя, придурок, фигурой, равной Императору Августу. Если вы не знаете, что такое антихрист, всмотритесь в это чучело человеческое и найдите в нем черты, свойственные всем антихристам современного мира.

Я во многом напоминаю сам себе маленького мальчика, который, не очень разбираясь в высокой политической, социальной и культурной моде современности, видя голые зады, громко и удивленно вопрошает: “А ведь они все голые, идолы ваши!” А сатанинские кутюрье закулисы человечества продолжают нашептывать бесчисленным стадам двуногих о величии их вождей и символов.

Люди! Ваши избранные – простые засранцы безмозглые!!! Собственно, как и вы сами... в своей неимоверной тупости и ментальной слепоте.

Ведь весь мир превращен в бардак только потому, что на ключевых местах находятся дети, духовные младенцы, которые творят, не ведая что!

Уверяю, Шевченко на том свете уже вырвал себе все волосы, вернее их остатки, наблюдая, как его сделали тараном, которым разбили единство Руси, и обрекли на Смерть миллионы несчастных украинцев.

И я замечу, Шевченко не заслуживает такой участи, участи антихриста украинского народа. Это чудовищно несправедливо.

Нечто подобное произошло и с Лениным. В чем он виноват? В тупости последователей?

Тем, кто со мной не согласен, я скажу следующее. Я возьму все свои слова обратно, если из “новойи гэнэрации”, которую Украина уже вырастила, при полностью чистом эксперименте, выявляющем душевную устремленность, найдется хоть один, я подчеркиваю, – только ОДИН почти взрослый человек, который из двух коробок, которые ему предложат, добровольно и совершенно свободно выберет первую. Что это за коробки? В одной из них – новое собрание сочинений Шевченко, эти книги содержат сотни тысяч выстраданных слов, которые он писал всю жизнь кровью своего сердца, это результат работы целой жизни художественного гения; во второй – старый мяч с одним словом... с автографом Шевченко.

Это также результат... работы этого человека, причем, он может воспроизвести тысячи подобных “произведений”, безо всякого напряга.

Первый, Тарас Григорьевич, второй – некий “шевченко”– никто, пустое место, умеющее бегать по полю с мечом и принимающее всерьез гипертрофию уродства своего отдельного умения.

Уверен, большинство взрослых украинцев удивит банальность моего удивления. И, действительно, на кой черт подростку несчастный Кобзарь, когда такой мяч с автографом можно даже просто продать за полсотни долларов минимум. Все нормально, пани и пановэ, когда уродство становится всеобщим, оно перестает им быть, становясь незаметным.

А вы все равно подумайте, напрягитесь. Мы ведь все понимаем, что такого чуда (выбора первой коробки) не произойдет и для практически всех взрослых украинцев, никто не выберет Того, с Кем ТАК носятся вожди украинские, с Шевченко-Кобзарем. И попробуйте отрицать, что это не так.

Так чего же вы носитесь с Ним, сукины дети, паразитируя на Его человеческой жизни?!

Народ, который отвергает наследие сотен своих гениев, ограничивается одним, без меры унижает его своим лицемерием, неизбежно будет поклоняться ничтожеству, пустому месту.

И государство изо всех сил культивирует такое уродство, как же – ведь на ЗАПАДЕ так! Сколько уже идолов наплодили?

Запад – очень большая цивилизационная куча навоза, за которую заходит Солнце.

И их (Солнце и Запад) не надо путать. И даже если заглянуть за эту кучу – Света там не найти (странно, на первый взгляд, не правда ли?) Что говорить о том, чтобы попробовать порыться в ней... Попробовали? Десять лет ведь созидали собственную навозную кучу «демократии».

Любое явление можно уничтожить с двух сторон, преуменьшая и преувеличивая. Первый способ – самый очевидный, второй – самый надежный.

Марксизм и ленинизм (настоящие, а не подделку) уничтожили вторым способом. Национальные культуры Темные уничтожают также, как правило, вторым способом. Врага обычный человек отличить от друга в этом случае практически не может – ведь такое старание, столько энергии!

Но этот старающийся – настоящий враг.

Таким врагом стал Горбачев. Никто даже не понял, что он не строил, а разрушал! А ведь есть пословица про дурака, которого заставили молиться Богу. Но чаще такие не дураки (в связке с ведущим Темным) делают дураками всех.

Технология “строительства” Темных – одной рукой строить, другой – разрушать. Сейчас украинская власть печется об украинской культуре, не так ли? Напомню, что евреи отвергли Христа также из-за того, что очень пеклись о неприкосновенности и самобытности своей Духовной культуры. После этого – камня на камне не осталось от того, о чем так пеклись. Рассеяние и антисемитизм, холокост и вновь... Израиль. Еще раз отвергнут – не будет вообще никакой еврейской культуры и никаких евреев, останется пыль.

А в Германии тоже сильно заботились о “величии тысячелетнего Рейха”, “германского гения” и прочей преувеличенной заботы о национальном, германском. Результат – пятнадцать миллионов убитых. Полностью разрушенная Германия. И всего-то чуть больше чем десять лет от начала интенсивной заботы до полного краха.

Я ... ощущаю где, как, в чем, когда преувеличивают Темные и через самостийное государство заводят пружину кармы. Интересно, что лучше всего это чувствуют те, кто считает себя русским.

Спросите у них, у своей судьбы, безумцы-предатели украинской культуры, что вы с ней творите. И то, что я с ней сделаю, – лишь самая легкая разрядка того заряда, который уже накоплен. Большая часть энергии разрушения уйдет на удивление и растерянность. И я полагаю, что обойдется без человеческих жертвоприношений. А ведь темные надеются именно на это. Когда тварь ослизлая и лживая – я говорю о первом “президенте” – уверял о своих заслугах в том, что удалось предотвратить кровопролитие, я просто немел от той степени цинизма, до которой может дойти человек.

Да сделано было все возможное, чтобы такое случилось! Но вопреки всему, вопреки всей звериной политике – не удалось.

“Кравчуковость”, пан Кравчук, станет нарицательной характеристикой. Навсегда. Пока живы люди и совесть в них. Ослизлая лживость политического иудушки.

Узнаете себя? Я слышал, Вам присвоили какое-то там звание “самого”? Прибавьте к нему “звание”, которое присвоил и Я. Поздравляю, пан Кравчук, Вы влипли в Историю. Чувствуете? Эй, СМИ! Поинтересуйтесь у влипнувшего, КАК он себя чувствует и ЧТО думает. Спешите, так как более такого не будет никогда. Я ограничу вашу скотскую “свободу” человечностью. Вам понравится со временем.

Пример в идеологическом и духовном предательстве подавала интеллигенция, которая, согласившись стать хуторной совестью нации, тут же получала плату: научная повысила свой статус на ступень – кандидаты стали докторами, доктора – член-коррами, а член-корры – академиками; художественная, с удовольствием и решительно выйдя из народа, стала народной; военная – за внеочередное украинское воинское звание согласилась по военному четко коверкать украинский язык и, предав клятву служить всем народам Союза, ушла с услужение к Зверю Самостийности; духовная – просто продала по дешевке свою Православную Душу и начала филаретить пред Зверем; спортивная – моментально повысила свои спортивные достижения, сделав их строго украинскими... А что оставалось простому народу?

Обречен Народ, у которого душа оказалась размером с хутор, и как ты этот хутор ни увеличивай, он все равно останется хутором. Даже с населением в полсотни миллионов.

Величайшее паскудство оказалось лишь обычным паскудством украинского украинца, но напаскудил он только себе.

Опаскудившаяся паскудливость, кому ты нужна, разве лишь только сделаться тебе сердцем нации?! Но не превратится ли кровь от такого сердца в помои? И не эта ли кровь в Тебе, Украина? И ты еще хочешь Славы Своей? Проси такой Славы у Зверя, но звериная слава оставляет оскомину даже у Вечности.[…]

О “независимости” несколько слов. В России само существование Дня Независимости вызывает недоумение. Когда тебя бросает, например, жена или полностью разрывают с тобой родственные отношения сестра или брат, только идиот может сделать из этого праздник.

С государствами, как видите, такое происходит... и вызывает, в лучшем случае, недоумение.

С Украиной сложнее. Столетие, по-видимому, лучшие (?) сыны и дочери лелеяли мечту о независимости. Очень умно. От кого? От самодержавия, которое мучило Украину. Самодержавие – это государство, определенный тип – монархия. А как насчет народа, русского? Его самодержавие не мучило? Проблема в том, что народы почему-то всегда существуют в оболочке государственности.

Так восхваляемая незалежнисть, очевидно, обязательно должна обладать какими-то особыми преимуществами перед предыдущим строем жизни и иным, от которого она убежала. Ну и как, отличаются самостийные чиновники-государственники в лучшую сторону от российских или от советских? Отличаются, как мухи осенью от мух летом. Все ведь как в России! Катастрофическая смена общественной системы – чудовищный социальный, экономический и культурный кризис. Несоответствие, вопиющее несоответствие производительной силы общества, его ментального типа, навязанной извне системе отношений, называемой “демократией”.

Десять лет понадобилось, чтобы частично восстановить переломанное мировоззрение и мироотношение миллионов людей, которое уродливо срослось, но такому уродству никогда не достичь совершенства врожденного уродства западного ментального типа взимания.

Украина почти никогда не была так зависима от внешних интересов. Совершенно чуждых, чужеродных. По сути дела, она оказалась проданной Западу вместе со всем народом. Полностью отработала Программу уничтожения экономики и социальной жизни, разработанную МВФ.

Вот скажите Мне, как можно говорить о какой-то независимости и суверенности, если марионетки США из МВФ диктуют, какого цвета должно быть нижнее политическое белье у “неньки Украины” и какого размера экономическая прокладка? Каков должен быть ее бюджетный рацион, распорядок жизни, его содержание...

Вы обратили внимание – ведь это обычная зона! Зона американских интересов, и Украина теперь в них по самые уши. А поставленный Рогом “президент суверенного барака” преданно выслуживается перед хозяином, отстаивая истинно национальные интересы, то есть свои, своей семейки. Но этому паскудливому «президенту» все мало.

Кучма – марионетка безмозглая – полностью подконтролен Влиянию Темных. Состояние полного одержания или, как раньше говорили, одержимость бесами. Через него осуществляются все манипуляции. Но он этого не чувствует и не понимает, находясь в полной иллюзии самостоятельности принимаемых решений. Он – проводник и приемник самой длительной и скоординированной программы массовой компании промывания мозгов. Только длительный, постоянный прессинг массового сознания, непрестанное давление на него на фоне тяжелейшего материального положения основной массы населения, позволили придушить и переломить саму психологию социального и культурного существования.

Надо признать – блестящая операция Зверя и руководимых им кукол, расставленных в ключевых местах. Создавалось, почти создавалось впечатление добровольности выбора пути. Я называю такой прием внушением в состоянии болевого шока. Процедура описана в том же романе “ 1984”.

За “роки незалэжности” осуществлена значительнейшая деформация сознания, которое буквально текло от непосильной нагрузки непрерывности тяжелейшего социально-экономического стресса с постоянным внушением, в основном телевизионным, новой системы ценностей. Манипуляция массовым общественным сознанием, осуществленная классическим путем. Эту форму, заимствованную, точнее, отраженную в указанном романе, я называю классической формой манипуляции. Ранее она использовалась в тридцатых годах. Общим в них является страх и чрезмерная усталость от тяжелого непрерывного социального стресса.

Сильнейшая деформация основных базовых потребностей закономерно деформирует и вышележащие – социально-культурные и духовно-идеологические. Они как бы проваливаются, понижаются. Варварский, совершенно звериный прием управления и контроля человеческих существ. В индивидуальном применении он осуществлен нацистами в лагерях, в условиях голода, при возможности физического уничтожения в любой момент и при непосильном, бессмысленном труде. Ломались очень сильные личности.

И шли в услужение.

На уничтожение Украины были брошены лучшие звериные силы, ибо расчленение Великого Народа – важнейшее условие его уничтожения.

И важно понять, планировалась эта операция Темных столетиями. Вспомните о рефлексивном управлении в борьбе Сил Света и Тьмы. Побеждает тот, кто сумел глубже отразить противника и его План.

Повторяю, Темные – нечеловечески умны.

Лишь в слиянии с Духом и под Его защитой Я – человек – могу участвовать в этой Игре, без этого я – никто и буду мгновенно раздавлен как и любое человеческое существо.

То, что сейчас происходит, не просто страшно, это возможный конец цивилизации и человечества. Общая картина такова, как я уже показывал: стадо, влекомое силой Темных Пастырей, которые гонят его на убой. Без помощи Сил Света человечество обречено.

Помните об этом постоянно. Пожалуйста, помните, иначе погибнете в своем легкомыслии и невежестве. Многие уже погибли.

То, что вы видите в этом разделе, – лишь сеанс антизвериной психотерапии, попытка заставить, побудить думать. Возможно, покажется, что очень жестко, но так надо. Я не могу назвать такой прием манипуляцией, так как он противоположен ей, он побуждает мыслить через кризис сознания, вызванного потрясением реальностью совершенно невозможного.

Возможно все. Вместе с Духом. Цель одна – побудить мыслить. Если не будете думать – погибнете. Я – с вами, с каждым, кто Жив. Моя цель – Помочь, Научить, Служить. Я вполне нормальный, здоровый мужчина без всяких комплексов. Увидите сами. Но идет Игра, ставка в которой – Жизнь Планеты. Все будет нормально, но необходимо мужество, ум, самоотверженность.

Я читал речь этого “вождя” – Кучмы, посвященную “Дню независимости”. Как же он мудро и чутко распределил: “достижения” – отдельно, на одной чаше весов, “недостатки” – на другой. Хреновая жизнь массы народа, особенно пенсионеров, это недостатки. “Дэржавнисть” – это достижение.

Кто речи-то пишет, а, пан Кучма? Неужели – сам?! И неужели трудно понять, что второе является причиной первого? Именно “дэржавнисть” с демократическим маразмом и есть причина всех “недостатков”? Не понимаете?! Так какого же дьявола морочить головы тем, чего сам не понимаешь? Как же это Вас, пан Кучма, угораздило влипнуть-то в президенты? Ага – проголосовали. Ну что ж, я тоже проголосую. Один голос против двух-трех десятков миллионов. Идет?

Ваша же ... “речь”, как “Главнокомандующего”... О-О-О!! Это ... беспримерно!!! С Вашей точки зрения, у украинской армии две основные проблемы:

- “неспособность выполнить свои прямые функции, то есть отсутствие всякой “обороноспособности””;

- ... (Я просто не решаюсь это ВЫГОВОРИТЬ!)... “опасность для собственного народа...” (Профессиональный вопрос: Вы вообще, в своем уме?!.. А окружающие вас двуногие?) Иногда врач ставит диагноз не больному, а СЕБЕ.

Представленные два пункта – это Окончательный Диагноз, то есть такой, который уже и не является диагнозом.

Разве смерть – это уже заболевание? Чтобы сделать первый вывод, необходимо –  минимум (нас, например, так учили) – соотнести возможности Армии, ее боеспособность и боеготовность с военно-доктринальными. Что, самостийность дерьма в проруби – это новое, строго научное определение понятия “доктрина”? И, вероятно, именно с 1991 года?

От кого будем обороняться? От России? От США? От собственного народа? Если перебрать все возможные варианты возможной “доктрины” “незалэжной” Украины, то ее главной задачей остается как раз нечто из Вашего пункта второго, а у Меня – третьего. У Независимой Армии Украины, выходит, есть один противник – Независимый народ в лице Независимого Государства, от которого Независимая Армия полностью Зависима.

И вот в рамках этой “Военной Доктрины” осуществляется развитие Армии и ее существование как военно-политической силы. Если осуществить синтез выдающегося стратегического военного анализа из двух пунктов, достойного, видимо, только одновременно Македонского-Чингиз-Хана-Наполеона... и еще дюжины военных гениев всех времен, то можно выразить все сказанное иначе: “У Армии, к сожалению, еще достаточно сил и возможностей навредить своему главному противнику – Государству – в лице Главнокомандующего-Предателя, говорящего от лица народа, а потому Государство будет всеми силами доводить состояние Армии до того уровня обороноспособности, когда уже НИЧТО ни на земле, ни в небе, ни на воде не сможет угрожать той ничтожной части народа, которая присвоила право говорить от имени всего народа Украины.”

И совсем кратко: у Армии Украины одна проблема: Просто-Гениальный-в-своей-Выдающейся-Политической-и-Военной-Дебильности-Главнокомандующий.

Это Вы, Пан Кучма. Ведь Ваш Военный Диагноз – действительно гениален, но Вы то этого не понимаете! У Народа Украины, к слову, та же проблема, что и у Армии.

Как-то слышал просто удивительные данные о взаимоотношениях Государства в Вашем Лице и Народа, в рамках одной “гилки”-ветки “влады” – судебной. Только двадцать процентов населения Украины считают возможным обратиться к Суду, чтобы защитить свои права. Убийственная цифра! Но еще более убийственная следующая. Пятнадцать процентов готово обратиться к ... мафии. Класс!!! Что это значит?

Во главе Народа Украины стоит одна из мафиозных групп – Днепропетровская. Она очень похожа на настоящее государство..., но это только Мафия, она и есть то удивительное, сформированное лжедемократией злокачественное квазигосударственное новообразование на территории Бывшей Украины.

Это – Криминальное Государство. И Вы, Пан Кучма – Верховный Вор-в-Законе-над-Законом.

Итак. Главная проблема Украины, на мой взгляд, сейчас – это утилизация дерьма национального самосознания, в котором Украина погрязла. Очень хочется соблюсти соответствие, оно хоть и несколько символическое, но истинное.

Означает это следующее. Все те, кто породил, культивировал, углублял эту выгребную национальную яму под названием “Независимая Украина”, будут это дерьмо и убирать. Оба президента пожизненно будут смотрителями общественного туалета на Крещатике, вблизи “Площади Независимости”. Да, это будет местом независимости от самых национально-интимных желаний украинцев, и его необходимо будет построить.

Это должен быть Центральный Государственный Национальный Туалет.

Это и будет зоной Ваших, пан Кучма, и Ваших, пан Кравчук, интересов.

За особые заслуги перед Отечеством – пожизненно.

В нем должна быть представлена вся бывшая национальная символика: туалет должен быть весь в голубых и желтых тонах, с массой трезубцев (кстати, символика вся эта – не от Руси). Туалетная бумага – специально произведенная, с текстом “Основного Закона Звериного Украинского Государства” (так и написать), первой главы достаточно.

В туалете должен быть европейский уровень чистоты и комфорта, чтобы можно было считать, что наконец-то дошел до Европы, проинтегрировался, конечно, и находишься прямо в ее центре. Туалет бесплатен.

Обязательно должна присутствовать Книга отзывов о качестве обслуживания. Филиалы государственных туалетов должны быть во всех городах Украины, навечно. Персоналом будут все те, кто со всей душой строил звериную государственность Украины, то есть предал народ на съедение Зверю. Все отличившиеся: чиновники правительства, премьеры, само-собой, их кабинеты, деятели культуры, независимой украинской науки, парламентарии всех парламентов и ... прочие. Ну, как?

По-моему, неплохо? Что скажете? Наверняка у перечисленных есть возражения – я понимаю...

Интересный вопрос – возникает ли у вас всех, пани и панове, проблема выбора между Геенной Огненной и уважаемой мной профессией смотрителя и работника своеобразной духовной санации пятидесятимиллионного народа и, прежде всего, своей?

Поверьте, уважаемые соотечественники и единородцы Мои, но это самое лучшее место для сосредоточенного лечения национального духовного трупного окоченения. Не надо пугаться – это всего лишь ментальная клизма для прочистки мозгов: и нации, и ваших индивидуальных. Да, это безусловная жертва в пользу народа, но вы ведь все патриоты? Разве не так? Я согласен, что клизма крута, но и ментальный запор... не мал.

Надеюсь, в этом у всех нас будет, как говаривал Михаил Сергеевич, полный консенсус.

Не так ли, Мои дорогие?

От момента полного самоопределения народа России семь дней я даю избранникам народным, то бишь текущему парламенту, чтобы всему миру стало ясно, что Бывшие Президенты Независимой Украины Зверя (2 шт.)[73] уже созрели для новой ответственной работы. Спрашивать их мнение мне кажется несвоевременным, пусть немного попривыкнут. А там, глядишь, и согласятся сами – переводом.

Без России Украины НЕ БУДЕТ. И, конечно, вытекающий из такой потенциальной разделенности вечный удел – Вечная Смерть. А уж это – точно не шутка.

Критерии обозначены. Все пять. Избирать по высшим. Самый значимый критерий – пятый. Выбирайте русских украинцев. Условия объединения с Россией очень просты.

Верховный орган – Верховный Совет Государства «Святая Русь».

По пятьдесят представителей (или до пятидесяти, по желанию присоединяющегося), аналогичное строение. Для Святой Руси условность представительства Высшего Органа еще и та, что те, кто имеет право в него войти, имеют право и обязанность представлять интересы всех. Его условие существования – безусловное доверие друг другу и отстаивание интересов друг друга, что полностью противоречит парламентской традиции.

Верховный Орган Святой Руси – НЕ ПАРЛАМЕНТ и не является олицетворением представительной демократии.

Это орган духовной, христианской демократии. “Христианской” не в смысле христианства, а в смысле Божьего Духа Всякой Религии, которая имеет один и тот же источник – Иерархию Сил Света и Ее Владыку Христа-Майтрейю-Бодхисаттву.

Все мировые религии – из этого источника.

Понимаете теперь, в чем проблема и в чем количественная условность представительства? Это уж и не представительство в строгом смысле (как, впрочем, и в самом Верховном Органе Власти России или Украины[74]).

Полное дублирование управления (экономического, социального) осуществлять нет необходимости – существующие Комитеты должны взять на себя и управление целым с необходимым пополнением силами и средствами.

Святая Русь – Ядро Империи Света – СОЮЗА – Союза-Содружества Народов и Государств (Общего Блага) – Мировая Община.

Модель Государственного устройства Южной Руси: “50 Избранных Хранителей ОГНЯ ДУХА Народа Южной Руси[75]” и над ними Верховный Триумвират.

Успешной работы мысли, дорогие соотечественники! И до встречи в Царстве Божьем! Вам решать, будет ли Украина[76] в Его составе, и как быстро.

Верьте сердцу, если с работой мысли туго.

            XXIV. <Искандер Фазиль Абдулович. Что-то хорошее ожидает Россию>

- Фазиль Абдулович, в одном из интервью вы недавно говорили о своем предчувствии появления новой общегуманитарной идеи, которая возникнет в России и постепенно охватит весь мир. А внешним признаком этой идеи станет изменение избирательного права. На чем основано ваше предчувствие, что это за идея, в чем вы видите ее ценность? < >[77]

- Я вижу необходимость прихода в политику людей с гуманитарной направленностью ума, людей с гуманитарным образованием. Я считаю, что сейчас мир особенно нуждается в людях гораздо более тонкого гуманистического мышления, чем современные политики. Потому что современная жизнь со своими огромными достижениями в техническом прогрессе каким-то образом удаляет и как бы затуманивает вопросы человеческой этики. Я думаю, что, чем больше будет развиваться всемирная технология, тем опаснее люди, не отличающиеся достаточной этической тонкостью. Ею обладают прежде всего (исключая случайность рождения) именно люди гуманитарно направленные. ...

Сейчас и у нас, и во всем мире техническое мышление с грандиозной быстротой идет вперед, а традиции управления странами, государствами, остаются старыми, консервативными. Но правильно реагировать на те или иные явления народной жизни, на требования народа и вообще – гармонизировать жизнь могут только гуманитарии. Они должны – даже если не прямо прийти к власти – все-таки быть каким-то органом власти, с которым власть считалась бы и давала свои решения на проверку этим людям с глубоким, тонким гуманитарным мышлением, понимающим истинные потребности народа и отвергающим всякие старые представления о примате интересов страны, интересов истории, интересов всяких теорий, ибо, как говорится, теория мертва, а вечно зелено только древо жизни. И это вечнозеленое древо жизни народа могут выращивать только люди высокого гуманитарного мышления.

- На Кавказе, откуда Вы родом, всегда прислушиваются к мнению стариков, старейшин, особенно при принятии важного решения. Но ведь у них нет гуманитарного образования – видимо, есть что-то другое, равнозначное ему?

- Опыт жизни и возраст делают их достаточно бескорыстными по отношению к тем решениям, которые они принимают, потому что, в принципе, в глубокой старости человек уже не собирается делать карьеру, обогащаться или, например, при помощи каких-то комбинаций улучшать свое положение. В старости легче объективно смотреть на вещи, и в этом отношении старейшины, к совету которых прислушиваются на Кавказе, близки тем гуманитариям, которые, в силу знания этических вопросов, понимают, что справедливое решение – превыше всего. Причем справедливость понимается каждый раз очень конкретно: справедливо то решение, которое гуманнее и человечнее, а не то, которое и выгоднее.

- Вы много ездили по свету – какое государственное устройство вам кажется оптимальным примером для жизни народа в России?

- В области социальной обеспеченности и социальных гарантий, конечно, дальше всех пошли скандинавские страны (например, Швеция). Что касается нас, то мы, конечно, в очень тяжелом положении. Мне представляется (и я уже говорил об этом), что сегодняшняя Россия потеряла сюжет существования.

- То есть поступки, действия?

- Не только. Еще и смысл действий. Сюжет существования – самое главное в человеческой жизни и, тем более, в жизни целого народа. В советские времена был такой сюжет существования: лучшая часть интеллигенции считала своим долгом, смыслом жизни – в меру сил разрушать диктатуру. Большая часть населения, не веря ни во что, но веря, что тоталитарный режим будет вечным, приспособилась к существованию в его условиях. А какая-то, очень маленькая, часть народа верила, что при всех, даже плохих, обстоятельствах в государстве делается и хорошее.

- А ведь у них были основания так считать – в социальной сфере, в отличие от нынешних времен, что-то делалось.

- Делалось, конечно, но главное условие жизни при диктатуре связано с подавлением прав человека. Право человека на свободу не действовало, и примириться с этим было невозможно. Однако сейчас многое и в правовом отношении стало еще хуже.

- А что именно?

- Если говорить только лишь в правовом аспекте, то сейчас люди себя чувствуют тревожнее, чем в брежневские времена. Представление человека, живущего в государстве, о том, что в каких-то сложных жизненных ситуациях государство его защитит, сейчас исчезло. Люди стали бояться даже милиции.

- Обычно раньше говорили: "Моя милиция меня бережет". Теперь ее боятся. Как же это произошло?

- Это случилось в процессе "гниения" каких-то государственных ветвей власти. Моя главная мысль в том, что государство можно сравнить с деревом, где ствол – сама государственность, а ветви, листья, цветы, плоды – это жизнь народа. Если ствол государственности здоров, то свой сюжет существования люди сами найдут, подсознательно опираясь на уверенность, что ствол здоров и ствол этот в трудную минуту им поможет. Но именно этот ствол государственности у нас сейчас – самое больное место. ...

Поэтому, говоря о сегодняшнем дне, следует сказать: все силы нашего общества должны быть задействованы для оздоровления ствола государства. Если мы сумеем его укрепить, то каждый в России найдет сюжет своего существования.

- Но мы, наверное, сами виноваты в сегодняшнем хаосе: выбираем во власть таких людей, которые даже сейчас, когда народу так плохо – кризис, инфляция, многие недоедают, – находят время завоевывать себе льготы, пенсии, московские квартиры. Большинство избирателей воспринимают это как глубокую аморальность: народ беден – живите скромно и вы, господа; по крайней мере, пока не выведете страну из кризиса. Какой же может быть механизм для того, чтобы во властные структуры попадали люди достойные?

- У нас, куда ни посмотришь, столько ошибок, зигзагов и тупиков, что человеческий глаз не знает, на чем остановиться. Мне кажется, что сначала надо остановиться на идее оздоровления ствола государственности, и основная модель его восстановления в том, чтобы у власти оказались люди гуманитарного мышления, тонко понимающие потребности народа, люди самоотверженные, честные. Конечно, все государства формально этот принцип признают, но во всех странах, а в нашей особенно – очень мало людей подобного гуманитарного мышления. Продолжение моей мысли может выглядеть как фантазия, но – всеобщее избирательное право только лишь продолжит существующий хаос, потому что при нынешней избирательной системе невозможно выбрать представителей, наиболее сильных по глубине своих мыслей и по гуманности этих мыслей. Сейчас таких людей в политике нет, и с этой практикой каким-то образом надо покончить.

- Но по доброй воле власть никто не отдаст.

- Я думаю, тут должна быть именно добрая воля: и тех, кто руководит нами сейчас, и воля нашей общественности, найти в стране людей практического мышления – а они, безусловно, есть во всех уголках России. Это должны быть люди с огромными знаниями юридической стороны дела, а также с большим знанием человеческой души. Они должны или прямо входить в правительство, или составить какой-то духовно-мозговой центр, с которым непременно, при всех обстоятельствах (и это должно быть закреплено в законе) правительство будет считаться. < >[78] Может быть (это было бы идеально), они сами и будут правительством.< >[79] А считать, что весь народ определяет, кто лучший политик, – это совершенно абсурдно. Точно так же народ не может определить, кто лучший поэт в стране или кто лучший философ: все это требует специального подхода и специальных знаний. Ими обладают не все, а те, кто обладают, и должны решать такие вопросы. И ничего тут плохого нет.

- Например, когда определяют писательские премии, прежде всего высказываются критики или сами писатели... и никто при этом не обижается.

- То же должно быть и при выборе политиков. Но современную государственную машину выборов нельзя уже ни остановить, ни разобрать: сработает ли она на 5% лучше или на 5% хуже – от избирателей все равно почти ничего не зависит.

- Но избиратели-то уверены сейчас, что именно от них все и зависит. < >[80]

- Здесь есть только один положительный момент: ощущение народа, что он сам определяет, кто будет у власти. Но есть такие трагические времена (как сейчас в России), когда гораздо важнее этого самоощущения народа – не дать ему погибнуть. Потому что это его самоощущение очень поверхностно, поскольку он не специализируется на вопросах политики и судит о ней, опираясь на то, что слышит по ТВ или читает в прессе. А здесь есть такой неожиданный эффект: обаяние политика очень часто зависит от того, что народ угадывает в нем черты своих недостатков и понимает, что именно этот политик простит им их недостатки.

- Или их преступления... А бывает иное, положительное, совпадение?

- Изредка бывает, что высшие стремления народа находят воплощение в устремлениях политического лидера. Но это крайне редко. Чаще всего избиратели находят лидера с недостатками, подобными их собственным.

- Современный простой человек в России не уверен в завтрашнем дне. Что, по-вашему, происходит с его душой, психикой из-за этой неуверенности?

- Народ сейчас не видит выхода ни в старой, ни в новой жизни. Может быть, именно поэтому наш народ находится в таком невероятном упадке сил. < >[81] Мы очутились в ситуации, когда старый образ государственной жизни явно изжил себя, а новый демократический строй и свободный рынок настолько неточны, развинчены и даже развенчаны тем, что делается вокруг, что не дают возможности людям поверить в какие-нибудь положительные перемены.

Даже те немногие, кто приспособился к новой жизни и имеет от нее выгоды (может, и больше, чем раньше), тоже не уверены в завтрашнем дне, и эта неуверенность приводит к тому, что в сегодняшнем дне они еще более дерзкие, аморальные, и считают, что надо как можно больше успеть хапнуть, а то неизвестно, сколько продлится эта ситуация, и что будет завтра.

Большинство же народа растерянно и неспособно что-то требовать, за что-то бороться. Поиск выхода всегда основывается на том, что народ хотя бы смутно, но видит идеал, к которому надо стремиться.

- Но сейчас какая-то часть нашего общества снова потянулась к старому.

- Потому что там были свои преимущества: при общей полной нищете народа советская власть давала какие-то определенные гарантии. Она отнимала у человека свободу мысли, свободу полностью отдать свой талант своему делу – каждый находился в тех пределах, которые задало ему государство. Но в тех пределах многие чувствовали себя спокойно, знали, что от голода не умрут, знали, что разбогатеть не могут, но было бесплатное образование, бесплатное медицинское обслуживание, и даже какая-то часть населения могла за сравнительно небольшие деньги отдыхать во время отпусков.

Сейчас 2-3% общества невероятно разбогатели на пустом месте (так можно богатеть только на незаконных операциях), а остальные невероятно обнищали, у них нет поддержки ни от государства, ни от профсоюзов.

- Но профсоюзы у нас есть.

- Я думаю, что они бессильны. Хотя могли бы "стукнуть кулаком по столу" – государство пошло бы им на уступки.

- В советское время рабочим внушали, что они – гегемон, главный, руководящий класс. Вы назвали это "классовым расизмом". < >[82] Внушение о превосходстве, конечно, было очередной ложью, но рабочий класс таким образом приучали к чувству главенства. Сейчас, возможно, кто-то грустит о прошлых восхвалениях.

- Не думаю, что в продолжение советской власти рабочие не смогли убедиться в том, что они не класс-гегемон. Сначала эти лозунги могли вдохновлять и вдохновляли настолько, что рабочие с удовольствием сокрушали старый мир и то, что оставалось от него в первые годы советской власти.

Этот классовый расизм пропагандировали большевики, и не только внушали чувство "гегемонизма" рабочим, но даже предоставляли им какие-то преимущества. Однако постепенно это уходило из жизни. А в 20-30-е гг., например, при поступлении в вуз учитывалось рабоче-крестьянское происхождение. (Например, писатель Симонов некоторое время работал на заводе, чтобы со справкой от завода прийти в институт.)

Ошибка в определении "гегемонизма" идет от Маркса, а в условиях России все приняло чудовищно огрубленные формы. Маркс считал, что рабочий класс – самая прогрессивная сила, потому что на него давит буржуазия и, следовательно, обнищание рабочего класса носит абсолютный характер, и потому революция неизбежна. Но Маркс как экономист должен был понять, что через какое-то время обнищание не будет столь абсолютным и даже вообще не будет. И, как мы знаем, нигде в мире сейчас нет настроенности рабочего класса на революцию.

- И только у нас ходят ностальгирующие люди с красными флагами.

- Я думаю, что с красными флагами ходит немного людей. Прошлое вернуть очень трудно, потому что та вера в коммунизм, которая в 20-х годах охватила часть рабочего класса и интеллигенции, не может вернуться: сейчас все достаточно ясно видят, что мир Запада давно достиг того материального уровня, к которому мы хотели прийти. Сейчас есть недовольство, но нет более или менее ясной теории, к чему стремиться. Отсюда и многотерпение народа. ...

- В ваших стихах есть строки: "Я призван русским языком для встречи с Божьим духом" <>[83] Они говорят что-либо о вашей религиозности?

- Это все-таки метафора, но в действительности, обо всем самом главном и самом важном я могу сказать только по-русски.

< И я добавлю и пятое качество. Уважение и любовь к русскому языку, как выражение любви к Русскому Народу >

Отношение к Богу у меня такое: в лучшие минуты своей жизни я чувствую, что Божья сила существует, она помогает, возвышает, я даже ощущаю, что мне проще и легче дается все, чем я занимаюсь. Но бывают и минуты уныния, когда я перестаю верить в Бога. Но в состоянии веры я плодотворнее.

Честный атеист может сказать себе: человеку, чтобы возвыситься, достаточно опереться на собственные силы, – и это можно сравнить с прыжком с места. А верующий человек, чтобы нравственно возвыситься, должен "сделать разгон" в сторону Бога. Прыжок с разгона всегда выше, но одновременно, благодаря разгону, можно споткнуться и упасть, что и бывает иногда с верующими людьми. < >[84] Так что для меня этот вопрос – трудный, непростой. ...

- Современная молодежь нигде не получает достаточных знаний о религии – ни дома, ни в школе. Как вы считаете, надо ли, после 70-летних гонений на церковь, ввести снова преподавание основ религии в школах, в вузах?

- Религиозное воспитание, независимо от того, придет ли человек к атеистическому или религиозному объяснению мира, – необходимо обществу. Для честного атеиста все евангельские истины могут быть абсолютными, потому что они абсолютны по своему практическому выражению; и даже если этот человек не верит в Бога, он не может не видеть, что заповеди Христа – честные, объективные и необходимы человеку. А в более широком смысле – мы все нуждаемся в высшей нравственной инстанции, которая не зависит ни от государства, ни от общества, ни от друзей, ни от врагов – ни от кого. И такой высшей нравственной инстанцией для нас может быть только Бог.

Когда человек подражает в своей жизни другому человеку, учась жить, то он вольно или невольно пытается превзойти этого человека. Но для верующего высшее достижение — быть учеником Бога. Ему никогда в голову не придет равняться с Богом или, тем более, превзойти его. Это имеет огромное психологическое значение: человек чувствует себя как вечный ученик в области нравственной жизни или – постигшим все нравственные истины и имеющим право сверху вниз смотреть на другого человека. И более чистого и абсолютно бескорыстного идеала, чем соотнести свои действия в жизни с Богом, не может быть.

В широком, фундаментальном, практическом смысле для человека выгодней быть учеником Бога, чем учеником какого-то другого человека, когда невольно может прийти в голову мысль: "А может, я буду равен ему или даже выше его". Учиться у Бога – значит стремиться к высочайшему, недостижимому идеалу, который не вызывает ни ревности, ни зависти – ничего, кроме восхищения высотой идеала и его абсолютным бескорыстием. Это очень важно.

- Мне вспоминаются ваши строки: "Верен наш святой союз с тобою, Тютчев или Пушкин". В год двухсотлетнего юбилея Пушкина хочется спросить: а что для всех нас Пушкин сегодня, в наши дни?

- Пушкин многое предвидел в будущем России. Он предвидел и знаменитую "слезу ребенка" Достоевского, когда Достоевский задает вопрос – можно ли пролить слезу ребенка ради того, чтобы осчастливить все человечество, – и отвечает: это невозможно. А ведь в гениальном "Медном всаднике", поэме бездонной глубины, Пушкин дает именно этот ответ, здесь рассматривается цена прогресса. Несчастный Евгений умер, как бы заплатив своим счастьем за великие преобразования Петра. Петр – любимый герой Пушкина, а поэт как будто спрашивает у него: "Ты можешь переступить через труп Евгения?" И сам отвечает: "Я – не могу". Таков конечный смысл пушкинской поэмы, развитый впоследствии великим Достоевским.

Пушкин был, во-первых, "государственником" (я думаю, он по-своему понимал смысл этого слова, близко к моему определению государства как дерева). И в этом смысле Пушкин считал важным соучаствовать и подсказывать государству, всегда туповатому, и правителям какие-то необходимые мысли.

А во-вторых (и тут нет никакого противоречия), Пушкин был человеком глубоко частным, очень ценившим свое частное существование, и отсюда – его обостренное чувство чести и невероятно ревнивое, бешеное отношение ко всему, что вторгается в его частную жизнь. Вспомните – он был взбешен, когда узнал, что его письма к жене читаются тайными службами. В конечном итоге, его знаменитое "на свете счастья нет, а есть покой и воля" – это полный уход поэта в частную жизнь как возможность гармонического существования. Пушкин умудряет молодость и молодит старость.

- А для вас есть какие-нибудь загадки в творчестве Пушкина?

- Сам взлет его поэзии был загадочен: этот взлет был недостаточно подготовлен предшествующей русской культурой. Конечно, и до Пушкина были очень талантливые и даже гениальные поэты – Державин, например. Но Пушкин занял сразу самую высшую точку поэзии России и остался ее вершиной. Самая главная загадка Пушкина в том, что в тяжелой российской истории он создал образ духовной легкости существования, в тупом бюрократическом государстве – образцы мудрости. Ведь Пушкин необычайно умен, в то время как все вокруг тонет в глупости. Пушкин осуществил то, о чем позже скажет Мандельштам: "Если поэзия не лечит, значит, это не поэзия". Пушкин безусловно гармонизирует нашу жизнь и лечит человека: есть какое-то неповторимое "журчание" пушкинского стиха. Это ощущение можно сравнить с тем, когда мы приходим в дом, и к нам в объятия бросается наш ребенок – такова степень пушкинской искренности и любви к людям. Невероятен сам пушкинский дар лиризма и человечности. <>[85]

- Пушкин писал о даре своей жизни, как "напрасном и случайном".

- Такое соединение многих талантов в одном человеке не может быть случайностью. Но именно в России родился самый гармоничный поэт мира, хотя в Российской истории никогда не было гармонии. Это означает, что в принципе гармония в России возможна. Пушкин очень много значит для России, для ее народа: народ все "почесывается", а Пушкин действует и действует. Он очень много успел за свою короткую жизнь. Гоголь писал о Пушкине, что Пушкин – "это русский человек в его развитии, каким он, может быть, явится через 200 лет". Эти 200 лет прошли. Раз Пушкин был – значит, что-то хорошее ожидает Россию. ...

(Интервью корр. газ. “Демократический выбор” С.Митрохиной с писателем Фазилем Искандером, 1999 год)

                        XXV. <Мысли. О спорте. Об Игре>

            Документальный фильм о трагедии в Ливерпуле в 1985 году. Футбольный матч унес почти полсотни человеческих жизней. Почему? В чем причины? Называют различные причины организационные, ошибки полиции, неверное размещения “фанов”...

            Но ведь дело, разумеется, не в этом, остается неудовлетворенность и неясность. В итоге была осуждена дюжина “фанов”, которых обвинили в нанесении телесных повреждений не совместимых с жизнью. Известны события в Москве на последнем чемпионате мира. Что происходит в мире и что происходит в мире спорта?

            Позвольте задать прямой вопрос: “А спорт, вообще, существует?” И является ли спортом то, что можно видеть сейчас?

            Спорта давно нет, есть молекулярная война антагонизма, проявленная уже во всех сферах человеческой жизни.

Позвольте еще спросить: вас не удивляет остервенение и озверение части болельщиков, которых называют “фанами”? А ведь они уже не похожи на людей, это просто человеческие выродки, звероподобные твари, и отрицать сказанное нельзя, достаточно посмотреть съемку любого такого конфликта.

Существуют точки зрения, что они “позорят футбол”, являются “хулиганами”... и т.д.

Это ложь.

Ложь хотя бы потому, что ничего не объясняет, во-первых, а во-вторых, тот накал ненависти “болельщиков”, который существует, требует общих и все больших мер ограничения, как будто речь идет не о людях, а о зоопарке, где каждый враждующий вид отделен от другого металлической решеткой, включая самих игроков.

            После гибели людей матч в Ливерпуле состоялся (продолжался).

Одного этого факта достаточно, чтобы ВСЕХ, ВСЕХ участников, в любой форме, в любом отношении к осуществленному событию причислить к ЗВЕРЯМ, нелюдям и чудовищам.

Силы Зла поразительно могут пользоваться человеческой психологией, как основным инструментом Своего влияния. Они сделали соучастниками убийства ВСЕХ и продолжают это делать с неизменным успехом. Любители “спорта”, организаторы соревнований, владельцы клубов, спортсмены, СМИ, телезрители, ВСЕ – соучастники одного растущего преступления перед человеческим духом – массового, всеобщего самоубийства собственной души.

Я смотрю на сотни тысяч таких духовных трупов, беснующихся, радующихся чему-то, ведомому им одним.

Чему же? Какой такой победе вы все радуетесь? Что она означает для вас и, вообще, что она означает?

Какую роль играет факт того, что мяч, шайба попали в ворота?

Какую роль играет то, что кто-то набрал больше очков или отправил своего человеческого собрата в бессознательное состояние?

Почему те, кто это и такое может делать лучше других, занимает в вашей жизни такое исключительное положение?

Что это все значит?!

Почему Президент Страны уделяет такое неимоверное внимание обычным соревнованиям по обычному виду спорта? Может быть, все дело в том, что он озабочен, как и все остальные тем, что: “О, Спорт, ты – Мир!”?

Да нет же, каждый понимает, что дело здесь в ином, что спорт давно стал особым родом человеческой деятельности, спорт – это политика, спорт – это гигантский бизнес, спорт – это престиж и значимость.

            После матча в Ливерпуле одна из газет задала вопрос всем: “если это будущее футбола, то не лучше ли такому будущему умереть?”

Я полагаю, что не только футболу, но всему тому, что называется современным спортом, необходимо умереть – и как можно скорее.

Это вопрос самоуважения человека и человечества и вопрос его жизни и смерти.

Отрицать этот факт как необходимость есть утверждение на деле лозунга: “О, спорт, ты – Смерть и Разложение Человеческих Душ!

О, спорт, ты – Алчность!

О, спорт, ты – Низость!

О, спорт, ты – Мерзость разложения заживо человеческого духа!”; это – дальнейшее соучастие во всемирном преступлении перед человечностью, перед Богом!

            Попробуйте отрицать данное, наблюдая за беснующимися двуногими на стадионах, на боксерских поединках!

Попробуйте утверждать, что в это время ими владеют возвышенные чувства, а не озверение и скотство.

Попробуйте сказать, что клетки, в которых находятся и выступающие, и зрители, являются нормой, что беспрецедентные меры предосторожности, специально обученная полиция, вертолеты, средства обуздания толп предназначены для нормальных, человеколюбивых, добрых человеческих существ.

Нет, они предназначены для зверей и скотов! И если только эти условия, призванные оградить одни человеческие существа от других, оставляют их всех людьми, то люди ли это без всего этого?

Человечество поразительно духовно близоруко, оно не понимает, что является предметом вульгарной манипуляции Сил Зла. Разве эту простую истину о существовании в человеческой жизни Зла трудно понять?

Разве никто не слышал, не видел, не знает, каковы поведенческие признаки порабощенных Злом?

Да все знают! Разве фанатизм, само существование “фанов” не есть зло, которое превращает личность в нравственного урода, в двуногую тварь, которая уже не отдает себе отчета в смысле совершаемых действий, направленности своих поступков, цели своей жизни?

Но разве это качество не культивируется всеми возможными силами?

Рекламой. Чудовищными гонорарами духовных трупов, которые называются “звездами” спорта.

Истерией, пронизывающей всю социальную жизнь.

Если все это НОРМА, тогда вы просто безумны все, дорогие собратья мои, вы просто чудовища – все!!!

            Все те, кто “стал” фаном, позволив какой-либо твари войти в себя, и быть одержимым ей, те, кто содержит команды, владеет игроками, кормится от спорта-бизнеса, те, кто с удовольствием участвует в безумии, смотря “матчи” и сопереживая всему этому духовному омерзению, – вы все больны Злом!

Каждому из вас давно следовало подумать о своей душе и ее готовности ответить перед собой за то, что уже сделано каждым и что делается сейчас. Каждый матч, который собирает тысячи “болельщиков”, присутствующих на стадионах, и миллионы видящих “действо” по телевидению, превращается в похороны.

Я вновь прошу обратить внимание на “странность” существующей в обществе системы ценностей.

Почему во многом случайный материальный факт ничтожнейшего самого по себе события может так несоизмеримо влиять на человеческую жизнь?

Да, забит гол в ворота, и это означает, допустим, что кто-то, какая-то группа людей превзошла иных в этой искусственно сформированной ситуации соревнования.

Взаимная ревность в придуманной кем-то игре, отчего она так важна для всех вас?

Никого не поражала кричащая искусственность всего этого и несоизмеримость последствий достижения такого первенства?

Разве это накормит голодных, которых ежегодно умирает миллионы?

Нет.

Разве разрешит серьезнейшие политические, экономические, социальные проблемы, от которых задыхается мир?

Нет.

Человечество существует в каком-то выдуманном, странном, иллюзорном до дикости мире, который стал настолько привычен, что не удивляет вообще никого.

Только когда в процессе такой иллюзии гибнут люди, что-то начинает происходить, но чисто внешне.

А кто может подсчитать, сколько погибло человеческих душ в это время? Кто решится?

На одного убитого физически, лишенного жизни плотного тела, приходится десятки тысяч убитых духовно, лишенных жизни духа и души.

Кому этот факт нужно доказывать? Просто посмотрите на тех, кто был когда-то человеком, а теперь или звереет, или дуреет в процессе приобщения к источнику “духовности” – СПОРТУ.

Сотни миллионов стойко порабощены ложной и преступной системой ценностей.

Спорт давно стал разновидностью сверхмассового убийства и самоубийства миллионов душ.

Спорт ныне – оружие массового поражения человечности.

Человечество умирает, разлагаясь в развлечениях и в отвлечении себя от Себя самого.

Весь мир сейчас – Гигантская Гниющая Римская Империя с ее культом ЗРЕЛИЩА, которое только и обеспечивает ее цельность и существование.

Вы заметили, Римская империя рухнула тогда, когда не стало поединков гладиаторов.

Полагаете, случайность? Нет.

Они были неразделимы – ЗРЕЛИЩА и ЖИЗНЬ ИМПЕРИИ.

Когда СМЕРТЬ ИМПЕРИИ СТАЛА ФАКТОМ, СТАЛО ФАКТОМ И ОТСУТСТВИЕ ЗРЕЛИЩ.

Люди живут так, как будто им всем грозить смерть, и они хотят изо всех сил насытиться материальностью существующих “достижений” и урвать как можно больше от них. Все существующие ценности вне- и над- ценностями материальными могут уместиться в одной ладошке младенца в сравнении с жадными миллиардами рук взрослых человеческих существ, которые устремлены к чему-то, что они считают самым важным для себя.

Вот с этим всем каждый и попадет на страшный суд собственной совести.

И воистину страшно, когда она просто будет молчать, ибо ее, вероятно, уже нет – душа мертва, а сознание – чужое.

Интересно, сколько статистически времени занимает у обычного человеческого существа устремленность к смертному и материальному в сравнении с вечным и духовным? Каково это соотношение в числовом выражении? 1:100? 1:1000? 1:10000?!

Вы знаете? Спросите у себя.

Почему со спортом произошло то, что произошло?

Почему он умер, как выражение жизни когда-то провозглашенных олимпийских идеалов?

Сейчас ОДА спорту, которую написал основатель современного олимпийского движения, звучит просто неприлично!

Ибо все исчерпывается несколькими словами иного содержания: “О, Спорт, ты – деньги! О, Спорт, ты – много, очень-очень много вабла!”.

Я ничего не приукрасил?

Если вы будете внимательны, то увидите, что всякое явление человеческой культуры превращается в свою противоположность, как только оно становится средством наживы. Иначе. Как только за явлением стоит алчность, оно уничтожается. Примеров миллион.

Игра “Что, где, когда?”. Телевизионная.

Она была интересна, пока за ней не стояли деньги.

Сейчас это – познавательная падаль и средство попробовать слегка поживиться. Чуть-чуть.

Иной пример. КВН. Хорошая игра, ее до конца не удалось коммерциализировать, и потому она еще жива.

КВН уже направлялся в морг, когда мера коммерциализации стала невыносимо большой. А теперь посмотрите, во что превратились его аналоги-производные.

“Джентельмены” стали просто мутаками-дегенератами. Это уже не только не смешно, это ... жутко. Вы все, смотрящие на эдакое дерьмо, может быть, вы его и едите уже втихомолку?

В чем прелесть КВН?

Ведь есть те, кто профессиональнее и лучше шутит, танцует, поет, сочиняет, играет, но все равно КВН зрелищнее и интереснее.

Почему? Да потому, что нас, в общем-то, не интересует в этом состязании по большому счету РЕЗУЛЬТАТ.

Нас не очень интересует результат, как результат ревности, взаимной ревности, точнее, он нас интересует, но намного важнее ДЛЯ ВСЕХ – ПРОЦЕСС ТВОРЧЕСТВА.

Понимаете? Можно было бы пригласить профессионального сценариста и, как допинг в спорте, использовать его, ведь он все делает лучше, но нет – ЭТО НЕИНТЕРЕСНО. Почему? Потому что ЧЕЛОВЕКУ ИНТЕРЕСЕН ПРОЦЕСС ИГРЫ, а НЕ ЕЕ РЕЗУЛЬТАТ, ОН НАМНОГО ИНТЕРЕСНЕЕ, ИБО ТОГДА И ТОЛЬКО ТОГДА ИГРА – ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ ТВОРЧЕСТВО.

ИМЕННО К НЕМУ СТРЕМИТСЯ ЧЕЛОВЕК.

Игра есть процесс развития некоторого явления, в основе которого – принятие образа формы взаимодействия противостояще-сотрудничающих сил, которые лишь частично отождествляются с реальными игровыми силами, благодаря рефлексии условности, которая принимается добровольно; в Игре участники добровольно ограничивают себя, свои силы и в этом ограничении Творят Игру, как саморазвитие самоограничивающей рефлексии, которая и есть Игра.

Игра должна нести результат, но он ограничен в значимости условиями Игры и Ее правилами.

Чем выше Игра, тем процесс Игры выше значимости ее результата.

Диалектика Игры – в диалектике процесса перехода и достижения единства процесса игры и результата игры!

Результат есть всегда, в любой момент времени Игры – процесс, точка, в которой результат обретает себя как движение к следующей точке, ибо в пределе Результат и есть Процесс.

В движении Процесса к Результату, а Результата к Процессу присутствует и существует диалектика игры.

Ради чего она? Что важнее – результат или процесс игры, который есть творчество? Помните, когда-то об олимпийском идеале говорили: “важна не победа, а участие”.

Почему? А потому, что ИГРА ПРЕДПОЛАГАЕТ НЕОБХОДИМОЕ ИГРОВОЕ ЕДИНСТВО, ОБЩНОСТЬ. Игра предполагает элемент ИГРЫ, то есть игры, как действа, игры-спектакля, и без него она нечто совершенно иное.

В Игре человек поднимается к Себе и Играет собой как бог-ребенок.

Еще аналогия, очень неожиданная (вероятно).

В любовной Игре что важнее? Результат? Или процесс?

Дамоклов меч мужского понимания смысла любовной игры – результат.

Его повесили над каждым мужчиной женщины.

Все искусство и вся наука любви в том, что она всегда должна быть игрой, но всегда тяготеет и срывается в серьезность. А серьезность обретается тогда, когда теряется детская непосредственность самоотдачи в игре, которая всегда любовна, так как детское отношение к миру целостно, в нем нет противостояния отделенности, а если и есть, то оно – игра.

Любовь кончается тогда, когда возникает понимание отделенности в Игре-Жизни.

И твой партнер в Игре становится слишком серьезным и думает не о красоте игрового отдаяния, когда результат твоей Игры обретается в результате Игры твоего партнера, а результатом всей игры является творчество и любовь.

Вот вам и диалектика любовной игры, диалектика процесса и результата: ЧТО любовь без результата, но ЧТО результат без любви, а она то и есть – процесс обретения смысла и жизни одного понятия в другом.

Так ради чего – любовь, и что она такое? Да ради Красоты Своей Игры! Любовь – Игра!

Продолжим тему, углубив ее.

Что такое ИГРА? В ИГРЕ ЧЕЛОВЕК СТАНОВИТСЯ, ПОМИМО, МОЖЕТ БЫТЬ, СВОЕГО ЖЕЛАНИЯ, ДУШОЙ.

Уловили? Лицедей, актер становится во время Игры Душой Того, Кого он изображает. Он во время Игры одухотворяется, так как уходит от своей личности, он поднимается над ней, а потому неизбежно становится ближе к собственной душе.

БОЖЕСТВЕННА ИГРА БОГОВ, ИБО ОНА ЕСТЬ ИГРА.

НО ИГРА ИСТИННО БОЖЕСТВЕННА ТОЛЬКО ЛЮБОВЬЮ.

Если, хотя бы в малейшей мере, в Игре нет любви, то есть возможности совместного переживания творчества видения себя в другом, то это есть Мертвая Игра Мертвых Игроков.

Спорт есть Игра, он призван ей быть, так как нам ведь известно, что на самом деле ничего существенного, то есть реального, соотносящегося с реальным миром в данном качестве, не может произойти.

Не может человек пробежать стометровку за 7 секунд.

Да и незачем!

В игре забивают мячи, что означает, что они пересекают линию и попадают в ворота, но как это влияет на окружающую жизнь?

Никак. Важен процесс, творчество.

Вы знаете, в чем тайна истинной Игры?

В совершенном, абсолютном творчестве.

А оно невозможно без сотрудничества, оно невозможно без единства, без общности ВСЕХ УЧАСТНИКОВ ИГРЫ.

Гладиаторские бои не были спортом.

Ибо там убивали всерьез и надолго. Чем серьезнее, то есть чем более реально разобщение в действии, в явлении, которая как бы напоминает Игру, тем дальше это явление от самой игры.

Когда на стадионе убивают – это game over. Это уже в наличии, уже повеяло особым духом, американским, там чувствуется англосаксонское рыло, и это рыло издает сладковато-тошнотворный аромат очень выпуклого и очень обособленного частного интереса.

Игра умирает и отсутствует там, где господствует частный интерес, там где есть противостояние этих интересов, достигающее уровня полного отсутствии общности, до полного озверения и скотства.

Там, где есть алчность любой формы, там НЕТ ИГРЫ, там нет ТВОРЧЕСТВА.

Там сам процесс игры перестает существовать, там абсолютную самоценность обретает результат.

В истинной игре никогда не важен результат (ибо по большому счету он известен – игра кончится, и более ничего!), сильнейший может подарить победу своему противнику-игроку и получит от этого еще большее уважение и почитание, ибо это – ИГРА.

Истинный спорт не может быть профессиональным в его теперешнем смысле, так как сама эта идея обессмысливает творчество игры.

За творчество не платят денег.

По крайней мере, Богу.

По крайней мере, истинные образцы творчества никак не являли собой стремление утилитарно и здраво ценность движений души преобразовать в звон монет.

Иной вопрос, что жизнь постоянно заставляет это делать. Но живем как раз для того, чтобы обрести вот это:

“ЗА ТВОРЧЕСТВО НИКТО НЕ ПЛАТИТ ДЕНЕГ, ИБО ТВОРЯТ ВСЕ; КРУГОМ ЖИЗНЬ С ИЗБЫТКОМ И КРАСОТА, ДА И ДЕНЕГ-ТО ДАВНО НИКАКИХ НЕТ ВООБЩЕ!!”

Вы ... поняли?!

Спорт вновь должен стать Игрой.

Спорт вновь ДОЛЖЕН ОБРЕСТИ ОЛИМПИЙСКИЕ ИДЕАЛЫ и перестать быть средством наживы и обособления.

Это когда после важнейшего матча мирового первенства все, кто играл, сами, да и болельщики, в том числе, счастливо обнимаются, воодушевленные творчеством Игры Команд, которые Творили на поле Игру, как Актеры Спорта!

А сейчас? Манипуляции и приобретения игроков, как две тысячи лет назад продавали “гладиаторских звезд” цирков, огромные, сумасшедшие деньги, культивирующие алчность и зависть, и за всем этим РЫЛО ЧАСТНОГО ИНТЕРЕСА, РЫЛО АЛЧНОСТИ И НАЖИВЫ.

Ведь Живых Команд БОЛЬШЕ НЕТ!

Есть искусственные коллективы-монстры, команды-франкенштейны, и вся игра – БЛЕФ, ибо ВСЕ СЕРЬЕЗНО до крайности, ТАК КАК ДЕНЬГИ ОГРОМНЫЕ.

Ну и кому нужна такая, с позволения, сказать, Игра?

Сами игроки давно стали рабами-гладиаторами, алчными, жестокими, уродливыми нелюдями.

Я презираю вас.

Вы продали Душу Игры за свои сверхвысокие гонорары и покалечили до смерти собственные души.

Я вспоминаю Прекрасную Игру наших хоккеистов с “профессионалами”.

Наши были “любителями”, то есть настоящими спортсменами: кто скажет, что это не так, – сравните теперешних российских “профессионалов”, их “гонорары”, их жизнь, с нашими же, тогдашними любителями.

Они именно любители, то есть настоящие профессионалы настоящего спорта.

Вы, наверное, помните лица канадских “профессионалов” после первых игр.

Это был полный разгром!

Уничтожение всего профессионального хоккея.

Это была ИГРА, творческая, настоящий спорт со стороны наших хоккеистов и растущее настоящее уродство со стороны канадцев.

Наши по итогам обеих серий игр проиграли и тем самым завоевали выдающуюся Победу, Победу Спорта Будущего.

Звероподобный спорт не смог их толкнуть на предательство по отношению к ИГРЕ.

Если бы они играли так же грубо, так же беспринципно, так же предав душу Игры, КАК КАНАДЦЫ они бы выиграли, но они НЕ СТАЛИ этого делать и тем победили!

Я закончу эту Игру, игру любителей и профессионалов.

Да, она длилась до сих пор.

Я объявлю ее результат.

Советские хоккеисты, Советская Сборная, победила полностью, абсолютно, ибо они были НАСТОЯЩИЕ СПОРТСМЕНЫ.

Многих из них сейчас уже и нет, но их победа будет жить.

И материал ТАКОЙ ПОБЕДЫ долговечнее Египетских Пирамид, ибо он есть доблесть духа и его творчество и сила.

А весь канадский профессиональный хоккей – НАСТОЯЩИЕ, извините, ЗАСРАНЦЫ. Впрочем, как и весь западный профессиональный “спорт”.

Игры засранцев, спорт засранцев... это – спорт?!

Нет, это зловонная гладиаторность, рабство духовного уродства и алчности.

Позвольте подвести итог всему мировому развитию спорта за отчетные пару тысячелетий... через некоторое время.

Я очень внимательно посмотрю, ЧТО с ним будет твориться далее. И воздам каждому.

Я вспомнил Ту Игру еще и вот почему.

То выражение лиц канадцев является пророческим, оно в чем-то, в частности, в ничтожнейшей малости олицетворяет собой то состояние, в котором будет пребывать ВЕСЬ ЗАПАД.

Трудно выразить числовым соответствием качественно различные состояния, но ТО, ЧТО МЫ УВИДИМ, В ТРИЛЛИОН РАЗ БУДЕТ БОЛЕЕ ЯРКО ОТРАЖАТЬ ГЛОБАЛЬНОЕ, АБСОЛЮТНОЕ ПОРАЖЕНИЕ ЗАПАДНОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ, ЕЕ НЕПОПРАВИМЫЙ, НЕВЕРОЯТНЫЙ, НЕВОЗМОЖНЫЙ ПРОИГРЫШ.

ЗАПАД СЛИШКОМ СЕРЬЕЗНО ВОСПРИНЯЛ СОРЕВНОВАНИЕ СО ВСЕМ МИРОМ В ЛИЦЕ РУССКОГО НАРОДА И БЫЛ В НЕМ НА ПРОТЯЖЕНИИ ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ БЕСЧЕСТЕН, ЛЖИВ, НЕМИЛОСЕРДЕН, ГРУБ, ОТКРОВЕННО ОТВРАТИТЕЛЕН, ПОЛАГАЯ, ЧТО ПОБЕДИТЕЛЕЙ НЕ СУДЯТ.

Это победителей не судят?!

СУДЯТ! И ЭТО – СТРАШНЫЙ СУД!

Армагеддон затрагивает даже спорт.

Ибо Он – тоже Игра. И Я в ней серьезен... как раз в меру! (Смеюсь!)

ВЫ ПРОИГРАЛИ  И Г Р У, ГОСПОДА!

ВЫ – тысячи и миллионы профессионалов, получающих за свою профессиональность немалые деньги, каждый в своей сфере, каждый на своем месте: политики и социологи, военнослужащие и священники, журналисты и чиновники, историки и философы, юристы и культурологи...

Проиграли вместе со всеми вашими профессиональными структурами, серьезностью иерархий своей специализации, совокупными неисчислимыми тысячелетиями подготовки, обучения и совершенствования.

Вас – ЛЕГИОНЫ ЛЕГИОНОВ, но ВСЕ ВЫ ПРОИГРАЛИ, ПРОИГРАЛИ  НЕИЗВЕСТНОМУ РУССКОМУ ЛЮБИТЕЛЮ.

Одному.

Ведь Я – чистый любитель, от слова  “любить”, и Я и не жду никакой платы.

ИБО МОЯ ЛЮБОВЬ – БОЖЕСТВЕННАЯ ИГРА.

Да и Победа моя в Моей Игре... – для вас ВСЕХ, неужели вы еще не поняли этого?

Лично Мне она не нужна, устал я от ваших игр.

А такая Игра, какую демонстрировали все вы, нам... не нужна, точнее, как говаривал Николай Озеров, “такой хоккей нам не нужен!”.

XXVI. <РОССИЯ – ИДЕЯ БУДУЩЕГО>

МАРКСИСТСКИЕ МОДЕЛИ И РЕАЛЬНЫЕ ПУТИ РАЗВИТИЯ ОБЩЕСТВА.

В этой связи необходимо особо отметить небольшую, но очень важную работу Ю.М.Ключникова ”Агни Йога о Ленине, революции, судьбах России и Мировой Общине”, изданную мизерным тиражом в Новосибирске в 1991 году. Ниже (до конца раздела) приводится полный текст этой работы без каких-либо изменений.

Мы сочли возможным сделать это ради тех читателей, которым трудно найти книгу, давно ставшую библиографической редкостью.

Следует понять ближайшие дары эволюции: первый – психическая энергия, второй – движение женщин, третий – кооперация. < >[86] Каждый из этих даров должен быть принят в полном размере, неотвлеченно. Мы уже много раз указывали на мощь психической энергии. Теперь следует также настойчиво указывать на качества двух следующих отличий века (Аум, 414).

Сотрудничество должно быть принято как основание Бытия. Лишь при самой широкой кооперации можно найти истинное соотношение государства и народного труда. Иначе губительная задолженность государства будет возрастать. Разрешение такой проблемы посредством войны будет признаком варварства. Не об уничтожении народов думать, но об упорядочении планеты! (Аум, 424) < >[87]

Предисловие.

Как и многие мои соотечественники, пытаюсь понять, что происходит с нашим обществом, весь этот разгул отрицания и очернительства, стяжательства и безнравственности. Понять, как жить, чтобы душа не погрязла в суете озлобленных будней, чтобы не захлестнули ее волны наживы и разъединяющих народы и семьи политических страстей. "Иногда люди доходят до такой ограниченности, что умеют все сделать ничтожным" (Аум, 318). Понять, почему в мрачную годину Учение Агни Йоги дает новое Провозвестие об Общине, как единственно верном пути развития человечества. Открываю современные словари, ищу в периодике...

Оказывается, что понятие Общины как общественного идеала ни в науке, ни в обществе нашем еще не развито. Связующая нить с идеалом обнаружилась в словаре иностранных слов: коммуна по латыни означает община. Значит, Агни Йога зовет к строительству коммун, коммунизма? И какого именно? Ведь понятие общины (коммуны) как формы объединения людей старо, как сам мир. И в процессе развития человечества община меняла свои формы и содержание соответственно с развитием общественного сознания. При жизни только одного нашего поколения общество вознесло коммунизм как самую светлую и прекрасную идею человечества, а теперь преследует его и втаптывает в грязь. Сколько раз это повторялось в истории: сначала возглашение осанны, потом распятие.

Как разобраться в непримиримых противоречиях? Желание понять эту часть Учения рождало много вопросов. Снова обращаюсь к книгам Учения, подбираю шлоки об Общине, о коммунизме. Чтобы понять происходящее, Агни Йога советует выдвигать факты в будущее: "Когда темно, когда грозно, тогда держите сознание на будущем" (Община, ч. III, I-I). Невозможно умалить Учение, полагая, что оно исходит лишь из нашего, советского опыта построения коммунизма. Учение дано на века, на целую эпоху, и имеет в виду все эпохи, всю лестницу Иерархии Учителей, закладывавших камни в строительство Общины. Учение дает ответ на многие трудные вопросы. Оно приложимо к каждой подробности жизни. Но сначала, оказывается, нужно потрудиться задать вопросы себе, самому понять, на что ты хочешь получить ответ. Тогда обнаружится смысл и тех фраз, которые остались неясными при первом чтении, да и при втором тоже. Вспомнилось, как один ученик спросил Учителя, может ли он ответить на некоторые вопросы. Ответ был таков: "Бросив в колокол камешек, вы получаете слабый звук. Ударив в него колотушкой, вы получаете мощный звук. Потому будьте готовы получить "мощный звук" на "сильный вопрос". Вместе с друзьями мы стали задавать себе вопросы и убедились, как важно и справедливо утверждение: "Ценно не только знание, но также ценен процесс добывания знания" (Братство, 301). Почему суждена человечеству Мировая Община? Кем дано новое провозвестие о Братстве?

Своевременно ли говорить о Мировой Общине в условиях надвигающейся катастрофы и падения нравов?

Как понять место и значение нового Учения о Братстве в истории эволюции человечества? Можно ли построить новое, не разрушая старого? Как оценивать прошлые и будущие построения? В чем смысл Общины? Что положено в основание Общины? Какое знание ведет к Общине: духа? материи? Почему так важно осознать понятие Учителя? Что рассказывают Старшие Братья человечества о своей Общине? О чем говорит опыт трудовой общины Будды?

Что приветствовали Махатмы в новой революционной России? За что ценили вождя русской революции – Махатму Ленина? Как разрешается в общине сложнейший вопрос – владение собственностью? Какие виды общин известны? В чем их различия? С чего начинается построение общины?

Тогда подборка шлок стала выстраиваться, как ответы на эти и другие вопросы и становиться, на наш взгляд, более цельной, убедительной. Сердечная признательность всем товарищам, оказавшим идейную и техническую помощь в данной работе.

Мы отдаем себе отчет, что любое построение материалов субъективно, и рассматриваем эту выборку из книг Учения как подспорье на пути самостоятельных поисков Истины. Основные мысли Учения о сотрудничестве, Единении, Общине собраны, в послесловии сделана попытка осмыслить некоторые жгучие вопросы современности.

Читая и размышляя совместно о смысле Общины, о пути горнем, об Учителях человечества, объединим наши устремления к приближению Нового Мира. Радости вам на пути познания и единения.

В.Полян.

1. Ленин и Октябрьская революция

Господь, Бог твой, есть огнь поядающий (Второзаконие, 2.24).

Лассаль приводит цитату о Гераклите...

"Мир, единый из всего, не создан никем

из богов и никем из людей, а был, есть

и будет вечно живым огнем, закономерно

воспламеняющимся и закономерно угасающим".

Очень хорошее изложение начал диалектического материализма.

Огонь у Гераклита – де-принцип движения (а не просто огонь).

(В.И.Ленин. Полное собрание сочинений, изд. пятое. Т.29, с.311 и 310)

Могут спросить: "Какие признаки Учителя ценить? ... Надо предпочесть того Учителя, который идет новыми путями. В этом люди Северной Страны имеют отличный пример – их Учитель Ленин знал ценность новых путей. Каждое слово его проповеди, каждый поступок его нес на себе печать незабываемой новизны. Это отличие создало зовущую мощь. Не подражатель, не толкователь, но мощный каменщик новых руд. Нужно принять за основание зов новизны (Вводная часть, Сиб. огни, N 10-89, с.171).

Укажите друзьям, какое счастье быть вечно новыми (Община, вводная часть). По завету Будды, каждый будущий Учитель почитается особенно. В этом открытии возможности – весь залог будущего (Община, ч. III, 1-26.).

Сужденные люди принадлежат неотъемлемо срокам (Озарение, с.44-49). Кстати, вспомним, что осужденное слово "пророк" значит предрекающий. Ленин и Маркс были предрекающими течение событий...

Махатма – означает великая душа, вместившая явления Нового Мира (Община, ч. II, XII-2). Чуждое учение настаивает на явлении подчинения, но Община настолько насыщена возможностями, что единственная иерархия будет ступень знания. Никто не назначает иерарха, но служащий и познающий признают тем эту ступень. Учитель будет естественным вождем. Можно радоваться, что Ленин признан таким учителем (Община, ч. III, 1-26).

Можете представить, что в свое время Ленин уже ощутил без малейшего материального основания непреложность нового строения. И невидимые лодочки подвезли провиант к его одинокому кораблю.

Монолитность мышления бесстрашия создала Ленину ореол слева и справа. Даже в болезни не покинуло его твердое мышление. Его сознание, как в пещеру, сосредоточилось, и вместо недовольства и жалоб он удивительно использовал последнее время. И много молчаливой эманации воли посылал он на укрепление дела. Его последние часы были хороши. Даже последний вздох он послал народу.

Видя несовершенство России, можно многое принять ради Ленина, ибо не было другого, кто ради общего блага мог бы принять большую тяготу (Община, ч. II, 1-1).

Почтим Ленина со всем пониманием, явим утверждение Учителя, сохранившего постоянное горение в удаче и в неудаче.

Среди чуждых ему сотрудников нес Ленин пламя неугасимого подвига. Учение не прерывалось ни усталостью, ни огорчениями.

Сердце Ленина жило подвигом народа. У него не было страха, и слово "боюсь" не было в его словаре. Ярко успел он зажечь своим примером свет. Руша, создавал он сознание народа (Община, ч. II, IV-5).

Столько сделано Лениным, столько явлено теми, кто строил в бесконечность! (Община, ч. II, V-I). Истинный коммунист гибок, подвижен, понятлив и смел. Именно Ленин охватил бы пришедшую минуту Азии. Где же ученики? Жду. Жду. Не орешки в сахаре, но молния в буре. Жду, жду, иначе не пройдете. Говорю решительно (Община, ч. II, V-3).

Ленин и Маркс заботливо чуяли достижение знания. Коммунист должен быть открыт всем новым возможностям (Община, ч. II, ХII-12).

Почему на Востоке почитают Ленина? Именно за ясность построений и нелюбовь к условностям, и за веру в детей как символ движения человечества (Община, ч. III, I-12).

Лучше прочитать жизнь Ленина. Никогда он не жаловался, никогда не считал себя ущемленным, говорил как непреложную свою веру. Появление Ленина примите как знак чуткости Космоса. Мало последователей Ленина, много легче быть его почитателем. У последнего лентяя будет портрет Ленина. У последнего болтуна будет книга о Ленине. Но Иван Стотысячный собирает жатву Ленинских зерен. Нужно приложить новые семена к новым людям (Община, ч. II, IV-2). < >[88] Робкую половинчатость рассеем, иначе она завладеет нами и предаст позорной казни через побитие счетоводными книгами. Знаем монолитное мышление. Мы видели Ленина в Швейцарии. Наш сотрудник беседовал с ним в Москве. Фронт не менял, не мыслил половинчато.

Каждый знал о неисчерпаемости его утверждений. Когда сильны поджоги, думайте монолитно (Община, ч. III, II-22).

Уже говорил, что наши представители посетили Маркса в Лондоне и Ленина в Швейцарии. Явно было произнесено слово Шамбала. Разновременно, но одинаково оба вождя спросили: "Какие признаки времени Шамбалы? " Отвечено было: "Век истины и мировой Общины". < >[89]

Оба вождя одинаково сказали: "Пусть скорее наступит Шамбала". Словами вождей измеряем наследников. Не можем включать в марксизм и ленинизм узость невежества. Если невежда дерзнет называть себя марксистом или ленинистом, сурово скажите ему – явное предательство основ общины (Община, ч. III, II-26). Бывает так, что вождь вместил общину, но сотрудники не мыслят, какого цвета община! (Община, ч. II, ХI- 6)

В свое время обвиняли Будду в извращении древних учений, также указывают на изменение Лениным традиций марксизма. Лучше назвать оживлением традиций, ибо народный вождь должен быть на гребне всех новых горизонтов. Новый Мир должен явить чуткость лучшего сейсмографа. Если кто усложнит шествие народа, тот может получить венок невежества. Нельзя оправдываться незнанием законов, также непристойно для водителя переменить направление на обратное. Никто не может руководить личным, но, сопоставляя ценности Общего Блага, может выбрать путь скорейший. Нужно не рассыпать ни одной возможности (Община, ч. II, ХI-27).

... Формула Хр[иста] "Поднявший меч, от меча и погибнет" не означает непременно убийство физическое, но имеет в виду всякое нанесение ущерба ближнему. Никто из Вел. Уч. не останавливался перед поднятием меча духа и даже физического действия в защиту справедливости. Иначе величайшие вожди народа и строители и собиратели государств, среди которых воплощались и Вел. Учителя, должны были бы рассматриваться как простые убийцы. Не благословил ли Преп. Сергий князя Дмитрия против татар и не посылал ли ему на помощь своих Иноков? Почему Александр Невский назван святым?

Принято изображать Христа каким-то всепрощающим. Но такое представление прежде всего кощунственно. Не сам ли Христос говорил: "Не мир пришел Я принести, но меч" (От Луки, 12.51)...

Агрессия – одно, но совершенно другое – действенная защита законных прав (Письма * Е. И., 23.05.38; с.113).

*Письма – здесь и далее: поздние письма Е. И. Рерих. В книге "Знамя Преподобного Сергия Радонежского".

Кто же захочет изолировать Маркса или Ленина от предшественников, окажет им плохую услугу. Только в безбоязненном утверждении ряда последовательности можно укрепить явление. Кажется, это простейшее соображение доступно детям, в нем заключена мощь солидарности. Но организационная солидарность еще не осознана. Часто, к несомненному вреду, пытаются ограничить явление. Всякое раздробление, как топор по живому организму.

Удержите солидарность, почти забытую на земле. Лучше ошибиться в ряду последовательности, нежели отрывать и дробить (Община, ч. III, II-19).

Как же человечество думает приблизиться к Высшему без признания земных наместников Иерархии? Как же может водвориться связь, когда человечество не признает величие Цепи Иерархии? Мышление настолько отравлено ядом самомнения, что нарушается все космическое равновесие. Так, на пути к Нам нужно принять все утверждения, касающиеся Иерархии, как спасительный якорь (Иерархия, п.338).

“На Гималаях Мы знаем совершаемое Вами. Вы упразднили церковь, ставшую рассадником лжи и суеверий. Вы уничтожили мещанство, ставшее проводником предрассудков. Вы разрушили тюрьму воспитания. Вы уничтожили семью лицемерия. Вы сожгли войско рабов. Вы раздавили пауков наживы. Вы закрыли ворота ночных притонов. Вы избавили землю от предателей денежных. Вы признали, что религия есть учение всеобъемлемости материи. Вы признали ничтожность личной собственности. Вы угадали эволюцию общины. Вы указали на значение познания. Вы преклонились перед красотою. Вы принесли детям всю мощь Космоса. Вы открыли окна дворцов. Вы увидели неотложность построения домов Общего Блага.

Мы остановили восстание в Индии, когда оно было преждевременным, также мы признали своевременность Вашего движения и посылаем Вам всю нашу помощь, утверждая Единение Азии! Знаем, многие построения совершатся в годах 28-31-36. Привет вам, ищущим Общего Блага!”

(Послание Махатм. В июне 1926 года Н. Рерих вручил наркому иностранных дел Чичерину послание Махатм и ларец с гималайской землей и запиской – "На могилу брата нашего Махатмы Ленина".) (Из книги В. Сидорова "На вершинах". Москва, 1988, с.237)

История всех времен и всех народов несет свидетельства этой Помощи, которая, скрытая от публичной известности, обычно предлагается на поворотных пунктах истории стран. Принятие или отвергание этой Помощи неизбежно сопровождалось соответствующим процветанием или упадком страны... Правительству России также своевременно было дано строгое предупреждение, и мы знаем свидетельства тяжелых последствий его отвергания (Письма Е. И.,10.10.34; с.131).

Многое вы начинаете делать правильно. Вы отменяете рукопожатие и тем признаете могущество прикосновения. Вы отменяете рукопожатие и тем признаете наслаивание живой энергии. Вы сокращаете язык и тем самым признаете нужность космических сбережений. Вы отменяете наследование и тем самым признаете перевоплощение. Вы отменяете храмы и тем признаете подлинное Учение. Вы отменяете личную заслугу и тем признаете план Общины.

Вы отменяете ценность денег и тем признаете эволюцию. Вы отменяете явление тирании и тем признаете Учителя. Вы отменяете сквернословие и тем признаете ценность звука. Вы отменяете танец пошлости и тем признаете значение ритма. Вы отменяете плохие зрелища и тем признаете важность цвета. Вы отменяете тунеядство и тем признаете мощь энергии. Вы отменяете отсталость и тем признаете волю. Если не всегда научное значение ваших действий вам ясно, то, являя неизбежность эволюции, вы поступаете правильно.

Видите, сколько у Нас согласий, только особо тупой может думать о противоречии путей. Эта мера тупости иногда существует, но такое низкое сознание нельзя принимать во внимание. Как цветы целебные, подымаются ростки сознания народа. Русло народного стремления несет человечество к новым знаниям.

Это утверждение можете выразить поэтической метафорой или сухой формулой, но смысл народного потока останется непоколебимым. Захочет ли кто идти затрудненно или поймет полезность сотрудничества, но направление эволюции останется неизменным.

Будет процветать мировое обновление и Община! (Община, ч. II, ХI-8)

Правильно думаете, что без достижений техники невозможен коммунизм. Каждая община нуждается в технических приспособлениях, и Нашу Общину нельзя мыслить без упрощения жизни. Нужна явленная возможность применить достижения науки, иначе мы обратимся в обоюдную тягость. Как материалисты-практики мы можем смело утверждать это. Мало того, мы можем настойчиво укорить всех ложнореалистов. Их униженная наука и слепота мешают им достижению того, к чему они стремятся. Точно фарисеи древности, они прячут страх перед допущением того, что другим уже очевидно. Не Любим невежд, не любим трусов, попирающих в ужасе возможности эволюции.

Тушители огней, светоненавистники, не все ли равно, с какой стороны вы ползете? Вы хотите затушить пламя знания, но невежественный коммунизм – темница, ибо коммунизм и невежество несовместимы. Не верьте, но знайте. (Община, ч. II, Х)

Коммунизм, поддержанный техникой, даст мощное устремление к знанию. Именно, община должна быть самым чутким аппаратом эволюционности. Именно, в сознательной общине никто не может утверждать о сложившейся мироизученности. Всякая тупая преграда отметается обостренной вибрацией коллектива. Даже намек на законченность делает невозможным пребывание в общине. Кто же примет клеймо тупости? (Община, ч. II, Х)

Примите прилив психической энергии как плодоносную волну. Утеря тех возможностей представляет для общин непоправимый вред. Предоставьте старому миру бояться изучения психической энергии. Вы же, молодые, сильные, непредубежденные, исследуйте всеми мерами и примите дар, лежащий у ворот ваших. Как ученики Ленина смотрите орлиным глазом и львиным прыжком овладевайте сужденной мощью. Не опоздайте! Явите склонность учению действительности (Община, ч.III, III-7). Когда мы зовем к осознанию психической Энергии, мы не думаем превращать людей в магов, но только указываем ближайшую ступень эволюции и во имя общины не упустить срок. Спешите запастись силами и тем помочь ближайшей Эволюции.

Конечно, Эволюция совершится, но зачем быть раздавленными, когда суждена песнь радости! (Община, ч. III, III-11)

Община есть единственный разумный способ человеческого сожития. Одиночество есть разрешение вопроса жизни вне общины. Все промежуточные явления – различные ступени компромисса и обречены на разложение. Говорят о наследственной теократической * власти – само построение абсурдно. Слова "наследственность" и "Тео" несовместимы. И кто определит степень Тео? Тирания и военный империализм уже в зарождении носят признаки разложения. Короли, конституции могут вызвать улыбку сожаления. Все комедии парламентов могут служить лишь назиданием бренности жизни. Все псевдосоциалистичские гримасы могут лишь внушить отвращение. Только сознание общины утверждает Эволюцию биологического процесса.

Желающий посвятить себя истинному коммунизму действует в согласии с основами великой материи. Но, если кто хочет создать компромисс, пусть выберет главою банкира, по крайней мере, его похвалят за трезвый цинизм.

Сознательная община исключает двух врагов общественности, а именно – неравенство и наследование. Всякое неравенство ведет к тирании. Наследование является компромиссом и вносит гниение в основы (Община, ч. III, I-12).

Эпоха личной торговли прошла. Не быть малым хищникам. Лучше думать о пользе народа. Не люблю говорить о наградах за труды, но воздаяние не замедлит. Говорю о радости труда. Кооперативное устройство – единое спасение (Озарение, 118-5).

Никакие старые стены, даже святилища банка не укрепят сознание общины. Если общинник мечтает хотя бы внешними приемами походить на капиталиста, гнилы ноги его общины (Община, ч. III,II-1). Современная индустрия и вся вещевая продукция настолько неуравновешенны количественно и качественно, что пока исключают возможность коммунистического распределения вещей. Насильственное и неосознанное распределение порождает лукавство и ложь. Ожидать ли новые возможности в бездействии или углублять сознание по существу? Вы помните слова Будды об ученике, окруженном вещами и осознавшем отказ от собственности. Нечего насильно пытаться отнимать вещи и тем создавать страсть к рухляди.

Главное – уничтожить землевладение и наследование и разумно провести образовательную задачу унизительного значения собственности. Неважно, что на день дольше старик останется в своем кресле. Важно, чтобы молодежь сознала нелепость своего кресла. Необходимо, чтоб это сознание явилось не отказом, но свободным завоеванием. Когда без лукавства люди узнают о непрактичности собственности, тогда вырастет коллектив сотрудников (Община, ч. III, III-9).

Можно вещи уважать, но нужно опасаться перепроизводства.

Самое вредное мышление наступает среди ненужных вещей. Как тенета протягиваются усталые мысли о применении и распределении вещей.

Долгое мучение создает производство старого века. Обновление форм может дать неожиданный поток мыслей. Если мы должны иметь дело с вещами, то нельзя относиться к ним безразлично (Агни Йога, 249).

Много заблуждений накопилось в течение тысячелетий. Люди начали считать добро на золото. Люди понесли в храм золото и драгоценные камни, уверяя себя, что они представляют лучшие достижения в мире. Люди внушили себе ложные понятия о сокровищах... Каждый великий Учитель являлся повстанцем против золота, и люди спешили убить каждого, кто осмеливался восстать против их любимого кумира. Конечно, Говорю не о самом куске золота, но обо всем ужасе, его окружающем (Аум, 324).

Ядовитое дыхание собственности можно уничтожить лишь продуманной программой школ. Так же, как религия отменяется не запрещением, но предложением учения жизни. Не существует литературы против собственности. Пункт программы партии еще не убеждает. Лишь немногие победили дракона рухляди. Но многие мечтают о собственных приобретениях. Как правдивы должны быть исторические сопоставления. Как строго должны быть подобраны биологические подробности, чтобы показать противозаконность и тщету собственности. Законы свойств материи свидетельствуют, как собственность не отвечает природе человека (Община, ч. III, III-10).

Заманчиво получить немедленно материальные преимущества. Даже умный человек не прочь получить чин, не взвешивая его последствий. Кладбище полно высокими чинами, это памятник ограде обособленности материи.

Конечно, материя очень значительна, но лишь при духе она получает все священное значение. Так же, как и высший почитатель материи без духа неграмотен, так и адепт * без интеллекта. Но в духе можно все-таки летать, но материя крыльев не имеет. Ибо духовность на земле может открыть высокие Врата (Озарение,с.64-15).

Простой разум поймет, как невозможно взять с собой земные вещи. Но они созданы при участии духа, и потому не следует пренебрегать ими (Озарение, с.53-14).

Можно приучать сознание к отрицанию собственности окружающих вещей. Благо в сознании – ничто не принадлежит мне, но Нам, и Мы рассеяны по всей планете.

Можно ли удовлетвориться жизнью личного обогащения? Можно ли присваивать себе свободную первичную материю, которая насыщает каждый предмет? ...

Часто соглашаются признать материю в далеком эфире, но признать материю в обработанных обиходных предметах считают нелепым. Между тем, признание высокой материи в каждом предмете поднимает представление о всех деталях жизни (Община, ч. III, II-24).

Напрасно думать, что здесь легко потерять что-либо, гораздо труднее найти. В понятии потери заключается нечто приобретенное. Все приобретенное будет тащиться за приобретателем. Подчас невозможно избавиться от вещественных и отвлеченных собственностей. Потому советуем принять собственность с полной за нее ответственностью. Отсюда проистекает высокое качество вещей и мышления. Волочить за собой лохмотья пережитков тяжко (Агни Йога, 39). Отказываться или приумножать? Конечно, приумножать полнокровно и радостно, но для Общего Блага (Община, ч. III, II-21).

Хотим сделать Наши дела доходными в духовном и материальном смысле... Больше Ценим денежный деловой отчет, нежели набор пушистых изречений. О мире надо мыслить, явить практические мысли.

Накануне Нового Храма нужно явить находчивость и народ удивить смекалкою. Ходить в пеленках неудобно (Озарение, с.74-9).

Теперь совершается великое понимание явления горнего Учения. Хорошо понять владение вещами без чувства собственности. Хорошо иметь вещи, чтоб беречь их и даже наполнять их благою аурою с мыслью передать их другим. Явление руки творчества живет в доме без привязанности собственностью, и улучшенное понесет дальше. И знак руки дающей сохранится непрерывно – в этом оправдание вещей.

Пониманием этого решается труднейший вопрос. Говорю для мира, ибо главная погибель мира от привязанности к несуществующей собственности. Поведать это народу новому, значит излечить страх старости. Явление владения без собственности откроет путь всем без условного наследия. Кто может улучшить, тот и владеет. Это касается и земли, и лесов, и вод – все достижения механики и разных родов изобретений подлежат тому же. Легко представить, как заработает народное творчество, особенно, зная, что лишь дух дает лучшее решение. К очагу духа протянутся вопросы, как лучше? И мечи духа поразят всякое лукавство. Поистине, выгодно сделать лучше – закон простой, как и все в духе (Озарение, с.28-9).

Как различно протекают планы строений. Когда-то Мы говорили: отдай все. Теперь Идем дальше и Говорим: "Возьмите все, но не считайте своим" (Озарение, 53-14).

Зародыш чувства собственности – тоже страх. Хотя бы чем-нибудь прикрепиться к земле. Точно жалкая лачуга может явиться достаточным якорем для духа! Точно груда собственных вещей может защитить от молнии! Периодически вредные игрушки собственности отнимались от человечества, но отец лжи – страх – опять ткет свою паутину и опять боязни измышления. Потому отменим страх. С ним уйдут собственность и скука (Озарение, с.149-6).

Не забудем и другое качество, необходимое в пути: непривязанность к собственности. Скупость вообще никуда непригодна, такое свойство удерживает на низших сферах.

Привязанность скупца есть препятствие неодолимое. Если нелегко познать отказ от собственности, то скупость будет самым тяжким условием погружения в бездну (Братство,114).

Можно ли в обиходе собственности воспитать сознание общего блага? Дайте остров, где бы опыт вместимости общины мог проведенным быть. Как из наблюдения земного пути рождается представление об эволюции, так каждый человеческий организм носит общину в своем строении (Община, ч. II, ХI-6).

 Духовная сторона всегда страдает, когда у нас слишком много вещей (Зов, с.30. Октябрь 13, 1921). В великий План Единства входит расширение размеров материальных и духовных (Иерархия, 274). Чистота сердца есть самая нужная собственность (Сердце, 69).

Истинно трудящемуся не тяжела чаша Общего Блага! (Озарение, с.159-17).

... На замену отжившей цивилизации новой – должно смотреть как на нормальное явление, вытекающее из основных законов эволюции. Если бы такой замены не было, то и жизнь была бы невозможна, ибо нельзя себе представить, чтобы могли существовать вечно одни и те же первоначальные, однажды зародившиеся формы жизни (А.Клизовский. Основы миропонимания новой эпохи. т.1,с.27).

Когда Высшим Разумом и Высшими Силами дается толчок и импульс для новой фазы жизни, для новой ступени эволюции, то никакие человеческие силы остановить это движение не могут (А. Клизовский. Основы миропонимания новой эпохи, т.1, с.29).

Для создания нового дома разрушается старое строение. Каждый камень, каждая балка, вынимаемые из старых гнезд, вопиют о несправедливости совершаемого. Но расчленение совершилось, и новая энергия вспыхнула. Кали Разрушительница стала Матерью Созидательницей. Из обломков сооружается новое сооружение. Новая энергия напитывает пространство. Такими простыми примерами нужно напомнить о необходимости возобновления энергии.

Если нам скажут о форме, могущей незыблемо просуществовать тысячелетие, то Мы, прежде всего, пожалеем о неподвижности спирали энергии вокруг такого изобретения. Потому великое действие будет всегда Нашей радостью. Разрушение называем созиданием, если существует сознание о будущем. Создание потока энергии есть начало понимания космических течений. Потому мыслите о проявлении движения как в мыслях, так и в действиях. Все слышали о наступлении Нового века. Может ли новое наступить бездейственно? (Агни Йога, 142).

Человечество любит принимать вынос сора за разрушение и начало строения за беспорядок (Агни Йога, 392).

Явление физических перемен даст планете понимание Агни Йоги.

Упадок финансов даст переоценку ценностей. Искажение религий даст искание нового духовного подвига, потому, истинно, крушение старого мира есть новое утверждение, ибо на явлении новых ценностей Мы даем миру спасение духа (Иерархия, 374).

Когда напряжены все космические силы, то не может быть отступления без разрушения. Когда вокруг Света группируются светлые и вокруг тьмы черные, то нет отступления. Потому, когда работники желают победить, то должны, как сила мощная, собраться вокруг фокуса, да, да, да! Простая физическая форма держится только благодаря сцеплению частиц, насколько мощнее сила, идущая из явленного Иерарха! Потому желающие победить должны примкнуть плотно к Щиту, их укрывающему, к Иерархии, только так можно победить. Только так можно в грозное время переустройства пережить явление смуты. Так запомним! (Иерархия, 111).

Космический Магнит привлекает все смещаемые энергии к новому центру, таким образом, все отживающие энергии смещаются, уступая место новым (Иерархия, 134).

Именно, когда все старые пути оказываются разрушенными; когда старые энергии оказываются отжившими; когда сама планета перемещает свою кору, то как же не принять всем духом новые утверждения и перерождающие энергии, исходящие из мощи Цепи Иерархии? … Следуя за основами Космического Магнита, явление высшее притянет дух к Высшему (Иерархия, 396).

Уносят события мир ветхий. Во всех Заветах указывалось это время. Тем не менее люди не думают о происходящем. Они не умеют даже приступить к мысли о будущем... Уже на дальних мирах ужасаются неизбежности огненной, но Земля продолжает окутываться темным покровом. То, для чего требовалось столетие, теперь протекает в пять лет – прогрессия ускорения по закону действует (Сердце, п.405).

Как можно наблюдать начало намечающегося распада? Только в неподвижности допущений. Как можно установить, когда распад становится опасным для общественности? Когда вялое сознание считает общину вредной чепухой (Община, ч. II, ХI-9).

Утверждающий Общину способствует ускорению эволюции планеты.

Всякое окаменение и неподвижность будут означать возвращение к первичным формам. Если бы человечество чаще мыслило о сотрудничестве, оно давно уже вступило бы в мировое понимание общего блага (Община, ч. III, I-23).

Предоставьте Нам все прошлое и начнем думать лишь о будущем. Не возьмем ничего лишнего из прошлого, не отяжелим ничем сознание. Сам уложу и запомню все ценное! ... Потому нужно понять Иерархию как спасительный круг (Иерархия, 348).